Леонард сказал, что дает вам две недели, чтобы покинуть Лионею, а потом Лионея будет уничтожена, снесена. Никто не называл дату конца света, ваше величество, Леонард хотел, чтобы вы оставили Лионею и дали ему возможность получить то, что находится под Лионеей. Стирание начнется позже.
Она добилась своего, и последние Настины слова прозвучали в полной тишине. Потом король снова взялся за свое, правда, уже не так громко и не так буйно:
– Какое еще стирание? Какой еще снос Лионеи? Волшебник, который приедет сюда на бульдозере? Прекрасно! Анастасия, займи себя делом, напиши-ка книгу – «Леонард и его волшебный бульдозер»! Принцесса, вы рассорили Лионею с расой детей ночи! Вот настоящая проблема! Если вампиры перестанут соблюдать вековые договоренности…
– Не перестанут, ваше величество.
Фишер произнес это буднично и почти равнодушно. Да, вот так, между делом, рыцарь-администратор исправлял неисправляемое. Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, не требуя наград и конных статуй в знак признательности.
– Что ты имеешь в виду? – спросил король, как будто слегка огорчившись, что его отвлекли от морального изничтожения Насти. – Почему ты так уверен?
– Обстоятельства, – сказал Фишер и раскрыл папку. – Обстоятельства сложились так, что наши отношения с детьми ночи больше не являются проблемой.
– Накамура больше на меня не дуется? – Настя уважительно покосилась на папку, в которой содержались такие замечательные известия.
– Не интересуюсь чувствами господина Накамуры, – остудил ее Фишер. – А вы, принцесса, должно быть, не совсем понимаете, в чем состоят наши противоречия с детьми ночи.
– Я прекрасно все понимаю. Они хотели судить Дениса за убийство графа Валенте, мы хотели судить Марата за покушение на Дениса. Его королевское величество не хотели идти на уступки и готовы были драться на поединке, лишь бы Марату торжественно вбили в сердце осиновый кол. Но пока их королевское величество находились на излечении, я освободила Марата, надеясь, что и вампиры откажутся от своих требований. Они, паразиты, не отказались. Мы не хотели отдавать Дениса, поэтому вампиры бросили нам вызов, драться должна была я, но обстоятельства меня задержали, и драться вышла Амбер…
– Которая сейчас уже пришла в себя, – дополнил Фишер. – И благодаря поражению которой претензии вампиров стали неоспоримыми. Мы обязаны выдать им Дениса Андерсона.
– Ноя…
– То, что вы подрались с тем вампиром, который победил Амбер, ничего не меняет, – Фишер задумчиво посмотрел в потолок, подбирая доступные для Насти образы. – Если ваша сестра заняла второе место на соревнованиях по фигурному катанию, а вы потом встретили в темном переулке чемпионку и переломали ей ноги, ваша сестра все равно останется на втором месте. А вы пойдете в тюрьму.
– Я?
– Не вы, принцесса, а сестра той девушки, которая…
– Эндрю, я и не знал, что вы интересуетесь фигурным катанием, – перебил его Смайли. – Я всегда думал, что мужчины, которым нравится фигурное катание… Впрочем, не в этом дело. Вы только что сказали, что у нас больше нет проблем в отношениях с вампирами. А проблема состояла в Денисе Андерсоне и желании вампиров его судить. Я правильно понял – вампиры больше не хотят судить Дениса Андерсона?
– Не совсем так, Роберт, и если вы больше не будете меня перебивать, я сейчас все поясню.
– Я не буду вас перебивать, если вы не будете рассказывать истории про фигурное катание…
– Вампиры по-прежнему хотят судить Дениса Андерсона. Но, как я уже сказал, обстоятельства…
– Эндрю, если бы я чувствовал себя немного лучше, я бы уже давно взял вас за шиворот и как следует встряхнул, чтобы вы говорили быстрее и понятнее, – не выдержал Утер. Настя заметила, что король вытряхивает из коробки какие-то таблетки, безуспешно пытаясь сделать это незаметным для остальных.
– Обстоятельства сложились так, что Дениса Андерсона теперь невозможно выдать вампирам, – сказал Фишер.
– И давно обстоятельства сложились именно так? – поинтересовался Смайли.
– Около пяти часов назад. Но окончательное подтверждение я получил лишь полчаса назад.
– Подтверждение чего?
Фишер вдруг встал со своего стула и вытянулся, как солдат на посту. Утер запил таблетку, поставил стакан с водой на стол и непонимающе уставился на своего рыцаря-администратора. Насте вдруг стало зябко, и она обхватила плечи руками и смотрела на вытянувшегося Фишера, понимая, что вот-вот случится что-то очень плохое, и к этому плохому она, Настя, каким-то невероятным образом имеет прямое отношение…
Только она опять ошибалась. Это нечто очень плохое уже случилось. Пять часов назад.
