Ничего. Просто мальчишка, который лег и не просыпается уже двадцать два дня.
Рени прошаркала по коридору, придерживая воздушный шланг, чтобы не зацепиться. Доктора, медсестры да, наверное, и другие посетители - в энкостюме все на одно лицо - спешили мимо, шипя и пощелкивая масками. Это походило на старую видеозапись пилотируемого космического полета; проходя мимо большого окна, Рени почти ожидала увидеть за ним усеяные звездами просторы Галактики или кольца Сатурна. Но за стеклом была лишь еще одна палата, полная завешенных пологами кроватей, еще одно кладбище живых мертвецов.
По дороге на четвертый этаж Рени дважды остановили и попросили показать посетительский пропуск. Хотя оба чиновника изучали бумажку довольно долго - совместный эффект издыхающего принтера и плексигласовых лицевых стекол энкостюмов, - это не вызвало у Рени раздражения. Скорее ее смутно успокоило то, что госпиталь всерьез относится к карантину. Болезнь сразила Стивена так быстро, так страшно… так загадочно… что казалась проявлением чьей-то злобной воли. Рени боялась за своего младшего братишку, боялась чего-то, чего и сама не могла бы определить. Чужая настороженность ее только радовала.
Она отчаянно мечтала о выздоровлении брата, но еще больше боялась, как бы ему не стало хуже. А потому горе и облегчение смешались в ее душе, когда она своими глазами увидала Стивена, лежащего на кровати все в той же позе, и мониторы, чьи показатели к этому времени были знакомы ей, как собственный адрес.
«О Боже. Маленький мой мужчина…» Такой крохотный на этой огромной кровати. Как может быть столь тихим, неподвижным такой сорванец, как Стивен? И почему она, кормившая его, защищавшая, укрывавшая одеялом на ночь, бывшая ему матерью во всех значениях этого слова, кроме биологического, - почему она не может ничем ему помочь? Невероятно. Но это - реальность.
Она села на краешек кровати, вложила руку в перчатке в другую перчатку, побольше, вплавленную в материал защитной палатки. Осторожно раздвинув пальцами паутину проводов, оплетавшую датчики на черепе, она провела пальцами по знакомому и любимому лицу, по крутому лбу, по курносому носу. Это предельное отчуждение отзывалось в Рени странной ностальгией. Так они могли бы встретиться в ВР - да хотя бы во Внутреннем Районе…
Цепочку воспоминаний прервали чьи-то шаги. Сама одетая в энкостюм, Рени все же подскочила, увидав на пороге палаты белый призрак.
- Извините, что напугала вас, миз Сулавейо.
- А, это вы. Есть перемены?
Доктор Чандхар наклонилась, разглядывая панели мониторов, но даже Рени понимала, что ничего нового узреть ей не удастся.
- Боюсь, все так же. Простите.
Рени пожала плечами - жест смирения; как говорили тяжесть под ложечкой, жар подступающих слез - ложного. Но плакать бесполезно. Только лицевое стекло запотеет.
- Почему никто не хочет мне сказать, в чем дело?
Доктор покачала головой - вернее, помотала шлемом энкостюма.
- Вы же образованная женщина, миз Сулавейо. Иногда медицина не может дать ответов - только догадки. А сейчас у нас и догадок нет. Но все может измениться. По крайней мере, его состояние стабильно.
- Стабильно! Да, как у кактуса в горшке!
Слезы все же хлынули. Рени снова повернулась к Стивену, хотя из-за слез не видела ничего.
Пластмассовая, нелюдская рука коснулась ее плеча.
- Простите. Мы делаем все, что можем.
- Это что? - Рени очень старалась, чтобы голос ее не дрожал, но не хлюпать носом не получалось. Черт, да как же высморкаться в этом клятом костюме? - Скажите мне, что именно вы делаете? Помимо того, что ставите на солнышко и поливаете вовремя.
- У вашего брата редкий случай, но не уникальный. - Голос доктора Чандхар приобрел особенную интонацию - «для разговора с трудными родственниками». - Были - и бывают до сих пор - дети, без видимых причин впадавшие в подобное коматозное состояние. Некоторые из них самопроизвольно выздоравливали: в один прекрасный день просыпались и просили поесть.
- А остальные? Те, что не встали и не потребовали мороженого?
Доктор сняла руку с плеча Рени.
- Мы стараемся по мере своих сил, миз Сулавейо. А вы не можете помочь нам ничем, кроме того, что и так делаете - приходите к Стивену, чтобы он ощущал ваши прикосновения и слышал знакомый голос.
- Я знаю. Вы говорили мне. Это значит, очевидно, что мне следует говорить со Стивеном, а не доставать вас. - Рени судорожно перевела дыхание. Слезы перестали течь, но капельки еще оседали на лицевом стекле. - Я не хотела срывать на вас злость, доктор. У вас и без того хватает проблем.
