Их в течение месяца облучали электромагнитными волнами СВЧ.
Сеансы проводились в специальной комнате, обшитой свинцовыми плитами.
Генератор, смонтированный в рефлекторе, диаметром 50 сантиметров, стоял в
4-5 метрах от испытуемого, который садился к нему спиной;
г) испытуемые ощущали легкую тошноту, у одного выпадали волосы от
легкого прикосновения, другой оказался более стойким и ему все было, как
он выражался, до Фени Дуниной...
- Что посеешь, то и пожнешь! - Железновский налил еще в бокалы. -
Пусть пьет с нами не такой и трус Зиновий Борисович Мещерский. Он под
копытами "зомби" Ковалева. - Железновский чокнулся с третьим стаканом,
стоявшим теперь наполненным, но нетронутым.
- Тогда, выходит, что и Лена тоже под копытами генерала?
- Мыслишь! Пей!
- И это в самом деле серьезно?
- Я ничего такого не делал и не видел, как делают. Но когда заходит
об этом разговор, относятся к этому серьезно... Естественно, начальство
отрицает, что в городах нашей необъятной, - опять улыбка одними губами, -
страны наличие СВЧ-излучателей, которые превышали бы допустимые уровни,
затрагивали проблемы экологии, людей, их здоровья, их управляемости со
стороны.
- А люди, выходит, обращаются и в КГБ, и в МВД?
- Опять прозорлив.
- Потому и боится Мещерский Ковалева?.. Мещерский в любую минуту
может поплатиться за то, что передал своему зятю? И Ковалев держит его на
этом?
- Верно, пять!
- Что-то Мещерский мне тогда принесет из архивов? Он же будет
бояться, что Ковалев все видит и все знает.
- Что-то принесет, но только не из той нашей поры. Там, как ты
понимаешь теперь, почти все было связано с поездкой Берии. И, естественно,
со всеми делами, которые варганил Ковалев, услуживая Берии. Особенно
неприятным оказалось дело Соломии Зудько. Лаврентий Павлович приказал
перед своим арестом - словно чувствовал - окончательно убрать себя из
поездки... Ездил двойник.
- А почему дело Зудько оказалось самым острым и неприятным?
- Не знаю.
- А ты размышлял над этим?
- Меня к делу Зудько не подпускали. Я лишь допрашивал несколько раз
ее мужа.
- А кто может знать это хорошо?
- Наверное, Шмаринов.
- Или Ковалев?
- Нет, в мои размышления он вписывается не авторитетно.
- Как это понять?
- Когда-нибудь поймешь.
- Убирал следы по Зудько ты?
- Не только я. Потому все - расплывчато. Размышления, догадки - одно,
а конкретные вещи... Это другое.
- А о "зомби"? У вас о Ковалеве в этом плане что-то есть?
- Мы в отделе посмеялись, получив информацию: Ковалев - "зомби", -
стал пояснять Железновский - мне было приятно, что в последнее время он
разговаривает со мной серьезно. - Но некто прислал Горбачеву секретную
программу ЦРУ "МК-культура". И кто, ты думаешь, этот некто? Шугов. Шугов
через своих людей переслал копии писем наших людей с просьбой расследовать
факты облучения.
- Зачем это надо Шугову? - спросил я.
- Думаю, выявление истины. Человека в свое время выгоняют из страны.
Точнее - заставляют уйти. Разве он простит это своим врагам? Борьба между
Шуговым и Ковалевым вступает в полную силу. Все средства борьбы хороши...
Кто победит?
Зиновий Борисович Мещерский. Не "управляют" ли им? Да, он уверен -
управляют. Управляет Ковалев. Но управляют и Ковалевым. Он уверен в этом
еще больше. Ковалев в последние годы "угадывает" все приказы сверху. Он
признает Центр. Он радуется - раз им управляют, выходит, он нужен. И
всякий должен понимать это. Управление для каждого - есть радость. Ибо
общность интересов в мире, во всем мире, приводит к колоссальным
результатам. Кадры по-прежнему решают все. Центр ему доверяет. Он рад. И
самое страшное для Ковалева - не промахнуться с кадрами. Ему, Ковалеву, в
этом мешают евреи, в частности и Мещерский.
- Вы, евреи, всегда хотите управлять нами. И это страшно для русских.
Не вы управляете нами, а центры. В центрах у вас - Главный. Что он скажет
- так будет. И сейчас ваше торжество. Вы оказались умней нас. Но все это
временно.
- Но я не еврей! - каждый раз протестует Мещерский.
- Но кто же ты? Кто? Посмотри на себя внимательно в зеркало. Ты
тотчас убедишься, что ты еврей.
Ковалев однообразен. Он твердит это уже давно.
Я так увлекся борьбой с Ковалевым, что прозевал момент его падения.
