Если быть откровенным,
очень глупо говорить, что "он должен был". Я без сознания рухнул на пол,
и, должно быть, несколько часов мой мозг был недоступен для него. Старик
наверняка спорил с Лугасом, пытался убедить его долгими запутанными
объяснениями в мою пользу. И, кроме того, мы не встречались уже много лет,
почему он должен был сразу же доверить важные секреты, а в этом я был
уверен, бывшему воспитаннику?
Тем не менее его связь с Лугасом меня настораживала. Почему землянин
выдавал себя за центаврианина? Причем, надо отметить, он с успехом
выдержал экзамен у самих центавриан и лишь вследствие небольшой оплошности
позволил мне распознать себя! Все мыслимые объяснения были далеки от тех,
к которым мог иметь отношение скромный марсианский учитель.
Я пришел к заключению, что Тодер уже тогда, когда я учился у него, не
был просто учителем.
Итак, ему не избежать встречи со мной. Я чувствовал себя отступающим
на новые позиции для последующего наступления. Годы, в течение которых я
не видел Тодера и даже почти не думал о нем, стали предметом моих
раздумий. Я должен ответить на вопрос: когда и при каких обстоятельствах
он оставил дом в старом квартале, где я воспитывался, и переехал в хорошо
ухоженный дом в районе, часто посещаемом иностранцами? Я должен построить
мост через все прошедшие без него годы.
Следовательно, прежде чем встретиться с ним снова, мне необходимо
вернуться в этот маленький район города, где песок, засыпавший крыши,
заставлял напрягаться пилоны.
В самом деле, я мог снова обратиться к Юме, польстить комплиментами
его памяти и поблагодарить за содействие во встрече с моим пятиюродным
братом майором Хоуском. Надо полагать, его феноменальная память поможет
установить круг людей, которые общались с Тодером в прежние годы.
Красный фон, золотистый атом гелия, серебристый квадрат с тремя
ромбами. Я не имел представления, чей это герб, но элементарные познания в
геральдике давали возможность понять его смысл. Стилизованное изображение
атома - два пересекающихся под прямым углом эллипса вокруг ядра -
несомненно, символизируют физику, серебристый квадрат - это условное
обозначение старшего сына, три ромба, скорее всего, отличительный знак
какой-нибудь знаменитой фамилии.
Хм... В какой-то мере язык символов может быть очень информативен.
Неудивительно, что центавриане, гордящиеся своими родственными связями с
именитыми людьми, сделавшие родственный протекционизм нормой жизни, очень
серьезно относились к геральдике. И, конечно же, неудивительно, что
медведиане не видели в ней никакого смысла. По этой причине, я уверен,
половина детей моих медведианских друзей не были законнорожденными, и это
никого не удивляло. Самое главное - родился ребенок, отцовство уже имело
мало значения.
В своем восхищении медведианскими обычаями я зашел слишком далеко,
чем мог себе позволить как марсианин. Но я не способен отречься от того,
чему всегда симпатизировал.
Изображение сменилось. Золотисто-зеленый с золотом гербовый щит с
зубчатым верхом, соболь, двухголовый грифон: одну голову грифа украшала
корона, шею другой - ошейник. Я в недоумении разглядывал это чудище и
думал, что даже геральдическая символика может иногда быть чертовски
мрачной.
Дверь была закрыта, но, конечно же, не на замок. Марсиане не запирали
двери. Я еле удержался, чтобы по привычке не ударить по ней, - теперь
двери откатывали в сторону. Я вошел внутрь.
Здесь было темно, темнее, чем в туннеле. В этом районе мало
занимались очисткой зданий от песка. Большая часть прозрачных потолочных
панелей была засыпана. Через какое-то время мои глаза привыкли, и я смог
различить окружающие предметы.
Послышались голоса Юмы и короля геральдической палаты. Я быстро
подкрался к двери комнаты, в которой они разговаривали.
- Мы просто должны привлечь свежие ветви для этой личности! -
говорила женщина. - Тридцать два деления, пять из них разделены на
четверти и один разделен еще на четыре. Геенна огненная, это похуже, чем
португальское королевское семейство!
- У нас не получится, - ответил Юма. - Он ничего не сделал, что может
привлечь ветви.
- Это очень все хорошо для тебя с твоей феноменальной памятью, -
последовал быстрый ответ. - Я не только украшаю геральдическими знаками
эту чертову вещь, но и снабжаю ее бумагой. Без ветвей придется
использовать микроскоп, чтобы что-нибудь разобрать.
