.. В бреду он высказывал свои опасения относительно
полета этого корабля, имеющего специальный отсек, который позволяет
поддерживать различные варианты четырехмерного континуума. Власти были
весьма бдительны и привлекли к работе эксперта, сделавшего вывод, что в
отсеке мог находиться кто-то очень маленький и живой, например ребенок.
Заболевший инженер ничего не знает о ребенке, но нужно немного
воображения, чтобы подумать о богатом генетическом даровании.
- Вы получили все эти данные сразу?
- Нет. Сначала мне сказали, что на корабле было что-то необычное и
члены экипажа должны быть установлены и допрошены, начиная с марсианского
инженера, так как капитан и его офицеры предварительно считались лояльными
и надежными. Затем мне сообщили о специальном отсеке и его возможном
хозяине. Видно, была получена дополнительная информация, изменившая
некоторые первоначальные предположения. Так, мы уже сомневались в
осведомленности марсианина.
- Дальше?!
- Охота за членами экипажа, включая капитана. - Лугас на несколько
секунд вышел из образа. - Кстати, я слышал, что группа из отдела
корабельной регистрации центаврианского посольства сегодня побывала на
"Хипподамии" и, кажется, обыскала корабль. Я боюсь, что они приняли нас за
медведианских агентов. Мне придется просить убежища на Земле. Но потеря
одного корабля - маленькая цена за удачный ход в нашей игре.
- Если мы выполним его, - сказал угрюмо Тодер. - Итак, ситуация
проясняется. Канаикен знает, что в его руках находится ребенок, в поисках
которого чрезвычайно заинтересованы центавриане. Он догадывается о
необычных генах младенца, но ему необходимо исследовать генотип. Если
медведианин убедится в своей правоте, он постарается уничтожить за собой
все следы. Пегас, расположенный далеко отсюда, поможет ему в этом.
- Кроме того, - вставил Лугас, - там так же много сочувствующих
медведианам, как и в Зонде. Верно?
- Совершенно верно. Когда Канаикен получит сообщение, он сумеет
вывезти ребенка с Марса прежде, чем сплетни из Пегаса привлекут к нему
внимание. Если медведианин лишится ребенка и получит ложное сообщение, что
центавриане паниковали без особых на то причин, он может оставить малыша в
покое.
- Слабое утешение, но будем надеяться. Мы должны подсунуть ему
идентификационные данные центаврианского мальчика с хорошей родословной,
но без особых талантов.
- Я могу договориться о подготовке документов на такой генотип. У
меня даже есть идея, как мы сможем произвести подмену. Что с Гранджером,
все-таки? Поскольку члены вашего экипажа ничего не знают о происхождении
ребенка, их можно быстро убедить, что он центаврианин. Мы введем их в
заблуждение, представив малыша больным, в конце концов.
Лугас кивнул головой.
- Я подумаю над этим, - пробормотал он. - А сейчас мне надо связаться
с генетическими центрами, где у меня есть люди.
Тодер долго сидел молча.
- Какая неприятность, - наконец сказал он. - Чтобы этот ход был
удачным, нужно решить некоторые проблемы. Мы можем легко ввести в
заблуждение Канаикена, представив ему данные центаврианского ребенка с
хорошей родословной, но средними способностями, однако прежде необходимо
узнать, куда они послали материалы для исследования генотипа.
- Это трудно? - спросил я.
- Космос! Ты думаешь, что люди, знакомые с планом, будут работать
просто как персонал генетических центров?
- Нет, конечно, - пробормотал я. - Кто такой, кстати, Канаикен?
- Местный глава медведианской разведки. А Гранджер - его
центаврианский коллега, который, вероятно, думает, что имеет дело с
удачным ходом медведиан, а не марсиан. Корабль Лугаса всегда был заботливо
окружен вводящими в заблуждение намеками, отвлекающими внимание от истины.
Поэтому мы должны убедить Канаикена в том, что центавриане паникуют из-за
пустяков, а Гранджера - в том, что медведианский ход не был удачным. Он
должен предположить...
В комнату быстро вошел Лугас:
- Попал с первой попытки! Я разговаривал с Иетой Драйфус из Пегаса;
она сразу догадалась, о чем я собираюсь ее спрашивать. Дживес разговаривал
с ней под своим именем около двух часов назад - он интересовался, как
долго будут продолжаться исследования. Иета ответила ему, что время в
Пегасе не совпадает с временем в Зонде и что если она получит материалы
ближайшим рейсом, то вернет их завтра в полдень, как я и думал.