А Фишер между тем говорил, точнее, зачитывал текст из своей папки:
– …пассажирский самолет маршрута «Мадрид – Торонто» потерпел аварию над Атлантикой. Все пассажиры и экипаж погибли.
Кто-то невидимый ударил Настю в живот и пробил ее жалкое тело насквозь. Она посмотрела на Фишера, ожидая, что тот ойкнет и скажет, что ошибся, а потом вытащит нужную бумажку, где будет написано нечто совсем другое. Но Фишер в отличие от Насти не имел привычки ошибаться. Все было сочтено, взвешено, разделено, и итог отпечатан по форме, предусмотренной Протоколом.
– Какое отношение… – голос короля Утера звучал приглушенно, как из бочки.
– Согласно спискам пассажиров, на борту присутствовали: Андерсон Денис, Андерсон Томас и Крамер Берта… – Фишер оглядел присутствующих, немного удивился выражениям лиц и счел нужным добавить: – Берта Крамер – это одна из двух служанок, которые…
– Ты хочешь сказать, что мой сын погиб?!
– Выражаю искренние соболезнования, ваше величество, – сказал Фищер и склонил голову. В таком положении он простоял секунд пять, а затем продолжил: – Таким образом, требования вампиров не могут быть удовлетворены по объективным обстоятельствам, итоги поединка теряют всякое значение, и конфликт с расой детей ночи можно считать исчерпанным.
Фишер закрыл папку и снова огляделся; на лице его возникло удивленно-обиженное выражение. Он явно ждал какой-то иной реакции, не мертвой тишины и не отведенных глаз. Пальцы королевского секретаря зависли над клавиатурой, но печатать было нечего, все молчали, а секретарь не знал, как можно зафиксировать в электронной летописи Утерова правления тот многорукий ледяной ужас, что схватил за глотку каждого из четверых. Поэтому секретарь не шевелился, душил в себе кашель и изо всех сил старался стать тенью на стене.
Но тут другая тень подала свой скрежещущий голос:
– Это значит, проблема решена, мистер Фишер?
– Да, конечно, – поспешно выпалил рыцарь-администратор и повернулся к королеве-матери, едва ли не улыбаясь от радости, что обнаружил родственную душу в этом жестком мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Она добилась своего, и последние Настины слова прозвучали в полной тишине. Потом король снова взялся за свое, правда, уже не так громко и не так буйно:
– Какое еще стирание? Какой еще снос Лионеи? Волшебник, который приедет сюда на бульдозере? Прекрасно! Анастасия, займи себя делом, напиши-ка книгу – «Леонард и его волшебный бульдозер»! Принцесса, вы рассорили Лионею с расой детей ночи! Вот настоящая проблема! Если вампиры перестанут соблюдать вековые договоренности…
– Не перестанут, ваше величество.
Фишер произнес это буднично и почти равнодушно. Да, вот так, между делом, рыцарь-администратор исправлял неисправляемое. Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, не требуя наград и конных статуй в знак признательности.
– Что ты имеешь в виду? – спросил король, как будто слегка огорчившись, что его отвлекли от морального изничтожения Насти. – Почему ты так уверен?
– Обстоятельства, – сказал Фишер и раскрыл папку. – Обстоятельства сложились так, что наши отношения с детьми ночи больше не являются проблемой.
– Накамура больше на меня не дуется? – Настя уважительно покосилась на папку, в которой содержались такие замечательные известия.
– Не интересуюсь чувствами господина Накамуры, – остудил ее Фишер. – А вы, принцесса, должно быть, не совсем понимаете, в чем состоят наши противоречия с детьми ночи.
– Я прекрасно все понимаю. Они хотели судить Дениса за убийство графа Валенте, мы хотели судить Марата за покушение на Дениса. Его королевское величество не хотели идти на уступки и готовы были драться на поединке, лишь бы Марату торжественно вбили в сердце осиновый кол. Но пока их королевское величество находились на излечении, я освободила Марата, надеясь, что и вампиры откажутся от своих требований. Они, паразиты, не отказались. Мы не хотели отдавать Дениса, поэтому вампиры бросили нам вызов, драться должна была я, но обстоятельства меня задержали, и драться вышла Амбер…
– Которая сейчас уже пришла в себя, – дополнил Фишер. – И благодаря поражению которой претензии вампиров стали неоспоримыми. Мы обязаны выдать им Дениса Андерсона.
