– Нужна для Дженни.
– В таком случае придется вскрыть радиатор, – сказал Армстронг. – Надеюсь, что антифриз не опасен для жизни.
Вместе с Бенедеттой он отполз к грузовику и отвернул нижнюю пробку радиатора. Нацедив полбанки, он протянул ее Бенедетте.
– Я думаю, этого пока достаточно, – сказал он. – Больше брать нежелательно, грузовик нам понадобится для отхода.
Время шло, но по-прежнему ничего не происходило. Туман под лучами яркого солнца рассеивался, и пространство перед туннелем теперь было открыто. Армстронг, к своему разочарованию, увидел у сараев группу людей, которые, судя по всему, были в полной боевой готовности.
– Интересно, они нас видят? – спросил О'Хара. – Думаю, что нет. Этот туннель должен выглядеть снаружи, как Черная пещера под Калькуттой.
– Что они там делают?! – воскликнул Армстронг, выглядывая из-за стенки.
О'Хара тоже стал наблюдать и через некоторое время с удивлением сказал:
– Они складывают камни на землю, только и всего.
Они еще долго следили за действиями противника, но ничего нового не увидели. Солдаты собирали камни и укладывали так, что они образовали длинную полосу, тянущуюся в сторону от туннеля. Потом, видимо, устав, они разбились на небольшие группки и стояли, болтая и куря. Казалось, они чего-то ждали, но зачем они натаскали столько камней, ни О'Хара, ни Армстронг не могли разгадать.
В полдень у Армстронга сдали нервы.
– Ради Бога, давайте делать хоть что-нибудь, что-нибудь конструктивное.
– Предлагайте, – откликнулся О'Хара вялым и уставшим голосом.
– Если мы будем прорываться на грузовике, нам все придется делать очень быстро. Я предлагаю положить Дженни в кузов прямо сейчас, а старика посадить в кабину. Кстати говоря, ему там на мягком сиденье будет гораздо удобнее.
О'Хара кивнул.
– Ладно. Только оставьте мне автомат.
Армстронг ушел в туннель, не пригибаясь. "К черту это змеиное ползание на животе, – подумал он, – пройду хоть раз как человек".
Снаружи его либо не видели, либо не обратили внимания. Он перенес мисс Понски в кузов, а затем проводил до машины Агиляра. Агиляр чувствовал себя очень плохо, гораздо хуже, чем накануне. Речь его была сбивчивой, дыхание затрудненное, он был в полузабытьи и, кажется, не понимал, где он находится. Бенедетта, бледная и встревоженная, осталась с ним.
Армстронг вернулся к О'Харе и, ложась за камни, сказал:
– Если мы не выберемся отсюда в ближайшее время, эта проклятая банда одержит верх.
О'Хара вскинул голову в удивлении.
– Почему?
– Агиляр, по-моему, на грани сердечного приступа. Если его не спустить ниже, туда, где он сможет свободно дышать, он запросто сыграет в ящик.
О'Хара еще раз выглянул наружу и сделал жест здоровой рукой.
– Сейчас в поле зрения человек двадцать. Если мы попытаемся вырваться прямо сейчас, они перестреляют нас к чертовой матери. Посмотрите, что произошло со мной, а ведь тогда был туман, видимости почти никакой. Сейчас все как на ладони, у нас нет ни малейшего шанса. Надо выждать.
И они ждали. Ждал и враг. Солнце перевалило за середину дня. В три часа О'Хара беспокойно пошевелился, приподнялся и стал прислушиваться.
– Мне кажется... – пробормотал он, – нет, нет...
Он опять улегся, но мгновение спустя снова поднял голову.
– Да нет, точно... Слышите?
– Что?
– Самолет, или самолеты, – произнес О'Хара взволнованно.
Армстронг напряг слух, и тут же отчетливо зазвучал, быстро нарастая, вой реактивного самолета. Он промчался прямо над ними, и вой стал постепенно стихать.
– Господи, вы правы, – сказал Армстронг, взглянул на О'Хару неожиданно округлившимися глазами. – Наш или их?
Но до О'Хары уже дошло, какая жуткая опасность нависла над ними. Он с ужасом смотрел из туннеля в небо. Там, в рамке, образованной аркой входа, виднелся самолет, несшийся прямо на них. Вдруг от каждого его крыла что-то оторвалось, и образовались два дымных облака.
– Ракеты! – закричал он. – Ложитесь!..
V
Набрав высоту, Форестер направил свой "Сейбр" к трем другим самолетам. Увидев его, они построились в линию. Он зашел сзади и взял на прицел хвост одного из них. Сняв предохранители, он поднес большой палец к кнопке огня. "Этот малый никогда не узнает, кто его подбил", – подумал он, поглаживая кнопку.
Все это время в наушниках звучал голос летчика, вызывавшего Коельо. Наконец решив, что связь с Коельо по какой-то причине нарушена, он сказал:
– Поскольку вы молчите, мой полковник, я поведу атаку.