- Это наша первая удача сегодня, не считая внезапного появления Рэя,
- оживился Тодер. - Я рад, что меня сейчас не слышат мои воспитанники из
колледжа Серендипити. Она спросила о наших дальнейших шагах?
- Я сказал, что лучше ей оставаться в неведении, и она согласилась, -
ответил Лугас. - Иета получит наши материалы и исследует их.
- Рэй, - проворчал Тодер, - твой отец сейчас в Пегасе? Я слышал о нем
недавно. Он жалуется, что ты давно его не навещал.
17
Один из моих инструкторов по теории межзвездного привода много раз
говаривал мне, что полет от Зонда к Пегасу более трудный, чем с Земли на
Марс. Это было верно, и марсианские космонавты всегда недоумевали, летя на
другую сторону планеты. В нашем разреженном воздухе невозможно летать на
крыльях. Грузовой транспорт представлял собой главным образом перевозочные
платформы на воздушных подушках, которые можно было ежедневно видеть на
улицах Зонда. Однако организовать быстрые перевозки пассажиров было очень
трудно. Марсиане испробовали все известные способы. О баллистических
средствах передвижения или кораблях с прямоточными воздушно-реактивными
двигателями не могло быть и речи. Из-за недостатка кислорода на Марсе
любое использование воздуха в транспортных средствах приводило к
необходимости возить с собой собственный дорогостоящий запас кислорода. То
же относилось и к ракетным двигателям, использующим окислитель. Попытки
употребить энергию свободных радикалов, образующихся в верхнем озоновом
слое под действием солнечного света, оказались бесплодными. Проблема
"полуразрешилась" созданием транспортных средств, осуществляющих серию
прыжков на суборбитальную высоту с дальнейшим планированием в плотных
слоях атмосферы на видоизменяющихся крыльях. Они были некомфортабельны, а
следовательно, непопулярны, и мне никогда не приходилось видеть их
полностью загруженными пассажирами.
Но не на этот раз. Как только я положил личные вещи в багажную сетку
над своим сидением, то обнаружил, что этот специфический корабль был
переполнен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
полета этого корабля, имеющего специальный отсек, который позволяет
поддерживать различные варианты четырехмерного континуума. Власти были
весьма бдительны и привлекли к работе эксперта, сделавшего вывод, что в
отсеке мог находиться кто-то очень маленький и живой, например ребенок.
Заболевший инженер ничего не знает о ребенке, но нужно немного
воображения, чтобы подумать о богатом генетическом даровании.
- Вы получили все эти данные сразу?
- Нет. Сначала мне сказали, что на корабле было что-то необычное и
члены экипажа должны быть установлены и допрошены, начиная с марсианского
инженера, так как капитан и его офицеры предварительно считались лояльными
и надежными. Затем мне сообщили о специальном отсеке и его возможном
хозяине. Видно, была получена дополнительная информация, изменившая
некоторые первоначальные предположения. Так, мы уже сомневались в
осведомленности марсианина.
- Дальше?!
- Охота за членами экипажа, включая капитана. - Лугас на несколько
секунд вышел из образа. - Кстати, я слышал, что группа из отдела
корабельной регистрации центаврианского посольства сегодня побывала на
"Хипподамии" и, кажется, обыскала корабль. Я боюсь, что они приняли нас за
медведианских агентов. Мне придется просить убежища на Земле. Но потеря
одного корабля - маленькая цена за удачный ход в нашей игре.
- Если мы выполним его, - сказал угрюмо Тодер. - Итак, ситуация
проясняется. Канаикен знает, что в его руках находится ребенок, в поисках
которого чрезвычайно заинтересованы центавриане. Он догадывается о
необычных генах младенца, но ему необходимо исследовать генотип. Если
медведианин убедится в своей правоте, он постарается уничтожить за собой
все следы. Пегас, расположенный далеко отсюда, поможет ему в этом.
- Кроме того, - вставил Лугас, - там так же много сочувствующих
медведианам, как и в Зонде. Верно?
- Совершенно верно. Когда Канаикен получит сообщение, он сумеет
вывезти ребенка с Марса прежде, чем сплетни из Пегаса привлекут к нему
внимание. Если медведианин лишится ребенка и получит ложное сообщение, что
центавриане паниковали без особых на то причин, он может оставить малыша в
покое.