– Ноя…
– То, что вы подрались с тем вампиром, который победил Амбер, ничего не меняет, – Фишер задумчиво посмотрел в потолок, подбирая доступные для Насти образы. – Если ваша сестра заняла второе место на соревнованиях по фигурному катанию, а вы потом встретили в темном переулке чемпионку и переломали ей ноги, ваша сестра все равно останется на втором месте. А вы пойдете в тюрьму.
– Я?
– Не вы, принцесса, а сестра той девушки, которая…
– Эндрю, я и не знал, что вы интересуетесь фигурным катанием, – перебил его Смайли. – Я всегда думал, что мужчины, которым нравится фигурное катание… Впрочем, не в этом дело. Вы только что сказали, что у нас больше нет проблем в отношениях с вампирами. А проблема состояла в Денисе Андерсоне и желании вампиров его судить. Я правильно понял – вампиры больше не хотят судить Дениса Андерсона?
– Не совсем так, Роберт, и если вы больше не будете меня перебивать, я сейчас все поясню.
– Я не буду вас перебивать, если вы не будете рассказывать истории про фигурное катание…
– Вампиры по-прежнему хотят судить Дениса Андерсона. Но, как я уже сказал, обстоятельства…
– Эндрю, если бы я чувствовал себя немного лучше, я бы уже давно взял вас за шиворот и как следует встряхнул, чтобы вы говорили быстрее и понятнее, – не выдержал Утер. Настя заметила, что король вытряхивает из коробки какие-то таблетки, безуспешно пытаясь сделать это незаметным для остальных.
– Обстоятельства сложились так, что Дениса Андерсона теперь невозможно выдать вампирам, – сказал Фишер.
– И давно обстоятельства сложились именно так? – поинтересовался Смайли.
– Около пяти часов назад. Но окончательное подтверждение я получил лишь полчаса назад.
– Подтверждение чего?
Фишер вдруг встал со своего стула и вытянулся, как солдат на посту. Утер запил таблетку, поставил стакан с водой на стол и непонимающе уставился на своего рыцаря-администратора. Насте вдруг стало зябко, и она обхватила плечи руками и смотрела на вытянувшегося Фишера, понимая, что вот-вот случится что-то очень плохое, и к этому плохому она, Настя, каким-то невероятным образом имеет прямое отношение…
Только она опять ошибалась. Это нечто очень плохое уже случилось. Пять часов назад.
А Фишер между тем говорил, точнее, зачитывал текст из своей папки:
– …пассажирский самолет маршрута «Мадрид – Торонто» потерпел аварию над Атлантикой. Все пассажиры и экипаж погибли.
Кто-то невидимый ударил Настю в живот и пробил ее жалкое тело насквозь. Она посмотрела на Фишера, ожидая, что тот ойкнет и скажет, что ошибся, а потом вытащит нужную бумажку, где будет написано нечто совсем другое. Но Фишер в отличие от Насти не имел привычки ошибаться. Все было сочтено, взвешено, разделено, и итог отпечатан по форме, предусмотренной Протоколом.
– Какое отношение… – голос короля Утера звучал приглушенно, как из бочки.
– Согласно спискам пассажиров, на борту присутствовали: Андерсон Денис, Андерсон Томас и Крамер Берта… – Фишер оглядел присутствующих, немного удивился выражениям лиц и счел нужным добавить: – Берта Крамер – это одна из двух служанок, которые…
– Ты хочешь сказать, что мой сын погиб?!
– Выражаю искренние соболезнования, ваше величество, – сказал Фищер и склонил голову. В таком положении он простоял секунд пять, а затем продолжил: – Таким образом, требования вампиров не могут быть удовлетворены по объективным обстоятельствам, итоги поединка теряют всякое значение, и конфликт с расой детей ночи можно считать исчерпанным.
Фишер закрыл папку и снова огляделся; на лице его возникло удивленно-обиженное выражение. Он явно ждал какой-то иной реакции, не мертвой тишины и не отведенных глаз. Пальцы королевского секретаря зависли над клавиатурой, но печатать было нечего, все молчали, а секретарь не знал, как можно зафиксировать в электронной летописи Утерова правления тот многорукий ледяной ужас, что схватил за глотку каждого из четверых. Поэтому секретарь не шевелился, душил в себе кашель и изо всех сил старался стать тенью на стене.
Но тут другая тень подала свой скрежещущий голос:
– Это значит, проблема решена, мистер Фишер?
– Да, конечно, – поспешно выпалил рыцарь-администратор и повернулся к королеве-матери, едва ли не улыбаясь от радости, что обнаружил родственную душу в этом жестком мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136