Наконец выбрались на твердую почву и, оставляя в траве грязевые
дорожки, устремились вперед, навстречу неизвестности.
Зловещие звуки африканских тамтамов прогнали всю радость. Разведчики
остановились, тревожно прислушиваясь. "А вдруг они примут нас за сабеев?"
- пришло на ум многим из них. Грозная музыка джунглей надвигалась со всех
сторон. Мекал увидел прямо перед собой сидящего на дереве чернокожего
воина со страшно расписанным лицом.
- А-а! - закричал юноша.
Негр метнул копье. Кто-то из разведчиков упал. Со всех сторон
появились дикие маски, расписанные белыми, красными и синими полосами.
Хананеи, сбившись в кучу, отступали к манграм, прикрываясь щитами.
Неожиданно Анад провалился в яму, не успев даже крикнуть. На дне ямы был
вбит острый короткий кол, обмазанный чем-то липким и дурно пахнущим. Анад
начал поспешно рыть ступеньки в стене, чтобы вылезти. Он панически боялся
рассерженных ливийцев и благодарил богов, что не напоролся на кол.
Выбравшись из ямы, он тут же провалился в другую, еще более глубокую и с
кольями на дне, покрытыми водой. При падении он сильно повредил ногу. "Не
выбраться!" - пронзила ужасная мысль. Анад похолодел: ведь никто не видел,
куда он исчез.
Боевой клич вырвался из сотен глоток. Хлюпающие, чавкающие звуки
удалялись. Разведчики скрылись в мангровых зарослях. Над ямой склонился
чернокожий воин в боевой раскраске. Негр и финикиец долгое мгновение
разглядывали друг друга. "Ударит копьем", - подумал Анад, покрываясь
холодным потом. Но ливиец подал руку. Анад растерялся. Когда финикиец
выбрался из ямы, его обступило множество раскрашенных воинов.
- Я не сабей, - сказал финикиец.
Один из воинов, высокий и мускулистый, с ожерельем из змеиных голов
на груди, что-то громко произнес и показал пальцем на пленника.
"Убьют!" Анад решил дорого отдать жизнь. Он вырвался из кольца, встал
в боевую стойку, прикрыв левый бок щитом, выставив вперед меч.
Тот же воин указал копьем в сторону мангров и долго что-то говорил
Анаду. Тот в конце концов понял, что путь для бегства открыт, и припустил
во весь дух. Вдогонку ему не кричали и не свистели, как бы обязательно
поступили цивилизованные хананеи.
Узнав о приключении Анада, Астарт глубокомысленно заметил, что
поступок ливийцев говорит о их разумности и доброте.
41. МЕДУЗА
Несколько дней и ночей плыли вдоль скалистых рифов, не рискуя
приблизиться к берегу. Но издерганные, полуголодные люди требовали отдыха,
и адмирал в конце концов согласился устроить лагерь на небольшом островке,
поросшем буйным леском.
Корабли пристали к берегу, утопив носы с патэками в густой прибрежной
зелени, опутанной лианами и расцвеченной охапками и гроздьями ярких
цветов. Настороженные, готовые ко всему, ступили на остров мореходы,
обыскали его. И мирной, желанной музыкой зазвучали топоры, загудело пламя
в кострах.
Темнота стремительно окутывала море и берег, усиливая страх финикиян
перед неизвестностью. Адмирал распорядился от каждого экипажа выделить
часовых и расставить их по береговой линии острова, чтобы беда не могла
нагрянуть нежданно.
Астарт, Эред, Агенор и мореходы сидели у костра, стреляющего в небо
искрами, с недоверием смотрели на котел, в котором варилось мясо морской
черепахи. Фага нашел ее на отмели полуразложившейся, но уверял, что
доведет до съедобного состояния. Правда, на кораблях еще оставалось зерно
и вяленая рыба. Но рыба за многодневное плавание осточертела, да и от
сырости в ней завелись черви. Зерно предназначалось для сева, и Альбатрос
пообещал оторвать голову тому, кто посягнет не неприкосновенный запас. К
их костру подошел злой, взвинченный Медуза, которому выпала доля быть
старшим среди дозорных.
- Кого вы послали в дозор? - едва сдерживаясь, проговорил он. - Кого?
- Анада, - сказал Агенор. - У него острый глаз и охотничий слух.
- Клянусь небом, вы послали жалкого, глупого мальчишку, чтобы самим
не идти!
Он уставился на Астарта.
- Я пойду, - произнес Эред, почуяв неладное, и начал собираться.
- Медуза меня ловит на крючок, - насмешливо заговорил Астарт. -
Покажи-ка нам, Медуза, свои сандалии.
- Может, тебе что другое показать? - взорвался Медуза, сжимая
устрашающих размеров кулаки. - Кто ты такой, тирянин? Не много ли на себя
берешь?
- Не перестанешь орать... - Астарт встал перед налившимся кровью
Медузой, широко расставив ноги, - я тебя заткну - век не откупорят.
Думаешь, не знаю, что ты попросил Ораза написать мое имя на подметках
твоих сандалий? Я знаю этот египетский обычай - ты хочешь попрать мой дух
и наслать на меня беды.
Медуза начал топать, отпечатывая на влажном песке рисунок подошвы,
приговаривая:
- На! Еще на! И еще...
И пошел, оглядываясь с победным пламенем в глазах.
- Я пойду вместо Анада, - сказал Эред, останавливая за руку Астарта,
и повторил твердо и хмуро: - Я пойду!
- Они подумают - я струсил! - воскликнул Астарт в сердцах.
- Пойдет Эред, - подал голос Агенор.
- Принесу пожевать, когда будет готово! - крикнул вслед Эреду румяный
и озабоченный Фага. - Если Медузой к тому времени не закусишь...
Мореходы рассмеялись, не подозревая, как близок Фага к истине.
Эред догнал Медузу уже в зарослях - сквозь стену листвы с трудом
пробивались отсветы костров - и схватил его за руку.
- Ты!.. Ты!.. - рассвирепел тот. - На кормчего! Да видят боги.
Эред сдавил руку Медузы, приговаривая сквозь зубы:
- Я всегда молчал. Я всегда был покорен и покладист. Но сегодня...
сегодня ты сожрешь свои сандалии вместе с ремешками и грязью на подметках.
И поклянешься Ваалом, что никогда... никогда не причинишь зла Астарту.
Медуза рычал, повизгивал, бранился, затем вспомнил о ноже и выхватил
его свободной рукой. Но Эред с такой силой тряхнул его за шиворот, что
кормчий потерял всякую способность сопротивляться.
- Ладно, - прохрипел он, - пусти, я согласен... Больно! Да отпусти ты
мою руку. Клянусь Ваалом, я все сделаю!..
- И сандалии съешь?
- Да! И сандалии!..
Эред оттолкнул его.
- Ешь.
Медуза лежал в траве без движения.
- Ты поплатишься, Эред, - прошептал он не шевелясь. - Видят боги...
Эред наклонился, нашел его ноги, рывком содрал сандалии, порвав при
этом ремешки. Медуза охнул и проворно пополз на четвереньках на свет
костров.
Эред засмеялся и забросил сандалии в море.
Отыскав Анада, он отправил его в лагерь и принялся осваиваться на
своем сторожевом посту - огромном поваленном дереве, крона которого
терялась где-то в темноте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77