Чтобы те, кого это касается, не забили разом тревогу?
Кэтрин кивнула.
— Очевидно, отчасти и поэтому. Но… В этих кругах вообще предпочитают, чтобы все выглядело, как несчастный случай. Это признак профессионализма, своеобразный знак мастерства.
— Вот как? И за это дают награды? — Абрамс бросил сигарету на пол и загасил ее носком ботинка. — Как бы то ни было, это уже четвертый случай, когда не остается никаких улик: Карбури бесследно исчез, Бромптон-Холл сгорел, а Арнольд подавился бисквитом. Черт побери, даже полицейский может увидеть здесь систему.
Кэтрин посмотрела на него.
— А четвертый?
— Ну как же! А мое падение с крыши по пьянке?
— Так вы были на крыше? Значит, тот человек пытался вас убить?
Абрамс кивнул.
— Как… Как же, черт побери, вы туда попали?
— По пожарной лестнице.
— Вы знаете, о чем я спрашиваю.
— Тогда я вас спрошу, как получилось, что меня пригласили ночевать в этот дом на Тридцать шестой улице?
После недолгого колебания Кэтрин ответила:
— Меня попросила об этом Клаудия. Вы ей нравитесь.
Абрамс промолчал. Кэтрин добавила:
— Если уж быть совсем точной, О'Брайен и Питер тоже предложили, чтобы вы там ночевали. При этом мне показалось, что все трое действовали независимо друг от друга.
Абрамс снова ничего не сказал.
Кэтрин, похоже, постепенно приходила в себя после шока, вызванного смертью Арнольда. Она отрывисто спросила:
— Что же вас привело на крышу?
— Судьба.
— Вы знаете, Тони… Не всегда выгодно держать все при себе. Иногда ведь возникает необходимость в помощи ближнего.
— Я думаю, Кейт, что человек, связавшийся с вашей организацией, очень быстро обнаруживает, что остро нуждается в помощи.
Слова Абрамса явно обескуражили Кэтрин, однако, справившись с собой, она спокойно возразила:
— Зачем кому-то вас убивать?
— Не знаю, но мне это льстит. — Он снял трубку с телефонного аппарата на столе у Арнольда и набрал номер дома на Тридцать шестой улице.
— Чего? — ответил мужской голос. Абрамс знал, что таким тоном отвечают только полицейские, работающие на месте преступления.
— Капитана Спинелли, — бросил Тони.
— Ну… А кто это?
— Абрамс.
— Ладно, подождите.
К аппарату подошел Спинелли.
— Как это все случилось, Абрамс?
— Потом расскажу. Наверное, я окончательно испорчу тебе субботу, но у меня тут еще один труп.
— Где?
— Фирма О'Брайена. Комната с надписью «Архив». Охранник проводит тебя. Запишись в книге.
После долгого молчания Спинелли рявкнул:
— Слушай, Абрамс, что там вокруг тебя происходит? Ты что, попал в черную дыру?
— Давай пообедаем вместе.
— Пошел ты! Вообще держись от меня подальше. Вернее… Оставайся там же.
— Извини, но я должен бежать. Учти, дело выглядит, как несчастный случай, но это не так. Скажи эксперту, хорошо? И помни, что это еще цветочки. Побереги себя. Аривидерчи. — Тони повернулся к Кэтрин. — Стоит нам искать нужные досье, или сойдемся на том, что их здесь уже нет?
Кэтрин изучала записи выдачи материалов.
— Арнольд достал из хранилища четырнадцать папок. — Она осмотрелась. — Но их что-то нигде не видно. — Кэтрин на несколько секунд задумалась. — Арнольд должен был знать хотя бы одного из убийц, в противном случае он не открыл бы дверь.
— Правильно.
— Этим человеком был кто-то, имеющий сюда доступ.
— Сколько всего таких людей?
— Десятки. Англичане, американцы, французы и даже несколько немцев. Плюс группа израильских охотников за нацистами.
— У него был список?
Кэтрин посмотрела на Абрамса.
— Он держал все фамилии в голове.
Подумав немного, Тони сказал:
— Он явно не предполагал, что ему грозит какая-то опасность. Он разговаривал с этим человеком или людьми, а они хорошо знали, зачем он пришел сюда в субботу, — они знали, что скоро здесь появитесь вы.
Ее испуганный взгляд скользнул по шкафам. Она спросила хриплым шепотом:
— А вдруг они еще здесь?
Абрамс отрицательно покачал головой.
— Сомневаюсь. В какой-то момент Арнольд почувствовал опасность, и он мог… — Тони подошел к столу и осторожно переложил лежавшие там бумаги. — Нет, ничего нет. Они бы заметили, если бы он попытался оставить какой-то знак. — Абрамс подошел к телу, наклонился и быстрыми профессиональными движениями обыскал карманы, ботинки, носки, ощупал одежду. — Нет, ничего нет.
Кэтрин стояла подле него.
— Может, нам поискать по всей комнате?
— Нет, надо убраться отсюда, пока не приехал лучший сыщик Нью-Йорка.
