Он показался
перед ними как раз вовремя.- Держи левее, Сент-Хеленс! Нам нужно
держаться от него подальше. Вот наш переход туда.- Он показал на то
место, где поток воды ответвлялся от основного туннеля. Это место ни с
чем нельзя было спутать.
Сент-Хеленс сидел на веслах. Его губы были поджаты. Он сложил
руки на груди и расправил бороду.
Этот человек упрям и опасен, подумал Келвин. Сент-Хеленс может
попытаться даже силой вырвать у него обещание, выжидая здесь, пока
ужасные ревущие водопады надвигаются на них все ближе и ближе. Он
мог различить звезды, светящиеся в вышине как чрезвычайно холодные
жестокие глаза: случайные яркие искры вспыхивали в том мраке, в той
черноте, которая ждала их, чтобы проглотить.
- Греби же, Сент-Хеленс!
Сент-Хеленс не обратил на это внимания. На его лице было
выражение статуи, высеченной изо льда.
Опасность была вполне реальной. Перчатки, приведенные в
действие, начали работать. С быстротой, которая привела в изумление
как Сент-Хеленса, так и самого Келвина, его руки схватили весла.
Конечно, это было неудобно и неуклюже, грести так, с носа лодки, но
перчатки знали свое дело.
- Отпусти немедленно! - проревел Сент-Хеленс, хватая весла. Он
ухватился за них чуть ниже перчаток, но его усилия ничего не значили;
перчатки продолжали тянуть и толкать, двигая руки, плечи и торс
Келвина так, как это требовалось для гребли. Сент-Хеленс, навалившись
на весла, пытался отвести их назад, но был отброшен далеко вперед. Он
заметно побледнел, будто вся кровь застыла в его жилах.
Управляемые перчатками весла прорезали воду, разворачивая
лодку кругом, так что теперь Келвин смог эффективно управлять ею.
Что он и делал.
- Ты меня удивляешь! - задыхаясь прошептал Сент-Хеленс. Он
боролся еще какое-то время, его лицо снова покраснело, а потом снова
стало белым.- ЯЄя теперь вижу, что ты действительно тот самый,
настоящий, единственный Круглоухий из Пророчества. Ты, а не я.
- Ты, Сент-Хеленс? - спросил Келвин, удивляя самого себя
собственным спокойным голосом.- Учитывая, что ты не веришь в
магию?
Лодка вползала в проход. Прямо перед ними у небольшого
выступа была привязана лодка Кайана. Перчатки подтащили их лодку
поближе к ней и привязали ее к имеющемуся там кольцу.
Сент-Хеленс, кажется, все-таки пришел в себя после своего
удивления.
- Послушай, парень, тебе не к чему ходить вокруг да около
насчетЄ
Совершенно независимо от Келвина и того, что он мог бы сделать,
если бы сам принимал решения в данной ситуации, правая перчатка
широко размахнулась и нанесла его тестю пощечину, заставив таким
образом того прервать свои разглагольствования.
- Ой! - воскликнул Сент-Хеленс. Он держался за щеку, и казался
не столько страдающим от боли, сколько озадаченным. Затем на его
лице появилось облако возобновившегося гнева.- Ну, ты, юный сопляк!
Когда Сент-Хеленс поднимался со своего сиденья, перчатка
нанесла ему удар по затылку, сминая его шапочку, и заставила
плюхнуться обратно на сиденье. Лодка закачалась, вода начала
переливаться через борта.
- Оставайся здесь, Сент-Хеленс,- сказал Келвин. Теперь он
полностью мог оценить преимущества, которые ему давали перчатки.
Они делали из него мужчину - человека из пророчества, который не мог
существовать без них.- Я отправлюсь дальше один. Ты вернешься и
расскажешь остальным о том, что случилось.
- Нет, сынок, нет! - задохнулся Сент-Хеленс.- Я был достаточно
глуп, чтобы усомниться в тебе. Я был сбит с толку твоим внешним
видом. Ты вел себя как мальчишка.
Перчатки Келвина уже прилагали то небольшое усилие, которое
требовалось, чтобы сдвинуть с места рычаг, открывающий круглую
дверь. Без какого-либо скрежета металлическая дверь повернулась,
открывая взору точно так же, как и в видении, внутреннюю обстановку -
интерьер металлической сферы. Огни иноземной магии освещали камеру
также ярко, как и дневной свет. В центре стола в ожидании их лежал
пергамент. Рядом с ним был пояс левитации, который Кайан решил не
брать с собой. В непосредственной близости от них находился шкаф-
кабина с тем, что для Келвина выглядело как циферблаты часов.
Келвин обнаружил, что он и впрямь ощущает себя героем. Это
объяснялось тем, что ему удалось одержать верх над своим тестем.
Он начал читать пергамент, быстро пробежал по тем разделам, где
объяснялось устройство камеры и того, что еще содержалось в ней, так
же как и записку, которую он уже прочел раньше глазами Хелн. То, что
ему хотелось узнать сейчас и как можно быстрее, это как можно
переправляться в другие миры.
