Куда существеннее, впрочем, было то, что из стоков текло, сочилось или капало, причем время от времени оно выплескивалось внезапно, когда где-то наверху кто-то опорожнял ведро помоев. Приходилось проявлять чудеса ловкости, уворачиваясь от летящих брызг.
По мере продвижения к окраине нечистот под ногами становилось все больше; мне пришлось подобрать полы плаща и дышать через рот из-за невыносимой вони. Вдобавок ко всему потолок туннеля начал понижаться, что отнюдь не добавляло уюта. Но вот наконец впереди забрезжил свет, показавшийся ослепительно ярким после мрака трубы.
Выход перегораживали толстые вертикальные прутья, которые казались намертво вмурованными в пол и потолок, не достигавший здесь и пяти локтей в высоту. Однако Шайна спокойно ухватилась за четвертый и пятый прутья слева и потянула их на себя. С хрустом и скрежетом их верхние концы повернулись в щелях между камнями, а нижние, подпиленные, вынырнули из бурой жижи. Мы протиснулись боком в образовавшуюся щель и оказались на крутом склоне оврага, куда стекали городские нечистоты.
Я поспешно отошла в сторону, и там, где легкие наконец наполнились чистым воздухом, долго возила ногами по глубокому ноздреватому снегу, очищая сапоги. Шайна некоторое время с усмешкой наблюдала за этим, а потом потеряла терпение:
— Ладно, идем. Парень нас небось уже заждался, а ему тоже негоже маячить с тйорлом под стенами…
Увязая в снегу, мы прошли дальше по склону, оставаясь невидимыми для дозорных на башнях, и, лишь добравшись почти до начала оврага, влезли наверх. Город был в четверти мили от нас; длинная тень внешней стены тянулась наискосок в нашу сторону. Небольшой пригорок, поросший кустарником, и здесь прикрывал от глаз стражи условленное место встречи.
Однако на этом месте никого не было.
— Странно… — пробормотала сквозь зубы Шайна, оглядываясь по сторонам, затем осматривая ровный, не истоптанный следами снег.
— Наверное, еще не успел, — пожала плечами я, хотя на душе у меня сразу же заскулили твурки.
— Ворота уже открыты, — возразила Шайна, выглядывая из-за пригорка и всматриваясь.
И в этот момент из ворот вылетели кавалеристы. Они мчались во весь опор, и их было не меньше трех десятков. Практически сразу они развернулись в цепь — правый фланг продолжал скакать по дороге, а остальные, вспарывая снежную целину, россыпью устремились к оврагу.
— Поганый йитл! — в бешенстве воскликнула Шайна. — Он нас заложил!
Да, это вам не романтические песни о «воровской чести». Тысяча йонков больше ста, арифметика тут нехитрая…
— Бежим обратно! — Я схватила Шайну за руку. — Тйорлам не спуститься по склону!
— Им и не нужно, — покачала головой Шайна. — Нас перестреляют сверху, мы не успеем добежать до трубы. — Она в отчаянии закусила губу, затем вдруг метнулась в другую сторону. — В обход!
Я поняла ее мысль — оставить овраг между нами и всадниками, обежав оставшуюся его часть. Вот только делать это на глазах у врагов не стоило, и я снова дернула Шайну вниз. Описав кривую по склонам, мы, тяжело дыша, вскарабкались на противоположный край оврага.
Большинство кавалеристов и впрямь решили, что мы надеемся вновь укрыться в трубе, и мчались туда; теперь им пришлось бы сделать приличный крюк, скача в обход. Но командир отряда, как видно, учел все варианты, и правофланговые всадники, напротив, неслись к началу оврага; никаких шансов убежать от них на своих двоих да еще по рыхлому снегу, конечно, не было. Впереди, значительно опережая остальных, скакал офицер на великолепном черном тйорле, которого мне трудно было не узнать. «Йарре! — подумала я в ярости. — Неужели и ты меня предал?!»
Бежать не было никакого смысла, и все-таки мы бежали. Правда, Шайна в своих неуклюже больших сапогах сразу отстала, а затем и вовсе остановилась, как видно, решив не отягощать свое положение сопротивлением. Я бросила взгляд через плечо и увидела, как офицер настиг ее. Однако он даже не сбавил скорость, оставив Шайну своим подчиненным, — ему нужна была я.
Через несколько секунд я услышала дыхание тйорла и крик «Стой! Стой!» уже буквально над своим плечом. Я остановилась, разворачиваясь и выхватывая шпагу.
И тут произошло нечто неожиданное. Йарре резко затормозил, зарываясь передними ногами в снег, одновременно взбрыкивая задними и рывком наклоняя рога вперед. Капитан Тнейер отнюдь не был тюфяком, он был опытным наездником, и все же ничего не смог поделать: вылетев из седла, он перекувырнулся в воздухе и тяжело грохнулся спиной в снег. Тйорл повернул ко мне морду, так и светившуюся лукавством.
