Впол-
не естественно, что вскоре мне понадобилась плевательница; я огляделся -
на привычном месте ее не было. Вероятно, ее унесли на бак, когда драили
палубу, чтобы как следует почистить. Поскольку никто не наблюдал за
мной, я оставил штурвал и направился к поручням на корме. Таким образом
я смог увидеть нечто совершенно неожиданное, а именно корабль, идущий
под всеми парусами левым галсом в крутой бейдевинд - в нескольких сотнях
ярдов от нас по правому борту. Его паруса едва наполнялись слабым бризом
и начинали полоскаться, когда корабль поднимало на волне. По всей оче-
видности, скорость его была не больше узла. С конца гафеля на корму тя-
нулись сигнальные флаги: очевидно, с корабля подавали нам сигнал. Я за-
мер на месте, пораженный этим зрелищем. Я не понимал, почему я не видел
его раньше? При таком слабом ветре они, должно быть, находились в поле
нашего зрения уже по меньшей мере часа два, я был уверен в этом. Но я не
мог найти этому разумного объяснения.
Застыв в растерянности, я вдруг услышал, как за моей спиной быстро
завертелся штурвал. Я не мешкая бросился к нему. Затем чуть позже, уже
сжимая в руках ручки штурвала, я повернул голову, чтобы еще раз взгля-
нуть на незнакомый корабль, но, к моему величайшему удивлению, его не
было. Лишь спокойная гладь океана расстилалась до самого горизонта. Я
несколько раз моргнул, отбросил водоем со лба, затем посмотрел снова, но
корабля не было, точно испарился, - представьте себе, абсолютно ничего,
и все как будто в порядке, за исключением слабого размытого колебания в
воздухе. И чистая поверхность моря, простирающаяся во все стороны к пус-
тому горизонту.
Может, тот корабль пошел на дно? Вполне естественно, что я задал себе
этот вопрос и на какое-то мгновение действительно подумал о таком вари-
анте. Я пригляделся внимательно в морской глади, пытаясь отыскать хоть
какие-нибудь следы кораблекрушения, но их не было; не было ничего, и я
отбросил эту нелепую мысль о крушении.
Затем мне в голову пришла другая мысль - я вдруг подумал, а нет ли
какой связи между исчезнувшим кораблем и теми странными событиями, что
происходят на нашем корабле? Что если судно, которое я увидел, не су-
ществовало в действительности, а было лишь порождением моего воображе-
ния? Я обдумал обстоятельно эту версию. Она в общем-то объясняла случив-
шееся; других объяснений у меня не было, я больше ничего придумать не
мог. Если б он был настоящим, другие матросы обязательно увидели б его,
причем намного раньше меня; я совершенно запутался в своих рассуждениях
- вид этого корабля был настолько реален - он буквально стоял у меня пе-
ред глазами, - видна каждая снасть, каждый парус, каждый рей. Я вспом-
нил, как корабль кренился на волне, как его паруса надувались под легким
бризом. И флаги на тросе! Они подавали нам сигнал. Я готов был в этом
поклясться.
Я зашел в тупик в своих рассуждениях; стоя вполоборота к штурвалу, я
крепко держал его левой рукой, продолжая обозревать море в надежде обна-
ружить хоть что-нибудь, что помогло бы мне разобраться в случившемся.
И вдруг мне показалось, что я снова увидел корабль. Он был теперь на
нашем траверсе, а не сбоку, как раньше, и появился лишь на мгновение -
это было мимолетное затуманенное, расплывчатое видение, как будто я наб-
людал корабль сквозь завихрения раскаленного воздуха. Затем все исчезло,
и море вновь опустело; но на этот раз я был уверен в реальности корабля.
Странное туманное колебание воздуха напомнило мне об одной вещи. Я
вспомнил загадочное, зыбкое состояние атмосферы за несколько дней до то-
го, как туман накрыл наш корабль. Я связал мысленно эти два явления меж-
ду собой. В облике того таинственного корабля не было ничего странного.
Странность заключалась в нас самих. Что-то такое присутствовало на нашей
посудине (или окружало ее), что не позволяло мне и прочим членам экипажа
видеть тот другой корабль. Очевидно, они могли наблюдать нас, что дока-
зывали сигнальные флаги. Мне вдруг стало интересно, что могут подумать о
нас люди с того корабля, если мы не обращаем внимания и, видимо, наме-
ренно, на их сигналы.
После этого я задумался о странности всего происходящего в целом. Ко-
нечно, даже в ту минуту они видели нас; что же касается нашего корабля,
то океан вокруг него казался пуст. Мне стало жутко.