- Слабое утешение, но будем надеяться. Мы должны подсунуть ему
идентификационные данные центаврианского мальчика с хорошей родословной,
но без особых талантов.
- Я могу договориться о подготовке документов на такой генотип. У
меня даже есть идея, как мы сможем произвести подмену. Что с Гранджером,
все-таки? Поскольку члены вашего экипажа ничего не знают о происхождении
ребенка, их можно быстро убедить, что он центаврианин. Мы введем их в
заблуждение, представив малыша больным, в конце концов.
Лугас кивнул головой.
- Я подумаю над этим, - пробормотал он. - А сейчас мне надо связаться
с генетическими центрами, где у меня есть люди.
Тодер долго сидел молча.
- Какая неприятность, - наконец сказал он. - Чтобы этот ход был
удачным, нужно решить некоторые проблемы. Мы можем легко ввести в
заблуждение Канаикена, представив ему данные центаврианского ребенка с
хорошей родословной, но средними способностями, однако прежде необходимо
узнать, куда они послали материалы для исследования генотипа.
- Это трудно? - спросил я.
- Космос! Ты думаешь, что люди, знакомые с планом, будут работать
просто как персонал генетических центров?
- Нет, конечно, - пробормотал я. - Кто такой, кстати, Канаикен?
- Местный глава медведианской разведки. А Гранджер - его
центаврианский коллега, который, вероятно, думает, что имеет дело с
удачным ходом медведиан, а не марсиан. Корабль Лугаса всегда был заботливо
окружен вводящими в заблуждение намеками, отвлекающими внимание от истины.
Поэтому мы должны убедить Канаикена в том, что центавриане паникуют из-за
пустяков, а Гранджера - в том, что медведианский ход не был удачным. Он
должен предположить...
В комнату быстро вошел Лугас:
- Попал с первой попытки! Я разговаривал с Иетой Драйфус из Пегаса;
она сразу догадалась, о чем я собираюсь ее спрашивать. Дживес разговаривал
с ней под своим именем около двух часов назад - он интересовался, как
долго будут продолжаться исследования. Иета ответила ему, что время в
Пегасе не совпадает с временем в Зонде и что если она получит материалы
ближайшим рейсом, то вернет их завтра в полдень, как я и думал.
- Это наша первая удача сегодня, не считая внезапного появления Рэя,
- оживился Тодер. - Я рад, что меня сейчас не слышат мои воспитанники из
колледжа Серендипити. Она спросила о наших дальнейших шагах?
- Я сказал, что лучше ей оставаться в неведении, и она согласилась, -
ответил Лугас. - Иета получит наши материалы и исследует их.
- Рэй, - проворчал Тодер, - твой отец сейчас в Пегасе? Я слышал о нем
недавно. Он жалуется, что ты давно его не навещал.
17
Один из моих инструкторов по теории межзвездного привода много раз
говаривал мне, что полет от Зонда к Пегасу более трудный, чем с Земли на
Марс. Это было верно, и марсианские космонавты всегда недоумевали, летя на
другую сторону планеты. В нашем разреженном воздухе невозможно летать на
крыльях. Грузовой транспорт представлял собой главным образом перевозочные
платформы на воздушных подушках, которые можно было ежедневно видеть на
улицах Зонда. Однако организовать быстрые перевозки пассажиров было очень
трудно. Марсиане испробовали все известные способы. О баллистических
средствах передвижения или кораблях с прямоточными воздушно-реактивными
двигателями не могло быть и речи. Из-за недостатка кислорода на Марсе
любое использование воздуха в транспортных средствах приводило к
необходимости возить с собой собственный дорогостоящий запас кислорода. То
же относилось и к ракетным двигателям, использующим окислитель. Попытки
употребить энергию свободных радикалов, образующихся в верхнем озоновом
слое под действием солнечного света, оказались бесплодными. Проблема
"полуразрешилась" созданием транспортных средств, осуществляющих серию
прыжков на суборбитальную высоту с дальнейшим планированием в плотных
слоях атмосферы на видоизменяющихся крыльях. Они были некомфортабельны, а
следовательно, непопулярны, и мне никогда не приходилось видеть их
полностью загруженными пассажирами.
Но не на этот раз. Как только я положил личные вещи в багажную сетку
над своим сидением, то обнаружил, что этот специфический корабль был
переполнен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38