- В последние месяцы нам приходится особенно нелегко. Я порой сама удивляюсь, зачем пошла в медицину. - Доктор Чандхар повернулась к выходу. - Но приятно, когда ты кому-то помогаешь, а у меня это иногда выходит. Это большое счастье, миз Сулавейо. Надеюсь, мы разделим его, когда Стивен к нам вернется.
Рени смотрела, как удаляется по коридору белесая фигура. Потом дверь закрылась. Больше всего Рени бесило, что хотя она просто мечтала сорвать на ком-то свою ярость, найти козла отпущения, это не получалось. Врачи действительно делали все, что могли. Несмотря на бедность, в больнице провели все тесты, которые могли хотя бы намекнуть на причину загадочной хвори Стивена. Но причин не было. Не было и ответов. И некого винить.
«Кроме Господа Бога, - подумала Рени. - Может быть». Но от этого проку не будет. Да еще, быть может, Длинный Джозеф Сулавейо причастен к этому каким-то боком.
Рени снова дотронулась до лица Стивена. Она надеялась, что где-то внутри этого бессознательного тела он может слышать и чувствовать ее даже через два слоя пластика.
- Я принесла книгу, Стивен. На сей раз не из моих, а из твоих любимых.
Рени грустно улыбнулась. Она всегда пыталась заставить его читать африканские книги - рассказы, книги по истории, сказки племен их предков, - хотела, чтобы он гордился своим наследием в мире, где подобные бастионы быстро сокрушал неумолимый, как ледник, поток культуры «первого мира». Но вкусы Стивена в этом направлении не распространялись.
Она включила свой пульт, увеличила шрифт, чтобы читать не напрягаясь, убрала картинки: она не хотела их видеть, а Стивен не мог.
- Это «Сетевые сыщики», - сказала она и начала читать: - «Гиперблок Малибу перекрыт полностью», - воскликнул Маскер, вламываясь в дверь и отпуская скимдоску в соседнюю комнату с удивительной для него небрежностью. Пристраиваясь на полке, «Зингрей-220» сбил несколько других досок, но Маскер даже не обратил внимания - так потрясла его новость. «У них пребольшие распознатели на каждой вточке».
«Это тяжелая гнусновость!», - ответил Ковш, отпуская голобликующий пульт парить в воздухе и поворачиваясь к своему взволнованному приятелю. - «Должно быть, там большие проблемы - на два входа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245
Рени прошаркала по коридору, придерживая воздушный шланг, чтобы не зацепиться. Доктора, медсестры да, наверное, и другие посетители - в энкостюме все на одно лицо - спешили мимо, шипя и пощелкивая масками. Это походило на старую видеозапись пилотируемого космического полета; проходя мимо большого окна, Рени почти ожидала увидеть за ним усеяные звездами просторы Галактики или кольца Сатурна. Но за стеклом была лишь еще одна палата, полная завешенных пологами кроватей, еще одно кладбище живых мертвецов.
По дороге на четвертый этаж Рени дважды остановили и попросили показать посетительский пропуск. Хотя оба чиновника изучали бумажку довольно долго - совместный эффект издыхающего принтера и плексигласовых лицевых стекол энкостюмов, - это не вызвало у Рени раздражения. Скорее ее смутно успокоило то, что госпиталь всерьез относится к карантину. Болезнь сразила Стивена так быстро, так страшно… так загадочно… что казалась проявлением чьей-то злобной воли. Рени боялась за своего младшего братишку, боялась чего-то, чего и сама не могла бы определить. Чужая настороженность ее только радовала.
Она отчаянно мечтала о выздоровлении брата, но еще больше боялась, как бы ему не стало хуже. А потому горе и облегчение смешались в ее душе, когда она своими глазами увидала Стивена, лежащего на кровати все в той же позе, и мониторы, чьи показатели к этому времени были знакомы ей, как собственный адрес.
«О Боже. Маленький мой мужчина…» Такой крохотный на этой огромной кровати. Как может быть столь тихим, неподвижным такой сорванец, как Стивен? И почему она, кормившая его, защищавшая, укрывавшая одеялом на ночь, бывшая ему матерью во всех значениях этого слова, кроме биологического, - почему она не может ничем ему помочь? Невероятно. Но это - реальность.
Она села на краешек кровати, вложила руку в перчатке в другую перчатку, побольше, вплавленную в материал защитной палатки. Осторожно раздвинув пальцами паутину проводов, оплетавшую датчики на черепе, она провела пальцами по знакомому и любимому лицу, по крутому лбу, по курносому носу. Это предельное отчуждение отзывалось в Рени странной ностальгией. Так они могли бы встретиться в ВР - да хотя бы во Внутреннем Районе…
Цепочку воспоминаний прервали чьи-то шаги. Сама одетая в энкостюм, Рени все же подскочила, увидав на пороге палаты белый призрак.