- Ну, в известном смысле, это тоже своего рода микроскоп, не так ли?
- проворчал Юма.
Женщина резко рассмеялась. Смысл шутки полностью ускользнул от меня.
Затем она вздохнула:
- Ты прав, конечно. Однако со всем этим талантом, объясняемым
происхождением, думаешь, он превратит свою жизнь в нечто лучшее, чем
обычное прозябание?
- Он занимается выращиванием детей, - сказал Юма и добавил с едва
скрытой злостью: - Вероятно, чтобы вы смогли насладиться созерцанием
гербов его потомков! Их герб "Байдни де Гаваннез" с двумя разделенными на
четверти четвертями от его собственного.
- Ох, замолчи, - послышался шелест бумаги. - Геенна огненная! Пойди и
найди мне пару квадратных дюймов "сила против силы". Понял? Мы немного
имели в запасе.
Я бесшумно отступил назад к входной двери, открыл ее и захлопнул
снова, словно только что вошел. В вестибюле появился Юма. Он узнал меня,
слабо улыбнулся и спросил:
- О, я могу вам чем-нибудь помочь?
- Кто там? - крикнула женщина.
- Рэй Мэлин, который был здесь вчера!
- У-у. Там много этого материала? Мне нужно для двух ветвей в правую
четверть.
Юма вздохнул. Я решил начать издалека:
- По правде сказать, у меня нет никакого дела, не позволите ли мне
помочь вам?
- Спасибо, - он пересек вестибюль, подошел к шкафу у оклеенной обоями
стены.
В те времена, когда я был воспитанником Тодера, в этом шкафу
находились различные предметы, учебные пособия, которые учитель
использовал на своих уроках с малышами. Сейчас шкаф был доверху набит
крошечными банками с краской, рулонами золотой и серебряной бумаги,
пачками геральдических эмблем, образцами гербов различных размеров.
Юма приступил к разбору пакетов, а я продолжал говорить:
- Я действительно пришел поблагодарить вас и сообщить, что встретился
со своим центаврианским родственником.
- Майором Хоуском? - спросил Юма. - Покончим с этим, - пробормотал он
сам себе, вытащив дюймовой толщины папку с эмблемами геральдических цветов
и поставив ее обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
очень глупо говорить, что "он должен был". Я без сознания рухнул на пол,
и, должно быть, несколько часов мой мозг был недоступен для него. Старик
наверняка спорил с Лугасом, пытался убедить его долгими запутанными
объяснениями в мою пользу. И, кроме того, мы не встречались уже много лет,
почему он должен был сразу же доверить важные секреты, а в этом я был
уверен, бывшему воспитаннику?
Тем не менее его связь с Лугасом меня настораживала. Почему землянин
выдавал себя за центаврианина? Причем, надо отметить, он с успехом
выдержал экзамен у самих центавриан и лишь вследствие небольшой оплошности
позволил мне распознать себя! Все мыслимые объяснения были далеки от тех,
к которым мог иметь отношение скромный марсианский учитель.
Я пришел к заключению, что Тодер уже тогда, когда я учился у него, не
был просто учителем.
Итак, ему не избежать встречи со мной. Я чувствовал себя отступающим
на новые позиции для последующего наступления. Годы, в течение которых я
не видел Тодера и даже почти не думал о нем, стали предметом моих
раздумий. Я должен ответить на вопрос: когда и при каких обстоятельствах
он оставил дом в старом квартале, где я воспитывался, и переехал в хорошо
ухоженный дом в районе, часто посещаемом иностранцами? Я должен построить
мост через все прошедшие без него годы.
Следовательно, прежде чем встретиться с ним снова, мне необходимо
вернуться в этот маленький район города, где песок, засыпавший крыши,
заставлял напрягаться пилоны.
В самом деле, я мог снова обратиться к Юме, польстить комплиментами
его памяти и поблагодарить за содействие во встрече с моим пятиюродным
братом майором Хоуском. Надо полагать, его феноменальная память поможет
установить круг людей, которые общались с Тодером в прежние годы.
Красный фон, золотистый атом гелия, серебристый квадрат с тремя
ромбами. Я не имел представления, чей это герб, но элементарные познания в
геральдике давали возможность понять его смысл. Стилизованное изображение
атома - два пересекающихся под прямым углом эллипса вокруг ядра -
несомненно, символизируют физику, серебристый квадрат - это условное
обозначение старшего сына, три ромба, скорее всего, отличительный знак
какой-нибудь знаменитой фамилии.
