– Да он все равно был занят с Мэгги.
– Так что же ты делал?
– Мне надо было купить кое-что для Джуди. Андерхилл улыбнулся.
– Я не знаю, почему все вы, парни, настроены против меня, – сказал Биверс. – Я же работаю день и ночь над планом, который каждому из вас принесет кучу денег. – Еще один подозрительный взгляд на Пула. – А если Джуди что-то нужно, почему бы ей не попросить Пэт, чтобы она привезла?
– Пэт собирается в Уэстерхолм?
– Сегодня днем. Она сообщила мне об этом утром. А ты разве не знаешь?
– Я уезжал в спешке, – Пул по-прежнему держал на коленях газету.
Андерхилл принес ему чашку кофе, и Пул сделал долгий глоток, радуясь возможности хоть ненадолго прервать этот неприятный разговор. Он никогда не был в квартире Гарри Биверса, и теперь любопытство заставило его оглянуться по сторонам.
Второе впечатление мало чем отличалось от первого – в комнате все было перевернуто вверх дном – этого даже беспорядком нельзя было назвать.
На столе между Конором и Гарри стояла стопка грязных тарелок и приборов. Чемоданы и сумки Андерхилла лежали за его стулом, рядом со стопкой журналов и газет. Биверс все еще читал “Плейбой” и “Пентхаус”. Но больше всего ощущению полного хаоса способствовали горы видеокассет, валявшихся прямо на полу. Их было больше сотни – одни в коробках, другие без, будто с ними играл на ковре маленький ребенок. Грязные рубашки, нижнее белье, брюки цвета хаки лежали в дальнем углу раздвижного дивана, на котором, должно быть, спал Тим Андерхилл. На одной из стен висела фотография Настасьи Кински в обнимку со змеей. Рядом были приколоты две журнальные обложки, с каждой из которых ухмылялась самоуверенная физиономия лейтенанта Биверса. В маленьком алькове в форме буквы “L” стояла небольшая кровать, напоминавшая детскую, с подушкой в черной наволочке и черными простынями, видневшимися из-под мятого одеяла. В комнате пахло пиццей и грязным бельем.
Гарри Биверс, в своих изысканных костюмах, шикарных галстуках и модных подтяжках, возвращался каждый вечер в эту унылую конуру. Единственным углом в комнате, где был относительный порядок, был небольшой островок, который сделал для себя Тим Андерхилл из стула и стола, на котором лежала стопка страниц с машинописным текстом.
– Я знаю, в комнате легкий беспорядок, – сказал Гарри. – Сами понимаете, что бывает, если поселить вместе двух холостяков. Я скоро собираюсь сделать уборку. – Гарри огляделся с таким видом, будто готов был приступить прямо сейчас. Затем глаза его остановились на Коноре, который напряженно заерзал на стуле.
– Я не собираюсь убирать за тебя твою квартиру, – объявил тот.
– Расскажи ему, о чем мы беседовали, – сказал Биверс.
2
– Гарри хочет, чтобы мы кое-что для него сделали, – сказал Конор, как всегда возмущаясь манерой Биверса безапелляционно раздавать приказы.
– Для меня? – возмутился Гарри.
– Что ж, Гарри, если тебе не нравится, как объясняю я, можешь сделать это сам.
– У меня есть причины не делать этого самому.
Биверсу никогда не надоест играть во всякие дурацкие игры.
– Что ж, – продолжал Конор. – Пока мы тут сотрясали воздух, выяснилось кое-что любопытное.
И вот теперь с ними был Мики – он внимательно слушал, что хотят сообщить ему друзья.
– Там, в Бангкоке, я не стал рассказывать тебе одну вещь. Решил, что сначала должен сам хорошенько все обдумать, а потом, ты знаешь, убили Тино, мы вернулись и всякое такое.
Пул кивнул.
– Помнишь, мы говорили о таких местах, где собираются парни из богатых семей и смотрят, как убивают женщину?
– Помню.
– Так вот. Я думал, что Тим наврал мне, когда сказал, что никогда не был ни в одном из таких мест, потому что я попал туда, используя его имя. Оно было вроде кода, вроде пароля.
– Точно, – сказал Андерхилл.
– Поэтому, когда у нас зашел разговор об этом в самолете, я решил, что Тим просто не хочет признаваться, что участвовал в таких смертельных развлечениях.
– Но я никогда не был там, – сказал Тим.
– И масса похожих вещей, – продолжал Конор. – Он не знал в Бангкоке никого по имени Чэм, а Чэм, которого я встретил, знал о нем все. И его никогда не вышвыривали из тех клубов и баров, где я побывал, а парень, который возил меня по злачным местам, говорил, что он наскандалил по меньшей мере в половине заведений.
– Я думал, у тебя была фотография, – сказал Майкл.
– В тот день я забыл ее. Но все знали его имя, вот я и решил, что это Тим. Но...
– Это был другой человек, – Мики схватывал все налету.
– Очко в твою пользу.