— Йарре! — радостно воскликнула я, запихивая шпагу в ножны и обнимая его за шею. — Ты понял, что покориться ему — лучший способ найти меня, да?
Я взлетела в седло. Капитан все еще лежал неподвижно, оглушенный падением. Я обернулась назад:
— Шайна! Быстрей сюда!
Она уже и сама поняла, что произошло, и вовсю бежала ко мне. Однако другие всадники были уже у нее за спиной. «Не успеет», — подумала я.
Один из всадников достал пистолет и выстрелил, целясь в Йарре. Он промазал, но расстояние между мной и преследователями быстро сокращалось. Вблизи да по неподвижной мишени нетрудно попасть и на скаку…
Шайна, услышав выстрел, сделала отчаянный рывок. Один сапог свалился с ее ноги. Я видела ее умоляющий взгляд… Но тут вторая пуля пробила полу моего плаща, и я поняла, что медлить больше нельзя.
— Йо! — крикнула я, поворачиваясь вперед и поддавая каблуками в бока Йарре. Он, только этого и ждавший, стрелой сорвался с места. Шайна выкрикнула трущобное ругательство. Хотелось бы верить, что оно было адресовано не мне, а стражникам.
Еще одна пуля просвистела надо мной. Я оглянулась через плечо. Капитан уже сидел на снегу, двое стражников спешились и связывали Шайну, трое продолжали погоню. Прочие, оставшиеся по другую сторону оврага, меня уже не волновали — теперь, когда подо мной был Йарре, они с тем же успехом могли находиться на другой стороне Лла.
Однако при всех достоинствах Йарре тйорлы ближайших преследователей тоже не были клячами. Правда, рослые всадники в стальных нагрудниках весили, должно быть, вдвое больше, чем я. И все же пока что дистанция между нами оставалась опасной, и двое из них еще не разрядили свои пистолеты.
Я скакала вдоль оврага в сторону реки, пока еще не имея определенного плана. Здесь не было ни дорог, ни мостов — все это находилось по другую сторону оврага и города. Впереди показался крутой берег.
Судя по глубине оврага, круча была достаточно высока для того, чтобы не надеяться на легкий спуск. Я вновь оглянулась. Пока что в меня никто не целился — видимо, рассчитывали подобраться поближе. Двое всадников стали забирать вправо, намереваясь перерезать мне путь вдоль реки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
По мере продвижения к окраине нечистот под ногами становилось все больше; мне пришлось подобрать полы плаща и дышать через рот из-за невыносимой вони. Вдобавок ко всему потолок туннеля начал понижаться, что отнюдь не добавляло уюта. Но вот наконец впереди забрезжил свет, показавшийся ослепительно ярким после мрака трубы.
Выход перегораживали толстые вертикальные прутья, которые казались намертво вмурованными в пол и потолок, не достигавший здесь и пяти локтей в высоту. Однако Шайна спокойно ухватилась за четвертый и пятый прутья слева и потянула их на себя. С хрустом и скрежетом их верхние концы повернулись в щелях между камнями, а нижние, подпиленные, вынырнули из бурой жижи. Мы протиснулись боком в образовавшуюся щель и оказались на крутом склоне оврага, куда стекали городские нечистоты.
Я поспешно отошла в сторону, и там, где легкие наконец наполнились чистым воздухом, долго возила ногами по глубокому ноздреватому снегу, очищая сапоги. Шайна некоторое время с усмешкой наблюдала за этим, а потом потеряла терпение:
— Ладно, идем. Парень нас небось уже заждался, а ему тоже негоже маячить с тйорлом под стенами…
Увязая в снегу, мы прошли дальше по склону, оставаясь невидимыми для дозорных на башнях, и, лишь добравшись почти до начала оврага, влезли наверх. Город был в четверти мили от нас; длинная тень внешней стены тянулась наискосок в нашу сторону. Небольшой пригорок, поросший кустарником, и здесь прикрывал от глаз стражи условленное место встречи.
Однако на этом месте никого не было.
— Странно… — пробормотала сквозь зубы Шайна, оглядываясь по сторонам, затем осматривая ровный, не истоптанный следами снег.
— Наверное, еще не успел, — пожала плечами я, хотя на душе у меня сразу же заскулили твурки.
— Ворота уже открыты, — возразила Шайна, выглядывая из-за пригорка и всматриваясь.
И в этот момент из ворот вылетели кавалеристы. Они мчались во весь опор, и их было не меньше трех десятков. Практически сразу они развернулись в цепь — правый фланг продолжал скакать по дороге, а остальные, вспарывая снежную целину, россыпью устремились к оврагу.