Тогда Форестер понял, что эти летчики получили инструктаж на земле, и нажал кнопку.
Он снова, как и раньше, почувствовал знакомое содрогание самолета, почти остановку, и увидел, как понеслись к цели трассирующие снаряды.
Вражеский истребитель заплясал в воздухе, вспышки огня от разрывающихся снарядов вспороли его корпус, и тут же он взорвался облаком черного дыма с красным пламенем в центре.
Форестер сманеврировал, чтобы не столкнуться с обломками, сделал резкий разворот и пошел вверх. В наушниках раздались возгласы ужаса двух оставшихся летчиков. Они захлебываясь что-то говорили, затем один из них сказал:
– Тише! Я займусь им.
"Быстро он сообразил", – подумал Форестер, всматриваясь в небо. Холодок пробежал у него по спине. Ему придется иметь дело с молодыми, быстрыми и тренированными ребятами. А он толком не летал уже десять лет. Несколько часов в год, необходимых для того чтобы формально подтвердить свою квалификацию, разумеется, были не в счет. И теперь он мрачно думал о том, сколько времени он сможет продержаться.
Появились недруги. Один из них нырнул вниз, другой пошел резко вверх, обходя его сзади по крутой дуге. Форестер следил за ним и увидел, как тот выпустил ракеты.
– Э, нет, мерзавец, так ты меня не поймаешь, – сказал Форестер вслух.
Он понял, что летчик избавился от ракет, чтобы уменьшить вес самолета и прибавить в скорости. В какой-то момент он хотел сделать то же самое и выйти на прямой бой в чистом небе. Но прекрасно осознавал, что тут у него шансов нет. Кроме того, надеялся использовать ракеты с гораздо большей для себя пользой.
Форестер надавил на рулевую колонку, самолет с воем помчался вниз. Это было опасно: противник был быстрее, а потеря высоты в бою – вещь вообще недопустимая, это уж он знал назубок. Он напряженно вглядывался в зеркало, и скоро "Сейбр" появился сзади и стал быстро его догонять. Он ждал до последнего момента и когда почувствовал, что тот вот-вот выстрелит, снова двинул колонку вперед. Самолет вошел в почти вертикальное, смертельное пике. Противник, никак не ожидавший столь рискованного маневра так близко от земли, промахнулся. Форестер, зная, что ему удалось оторваться лишь на время, сосредоточился на пилотировании, – теперь ему нужно быть предельно внимательным, чтобы не врезаться в горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– В таком случае придется вскрыть радиатор, – сказал Армстронг. – Надеюсь, что антифриз не опасен для жизни.
Вместе с Бенедеттой он отполз к грузовику и отвернул нижнюю пробку радиатора. Нацедив полбанки, он протянул ее Бенедетте.
– Я думаю, этого пока достаточно, – сказал он. – Больше брать нежелательно, грузовик нам понадобится для отхода.
Время шло, но по-прежнему ничего не происходило. Туман под лучами яркого солнца рассеивался, и пространство перед туннелем теперь было открыто. Армстронг, к своему разочарованию, увидел у сараев группу людей, которые, судя по всему, были в полной боевой готовности.
– Интересно, они нас видят? – спросил О'Хара. – Думаю, что нет. Этот туннель должен выглядеть снаружи, как Черная пещера под Калькуттой.
– Что они там делают?! – воскликнул Армстронг, выглядывая из-за стенки.
О'Хара тоже стал наблюдать и через некоторое время с удивлением сказал:
– Они складывают камни на землю, только и всего.
Они еще долго следили за действиями противника, но ничего нового не увидели. Солдаты собирали камни и укладывали так, что они образовали длинную полосу, тянущуюся в сторону от туннеля. Потом, видимо, устав, они разбились на небольшие группки и стояли, болтая и куря. Казалось, они чего-то ждали, но зачем они натаскали столько камней, ни О'Хара, ни Армстронг не могли разгадать.
В полдень у Армстронга сдали нервы.
– Ради Бога, давайте делать хоть что-нибудь, что-нибудь конструктивное.
– Предлагайте, – откликнулся О'Хара вялым и уставшим голосом.
– Если мы будем прорываться на грузовике, нам все придется делать очень быстро. Я предлагаю положить Дженни в кузов прямо сейчас, а старика посадить в кабину. Кстати говоря, ему там на мягком сиденье будет гораздо удобнее.
О'Хара кивнул.
– Ладно. Только оставьте мне автомат.
Армстронг ушел в туннель, не пригибаясь. "К черту это змеиное ползание на животе, – подумал он, – пройду хоть раз как человек".
Снаружи его либо не видели, либо не обратили внимания. Он перенес мисс Понски в кузов, а затем проводил до машины Агиляра. Агиляр чувствовал себя очень плохо, гораздо хуже, чем накануне. Речь его была сбивчивой, дыхание затрудненное, он был в полузабытьи и, кажется, не понимал, где он находится. Бенедетта, бледная и встревоженная, осталась с ним.