- Извините, что напугала вас, миз Сулавейо.
- А, это вы. Есть перемены?
Доктор Чандхар наклонилась, разглядывая панели мониторов, но даже Рени понимала, что ничего нового узреть ей не удастся.
- Боюсь, все так же. Простите.
Рени пожала плечами - жест смирения; как говорили тяжесть под ложечкой, жар подступающих слез - ложного. Но плакать бесполезно. Только лицевое стекло запотеет.
- Почему никто не хочет мне сказать, в чем дело?
Доктор покачала головой - вернее, помотала шлемом энкостюма.
- Вы же образованная женщина, миз Сулавейо. Иногда медицина не может дать ответов - только догадки. А сейчас у нас и догадок нет. Но все может измениться. По крайней мере, его состояние стабильно.
- Стабильно! Да, как у кактуса в горшке!
Слезы все же хлынули. Рени снова повернулась к Стивену, хотя из-за слез не видела ничего.
Пластмассовая, нелюдская рука коснулась ее плеча.
- Простите. Мы делаем все, что можем.
- Это что? - Рени очень старалась, чтобы голос ее не дрожал, но не хлюпать носом не получалось. Черт, да как же высморкаться в этом клятом костюме? - Скажите мне, что именно вы делаете? Помимо того, что ставите на солнышко и поливаете вовремя.
- У вашего брата редкий случай, но не уникальный. - Голос доктора Чандхар приобрел особенную интонацию - «для разговора с трудными родственниками». - Были - и бывают до сих пор - дети, без видимых причин впадавшие в подобное коматозное состояние. Некоторые из них самопроизвольно выздоравливали: в один прекрасный день просыпались и просили поесть.
- А остальные? Те, что не встали и не потребовали мороженого?
Доктор сняла руку с плеча Рени.
- Мы стараемся по мере своих сил, миз Сулавейо. А вы не можете помочь нам ничем, кроме того, что и так делаете - приходите к Стивену, чтобы он ощущал ваши прикосновения и слышал знакомый голос.
- Я знаю. Вы говорили мне. Это значит, очевидно, что мне следует говорить со Стивеном, а не доставать вас. - Рени судорожно перевела дыхание. Слезы перестали течь, но капельки еще оседали на лицевом стекле. - Я не хотела срывать на вас злость, доктор. У вас и без того хватает проблем.
- В последние месяцы нам приходится особенно нелегко. Я порой сама удивляюсь, зачем пошла в медицину. - Доктор Чандхар повернулась к выходу. - Но приятно, когда ты кому-то помогаешь, а у меня это иногда выходит. Это большое счастье, миз Сулавейо. Надеюсь, мы разделим его, когда Стивен к нам вернется.
Рени смотрела, как удаляется по коридору белесая фигура. Потом дверь закрылась. Больше всего Рени бесило, что хотя она просто мечтала сорвать на ком-то свою ярость, найти козла отпущения, это не получалось. Врачи действительно делали все, что могли. Несмотря на бедность, в больнице провели все тесты, которые могли хотя бы намекнуть на причину загадочной хвори Стивена. Но причин не было. Не было и ответов. И некого винить.
«Кроме Господа Бога, - подумала Рени. - Может быть». Но от этого проку не будет. Да еще, быть может, Длинный Джозеф Сулавейо причастен к этому каким-то боком.
Рени снова дотронулась до лица Стивена. Она надеялась, что где-то внутри этого бессознательного тела он может слышать и чувствовать ее даже через два слоя пластика.
- Я принесла книгу, Стивен. На сей раз не из моих, а из твоих любимых.
Рени грустно улыбнулась. Она всегда пыталась заставить его читать африканские книги - рассказы, книги по истории, сказки племен их предков, - хотела, чтобы он гордился своим наследием в мире, где подобные бастионы быстро сокрушал неумолимый, как ледник, поток культуры «первого мира». Но вкусы Стивена в этом направлении не распространялись.
Она включила свой пульт, увеличила шрифт, чтобы читать не напрягаясь, убрала картинки: она не хотела их видеть, а Стивен не мог.
- Это «Сетевые сыщики», - сказала она и начала читать: - «Гиперблок Малибу перекрыт полностью», - воскликнул Маскер, вламываясь в дверь и отпуская скимдоску в соседнюю комнату с удивительной для него небрежностью. Пристраиваясь на полке, «Зингрей-220» сбил несколько других досок, но Маскер даже не обратил внимания - так потрясла его новость. «У них пребольшие распознатели на каждой вточке».
«Это тяжелая гнусновость!», - ответил Ковш, отпуская голобликующий пульт парить в воздухе и поворачиваясь к своему взволнованному приятелю. - «Должно быть, там большие проблемы - на два входа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245