– По правде говоря, – сказал Андерхилл, – в Бангкоке я вел себя довольно тихо. Я был занят тем, что собирал себя по частям, чтобы вновь обрести способность работать. За те два года, что я жил в Бангкоке, я вообще появлялся в Пэтпонге не больше двух раз.
– К тому же, – вмешался Гарри Биверс, не в силах больше сидеть молча, – помните наш визит в Гудвуд-парк?
– Он использовал имя Тима.
– Он всегда назывался именем Тима. Везде, где появлялся. Даже когда они были в одном городе.
– Что отчасти объясняет, почему моя репутация была еще хуже той, что я создал собственными стараниями. Несравненный Виктор Спитални бродил повсюду, выдавая себя за меня.
– Поэтому просто замечательно, что лейтенант Мэрфи ищет Тима Андерхилла, – сказал Биверс. – А я, пока мы дожидались тебя, предложил сделать следующий ход. Мы уже обсуждали это в самолете. Мы сделаем вид, что тоже его ищем. Совсем как в Сингапуре и остальных местах.
Весьма довольный собой Гарри сделал большой глоток из бокала.
– Мы будем делать все то же, что делали до этого. С единственной разницей. Теперь мы знаем, кого на самом деле ищем. Думаю, у нас больше шансов найти его, чем у полиции. Где, как вы думаете, он чувствует себя лучше всего?
Никто не ответил.
– Где в Нью-Йорке?
Конор, не в силах больше терпеть, потребовал:
– Давай же, говори. Биверс ухмыльнулся.
– В Чайна-таун. Я думаю, он скатится рано или поздно к Мотт-стрит, как камень катится к подножию холма. Парень пятнадцать лет не был в этой стране! Как все это выглядит для него теперь? Будто он за границей. Америка стала для него чужой.
– Ты что, предлагаешь ходить кругами по Чайна-таун и разыскивать его? – спросил Конор. – Не знаю...
– Мы в нескольких ярдах от цели, Конор. Ты что, хочешь выйти из игры именно теперь?
Пул спросил, действительно ли Гарри хочет, чтобы Тим Андерхилл ходил по Чайна-таун в поисках самого себя.
– Я придумал для вас с Тимом кое-что получше. И вообще я вовсе не говорю о том, что надо бродить по Чайна-таун и опрашивать барменов и официантов. Большую часть всей работы я возьму на себя. Помните, я как-то уже упоминал об объявлении в газету. Я хочу поместить имя Андерхилла туда, где Коко будет видеть его каждый раз, когда выходит из дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175
– Так что же ты делал?
– Мне надо было купить кое-что для Джуди. Андерхилл улыбнулся.
– Я не знаю, почему все вы, парни, настроены против меня, – сказал Биверс. – Я же работаю день и ночь над планом, который каждому из вас принесет кучу денег. – Еще один подозрительный взгляд на Пула. – А если Джуди что-то нужно, почему бы ей не попросить Пэт, чтобы она привезла?
– Пэт собирается в Уэстерхолм?
– Сегодня днем. Она сообщила мне об этом утром. А ты разве не знаешь?
– Я уезжал в спешке, – Пул по-прежнему держал на коленях газету.
Андерхилл принес ему чашку кофе, и Пул сделал долгий глоток, радуясь возможности хоть ненадолго прервать этот неприятный разговор. Он никогда не был в квартире Гарри Биверса, и теперь любопытство заставило его оглянуться по сторонам.
Второе впечатление мало чем отличалось от первого – в комнате все было перевернуто вверх дном – этого даже беспорядком нельзя было назвать.
На столе между Конором и Гарри стояла стопка грязных тарелок и приборов. Чемоданы и сумки Андерхилла лежали за его стулом, рядом со стопкой журналов и газет. Биверс все еще читал “Плейбой” и “Пентхаус”. Но больше всего ощущению полного хаоса способствовали горы видеокассет, валявшихся прямо на полу. Их было больше сотни – одни в коробках, другие без, будто с ними играл на ковре маленький ребенок. Грязные рубашки, нижнее белье, брюки цвета хаки лежали в дальнем углу раздвижного дивана, на котором, должно быть, спал Тим Андерхилл. На одной из стен висела фотография Настасьи Кински в обнимку со змеей. Рядом были приколоты две журнальные обложки, с каждой из которых ухмылялась самоуверенная физиономия лейтенанта Биверса. В маленьком алькове в форме буквы “L” стояла небольшая кровать, напоминавшая детскую, с подушкой в черной наволочке и черными простынями, видневшимися из-под мятого одеяла. В комнате пахло пиццей и грязным бельем.
Гарри Биверс, в своих изысканных костюмах, шикарных галстуках и модных подтяжках, возвращался каждый вечер в эту унылую конуру. Единственным углом в комнате, где был относительный порядок, был небольшой островок, который сделал для себя Тим Андерхилл из стула и стола, на котором лежала стопка страниц с машинописным текстом.