Затем новая мысль пришла ко мне. Как долго находились мы в подобном
состоянии? Я задумался и только тогда вдруг сообразил, что утром того
самого дня, когда появился туман, мы заметили на горизонте сразу нес-
колько судов, а потом они куда-то исчезли, и с тех пор горизонт был со-
вершенно чист. Это не могло не показаться странным, если не сказать
больше, так как, помимо нас, еще несколько кораблей возвращались в порт
приписки и шли тем же курсом. Следовательно, при такой ясной погоде, при
почти что полном отсутствии ветра они должны были находиться в пределах
нашей видимости. Рассуждая подобным образом, я пришел к единственно воз-
можному, как мне в тот момент казалось, выводу: существовала некая связь
между появлением тумана и нашей неспособностью видеть. Если это и в са-
мом деле так, мы пребывали в таком необычном состоянии слепоты уже почти
три дня.
В моем сознании снова всплыл образ того корабля в нескольких сотнях
ярдов от нашего борта. И я сейчас припоминаю странное ощущение, появив-
шееся у меня тогда, будто я наблюдал за кораблем из какого-то другого
измерения. Знаете, на несколько секунд эта безумная мысль овладела мной
полностью, отодвинув всякие логические рассуждения о сути явления в сто-
рону. Она, похоже, самым точным образом выразила те полуоформившиеся
идеи, что блуждали в моей голове с того момента, как я увидел эту посу-
дину в океане.
Неожиданно за моей спиной раздался шум парусов и скрип рей, и в то же
мгновение я услышал голос капитана:
- Какого черта, Джессоп, каким курсом мы идем?
Я повернулся быстро к штурвалу и сказал, запинаясь:
- Не знаю, сэр.
Я даже забыл, что несу вахту на штурвале.
- Он не знает! - взревел капитан. - Я и вижу, что ты ничего не зна-
ешь, черт побери! Право руля, идиот! Сейчас корму занесет вперед носа!
- Слушаюсь, сэр, - ответил я, налегая на штурвал. Я действовал почти
машинально, поскольку все еще находился в состоянии крайнего потрясения
и у меня не было времени собраться с мыслями.
Еще с полминуты после этого я воспринимал лишь брань Старика. Но вот
оцепенение схлынуло, и я очнулся, разглядывая мысленно компас, не совсем
еще, правда, отдавая отчет в своих действиях. Однако теперь я видел, что
корабль возвращается на правильный курс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
не естественно, что вскоре мне понадобилась плевательница; я огляделся -
на привычном месте ее не было. Вероятно, ее унесли на бак, когда драили
палубу, чтобы как следует почистить. Поскольку никто не наблюдал за
мной, я оставил штурвал и направился к поручням на корме. Таким образом
я смог увидеть нечто совершенно неожиданное, а именно корабль, идущий
под всеми парусами левым галсом в крутой бейдевинд - в нескольких сотнях
ярдов от нас по правому борту. Его паруса едва наполнялись слабым бризом
и начинали полоскаться, когда корабль поднимало на волне. По всей оче-
видности, скорость его была не больше узла. С конца гафеля на корму тя-
нулись сигнальные флаги: очевидно, с корабля подавали нам сигнал. Я за-
мер на месте, пораженный этим зрелищем. Я не понимал, почему я не видел
его раньше? При таком слабом ветре они, должно быть, находились в поле
нашего зрения уже по меньшей мере часа два, я был уверен в этом. Но я не
мог найти этому разумного объяснения.
Застыв в растерянности, я вдруг услышал, как за моей спиной быстро
завертелся штурвал. Я не мешкая бросился к нему. Затем чуть позже, уже
сжимая в руках ручки штурвала, я повернул голову, чтобы еще раз взгля-
нуть на незнакомый корабль, но, к моему величайшему удивлению, его не
было. Лишь спокойная гладь океана расстилалась до самого горизонта. Я
несколько раз моргнул, отбросил водоем со лба, затем посмотрел снова, но
корабля не было, точно испарился, - представьте себе, абсолютно ничего,
и все как будто в порядке, за исключением слабого размытого колебания в
воздухе. И чистая поверхность моря, простирающаяся во все стороны к пус-
тому горизонту.
Может, тот корабль пошел на дно? Вполне естественно, что я задал себе
этот вопрос и на какое-то мгновение действительно подумал о таком вари-
анте. Я пригляделся внимательно в морской глади, пытаясь отыскать хоть
какие-нибудь следы кораблекрушения, но их не было; не было ничего, и я
отбросил эту нелепую мысль о крушении.
