После этого он явился к моему наставнику, Танскому монаху, ударил его так, что тот лишился чувств, отнял всю нашу поклажу и исчез. Брат мой в монашестве, по имени Ша-сэн, думая, что это был я, отправился искать меня в мои владения. А там этот негодяй стал молоть всякий вздор, утверждая, что есть истинный монах, который пойдет на Запад, чтобы получить твои священные книги. Тут встревоженный Ша-сэн помчался к Южному морю и рассказал обо всем бодисатве Гуаньинь. Узнав об этом, Гуаньинь велела мне вместе с Ша-сэном вновь отправиться к моей горе. Там мы вступили в бой и вот до сих пор никто не может определить, кто из нас истинный Сунь У-кун. Мы побывали у Южного моря, в небесных чертогах, у Танского монаха - моего наставника; побывали мы также и в царстве вечного мрака, но все напрасно. А теперь, набравшись мужества, мы осмелились обратиться к тебе с великой просьбой, которую готовы неустанно повторять. Прояви благодеяние, яви нам свою милость и скажи, кто же из нас настоящий Сунь У-кун, чтобы я мог охранять Танского монаха в его паломничестве на Запад за священными книгами, которые мы должны испросить у тебя и вернуться с ними в далекие восточные земли, где твое великое учение будет проповедоваться вечно.
Все, кто здесь был, слышали, как оба Сунь У-куна произносили всю эту речь совершенно одинаково, в один голос. Разумеется, они тоже были не в силах определить, кто из говоривших был истинным Сунь У-куном. Один только Будда Татагата знал об этом. Он собрался было сказать, кто из двоих истинный Сунь У-кун, как вдруг заметил, что на юге между облаками показалась бодисатва Гуаньинь.
Сложив ладони рук, наш великий Будда молвил:
- Высокочтимая Гуаньинь! Погляди на этих двух Сунь У-кунов и определи, кто из них настоящий.
- Еще позавчера, - отвечала Гуаньинь, - в моей далекой обители я пыталась это сделать, но безуспешно. После меня они отправились в небесные чертоги, затем в подземное царство, но и там никто не мог распознать истину. Поэтому я и явилась к тебе, о великий Будда Татагата, и хочу просить тебя, чтобы ты определил, кто из них истинный Сунь У-кун, а кто двойник.
Будда засмеялся и сказал:
- Все вы хоть и обладаете великой многообразной волшебной силой, однако можете лишь наблюдать происходящие в небесной сфере явления. Вы не знаете всех существ, обитающих там, и не можете постичь их разнообразие.
Гуаньинь стала просить Будду пояснить столь мудреную мысль.
Тогда Будда молвил:
- Во всей небесной сфере духи делятся на пять групп: духов неба, земли, небожителей, людей и умерших. Есть также пять видов зверей: панцирные, чешуйчатые, пушистые, крылатые и членистые. Перед нами же стоят два существа, которые не относятся ни к небу, ни к земле, ни к небожителям, ни к людям, ни к душам умерших. Они не являются также ни панцирными, ни чешуйчатыми, ни пушистыми, ни крылатыми, ни членистоногими. На свете есть еще четыре обезьяны, которые чинят беспорядок в мире, но они не входят в перечисленные выше десять разновидностей.
Тут Гуаньинь спросила:
- А что это за четыре обезьяны, осмелюсь спросить?
Будда отвечал:
- Первая называется: каменная обезьяна, обладающая волшебной прозорливостью. Эта обезьяна в совершенстве владеет способом превращения в любые другие существа. Она знает время, предопределенное небом, и блага, приносимые землей, и может перемещать на небе звезды; вторая обезьяна - это павиан, который обладает способностью управлять положительным и отрицательным началом, в совершенстве знает дела людей, ловко прячется и внезапно появляется, умеет избавлять от смерти и продлевать жизнь; третья - это горилла, у которой необыкновенно длинные руки. Она может достать ими солнце или луну, сжать тысячи гор. Она знает судьбу всех и не боится ни земли, ни неба. Четвертая обезьяна это шестиухая макака, у которой замечательный слух. Она способна вникать в суть вещей, знает последовательность событий и считается самой смышленой из всех живых тварей. Эти четыре обезьяны не входят в перечисленные мною десять разновидностей и не относятся ни к первой, ни ко второй группе. Так вот, двойник Сунь У-куна как раз и есть шестиухая обезьяна. Эта обезьяна знает о событиях, которые совершаются на расстоянии в тысячу ли. Она знает все, о чем говорят люди. Вот почему я и перечислил четыре ее достоинства. Утверждаю, что обезьяна, принявшая облик Сунь У-куна и подражающая его голосу, как раз и есть шестиухая макака!