— Поганый йитл! — в бешенстве воскликнула Шайна. — Он нас заложил!
Да, это вам не романтические песни о «воровской чести». Тысяча йонков больше ста, арифметика тут нехитрая…
— Бежим обратно! — Я схватила Шайну за руку. — Тйорлам не спуститься по склону!
— Им и не нужно, — покачала головой Шайна. — Нас перестреляют сверху, мы не успеем добежать до трубы. — Она в отчаянии закусила губу, затем вдруг метнулась в другую сторону. — В обход!
Я поняла ее мысль — оставить овраг между нами и всадниками, обежав оставшуюся его часть. Вот только делать это на глазах у врагов не стоило, и я снова дернула Шайну вниз. Описав кривую по склонам, мы, тяжело дыша, вскарабкались на противоположный край оврага.
Большинство кавалеристов и впрямь решили, что мы надеемся вновь укрыться в трубе, и мчались туда; теперь им пришлось бы сделать приличный крюк, скача в обход. Но командир отряда, как видно, учел все варианты, и правофланговые всадники, напротив, неслись к началу оврага; никаких шансов убежать от них на своих двоих да еще по рыхлому снегу, конечно, не было. Впереди, значительно опережая остальных, скакал офицер на великолепном черном тйорле, которого мне трудно было не узнать. «Йарре! — подумала я в ярости. — Неужели и ты меня предал?!»
Бежать не было никакого смысла, и все-таки мы бежали. Правда, Шайна в своих неуклюже больших сапогах сразу отстала, а затем и вовсе остановилась, как видно, решив не отягощать свое положение сопротивлением. Я бросила взгляд через плечо и увидела, как офицер настиг ее. Однако он даже не сбавил скорость, оставив Шайну своим подчиненным, — ему нужна была я.
Через несколько секунд я услышала дыхание тйорла и крик «Стой! Стой!» уже буквально над своим плечом. Я остановилась, разворачиваясь и выхватывая шпагу.
И тут произошло нечто неожиданное. Йарре резко затормозил, зарываясь передними ногами в снег, одновременно взбрыкивая задними и рывком наклоняя рога вперед. Капитан Тнейер отнюдь не был тюфяком, он был опытным наездником, и все же ничего не смог поделать: вылетев из седла, он перекувырнулся в воздухе и тяжело грохнулся спиной в снег. Тйорл повернул ко мне морду, так и светившуюся лукавством.
— Йарре! — радостно воскликнула я, запихивая шпагу в ножны и обнимая его за шею. — Ты понял, что покориться ему — лучший способ найти меня, да?
Я взлетела в седло. Капитан все еще лежал неподвижно, оглушенный падением. Я обернулась назад:
— Шайна! Быстрей сюда!
Она уже и сама поняла, что произошло, и вовсю бежала ко мне. Однако другие всадники были уже у нее за спиной. «Не успеет», — подумала я.
Один из всадников достал пистолет и выстрелил, целясь в Йарре. Он промазал, но расстояние между мной и преследователями быстро сокращалось. Вблизи да по неподвижной мишени нетрудно попасть и на скаку…
Шайна, услышав выстрел, сделала отчаянный рывок. Один сапог свалился с ее ноги. Я видела ее умоляющий взгляд… Но тут вторая пуля пробила полу моего плаща, и я поняла, что медлить больше нельзя.
— Йо! — крикнула я, поворачиваясь вперед и поддавая каблуками в бока Йарре. Он, только этого и ждавший, стрелой сорвался с места. Шайна выкрикнула трущобное ругательство. Хотелось бы верить, что оно было адресовано не мне, а стражникам.
Еще одна пуля просвистела надо мной. Я оглянулась через плечо. Капитан уже сидел на снегу, двое стражников спешились и связывали Шайну, трое продолжали погоню. Прочие, оставшиеся по другую сторону оврага, меня уже не волновали — теперь, когда подо мной был Йарре, они с тем же успехом могли находиться на другой стороне Лла.
Однако при всех достоинствах Йарре тйорлы ближайших преследователей тоже не были клячами. Правда, рослые всадники в стальных нагрудниках весили, должно быть, вдвое больше, чем я. И все же пока что дистанция между нами оставалась опасной, и двое из них еще не разрядили свои пистолеты.
Я скакала вдоль оврага в сторону реки, пока еще не имея определенного плана. Здесь не было ни дорог, ни мостов — все это находилось по другую сторону оврага и города. Впереди показался крутой берег.
Судя по глубине оврага, круча была достаточно высока для того, чтобы не надеяться на легкий спуск. Я вновь оглянулась. Пока что в меня никто не целился — видимо, рассчитывали подобраться поближе. Двое всадников стали забирать вправо, намереваясь перерезать мне путь вдоль реки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177