Затем мне в голову пришла другая мысль - я вдруг подумал, а нет ли
какой связи между исчезнувшим кораблем и теми странными событиями, что
происходят на нашем корабле? Что если судно, которое я увидел, не су-
ществовало в действительности, а было лишь порождением моего воображе-
ния? Я обдумал обстоятельно эту версию. Она в общем-то объясняла случив-
шееся; других объяснений у меня не было, я больше ничего придумать не
мог. Если б он был настоящим, другие матросы обязательно увидели б его,
причем намного раньше меня; я совершенно запутался в своих рассуждениях
- вид этого корабля был настолько реален - он буквально стоял у меня пе-
ред глазами, - видна каждая снасть, каждый парус, каждый рей. Я вспом-
нил, как корабль кренился на волне, как его паруса надувались под легким
бризом. И флаги на тросе! Они подавали нам сигнал. Я готов был в этом
поклясться.
Я зашел в тупик в своих рассуждениях; стоя вполоборота к штурвалу, я
крепко держал его левой рукой, продолжая обозревать море в надежде обна-
ружить хоть что-нибудь, что помогло бы мне разобраться в случившемся.
И вдруг мне показалось, что я снова увидел корабль. Он был теперь на
нашем траверсе, а не сбоку, как раньше, и появился лишь на мгновение -
это было мимолетное затуманенное, расплывчатое видение, как будто я наб-
людал корабль сквозь завихрения раскаленного воздуха. Затем все исчезло,
и море вновь опустело; но на этот раз я был уверен в реальности корабля.
Странное туманное колебание воздуха напомнило мне об одной вещи. Я
вспомнил загадочное, зыбкое состояние атмосферы за несколько дней до то-
го, как туман накрыл наш корабль. Я связал мысленно эти два явления меж-
ду собой. В облике того таинственного корабля не было ничего странного.
Странность заключалась в нас самих. Что-то такое присутствовало на нашей
посудине (или окружало ее), что не позволяло мне и прочим членам экипажа
видеть тот другой корабль. Очевидно, они могли наблюдать нас, что дока-
зывали сигнальные флаги. Мне вдруг стало интересно, что могут подумать о
нас люди с того корабля, если мы не обращаем внимания и, видимо, наме-
ренно, на их сигналы.
После этого я задумался о странности всего происходящего в целом. Ко-
нечно, даже в ту минуту они видели нас; что же касается нашего корабля,
то океан вокруг него казался пуст. Мне стало жутко.
Затем новая мысль пришла ко мне. Как долго находились мы в подобном
состоянии? Я задумался и только тогда вдруг сообразил, что утром того
самого дня, когда появился туман, мы заметили на горизонте сразу нес-
колько судов, а потом они куда-то исчезли, и с тех пор горизонт был со-
вершенно чист. Это не могло не показаться странным, если не сказать
больше, так как, помимо нас, еще несколько кораблей возвращались в порт
приписки и шли тем же курсом. Следовательно, при такой ясной погоде, при
почти что полном отсутствии ветра они должны были находиться в пределах
нашей видимости. Рассуждая подобным образом, я пришел к единственно воз-
можному, как мне в тот момент казалось, выводу: существовала некая связь
между появлением тумана и нашей неспособностью видеть. Если это и в са-
мом деле так, мы пребывали в таком необычном состоянии слепоты уже почти
три дня.
В моем сознании снова всплыл образ того корабля в нескольких сотнях
ярдов от нашего борта. И я сейчас припоминаю странное ощущение, появив-
шееся у меня тогда, будто я наблюдал за кораблем из какого-то другого
измерения. Знаете, на несколько секунд эта безумная мысль овладела мной
полностью, отодвинув всякие логические рассуждения о сути явления в сто-
рону. Она, похоже, самым точным образом выразила те полуоформившиеся
идеи, что блуждали в моей голове с того момента, как я увидел эту посу-
дину в океане.
Неожиданно за моей спиной раздался шум парусов и скрип рей, и в то же
мгновение я услышал голос капитана:
- Какого черта, Джессоп, каким курсом мы идем?
Я повернулся быстро к штурвалу и сказал, запинаясь:
- Не знаю, сэр.
Я даже забыл, что несу вахту на штурвале.
- Он не знает! - взревел капитан. - Я и вижу, что ты ничего не зна-
ешь, черт побери! Право руля, идиот! Сейчас корму занесет вперед носа!
- Слушаюсь, сэр, - ответил я, налегая на штурвал. Я действовал почти
машинально, поскольку все еще находился в состоянии крайнего потрясения
и у меня не было времени собраться с мыслями.
Еще с полминуты после этого я воспринимал лишь брань Старика. Но вот
оцепенение схлынуло, и я очнулся, разглядывая мысленно компас, не совсем
еще, правда, отдавая отчет в своих действиях. Однако теперь я видел, что
корабль возвращается на правильный курс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38