— Но ведь написать это — значит обесчестить себя?!— крикнул возмущенный Роланд.
— Кончайте и подписывайте! Это признание проч-тется в тесном семейном кругу. Конечно, мне придется также показать его прево, но, во-первых, это ваш друг, а во-вторых, ему стыдно будет признаться в такой огром-
ной ошибке и он не будет благовестить о своем позоре по городу, а тайком откроет дверь Мануэлю и выпустит его на все четыре стороны!
— Хорошо, я согласен, но вы должны взамен этой записки дать мне книгу Бен-Жоеля и рукопись моего отца!
— Ну уж нет, это было бы величайшей глупостью! Вы сами научили меня быть осторожным! Если бы я сделал то, чего вы требуете, вы смело могли бы при первом удобном случае убить Мануэля. Так пусть же эти документы послужат уздой для вас.
— Вы можете унижать меня, но не смеете оскорблять и бесчестить! — вскричал Роланд.— Если вы оставляете при себе эти документы, если каждую минуту, когда вам вздумается, можете объявить о тайне моего происхождения, то к чему же моя записка? Отдайте ее мне!
— К тому, что я ведь человек смертный, каждую минуту могу умереть, и эта записка послужит гарантией спокойствия и безопасности вашего брата. Я передам ее Мануэлю. В настоящее время никакая предосторожность не может быть излишней.
— Но...
— Или вы предпочитаете, чтобы я дал Мануэлю вместо этой записки завещание вашего отца, то есть отца Мануэля? Неужели ваша гордость может допустить подобную вещь?
— Довольно! Вы уж слишком предусмотрительны. Я сдаюсь. Кончайте ваше дело. Освобождайте Мануэля!
— Теперь уже слишком. поздно! Но завтра еще до восхода солнца ваш брат будет освобожден. Будьте в этом уверены. Воображаю удовольствие прево, когда я разбужу его и передам это в высшей степени приятное для его самомнения известие! Спокойной ночи, граф, я не хочу злоупотреблять своим правом гостеприимного хозяина,— улыбаясь, проговорил Сирано, провожая гостя.
Роланд, кипя бессильным бешенством, быстро направился домой. Целая толпа слуг на почтительном расстоянии следовала за ним.
В голове его бессвязно роились различные мысли. Еще двенадцать часов отделяли его от ужасной минуты освобождения ненавистного Мануэля. В эти двенадцать
часов можно добиться многого, конечно, с помощью ловкого и находчивого человека.
— Но где, где найти его! — с отчаянием бормотал Роланд.
Вдруг на пороге своего дома он столкнулся с Бен-Жоелем.
— Бен-Жоель, это ты?! — с радостью воскликнул граф.
— Да, ваше сиятельство! Уже три часа я жду вас здесь.
— Ступай за мной!
Проводив графа в его спальню, слуги бесшумно удалились.
— Ринальдо убит, а Сирано жив! — воскликнул граф с укором, когда они остались одни
— Ваше сиятельство, вы не знаете, сколько чудес, ловкости, хитрости и отваги проделали мы во время этой поездки.
— Но что мне за дело до этого, раз все испорчено; все погибло без возврата! Ах, лишь бы только...
— Что, ваше сиятельство?
— Лишь бы избавиться от этого проклятого Сирано!
— Избавитесь, ваше сиятельство!
— О да, ты по-прежнему смело возьмешься за дело и добьешься тех же блестящих результатов!
— Мне кажется, что если завтра...
— Нет, не завтра, а сегодня ночью, сейчас надо действовать, чтобы его смерть пригодилась мне хоть на что-нибудь! Прежде чем он войдет в тюрьму, куда он намеревается отправиться сегодня на рассвете, ты должен прикончить его! Слышишь?!
— Понимаю, надо устроить по дороге какую-нибудь засаду и впотьмах...
— Да, впотьмах, незаметно ты подкрадешься к нему и сделаешь свое дело. Ступай, собери себе помощников, я щедро вознагражу их. Только берите ножи, а то вы со своими шпагами и котенка не сумеете заколоть, не то что этого черта!
— Где и когда должны мы ждать ваших приказаний?
— Твои люди будут ждать тебя на улице, ты же в три часа ночи придешь сюда; я велю, чтобы дверь не была заперта.
— Вы будете с нами?
— Да, я сам хочу убедиться в добросовестности вашей работы!
— Клянусь всеми силами неба и земли, что на этот раз я наверстаю все промахи и неудачи, и Капитан Сатана не выйдет живым из наших рук! — мрачно проговорил цыган
Приказания Роланда были очень сжаты, и из них Бен-Жоель при всем желании не мог узнать, почему граф говорил, что все погибло, так как тот ничего не сообщил своему помощнику о завещании старого графа, а также о том, что его книга находится в руках Сирано. Несмотря, однако, на совершенное незнание поводов, побуждавших Роланда де Лембра добиваться смерти Бержерака, Бен-Жоель с готовностью согласился на это предприятие, дававшее ему возможность отомстить, наконец, за свою старую обиду и, кроме того, заработать много денег Он поспешно направился к «Дому Циклопа», куда еще не успел заглянуть после своего возвращения.
Но прежде чем зайти к Зилле, которая тоскливо ждала известий от Сирано, он довольно долго советовался в нижней комнате со своими многочисленными друзьями; это был бесшабашный народ, готовый на все и вся ради денег.
Предложение Бен-Жоеля было встречено ими с восторгом. Действительно, риску не было почти никакого, а вместе с тем вознаграждение было обещано очень хорошее, и друзья очень скоро окончили свои переговоры.
Обещав разбудить всех вовремя, Бен-Жоель направился наверх. Услыхав стук, Зилла быстро подошла к двери, но, видя вместо ожидаемого посланца от Берже-рака своего почтенного брата, не особенно обрадовалась этой встрече.
Не замечая сильной перемены в наружности сестры, произведенной болезнью и душевными страданиями, цыган устало бросился на стул и проговорил небрежным тоном-
— Ну вот и я! Ты, вероятно, потеряла надежду увидеть меня и думала, что я уже погиб?
— Нет, в это время кое-что заставило меня совершенно забыть о твоем существовании,— просто ответила цыганка.
— Неужели? Что же именно?
— Разве ты забыл Мануэля?
— Забыл! Как бы не так! Ведь из-за него, черт возьми, я и пропадал до сих пор!
— Виделся ты с графом?
— Всеконечно!
— Ну и что говорил он тебе? Рассказывал он о своей попытке отравить Мануэля?
— Нет, он не хвастался еще этим, но дело не в том. Теперь мы заняты Сирано!
— Что думаешь ты с ним сделать?
— А вот завтра узнаешь!
— Еще не конец вашим подлостям? Опять гнусные замыслы графа! Бен-Жоель, скажи, когда ты опомнишься?
— Зилла, что с тобой? Уж не совесть ли в тебе заговорила, или ты уж разлюбила Мануэля? — смеясь, спросил цыган.
— Ты знаешь, что я люблю его!
— Ну так брось свои проповеди и оставь меня в покое. Ты еще не знаешь, на что способен любящий брат, который оберегает свои и сестрины интересы.
— Право, ничего не понимаю!
— Так слушай. Я изменил Сирано и Мануэлю, это верно; но я обманул также и графа, говоря ему, что все кончится, когда Мануэль вернется к своим прежним лохмотьям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78