- Подожди, сынок! - крикнул откуда-то сзади него Сент-Хеленс.-
Мы же родственники - ты помнишь это?
Келвин, раздраженный, оторвался от своего чтения.- Мы неЄ
- По крайней мере, я - отец Хелн. Если ты не хочешь, чтобы я шел
с тобой, это твое право. Но позволь мне, пожалуйста, зайти внутрь.
- Ты можешь оставаться там, где находишься.
- Нет, я хочу увидеть камеру. Я ведь с Земли, разве ты не помнишь
об этом? Я может быть смогу объяснить тебе то, чего ты не поймешь.
Какой будет от этого вред? Сент-Хеленс был не хуже, чем многие
люди, которыми Келвин командовал во время сражений за королевство
Рад. И Сент-Хеленс был родителем его жены. Ему, может быть,
ненавистна сама эта мысль, но он не мог этого отрицать.
- Ну хорошо. Входи сюда.- Он снял с плеча свой лазер, может
быть без особой нужды и положил его на стол рядом с пергаментом.
Теперь пусть Сент-Хеленс только попробует предпринять какую-нибудь
глупость, как он попытался сделать это в лодке! Одно бранное слово из
этого резко очерченного грубого рта - и он наставит на него лазер и
прикажет ему отправляться домой.
Послушно, даже кротко, Сент-Хеленс выбрался из лодки и
присоединился к нему в камере. Возможно, всего лишь возможно, он все
же кое-что усвоил. По крайней мере камера не возражала на то, чтобы он
входил сюда: он был настоящий, законный круглоухий. Иногда Келвин
все же сомневался в этом; в конце концов, хирургическая операция,
проведенная на заостренных ушах, вполне могла заставить их выглядеть
по-другому.
- У тебя есть выдержка, Сент-Хеленс.
Сент-Хеленс осмотрелся по сторонам, широко раскрыв глаза на
скудную обстановку внутри камеры.
- Она у меня была всегда, сынок. Из-за нее-то я и нахожусь здесь.
Твой старик хорошо это знал.
Келвин решил не обращать на него внимания. Перчатки теперь
беспокоили его, став горячими. Поскольку ему нечего было больше
опасаться своего тестя, он снял перчатки и бросил своих спасителей
рядом с поясом для левитации.
Он снова приступил к изучению пергамента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
перед ними как раз вовремя.- Держи левее, Сент-Хеленс! Нам нужно
держаться от него подальше. Вот наш переход туда.- Он показал на то
место, где поток воды ответвлялся от основного туннеля. Это место ни с
чем нельзя было спутать.
Сент-Хеленс сидел на веслах. Его губы были поджаты. Он сложил
руки на груди и расправил бороду.
Этот человек упрям и опасен, подумал Келвин. Сент-Хеленс может
попытаться даже силой вырвать у него обещание, выжидая здесь, пока
ужасные ревущие водопады надвигаются на них все ближе и ближе. Он
мог различить звезды, светящиеся в вышине как чрезвычайно холодные
жестокие глаза: случайные яркие искры вспыхивали в том мраке, в той
черноте, которая ждала их, чтобы проглотить.
- Греби же, Сент-Хеленс!
Сент-Хеленс не обратил на это внимания. На его лице было
выражение статуи, высеченной изо льда.
Опасность была вполне реальной. Перчатки, приведенные в
действие, начали работать. С быстротой, которая привела в изумление
как Сент-Хеленса, так и самого Келвина, его руки схватили весла.
Конечно, это было неудобно и неуклюже, грести так, с носа лодки, но
перчатки знали свое дело.
- Отпусти немедленно! - проревел Сент-Хеленс, хватая весла. Он
ухватился за них чуть ниже перчаток, но его усилия ничего не значили;
перчатки продолжали тянуть и толкать, двигая руки, плечи и торс
Келвина так, как это требовалось для гребли. Сент-Хеленс, навалившись
на весла, пытался отвести их назад, но был отброшен далеко вперед. Он
заметно побледнел, будто вся кровь застыла в его жилах.
Управляемые перчатками весла прорезали воду, разворачивая
лодку кругом, так что теперь Келвин смог эффективно управлять ею.
Что он и делал.
- Ты меня удивляешь! - задыхаясь прошептал Сент-Хеленс. Он
боролся еще какое-то время, его лицо снова покраснело, а потом снова
стало белым.- ЯЄя теперь вижу, что ты действительно тот самый,
настоящий, единственный Круглоухий из Пророчества. Ты, а не я.
- Ты, Сент-Хеленс? - спросил Келвин, удивляя самого себя
собственным спокойным голосом.- Учитывая, что ты не веришь в
магию?