Хм... В какой-то мере язык символов может быть очень информативен.
Неудивительно, что центавриане, гордящиеся своими родственными связями с
именитыми людьми, сделавшие родственный протекционизм нормой жизни, очень
серьезно относились к геральдике. И, конечно же, неудивительно, что
медведиане не видели в ней никакого смысла. По этой причине, я уверен,
половина детей моих медведианских друзей не были законнорожденными, и это
никого не удивляло. Самое главное - родился ребенок, отцовство уже имело
мало значения.
В своем восхищении медведианскими обычаями я зашел слишком далеко,
чем мог себе позволить как марсианин. Но я не способен отречься от того,
чему всегда симпатизировал.
Изображение сменилось. Золотисто-зеленый с золотом гербовый щит с
зубчатым верхом, соболь, двухголовый грифон: одну голову грифа украшала
корона, шею другой - ошейник. Я в недоумении разглядывал это чудище и
думал, что даже геральдическая символика может иногда быть чертовски
мрачной.
Дверь была закрыта, но, конечно же, не на замок. Марсиане не запирали
двери. Я еле удержался, чтобы по привычке не ударить по ней, - теперь
двери откатывали в сторону. Я вошел внутрь.
Здесь было темно, темнее, чем в туннеле. В этом районе мало
занимались очисткой зданий от песка. Большая часть прозрачных потолочных
панелей была засыпана. Через какое-то время мои глаза привыкли, и я смог
различить окружающие предметы.
Послышались голоса Юмы и короля геральдической палаты. Я быстро
подкрался к двери комнаты, в которой они разговаривали.
- Мы просто должны привлечь свежие ветви для этой личности! -
говорила женщина. - Тридцать два деления, пять из них разделены на
четверти и один разделен еще на четыре. Геенна огненная, это похуже, чем
португальское королевское семейство!
- У нас не получится, - ответил Юма. - Он ничего не сделал, что может
привлечь ветви.
- Это очень все хорошо для тебя с твоей феноменальной памятью, -
последовал быстрый ответ. - Я не только украшаю геральдическими знаками
эту чертову вещь, но и снабжаю ее бумагой. Без ветвей придется
использовать микроскоп, чтобы что-нибудь разобрать.
- Ну, в известном смысле, это тоже своего рода микроскоп, не так ли?
- проворчал Юма.
Женщина резко рассмеялась. Смысл шутки полностью ускользнул от меня.
Затем она вздохнула:
- Ты прав, конечно. Однако со всем этим талантом, объясняемым
происхождением, думаешь, он превратит свою жизнь в нечто лучшее, чем
обычное прозябание?
- Он занимается выращиванием детей, - сказал Юма и добавил с едва
скрытой злостью: - Вероятно, чтобы вы смогли насладиться созерцанием
гербов его потомков! Их герб "Байдни де Гаваннез" с двумя разделенными на
четверти четвертями от его собственного.
- Ох, замолчи, - послышался шелест бумаги. - Геенна огненная! Пойди и
найди мне пару квадратных дюймов "сила против силы". Понял? Мы немного
имели в запасе.
Я бесшумно отступил назад к входной двери, открыл ее и захлопнул
снова, словно только что вошел. В вестибюле появился Юма. Он узнал меня,
слабо улыбнулся и спросил:
- О, я могу вам чем-нибудь помочь?
- Кто там? - крикнула женщина.
- Рэй Мэлин, который был здесь вчера!
- У-у. Там много этого материала? Мне нужно для двух ветвей в правую
четверть.
Юма вздохнул. Я решил начать издалека:
- По правде сказать, у меня нет никакого дела, не позволите ли мне
помочь вам?
- Спасибо, - он пересек вестибюль, подошел к шкафу у оклеенной обоями
стены.
В те времена, когда я был воспитанником Тодера, в этом шкафу
находились различные предметы, учебные пособия, которые учитель
использовал на своих уроках с малышами. Сейчас шкаф был доверху набит
крошечными банками с краской, рулонами золотой и серебряной бумаги,
пачками геральдических эмблем, образцами гербов различных размеров.
Юма приступил к разбору пакетов, а я продолжал говорить:
- Я действительно пришел поблагодарить вас и сообщить, что встретился
со своим центаврианским родственником.
- Майором Хоуском? - спросил Юма. - Покончим с этим, - пробормотал он
сам себе, вытащив дюймовой толщины папку с эмблемами геральдических цветов
и поставив ее обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38