Они вышли из комнаты и направились по ярко освещенному коридору. У лифта Кэтрин обратилась к охраннику:
— Кроме Арнольда в ту сторону проходил кто-нибудь?
Охранник отрицательно покачал головой:
— Впрочем, мисс, там же ведь есть еще лестница.
Кэтрин опять просмотрела записи в книге и обнаружила фамилии троих сотрудников фирмы.
— Эти люди здесь?
— Полагаю, что да. Я не видел, чтобы они уходили.
— Спасибо. — Кэтрин взглянула на Абрамса. — Не думаю, чтобы он мог впустить кого-то из этих троих.
— Мне кажется, миновать охранника несложно. Вы его знаете?
— Да. Он работает здесь много лет. Хотя это ничего не значит.
— Да, не значит, — согласился Тони. — Полицейские всегда задают такие вопросы: о новых сотрудниках фирмы, уборщиках, горничных… Это же первые подозреваемые. А в ваших играх все по-другому. Человека вводят в дело за двадцать лет до того, как ему прикажут открыть для кого-то дверь или зажечь свет в критический момент.
— Несколько преувеличено, но…
— И все же Спинелли проверит и охранника, и этих троих ребят.
Они вошли в кабину лифта.
— Я чувствую себя виноватой в смерти Арнольда. Если бы я не попросила его, он не пришел бы сегодня, — сказала Кэтрин.
— Это точно.
— Вы могли бы проявить побольше сочувствия.
— Извините, но это ваше рассуждение — глупость. Если бы сегодня не была суббота, то была бы пятница. Если бы отец Гитлера пользовался презервативами, Арнольду не пришлось бы сторожить британские архивы времен Второй мировой войны в Рокфеллеровском центре. Ну и что?
Они в молчании спустились в вестибюль.
— Мне не хотелось бы столкнуться со Спинелли, — сказал Абрамс.
Пригрело солнце, и улица ожила. Туристы с фотоаппаратами спешили в концертный зал Радио-Сити. Появились любители бега трусцой. Абрамс посмотрел на кроссовки Кэтрин. Подошвы у них были достаточно поношенные.
— Вы бегаете?
— Да.
— А бруклинскую трассу знаете?
— Да. Добегаю обычно до Проспект-Парк. Иногда перебегаю через мост до Хайтс Променэйд.
— До Проспект-Парк я тоже добегу. Это миль двенадцать? Давайте как-нибудь попробуем вместе? — предложил Абрамс.
— Как насчет понедельника? С утра?
— Так у меня в День поминовения выходной?
— Конечно, — улыбнулась Кэтрин.
Молча они прошли несколько кварталов. Наконец Кэтрин спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Кэтрин кивнула.
— Очевидно, отчасти и поэтому. Но… В этих кругах вообще предпочитают, чтобы все выглядело, как несчастный случай. Это признак профессионализма, своеобразный знак мастерства.
— Вот как? И за это дают награды? — Абрамс бросил сигарету на пол и загасил ее носком ботинка. — Как бы то ни было, это уже четвертый случай, когда не остается никаких улик: Карбури бесследно исчез, Бромптон-Холл сгорел, а Арнольд подавился бисквитом. Черт побери, даже полицейский может увидеть здесь систему.
Кэтрин посмотрела на него.
— А четвертый?
— Ну как же! А мое падение с крыши по пьянке?
— Так вы были на крыше? Значит, тот человек пытался вас убить?
Абрамс кивнул.
— Как… Как же, черт побери, вы туда попали?
— По пожарной лестнице.
— Вы знаете, о чем я спрашиваю.
— Тогда я вас спрошу, как получилось, что меня пригласили ночевать в этот дом на Тридцать шестой улице?
После недолгого колебания Кэтрин ответила:
— Меня попросила об этом Клаудия. Вы ей нравитесь.
Абрамс промолчал. Кэтрин добавила:
— Если уж быть совсем точной, О'Брайен и Питер тоже предложили, чтобы вы там ночевали. При этом мне показалось, что все трое действовали независимо друг от друга.
Абрамс снова ничего не сказал.
Кэтрин, похоже, постепенно приходила в себя после шока, вызванного смертью Арнольда. Она отрывисто спросила:
— Что же вас привело на крышу?
— Судьба.
— Вы знаете, Тони… Не всегда выгодно держать все при себе. Иногда ведь возникает необходимость в помощи ближнего.
— Я думаю, Кейт, что человек, связавшийся с вашей организацией, очень быстро обнаруживает, что остро нуждается в помощи.
Слова Абрамса явно обескуражили Кэтрин, однако, справившись с собой, она спокойно возразила:
— Зачем кому-то вас убивать?
— Не знаю, но мне это льстит. — Он снял трубку с телефонного аппарата на столе у Арнольда и набрал номер дома на Тридцать шестой улице.
— Чего? — ответил мужской голос. Абрамс знал, что таким тоном отвечают только полицейские, работающие на месте преступления.
— Капитана Спинелли, — бросил Тони.
— Ну… А кто это?
— Абрамс.
— Ладно, подождите.
К аппарату подошел Спинелли.
— Как это все случилось, Абрамс?
