По его собственному признанию, Апирис делал для нашей победы над врагом как можно меньше…
— Я этого не говорил! — завопил Апирис.
Гранзер поднял руку и, взглянув на Лорда Шуля, приказал:
— Продолжайте!
Принц не думал, что Шуль прав, обвиняя Апириса в измене, но ему хотелось выслушать до конца доводы Лорда, чтобы самому затем судить, насколько они обоснованны.
— Итак, я продолжаю. По его собственному признанию, наш Верховный Жрец контактирует с богами не больше, чем крестьянин, возносящий молитвы богине Ведал во время работы на поле, — сказал Шуль. — Однако бесспорно, что Апирис много лет строил теории, оправдывающие его бездействие. Возможно, он решил, что боги оставили Домдар. Уверен, вам не раз доводилось слышать эти мрачные теорийки, и я не сомневаюсь, вы их с негодованием отметали. А вот человек, посвятивший всю свою жизнь служению богам, приходит к выводу, что боги, которым он принес клятву верности, его бросили! Не мог ли он после этого решить, — с гораздо большим основанием, нежели мы все, — что, поскольку боги оставили Домдар своими милостями, он тоже, как их слуга, не имеет обязанностей перед Империей? Не воспринял ли он первоначальные успехи восточного колдуна как проявление милости небес?
— Но это же абсурд! — возопил Апирис.
— Возможно, Апирис считает, что боги ещё продолжают благоволить Домдару, но сам он решил прекратить свое служение им! В качестве низменной мести за их молчание Верховный Жрец вступил в союз с колдуном, бросившим вызов воле богов…
— Полная чушь, — заявил Апирис, поднимаясь с кресла, — и я не собираюсь её выслушивать!
— Придется, — сказала Леди Далбиша, в свою очередь, поднимаясь на ноги вместе с тростью. — Садитесь!
Апирис повиновался и тут же, обращаясь к Гранзеру, спросил:
— Ваше Высочество, неужто отныне и присно я должен ожидать к себе в стенах Совета подобного отношения?
— До тех пор, пока мы не выясним, имеются ли в наших рядах предатели и если имеются, то кто они, — промолвил Принц. — Пока я не имею представления, какой ответ нас ожидает. Сейчас же необходимо обобщить все, что нам известно.
— Я не полицейский, Ваше Высочество, — заявил Апирис, — и полный профан в следственном дознании. Я готов согласно вашему желанию возложить на своих магов новые обязанности — вынюхивать секреты врагов. Но нельзя ли мне этим и ограничиться? Боюсь, я не способен помочь расследованию. А во время вчерашнего печального события я неотлучно находился в Храме.
Гранзер задумался, глядя поочередно на Грауша, Шуля и Далбишу.
— Отпустите его, — сказал Грауш. — Как он точно подметил, от него здесь никакого проку.
— Неужели ему будет позволено уйти одному? — забеспокоился Шуль.
— Лорд Кадан, — спросил Принц, — не согласитесь ли вы сопроводить Верховного Жреца в Храм? И мне кажется, было бы нелишним разместить там несколько надежных часовых, дабы избежать повторения вчерашнего.
Лорд Кадан кивнул в знак согласия, отодвинул назад свой стул и, глядя на Верховного Жреца, промолвил:
— Ваша Святость…
Апирис встал из-за стола и обвел взглядом членов Совета.
— Вы ведете себя просто смехотворно, — взговорил он. — Подозревать меня, не доверять друг другу… Чистейшее безумие. Небо встанет на защиту Империи Домдар, ибо мы — богоизбранный народ. Нам просто не следует терять нашего обычного здравомыслия, и олнамский мятежник с течением времени будет повержен.
— Откуда вам это известно? — язвительно осведомился Лорд Шуль.
Апирис обжег его взглядом, а затем посмотрел на Гранзера. Сочувствия на лице Принца он не увидел.
Верховный Жрец молча повернулся на каблуках и направился к выходу. Рядом с ним шагал Лорд Кадан.
Глава тридцать седьмая
— Значит, вы верите, что боги обеспечат наш триумф? — спросил Лорд Кадан, эскортируя Апириса по длинному каменному коридору Великого Храма.
— В зависимости от обстоятельств, — ответил Апирис. — Когда я размышляю на эту тему, мне в голову лезут всякие ужасы, я опасаюсь, что небеса действительно оставили нас своими милостями и помощи от богов ждать не следует. Но как только я перестаю думать об этом, — пусть даже ненадолго, — ко мне тут же снова возвращается вера.
— Следовательно, сегодня на заседании Совета вы не думали? — криво усмехнулся Кадан.
— Нет, не думал, — кивнул Апирис. — Мне даже кажется, что я и не слушал! Все эти свары, какие-то спонтанные обвинения в измене… Что с ними случилось? Чего бы ни желали боги, мы так или иначе остаемся правителями мира. Почему мы должны не доверять друг другу?
