Тут же как из-под земли возникла собственной персоной Вероника, оказавшаяся толстым-претолстым тинейджером в гринписовской футболке и лиловых спортивных штанах. Мне она понравилась, и я любезно произнес «Привет»; откровенно толстые люди всегда мне по душе, будь они хоть борцы за чистоту окружающей среды. Существо, не прекращавшее неистовых телодвижений, перекочевало из одних рук в другие, и Вероника удалилась с ним куда-то вдаль по коридору, отчего моя симпатия к девочке укрепилась за счет чувства благодарности. Я не расист, но нельзя не признать, что человеческие детеныши здорово воняют, особенно на ранних стадиях развития; они смердят смесью приторных лосьонов, кремов против опрелостей, детской еды… словом, их окружает отвратительное пахучее облако, загрязняющее все и вся, вступающее с ними в тесный контакт.
– Садись где хочешь. Выпьешь чего-нибудь?
– Пиво есть?
– Кажется, нет.
– Водка?
– Наверняка.
– Виши?
– Может, газировки?
– Тогда я, пожалуй, выпью «Вишофф»: высокий стакан со льдом, охлажденная водка напополам с лимонным соком и какой-нибудь углекислой водой, если нет «Виши». Только не делай в миксере, потому что иначе из воды выйдет весь газ.
– Слушай, а может, обойдешься просто виски?
Я заприметил в мини-баре бутылку «Гаваны 7». Лично я предпочитаю «Гавану 3», она не такая сладкая, но чертов The First всегда покупает самое дорогое. Именно такого типа люди, дай им власть, заставили бы нас дышать чем-нибудь более изысканным, чем простой воздух.
– Дай мне бутылку рома. Я выпью из горлышка, не возражаешь?
– Бери, делай как хочешь.
Себе Lady First налила в невысокий стакан на два пальца виски. Она передала мне бутылку, схватив ее за горлышко и опустив, как будто собиралась нести куда-то далеко. Потом уселась на другой огромный четырехместный диван напротив меня. Я просто не узнавал ее: то, как она обращалась с бутылкой, небрежная поза, в которой она уселась на диван, подобрав под себя ногу, привычные, размеренные глотки виски… К тому же она не выглядела такой отталкивающей, какой я ее помнил. Вероятно, потому, что раньше я почти все время видел ее беременной, а беременная женщина всегда вызывает какое-то тоскливое ощущение: вроде снесенного пришельцем яйца, из которого сейчас вылупится чудовище. Сейчас же, наоборот, у нее был распутный вид а-ля Грета Гарбо, такой я ее еще не видел. Если приглядеться, то у нее даже было некоторое физическое сходство с Гарбо, возможно – прическа. И довольно красивый разрез зеленых глаз.
Я тоже устроился поудобнее. Откупорив бутылку, я наклонил ее и подставил рот под струйку дозатора, пока не почувствовал, что достаточно. Опустив руку, я проглотил жидкость. Lady First нанесла мне удар в спину:
– Что ты подумал, когда узнал, что Себастьяна нет дома?
Что ж, я решил поддержать игру, пока есть халявный ром.
– Честно?
– Да уж, пожалуйста.
Я решил сымпровизировать, оттолкнувшись от какой-нибудь мелочи.
– Подумал, что у него шашни с секретаршей, что они провели ночь вместе и что какое-то неожиданное препятствие помешало им прийти в контору утром, вот они и сказались больными.
– Но ведь это я звонила в контору и сказала, что Себастьян заболел.
– Это можно увязать одно с другим.
– Давай посмотрим.
– Версия «А». Себастьян позвонил тебе и наврал что-то достаточно убедительное, что-то, что в твоих глазах оправдывало его отсутствие, но что не следовало сообщать служащим, поэтому он и попросил тебя позвонить в контору и сказать, что он заболел. Ты, как верная жена, поверила ему и сделала все, как он велел.
– Версия «Б»?
– Версия «Б». Тебе прекрасно известно, что твой муж крутит с секретаршей, и это тебя уже здорово достало, а может, и это без разницы, дело в том, что ты не любишь скандалов и согласна блюсти приличия.
– Версия «В»?
– Есть и такая. Мой бедный брат Себастьян и его любовница были похищены инопланетянами у тебя на глазах, но ты никому не хочешь про это рассказывать, потому что боишься, что тебя примут за сумасшедшую.
Чтобы придать игре несколько иное направление, я воспользовался легким замешательством невестки.
– А теперь моя очередь спрашивать. Откуда ты узнала, что секретарша Себастьяна тоже не вышла на работу?
Но она не хотела сдаваться:
– А откуда ты знаешь, что мне это известно?
Я пошел на уступку:
– Оттуда, что, когда я об этом упомянул, тебя это вовсе не удивило.
– Мне могла сказать об этом Мария, когда я звонила в контору.
– Могла. И она это сделала?
– Да.
– Но это не совсем полный ответ на мой вопрос. Возможно, ты знала про это еще до того, как она тебе сказала.
– Неплохо. Ты сообразительный.
– Вполне, чтобы не доверять как собственной хитрости, так и твоим похвалам. Ты знаешь что-то, чего не знаю я, вот и играешь со мной в кошки-мышки.
– Ты неправильно меня понял.
– Возможно. Дело в том, что я терпеть не могу загадок.
Воспользовавшись тем, что она отхлебнула виски, я снова решил побеспокоить свою бутылку. Первый благоразумный заход не принес ощутимого кайфа, и со второй попытки я залил горючего до предела – так что едва смог закрыть рот и проглотить. И тут же у меня появилось неодолимое желание стиснуть рукоять сабли и взять на абордаж первый же попавшийся галеон.
Но Lady First прочно стояла на твердой земле.
– Для человека, который не любит загадки, ты неплохо справился. Скорее всего, мы имеем дело с коктейлем из трех преподнесенных тобой версий.
– Включая инопланетян?
– Ну, не совсем. Впрочем, по правде говоря, я близка к тому, чтобы начать верить во все.
Она замолчала и закурила «Мальборо-супер-экстра-лайт». Прикинув, сколько виски осталось в ее стакане, я предположил, что настало время чистосердечных признаний, и приготовился слушать.
– У Себастьяна уже два года как интрижка с этой его секретаршей, тут ты попал в яблочко. Я знаю, и он знает, что я знаю, помимо прочего потому, что мы говорили об этом тысячу раз. Удивлен? Я – нет. Наш брак с твоим братом все время давал сбои. Или, лучше сказать, он никогда не давал сбоев, потому что был основан на взаимном соглашении: Себастьян спит с кем хочет, сохраняя облик добропорядочного отца семейства, а я могу ничегошеньки не делать под предлогом, что обхаживаю мужа и детей. Нет ничего хуже, чем обладать самолюбием и не иметь возможности его отстоять. Ты никогда не пробовал писать?
– Помнится, я как-то набросал очерк о своем отпуске, но с тех пор, как я открыл для себя «Пент-хаус», меня больше интересует фотография.
Она улыбнулась.
– Любой повод хорош, чтобы бросить… Я ведь даже публиковалась. Ты не знал? Плохо, когда все начинают возлагать на тебя надежды, которые ты не в состоянии реализовать. Тогда приходится выдумывать поводы.
Я начал припоминать, что в семье ходили какие-то разговоры о литературных заслугах Блистательной Суженой моего Неподражаемого Брата, но это было уже давно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96