— Потом расскажу. Наверное, я окончательно испорчу тебе субботу, но у меня тут еще один труп.
— Где?
— Фирма О'Брайена. Комната с надписью «Архив». Охранник проводит тебя. Запишись в книге.
После долгого молчания Спинелли рявкнул:
— Слушай, Абрамс, что там вокруг тебя происходит? Ты что, попал в черную дыру?
— Давай пообедаем вместе.
— Пошел ты! Вообще держись от меня подальше. Вернее… Оставайся там же.
— Извини, но я должен бежать. Учти, дело выглядит, как несчастный случай, но это не так. Скажи эксперту, хорошо? И помни, что это еще цветочки. Побереги себя. Аривидерчи. — Тони повернулся к Кэтрин. — Стоит нам искать нужные досье, или сойдемся на том, что их здесь уже нет?
Кэтрин изучала записи выдачи материалов.
— Арнольд достал из хранилища четырнадцать папок. — Она осмотрелась. — Но их что-то нигде не видно. — Кэтрин на несколько секунд задумалась. — Арнольд должен был знать хотя бы одного из убийц, в противном случае он не открыл бы дверь.
— Правильно.
— Этим человеком был кто-то, имеющий сюда доступ.
— Сколько всего таких людей?
— Десятки. Англичане, американцы, французы и даже несколько немцев. Плюс группа израильских охотников за нацистами.
— У него был список?
Кэтрин посмотрела на Абрамса.
— Он держал все фамилии в голове.
Подумав немного, Тони сказал:
— Он явно не предполагал, что ему грозит какая-то опасность. Он разговаривал с этим человеком или людьми, а они хорошо знали, зачем он пришел сюда в субботу, — они знали, что скоро здесь появитесь вы.
Ее испуганный взгляд скользнул по шкафам. Она спросила хриплым шепотом:
— А вдруг они еще здесь?
Абрамс отрицательно покачал головой.
— Сомневаюсь. В какой-то момент Арнольд почувствовал опасность, и он мог… — Тони подошел к столу и осторожно переложил лежавшие там бумаги. — Нет, ничего нет. Они бы заметили, если бы он попытался оставить какой-то знак. — Абрамс подошел к телу, наклонился и быстрыми профессиональными движениями обыскал карманы, ботинки, носки, ощупал одежду. — Нет, ничего нет.
Кэтрин стояла подле него.
— Может, нам поискать по всей комнате?
— Нет, надо убраться отсюда, пока не приехал лучший сыщик Нью-Йорка.
Они вышли из комнаты и направились по ярко освещенному коридору. У лифта Кэтрин обратилась к охраннику:
— Кроме Арнольда в ту сторону проходил кто-нибудь?
Охранник отрицательно покачал головой:
— Впрочем, мисс, там же ведь есть еще лестница.
Кэтрин опять просмотрела записи в книге и обнаружила фамилии троих сотрудников фирмы.
— Эти люди здесь?
— Полагаю, что да. Я не видел, чтобы они уходили.
— Спасибо. — Кэтрин взглянула на Абрамса. — Не думаю, чтобы он мог впустить кого-то из этих троих.
— Мне кажется, миновать охранника несложно. Вы его знаете?
— Да. Он работает здесь много лет. Хотя это ничего не значит.
— Да, не значит, — согласился Тони. — Полицейские всегда задают такие вопросы: о новых сотрудниках фирмы, уборщиках, горничных… Это же первые подозреваемые. А в ваших играх все по-другому. Человека вводят в дело за двадцать лет до того, как ему прикажут открыть для кого-то дверь или зажечь свет в критический момент.
— Несколько преувеличено, но…
— И все же Спинелли проверит и охранника, и этих троих ребят.
Они вошли в кабину лифта.
— Я чувствую себя виноватой в смерти Арнольда. Если бы я не попросила его, он не пришел бы сегодня, — сказала Кэтрин.
— Это точно.
— Вы могли бы проявить побольше сочувствия.
— Извините, но это ваше рассуждение — глупость. Если бы сегодня не была суббота, то была бы пятница. Если бы отец Гитлера пользовался презервативами, Арнольду не пришлось бы сторожить британские архивы времен Второй мировой войны в Рокфеллеровском центре. Ну и что?
Они в молчании спустились в вестибюль.
— Мне не хотелось бы столкнуться со Спинелли, — сказал Абрамс.
Пригрело солнце, и улица ожила. Туристы с фотоаппаратами спешили в концертный зал Радио-Сити. Появились любители бега трусцой. Абрамс посмотрел на кроссовки Кэтрин. Подошвы у них были достаточно поношенные.
— Вы бегаете?
— Да.
— А бруклинскую трассу знаете?
— Да. Добегаю обычно до Проспект-Парк. Иногда перебегаю через мост до Хайтс Променэйд.
— До Проспект-Парк я тоже добегу. Это миль двенадцать? Давайте как-нибудь попробуем вместе? — предложил Абрамс.
— Как насчет понедельника? С утра?
— Так у меня в День поминовения выходной?
— Конечно, — улыбнулась Кэтрин.
Молча они прошли несколько кварталов. Наконец Кэтрин спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145