— Они страшно боятся, — сказал Кадан.
— Кого? Восточного чародея? Или Бредущих в нощи?
— Неизвестности. Этого боится каждый. Разве не вы сказали минуту назад: вас охватывает ужас от того, что вы не знаете, чего хотят боги?
— Но это же совсем не то! — возразил Апирис.
— Что-то обрушилось на нас в тот момент, когда мы чувствовали себя в полной безопасности, — пожал плечами Кадан. — Это испугало наших коллег. И им надо нанести ответный удар. Не важно по кому. Видимого врага нет, вот они и колотят друг друга.
Апирис с новым интересом взглянул на Кадана.
— Вы рассуждаете так, словно не являетесь одним из членов Имперского Совета.
— О нет, я член Имперского Совета, Апирис. И, думаю, в большей степени, нежели вы. Очень часто создается впечатление, будто сердцем вы слишком далеки от Совета и предпочли бы находиться не во Дворце, а в Храме.
— Это весьма близко к истине, — согласился Апирис. — Я избрал для себя путь не политика, а жреца. И не я принимал решение о том, что Верховный Жрец автоматически получает место в Совете.
— Но вы все же оказались там, как и я. И я избрал себе путь солдата, а не политика. Вы могли бы благодаря своему положению послужить делу, Апирис. Как вы сказали, мы — властелины мира…
— Нет, я уже поправил себя: властелинами мира могут быть только боги.
— Но, насколько я понимаю, боги сейчас не очень-то занимаются делами людей, — заметил Кадан. — А властителями мира смертных являемся мы. Поэтому нам следует вести себя, как и подобает властителям, — настойчиво, решительно и смело. Внутренние свары и взаимные обвинения истине не помогут. Только глупцы могут выплескивать свои страхи подобным образом. Если среди нас есть предатель, то он в конце концов себя выдаст. Мы не обнаружим его, крича друг на друга.
— Сдается мне, я пару раз слышал, как вы кричали на заседании Совета, особенно на Лорда Орбалира.
— На этого-то дурака? Конечно, кричал. Это естественная реакция нормального человека на проявления идиотизма. Но те разногласия не имели большого значения. Сегодня вы моих воплей не слышали. Слишком много поставлено на карту.
— Но мне почудилось, я слышу ваше рычание…
— Только в свой собственный адрес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
— Я этого не говорил! — завопил Апирис.
Гранзер поднял руку и, взглянув на Лорда Шуля, приказал:
— Продолжайте!
Принц не думал, что Шуль прав, обвиняя Апириса в измене, но ему хотелось выслушать до конца доводы Лорда, чтобы самому затем судить, насколько они обоснованны.
— Итак, я продолжаю. По его собственному признанию, наш Верховный Жрец контактирует с богами не больше, чем крестьянин, возносящий молитвы богине Ведал во время работы на поле, — сказал Шуль. — Однако бесспорно, что Апирис много лет строил теории, оправдывающие его бездействие. Возможно, он решил, что боги оставили Домдар. Уверен, вам не раз доводилось слышать эти мрачные теорийки, и я не сомневаюсь, вы их с негодованием отметали. А вот человек, посвятивший всю свою жизнь служению богам, приходит к выводу, что боги, которым он принес клятву верности, его бросили! Не мог ли он после этого решить, — с гораздо большим основанием, нежели мы все, — что, поскольку боги оставили Домдар своими милостями, он тоже, как их слуга, не имеет обязанностей перед Империей? Не воспринял ли он первоначальные успехи восточного колдуна как проявление милости небес?
— Но это же абсурд! — возопил Апирис.
— Возможно, Апирис считает, что боги ещё продолжают благоволить Домдару, но сам он решил прекратить свое служение им! В качестве низменной мести за их молчание Верховный Жрец вступил в союз с колдуном, бросившим вызов воле богов…
— Полная чушь, — заявил Апирис, поднимаясь с кресла, — и я не собираюсь её выслушивать!
— Придется, — сказала Леди Далбиша, в свою очередь, поднимаясь на ноги вместе с тростью. — Садитесь!
Апирис повиновался и тут же, обращаясь к Гранзеру, спросил:
— Ваше Высочество, неужто отныне и присно я должен ожидать к себе в стенах Совета подобного отношения?
— До тех пор, пока мы не выясним, имеются ли в наших рядах предатели и если имеются, то кто они, — промолвил Принц. — Пока я не имею представления, какой ответ нас ожидает. Сейчас же необходимо обобщить все, что нам известно.
