При этих словах правитель Пурпурного царства вдруг застонал, а затем спросил:
- Благочестивый наставник! Из какой же страны был тот мудрый советник?
- Он еще при покойном императоре состоял главным советником, - отвечал Танский монах. - Его фамилия Вэй, а имя Чжэн. Он умеет гадать по звездам, знает геомантию, умеет разделять тайные силы инь и ян и считается главной опорой государя в установлении порядка и спокойствия во всей империи. За то что он во сне совершил казнь над драконом из реки Цзинхэ, тот подал посмертную жалобу в подземное царство Теней, в которой обвинил нашего императора в том, что он не сдержал своего обещания и вместо того, чтобы помиловать дракона, казнил его. После этого наш император заболел и почувствовал свою близкую кончину. Тогда Вэй Чжэн написал послание, вручил его императору и попросил передать судье загробного мира Цуй Цзюе. Вскоре Танский император скончался, но через три дня снова ожил. Это чудо произошло благодаря Вэй Чжэну, который в своем трогательном послании побудил загробного судью Цуй Цзюе подделать цифру и таким образом нашему императору продлили жизнь еще на двадцать лет. Ныне он задумал созвать великий собор в память душ погибших на воде и на суше, а потому и послал меня, бедного монаха, в далекий путь, чтобы я посетил многие страны, поклонился основателю учения Будде Сакья-муни и получил у него священные книги Трех сокровищниц, излагающие основы великого учения, для того чтобы избавиться от страданий и вознестись на небо…
Правитель Пурпурного царства вновь застонал и сказал с печальным вздохом:
- Вот уж поистине небом ниспосланная династия великого государства, в котором правит настоящий император и ему служат мудрые слуги-советники! Разве можно сравнить с тем, что здесь у нас: я давно болею, но не находится никого среди моих слуг-советников, кто бы помог мне!
Танский монах, услышав эти слова, украдкой взглянул на правителя и заметил, что лицо у него желтое, сам он изможденный и производит впечатление человека слабого и телом и духом.
Танский монах хотел было спросить правителя, каким недугом он страдает, но тут появился стольничий и доложил, что можно пригласить Танского монаха на трапезу.
Правитель обратился к нему с приказанием:
- Приготовьте в зале Ароматов два места рядом, я хочу пость вместе с благочестивым наставником.
Танский монах поблагодарил за милость и отправился вместе с правителем к столу. Однако об этом мы рассказывать не будем. Обратимся к Сунь У-куну, который находился в подворье. Он велел Ша-сэну заварить чай, отварить рис и приготовить постные блюда.
- Поставить чай и отварить рис - дело не трудное, - сказал Ша-сэн, - а вот приготовить как следует овощи не так-то просто.
- Почему же? - спросил Сунь У-кун.
- Потому что у нас нет ни масла, ни соли, ни сои, ни уксуса, - отвечал Ша-сэн.
- У меня при себе есть немного денег, - сказал Сунь У-кун, - пошлем Чжу Ба-цзе, пусть купит.
Дурень Чжу Ба-цзе стал отвиливать:
- Нет, я не смею показываться на улицах. У меня такой безобразный вид, что может случиться какая-нибудь беда, а потом наставник будет меня ругать.
- Какая же может быть беда, если ты идешь честно покупать, не выпрашивать, не отнимать? - уговаривал его Сунь У-кун.
- Ты разве не видел, каким я был робким и смирным, когда мы шли сюда? - сказал Чжу Ба-цзе. - И все равно, стоило мне у самых ворот высунуть рыло, как от страха попадало несколько десятков зевак. Можешь представить себе, сколько людей умрет от страха, если я вдруг появлюсь на базаре!
- Ты только и умеешь затевать скандалы, - раздраженно сказал Сунь У-кун. - А скажи, видел ты, что продают там?
- Ничего я не видел, - отвечал Чжу Ба-цзе. - Пока мы шли, наставник все время заставлял меня смотреть вниз и не затевать никаких ссор.
- Эх ты! - насмешливо сказал Сунь У-кун. - Посмотрел бы, какие там винные погребки, лабазы с рисом, мукомольные мельницы, не говоря о лавках, торгующих шелком. А какие прекрасные чайные, мучные магазины с громадными блинами и огромными пампушками; в кабачках - отличные супы и приправы, чудесные овощи, словом, уйма всевозможных лакомств: сладкие пироги, разные сласти, трубочки с начинкой, жареные пирожки, медовые пряники… всего и не перечесть! Хочешь, пойдем я угощу тебя.
У Чжу Ба-цзе уже слюнки потекли от всего услышанного. Он не выдержал соблазна, подскочил к Сунь У-куну и сказал:
- Так и быть, брат, на этот раз ты угости меня! А в следующий раз, как только наберу сколько-нибудь денег, так обязательно угощу тебя.
Сунь У-кун усмехнулся и сказал:
- Ну, Ша-сэн! Оставайся тут и смотри, чтобы рис хорошенько сварился, а мы сходим за приправами и живо вернемся!
Ша-сэн понимал, что Сунь У-кун собирается подшутить над Чжу Ба-цзе, и, притворившись недовольным, сказал:
- Вы уж купите себе побольше да возвращайтесь сытыми!
Чжу Ба-цзе торопливо собрал чашки и плошки и вышел вместе с Сунь У-куном за ворота.
Стоявшие у ворот привратники спросили их:
- Куда собрались, уважаемые?
- Хотим купить приправ, - отвечал Сунь У-кун.
- Идите по этой улице прямо на запад, - сказал один из привратников, - завернете за угол, обойдете сторожевую башню, а рядом будет лавка торгового дома Чжэн. Там всем торгуют. Вы купите сколько угодно масла, соли, сои, уксуса, имбиря, перца и чайного листа!
Приятели, взявшись за руки и держась рядом, пошли в указанном направлении. Сунь У-кун прошел уже несколько чайных и кабачков, но ничего не купил и ничем не угостил Чжу Ба-цзе.
Тот не вытерпел и закричал:
- Брат! Давай купим чего-нибудь и поедим!
Но, как вам уже известно, Сунь У-кун решил подшутить над Чжу Ба-цзе и, конечно, отказался.
- Что ты, дорогой мой! До чего ты неопытен! Походим еще, выберем, где побольше да получше, там купим и поедим.
Пока они разговаривали между собой, за ними увязалась целая толпа зевак, наперебой стремившихся разглядеть странных монахов. Вскоре они дошли до сторожевой башни и увидели возле нее огромную толпу, запрудившую все улицы и переулки. Люди шумели, и Чжу Ба-цзе остановился:
- Брат! - робея произнес он. - Я не пойду. Слышишь, как народ шумит! Боюсь, как бы нас не схватили. К тому же мы здесь чужие и можем показаться подозрительными. Что будет, если нас схватят и уведут?!
- Глупости! - отвечал Сунь У-кун. - Кто станет хватать монахов, да еще ни в чем не повинных? Давай проберемся через толпу, зайдем в лавку торгового дома Чжэн, накупим разных приправ и тогда вернемся.
- Нет, нет, нет! - отнекивался Чжу Ба-цзе. - Я не стану лезть на рожон и навлекать беду! Знаешь, что может случиться, когда мы начнем протискиваться в толпе? У меня захлопают мои огромные уши! От страха люди начнут падать, их станут давить, а если кого-нибудь задавят насмерть, мне придется расплачиваться собственной жизнью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163