Однажды приехав, я заглянул в его контору. Оказывается, Ковалева там уже
не существовало. Кто-то все-таки достал его. Но - в архиве! Архив - это
очень много. Это взлет и крах человека. Это ежедневный страх - а если
найдут то, что ты когда-то делал тайно? Ты думал, что об этом никогда и
никто не узнает. Но вот оно, лежит - как бомба для тебя. Лишь взглянут - и
ты разоблачен. Ты был доносчиком. Ты предавал...
Мещерский за свои руководящие годы немало наследил, и когда Ковалев,
лицо в архиве первое (после падания в своей конторе) предложил Мещерскому
стать заведующим какого-то отдела архива, он сразу же согласился. Ковалев
подумал и сказал:
- А зять бывший? Он тебе не помешает?
- Причем тут бывший зять? - воскликнул Мещерский. - Служить буду вам!
Через три месяца Мещерский был куплен человеком зятя. Все было
обставлено надежно, крепко. К тому времени Мещерский в своем отделе был
полным хозяином. Ковалев? Первое время он Мещерского контролировал, потом
на него навалилось немало дел, он как-то упустил Мещерского из вида.
"Зомби"? Это пришло чуть позже.
Шугов давно был рядом с Мещерским. Вторая его жена погибла в
автомобильной катастрофе. Три года спустя, после перебежки сюда, за
кордон, он женился. И быстро понял, как ему не повезло. Жена была тихой и
незаметной. Обрусевшая немка, которая появилась в этой стране, куда
прибило Шугова волей судьбы, на третий день пояснила ему, что детей у них
не будет: что-то с ней в молодости произошло. Это он уже пережил с
Мещерской. Дети? Ему бы они не мешали. Скорее бы, мешали ей - уж слишком
безумно она увлекалась автомобилизмом. Автомобили, впрочем, и унесли ее на
тот свет. Были бы дети, она утащила бы их за собой.
Шугов понял не сразу - как ему хорошо теперь. Теперь он мог открыто
думать о Лене Мещерской. Постепенно отходил он от зла. Женившись во второй
раз, а потом освободившись и от второй жены, Шугов с горечью понял, как в
сущности он не практичен при выборе спутника жизни. Если бы он умел
жениться, он никогда бы не женился на Мещерской. С ней было трудно делать
карьеру. А это обрусевшая немка с ее незаметностью и неприсутственностью
всюду, где бы Шугов занимал какую-то часть земли, - разве это лучше? Но
тихость и незаметность второй жены помогали напористо работать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Сеансы проводились в специальной комнате, обшитой свинцовыми плитами.
Генератор, смонтированный в рефлекторе, диаметром 50 сантиметров, стоял в
4-5 метрах от испытуемого, который садился к нему спиной;
г) испытуемые ощущали легкую тошноту, у одного выпадали волосы от
легкого прикосновения, другой оказался более стойким и ему все было, как
он выражался, до Фени Дуниной...
- Что посеешь, то и пожнешь! - Железновский налил еще в бокалы. -
Пусть пьет с нами не такой и трус Зиновий Борисович Мещерский. Он под
копытами "зомби" Ковалева. - Железновский чокнулся с третьим стаканом,
стоявшим теперь наполненным, но нетронутым.
- Тогда, выходит, что и Лена тоже под копытами генерала?
- Мыслишь! Пей!
- И это в самом деле серьезно?
- Я ничего такого не делал и не видел, как делают. Но когда заходит
об этом разговор, относятся к этому серьезно... Естественно, начальство
отрицает, что в городах нашей необъятной, - опять улыбка одними губами, -
страны наличие СВЧ-излучателей, которые превышали бы допустимые уровни,
затрагивали проблемы экологии, людей, их здоровья, их управляемости со
стороны.
- А люди, выходит, обращаются и в КГБ, и в МВД?
- Опять прозорлив.
- Потому и боится Мещерский Ковалева?.. Мещерский в любую минуту
может поплатиться за то, что передал своему зятю? И Ковалев держит его на
этом?
- Верно, пять!
- Что-то Мещерский мне тогда принесет из архивов? Он же будет
бояться, что Ковалев все видит и все знает.
- Что-то принесет, но только не из той нашей поры. Там, как ты
понимаешь теперь, почти все было связано с поездкой Берии. И, естественно,
со всеми делами, которые варганил Ковалев, услуживая Берии. Особенно
неприятным оказалось дело Соломии Зудько. Лаврентий Павлович приказал
перед своим арестом - словно чувствовал - окончательно убрать себя из
поездки... Ездил двойник.
- А почему дело Зудько оказалось самым острым и неприятным?
- Не знаю.
- А ты размышлял над этим?
- Меня к делу Зудько не подпускали. Я лишь допрашивал несколько раз
ее мужа.
- А кто может знать это хорошо?
- Наверное, Шмаринов.
- Или Ковалев?