Лодка вползала в проход. Прямо перед ними у небольшого
выступа была привязана лодка Кайана. Перчатки подтащили их лодку
поближе к ней и привязали ее к имеющемуся там кольцу.
Сент-Хеленс, кажется, все-таки пришел в себя после своего
удивления.
- Послушай, парень, тебе не к чему ходить вокруг да около
насчетЄ
Совершенно независимо от Келвина и того, что он мог бы сделать,
если бы сам принимал решения в данной ситуации, правая перчатка
широко размахнулась и нанесла его тестю пощечину, заставив таким
образом того прервать свои разглагольствования.
- Ой! - воскликнул Сент-Хеленс. Он держался за щеку, и казался
не столько страдающим от боли, сколько озадаченным. Затем на его
лице появилось облако возобновившегося гнева.- Ну, ты, юный сопляк!
Когда Сент-Хеленс поднимался со своего сиденья, перчатка
нанесла ему удар по затылку, сминая его шапочку, и заставила
плюхнуться обратно на сиденье. Лодка закачалась, вода начала
переливаться через борта.
- Оставайся здесь, Сент-Хеленс,- сказал Келвин. Теперь он
полностью мог оценить преимущества, которые ему давали перчатки.
Они делали из него мужчину - человека из пророчества, который не мог
существовать без них.- Я отправлюсь дальше один. Ты вернешься и
расскажешь остальным о том, что случилось.
- Нет, сынок, нет! - задохнулся Сент-Хеленс.- Я был достаточно
глуп, чтобы усомниться в тебе. Я был сбит с толку твоим внешним
видом. Ты вел себя как мальчишка.
Перчатки Келвина уже прилагали то небольшое усилие, которое
требовалось, чтобы сдвинуть с места рычаг, открывающий круглую
дверь. Без какого-либо скрежета металлическая дверь повернулась,
открывая взору точно так же, как и в видении, внутреннюю обстановку -
интерьер металлической сферы. Огни иноземной магии освещали камеру
также ярко, как и дневной свет. В центре стола в ожидании их лежал
пергамент. Рядом с ним был пояс левитации, который Кайан решил не
брать с собой. В непосредственной близости от них находился шкаф-
кабина с тем, что для Келвина выглядело как циферблаты часов.
Келвин обнаружил, что он и впрямь ощущает себя героем. Это
объяснялось тем, что ему удалось одержать верх над своим тестем.
Он начал читать пергамент, быстро пробежал по тем разделам, где
объяснялось устройство камеры и того, что еще содержалось в ней, так
же как и записку, которую он уже прочел раньше глазами Хелн. То, что
ему хотелось узнать сейчас и как можно быстрее, это как можно
переправляться в другие миры.
- Подожди, сынок! - крикнул откуда-то сзади него Сент-Хеленс.-
Мы же родственники - ты помнишь это?
Келвин, раздраженный, оторвался от своего чтения.- Мы неЄ
- По крайней мере, я - отец Хелн. Если ты не хочешь, чтобы я шел
с тобой, это твое право. Но позволь мне, пожалуйста, зайти внутрь.
- Ты можешь оставаться там, где находишься.
- Нет, я хочу увидеть камеру. Я ведь с Земли, разве ты не помнишь
об этом? Я может быть смогу объяснить тебе то, чего ты не поймешь.
Какой будет от этого вред? Сент-Хеленс был не хуже, чем многие
люди, которыми Келвин командовал во время сражений за королевство
Рад. И Сент-Хеленс был родителем его жены. Ему, может быть,
ненавистна сама эта мысль, но он не мог этого отрицать.
- Ну хорошо. Входи сюда.- Он снял с плеча свой лазер, может
быть без особой нужды и положил его на стол рядом с пергаментом.
Теперь пусть Сент-Хеленс только попробует предпринять какую-нибудь
глупость, как он попытался сделать это в лодке! Одно бранное слово из
этого резко очерченного грубого рта - и он наставит на него лазер и
прикажет ему отправляться домой.
Послушно, даже кротко, Сент-Хеленс выбрался из лодки и
присоединился к нему в камере. Возможно, всего лишь возможно, он все
же кое-что усвоил. По крайней мере камера не возражала на то, чтобы он
входил сюда: он был настоящий, законный круглоухий. Иногда Келвин
все же сомневался в этом; в конце концов, хирургическая операция,
проведенная на заостренных ушах, вполне могла заставить их выглядеть
по-другому.
- У тебя есть выдержка, Сент-Хеленс.
Сент-Хеленс осмотрелся по сторонам, широко раскрыв глаза на
скудную обстановку внутри камеры.
- Она у меня была всегда, сынок. Из-за нее-то я и нахожусь здесь.
Твой старик хорошо это знал.
Келвин решил не обращать на него внимания. Перчатки теперь
беспокоили его, став горячими. Поскольку ему нечего было больше
опасаться своего тестя, он снял перчатки и бросил своих спасителей
рядом с поясом для левитации.
Он снова приступил к изучению пергамента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94