– Я знаю, в комнате легкий беспорядок, – сказал Гарри. – Сами понимаете, что бывает, если поселить вместе двух холостяков. Я скоро собираюсь сделать уборку. – Гарри огляделся с таким видом, будто готов был приступить прямо сейчас. Затем глаза его остановились на Коноре, который напряженно заерзал на стуле.
– Я не собираюсь убирать за тебя твою квартиру, – объявил тот.
– Расскажи ему, о чем мы беседовали, – сказал Биверс.
2
– Гарри хочет, чтобы мы кое-что для него сделали, – сказал Конор, как всегда возмущаясь манерой Биверса безапелляционно раздавать приказы.
– Для меня? – возмутился Гарри.
– Что ж, Гарри, если тебе не нравится, как объясняю я, можешь сделать это сам.
– У меня есть причины не делать этого самому.
Биверсу никогда не надоест играть во всякие дурацкие игры.
– Что ж, – продолжал Конор. – Пока мы тут сотрясали воздух, выяснилось кое-что любопытное.
И вот теперь с ними был Мики – он внимательно слушал, что хотят сообщить ему друзья.
– Там, в Бангкоке, я не стал рассказывать тебе одну вещь. Решил, что сначала должен сам хорошенько все обдумать, а потом, ты знаешь, убили Тино, мы вернулись и всякое такое.
Пул кивнул.
– Помнишь, мы говорили о таких местах, где собираются парни из богатых семей и смотрят, как убивают женщину?
– Помню.
– Так вот. Я думал, что Тим наврал мне, когда сказал, что никогда не был ни в одном из таких мест, потому что я попал туда, используя его имя. Оно было вроде кода, вроде пароля.
– Точно, – сказал Андерхилл.
– Поэтому, когда у нас зашел разговор об этом в самолете, я решил, что Тим просто не хочет признаваться, что участвовал в таких смертельных развлечениях.
– Но я никогда не был там, – сказал Тим.
– И масса похожих вещей, – продолжал Конор. – Он не знал в Бангкоке никого по имени Чэм, а Чэм, которого я встретил, знал о нем все. И его никогда не вышвыривали из тех клубов и баров, где я побывал, а парень, который возил меня по злачным местам, говорил, что он наскандалил по меньшей мере в половине заведений.
– Я думал, у тебя была фотография, – сказал Майкл.
– В тот день я забыл ее. Но все знали его имя, вот я и решил, что это Тим. Но...
– Это был другой человек, – Мики схватывал все налету.
– Очко в твою пользу.
– По правде говоря, – сказал Андерхилл, – в Бангкоке я вел себя довольно тихо. Я был занят тем, что собирал себя по частям, чтобы вновь обрести способность работать. За те два года, что я жил в Бангкоке, я вообще появлялся в Пэтпонге не больше двух раз.
– К тому же, – вмешался Гарри Биверс, не в силах больше сидеть молча, – помните наш визит в Гудвуд-парк?
– Он использовал имя Тима.
– Он всегда назывался именем Тима. Везде, где появлялся. Даже когда они были в одном городе.
– Что отчасти объясняет, почему моя репутация была еще хуже той, что я создал собственными стараниями. Несравненный Виктор Спитални бродил повсюду, выдавая себя за меня.
– Поэтому просто замечательно, что лейтенант Мэрфи ищет Тима Андерхилла, – сказал Биверс. – А я, пока мы дожидались тебя, предложил сделать следующий ход. Мы уже обсуждали это в самолете. Мы сделаем вид, что тоже его ищем. Совсем как в Сингапуре и остальных местах.
Весьма довольный собой Гарри сделал большой глоток из бокала.
– Мы будем делать все то же, что делали до этого. С единственной разницей. Теперь мы знаем, кого на самом деле ищем. Думаю, у нас больше шансов найти его, чем у полиции. Где, как вы думаете, он чувствует себя лучше всего?
Никто не ответил.
– Где в Нью-Йорке?
Конор, не в силах больше терпеть, потребовал:
– Давай же, говори. Биверс ухмыльнулся.
– В Чайна-таун. Я думаю, он скатится рано или поздно к Мотт-стрит, как камень катится к подножию холма. Парень пятнадцать лет не был в этой стране! Как все это выглядит для него теперь? Будто он за границей. Америка стала для него чужой.
– Ты что, предлагаешь ходить кругами по Чайна-таун и разыскивать его? – спросил Конор. – Не знаю...
– Мы в нескольких ярдах от цели, Конор. Ты что, хочешь выйти из игры именно теперь?
Пул спросил, действительно ли Гарри хочет, чтобы Тим Андерхилл ходил по Чайна-таун в поисках самого себя.
– Я придумал для вас с Тимом кое-что получше. И вообще я вовсе не говорю о том, что надо бродить по Чайна-таун и опрашивать барменов и официантов. Большую часть всей работы я возьму на себя. Помните, я как-то уже упоминал об объявлении в газету. Я хочу поместить имя Андерхилла туда, где Коко будет видеть его каждый раз, когда выходит из дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175