- Нет, в мои размышления он вписывается не авторитетно.
- Как это понять?
- Когда-нибудь поймешь.
- Убирал следы по Зудько ты?
- Не только я. Потому все - расплывчато. Размышления, догадки - одно,
а конкретные вещи... Это другое.
- А о "зомби"? У вас о Ковалеве в этом плане что-то есть?
- Мы в отделе посмеялись, получив информацию: Ковалев - "зомби", -
стал пояснять Железновский - мне было приятно, что в последнее время он
разговаривает со мной серьезно. - Но некто прислал Горбачеву секретную
программу ЦРУ "МК-культура". И кто, ты думаешь, этот некто? Шугов. Шугов
через своих людей переслал копии писем наших людей с просьбой расследовать
факты облучения.
- Зачем это надо Шугову? - спросил я.
- Думаю, выявление истины. Человека в свое время выгоняют из страны.
Точнее - заставляют уйти. Разве он простит это своим врагам? Борьба между
Шуговым и Ковалевым вступает в полную силу. Все средства борьбы хороши...
Кто победит?
Зиновий Борисович Мещерский. Не "управляют" ли им? Да, он уверен -
управляют. Управляет Ковалев. Но управляют и Ковалевым. Он уверен в этом
еще больше. Ковалев в последние годы "угадывает" все приказы сверху. Он
признает Центр. Он радуется - раз им управляют, выходит, он нужен. И
всякий должен понимать это. Управление для каждого - есть радость. Ибо
общность интересов в мире, во всем мире, приводит к колоссальным
результатам. Кадры по-прежнему решают все. Центр ему доверяет. Он рад. И
самое страшное для Ковалева - не промахнуться с кадрами. Ему, Ковалеву, в
этом мешают евреи, в частности и Мещерский.
- Вы, евреи, всегда хотите управлять нами. И это страшно для русских.
Не вы управляете нами, а центры. В центрах у вас - Главный. Что он скажет
- так будет. И сейчас ваше торжество. Вы оказались умней нас. Но все это
временно.
- Но я не еврей! - каждый раз протестует Мещерский.
- Но кто же ты? Кто? Посмотри на себя внимательно в зеркало. Ты
тотчас убедишься, что ты еврей.
Ковалев однообразен. Он твердит это уже давно.
Я так увлекся борьбой с Ковалевым, что прозевал момент его падения.
Однажды приехав, я заглянул в его контору. Оказывается, Ковалева там уже
не существовало. Кто-то все-таки достал его. Но - в архиве! Архив - это
очень много. Это взлет и крах человека. Это ежедневный страх - а если
найдут то, что ты когда-то делал тайно? Ты думал, что об этом никогда и
никто не узнает. Но вот оно, лежит - как бомба для тебя. Лишь взглянут - и
ты разоблачен. Ты был доносчиком. Ты предавал...
Мещерский за свои руководящие годы немало наследил, и когда Ковалев,
лицо в архиве первое (после падания в своей конторе) предложил Мещерскому
стать заведующим какого-то отдела архива, он сразу же согласился. Ковалев
подумал и сказал:
- А зять бывший? Он тебе не помешает?
- Причем тут бывший зять? - воскликнул Мещерский. - Служить буду вам!
Через три месяца Мещерский был куплен человеком зятя. Все было
обставлено надежно, крепко. К тому времени Мещерский в своем отделе был
полным хозяином. Ковалев? Первое время он Мещерского контролировал, потом
на него навалилось немало дел, он как-то упустил Мещерского из вида.
"Зомби"? Это пришло чуть позже.
Шугов давно был рядом с Мещерским. Вторая его жена погибла в
автомобильной катастрофе. Три года спустя, после перебежки сюда, за
кордон, он женился. И быстро понял, как ему не повезло. Жена была тихой и
незаметной. Обрусевшая немка, которая появилась в этой стране, куда
прибило Шугова волей судьбы, на третий день пояснила ему, что детей у них
не будет: что-то с ней в молодости произошло. Это он уже пережил с
Мещерской. Дети? Ему бы они не мешали. Скорее бы, мешали ей - уж слишком
безумно она увлекалась автомобилизмом. Автомобили, впрочем, и унесли ее на
тот свет. Были бы дети, она утащила бы их за собой.
Шугов понял не сразу - как ему хорошо теперь. Теперь он мог открыто
думать о Лене Мещерской. Постепенно отходил он от зла. Женившись во второй
раз, а потом освободившись и от второй жены, Шугов с горечью понял, как в
сущности он не практичен при выборе спутника жизни. Если бы он умел
жениться, он никогда бы не женился на Мещерской. С ней было трудно делать
карьеру. А это обрусевшая немка с ее незаметностью и неприсутственностью
всюду, где бы Шугов занимал какую-то часть земли, - разве это лучше? Но
тихость и незаметность второй жены помогали напористо работать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61