— Я не полицейский, Ваше Высочество, — заявил Апирис, — и полный профан в следственном дознании. Я готов согласно вашему желанию возложить на своих магов новые обязанности — вынюхивать секреты врагов. Но нельзя ли мне этим и ограничиться? Боюсь, я не способен помочь расследованию. А во время вчерашнего печального события я неотлучно находился в Храме.
Гранзер задумался, глядя поочередно на Грауша, Шуля и Далбишу.
— Отпустите его, — сказал Грауш. — Как он точно подметил, от него здесь никакого проку.
— Неужели ему будет позволено уйти одному? — забеспокоился Шуль.
— Лорд Кадан, — спросил Принц, — не согласитесь ли вы сопроводить Верховного Жреца в Храм? И мне кажется, было бы нелишним разместить там несколько надежных часовых, дабы избежать повторения вчерашнего.
Лорд Кадан кивнул в знак согласия, отодвинул назад свой стул и, глядя на Верховного Жреца, промолвил:
— Ваша Святость…
Апирис встал из-за стола и обвел взглядом членов Совета.
— Вы ведете себя просто смехотворно, — взговорил он. — Подозревать меня, не доверять друг другу… Чистейшее безумие. Небо встанет на защиту Империи Домдар, ибо мы — богоизбранный народ. Нам просто не следует терять нашего обычного здравомыслия, и олнамский мятежник с течением времени будет повержен.
— Откуда вам это известно? — язвительно осведомился Лорд Шуль.
Апирис обжег его взглядом, а затем посмотрел на Гранзера. Сочувствия на лице Принца он не увидел.
Верховный Жрец молча повернулся на каблуках и направился к выходу. Рядом с ним шагал Лорд Кадан.
Глава тридцать седьмая
— Значит, вы верите, что боги обеспечат наш триумф? — спросил Лорд Кадан, эскортируя Апириса по длинному каменному коридору Великого Храма.
— В зависимости от обстоятельств, — ответил Апирис. — Когда я размышляю на эту тему, мне в голову лезут всякие ужасы, я опасаюсь, что небеса действительно оставили нас своими милостями и помощи от богов ждать не следует. Но как только я перестаю думать об этом, — пусть даже ненадолго, — ко мне тут же снова возвращается вера.
— Следовательно, сегодня на заседании Совета вы не думали? — криво усмехнулся Кадан.
— Нет, не думал, — кивнул Апирис. — Мне даже кажется, что я и не слушал! Все эти свары, какие-то спонтанные обвинения в измене… Что с ними случилось? Чего бы ни желали боги, мы так или иначе остаемся правителями мира. Почему мы должны не доверять друг другу?
— Они страшно боятся, — сказал Кадан.
— Кого? Восточного чародея? Или Бредущих в нощи?
— Неизвестности. Этого боится каждый. Разве не вы сказали минуту назад: вас охватывает ужас от того, что вы не знаете, чего хотят боги?
— Но это же совсем не то! — возразил Апирис.
— Что-то обрушилось на нас в тот момент, когда мы чувствовали себя в полной безопасности, — пожал плечами Кадан. — Это испугало наших коллег. И им надо нанести ответный удар. Не важно по кому. Видимого врага нет, вот они и колотят друг друга.
Апирис с новым интересом взглянул на Кадана.
— Вы рассуждаете так, словно не являетесь одним из членов Имперского Совета.
— О нет, я член Имперского Совета, Апирис. И, думаю, в большей степени, нежели вы. Очень часто создается впечатление, будто сердцем вы слишком далеки от Совета и предпочли бы находиться не во Дворце, а в Храме.
— Это весьма близко к истине, — согласился Апирис. — Я избрал для себя путь не политика, а жреца. И не я принимал решение о том, что Верховный Жрец автоматически получает место в Совете.
— Но вы все же оказались там, как и я. И я избрал себе путь солдата, а не политика. Вы могли бы благодаря своему положению послужить делу, Апирис. Как вы сказали, мы — властелины мира…
— Нет, я уже поправил себя: властелинами мира могут быть только боги.
— Но, насколько я понимаю, боги сейчас не очень-то занимаются делами людей, — заметил Кадан. — А властителями мира смертных являемся мы. Поэтому нам следует вести себя, как и подобает властителям, — настойчиво, решительно и смело. Внутренние свары и взаимные обвинения истине не помогут. Только глупцы могут выплескивать свои страхи подобным образом. Если среди нас есть предатель, то он в конце концов себя выдаст. Мы не обнаружим его, крича друг на друга.
— Сдается мне, я пару раз слышал, как вы кричали на заседании Совета, особенно на Лорда Орбалира.
— На этого-то дурака? Конечно, кричал. Это естественная реакция нормального человека на проявления идиотизма. Но те разногласия не имели большого значения. Сегодня вы моих воплей не слышали. Слишком много поставлено на карту.
— Но мне почудилось, я слышу ваше рычание…
— Только в свой собственный адрес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144