Армстронг вернулся к О'Харе и, ложась за камни, сказал:
– Если мы не выберемся отсюда в ближайшее время, эта проклятая банда одержит верх.
О'Хара вскинул голову в удивлении.
– Почему?
– Агиляр, по-моему, на грани сердечного приступа. Если его не спустить ниже, туда, где он сможет свободно дышать, он запросто сыграет в ящик.
О'Хара еще раз выглянул наружу и сделал жест здоровой рукой.
– Сейчас в поле зрения человек двадцать. Если мы попытаемся вырваться прямо сейчас, они перестреляют нас к чертовой матери. Посмотрите, что произошло со мной, а ведь тогда был туман, видимости почти никакой. Сейчас все как на ладони, у нас нет ни малейшего шанса. Надо выждать.
И они ждали. Ждал и враг. Солнце перевалило за середину дня. В три часа О'Хара беспокойно пошевелился, приподнялся и стал прислушиваться.
– Мне кажется... – пробормотал он, – нет, нет...
Он опять улегся, но мгновение спустя снова поднял голову.
– Да нет, точно... Слышите?
– Что?
– Самолет, или самолеты, – произнес О'Хара взволнованно.
Армстронг напряг слух, и тут же отчетливо зазвучал, быстро нарастая, вой реактивного самолета. Он промчался прямо над ними, и вой стал постепенно стихать.
– Господи, вы правы, – сказал Армстронг, взглянул на О'Хару неожиданно округлившимися глазами. – Наш или их?
Но до О'Хары уже дошло, какая жуткая опасность нависла над ними. Он с ужасом смотрел из туннеля в небо. Там, в рамке, образованной аркой входа, виднелся самолет, несшийся прямо на них. Вдруг от каждого его крыла что-то оторвалось, и образовались два дымных облака.
– Ракеты! – закричал он. – Ложитесь!..
V
Набрав высоту, Форестер направил свой "Сейбр" к трем другим самолетам. Увидев его, они построились в линию. Он зашел сзади и взял на прицел хвост одного из них. Сняв предохранители, он поднес большой палец к кнопке огня. "Этот малый никогда не узнает, кто его подбил", – подумал он, поглаживая кнопку.
Все это время в наушниках звучал голос летчика, вызывавшего Коельо. Наконец решив, что связь с Коельо по какой-то причине нарушена, он сказал:
– Поскольку вы молчите, мой полковник, я поведу атаку.
Тогда Форестер понял, что эти летчики получили инструктаж на земле, и нажал кнопку.
Он снова, как и раньше, почувствовал знакомое содрогание самолета, почти остановку, и увидел, как понеслись к цели трассирующие снаряды.
Вражеский истребитель заплясал в воздухе, вспышки огня от разрывающихся снарядов вспороли его корпус, и тут же он взорвался облаком черного дыма с красным пламенем в центре.
Форестер сманеврировал, чтобы не столкнуться с обломками, сделал резкий разворот и пошел вверх. В наушниках раздались возгласы ужаса двух оставшихся летчиков. Они захлебываясь что-то говорили, затем один из них сказал:
– Тише! Я займусь им.
"Быстро он сообразил", – подумал Форестер, всматриваясь в небо. Холодок пробежал у него по спине. Ему придется иметь дело с молодыми, быстрыми и тренированными ребятами. А он толком не летал уже десять лет. Несколько часов в год, необходимых для того чтобы формально подтвердить свою квалификацию, разумеется, были не в счет. И теперь он мрачно думал о том, сколько времени он сможет продержаться.
Появились недруги. Один из них нырнул вниз, другой пошел резко вверх, обходя его сзади по крутой дуге. Форестер следил за ним и увидел, как тот выпустил ракеты.
– Э, нет, мерзавец, так ты меня не поймаешь, – сказал Форестер вслух.
Он понял, что летчик избавился от ракет, чтобы уменьшить вес самолета и прибавить в скорости. В какой-то момент он хотел сделать то же самое и выйти на прямой бой в чистом небе. Но прекрасно осознавал, что тут у него шансов нет. Кроме того, надеялся использовать ракеты с гораздо большей для себя пользой.
Форестер надавил на рулевую колонку, самолет с воем помчался вниз. Это было опасно: противник был быстрее, а потеря высоты в бою – вещь вообще недопустимая, это уж он знал назубок. Он напряженно вглядывался в зеркало, и скоро "Сейбр" появился сзади и стал быстро его догонять. Он ждал до последнего момента и когда почувствовал, что тот вот-вот выстрелит, снова двинул колонку вперед. Самолет вошел в почти вертикальное, смертельное пике. Противник, никак не ожидавший столь рискованного маневра так близко от земли, промахнулся. Форестер, зная, что ему удалось оторваться лишь на время, сосредоточился на пилотировании, – теперь ему нужно быть предельно внимательным, чтобы не врезаться в горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79