Услышав это, двойник Сунь У-куна затрепетал от страха, подпрыгнул и кинулся вон.
Будда тотчас же отдал приказание всем своим приближенным действовать. В тот же миг, находившиеся здесь четыре бодисатвы, восемь хранителей, пятьсот святых подвижников-архатов, три тысячи Цзе-ди, вникших в суть учения Будды, монахи-бикшу и монахини-бикшуни, близкие приверженцы Будды - монахи упаны и монахини упасики, бодисатва Гуаньинь и Муча разом стали в круг, чтобы не дать обезьяне убежать. Великий Мудрец Сунь У-кун тоже хотел было податься вперед, но Будда остановил его:
- Не вмешивайся! Я изловлю его живым и отдам тебе.
Тем временем, дрожа от страха, несчастная макака сразу же сообразила, что спасения нет и убежать не удастся. Тогда она встряхнулась и сразу же превратилась в пчелку, улетев ввысь. Но Будда метнул ей вдогонку свою золотую чашу для сбора подаяний, и беглец упал на землю, накрытый чашей. Присутствую щие ничего не заметили, считая, что макака бежала. Но Будда усмехнулся:
- Перестаньте шуметь! - сказал он. - Оборотню не удалось бежать. Ищите его под моей чашей!
Все разом кинулись к чаше и приподняли ее. Там оказалась маленькая шестиухая обезьянка макака. Великий Мудрец не стерпел, размахнулся своим посохом и одним ударом размозжил ей голову. С той поры шестиухие обезьяны перестали существовать на свете.
Будда гневно крикнул:
- Хорош же ты, нечего сказать!
Сунь У-кун стал оправдываться:
- О великий Будда! Не жалей этого негодяя. Он не достоин твоей жалости. Ведь он осмелился поднять руку на моего наставника - Танского монаха и ранил его. Он утащил всю нашу поклажу. По мирским законам его бы судили как настоящего разбойника с большой дороги, который средь бела дня грабит прохожих. За подобные преступления его бы обезглавили.
Будда остановил его:
- Ступай живей к своему наставнику и продолжай охранять его, чтобы он мог благополучно прибыть сюда за священными книгами.
Великий Мудрец стукнул лбом о землю и с волнением произнес:
- Осмелюсь доложить, всевышний Будда, что наставник мой безусловно прогонит меня, тогда снова придется тебя беспокоить, не так ли? Сделай милость, прочти заклинание о снятии обруча, я отдам его тебе, Будда, а ты отпусти меня и позволь стать простым мирянином.
- Оставь свои сумасбродные мысли, - прервал его Будда, - и перестань неистовствовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163
Все, кто здесь был, слышали, как оба Сунь У-куна произносили всю эту речь совершенно одинаково, в один голос. Разумеется, они тоже были не в силах определить, кто из говоривших был истинным Сунь У-куном. Один только Будда Татагата знал об этом. Он собрался было сказать, кто из двоих истинный Сунь У-кун, как вдруг заметил, что на юге между облаками показалась бодисатва Гуаньинь.
Сложив ладони рук, наш великий Будда молвил:
- Высокочтимая Гуаньинь! Погляди на этих двух Сунь У-кунов и определи, кто из них настоящий.
- Еще позавчера, - отвечала Гуаньинь, - в моей далекой обители я пыталась это сделать, но безуспешно. После меня они отправились в небесные чертоги, затем в подземное царство, но и там никто не мог распознать истину. Поэтому я и явилась к тебе, о великий Будда Татагата, и хочу просить тебя, чтобы ты определил, кто из них истинный Сунь У-кун, а кто двойник.
Будда засмеялся и сказал:
- Все вы хоть и обладаете великой многообразной волшебной силой, однако можете лишь наблюдать происходящие в небесной сфере явления. Вы не знаете всех существ, обитающих там, и не можете постичь их разнообразие.
Гуаньинь стала просить Будду пояснить столь мудреную мысль.
Тогда Будда молвил:
- Во всей небесной сфере духи делятся на пять групп: духов неба, земли, небожителей, людей и умерших. Есть также пять видов зверей: панцирные, чешуйчатые, пушистые, крылатые и членистые. Перед нами же стоят два существа, которые не относятся ни к небу, ни к земле, ни к небожителям, ни к людям, ни к душам умерших. Они не являются также ни панцирными, ни чешуйчатыми, ни пушистыми, ни крылатыми, ни членистоногими. На свете есть еще четыре обезьяны, которые чинят беспорядок в мире, но они не входят в перечисленные выше десять разновидностей.
Тут Гуаньинь спросила:
- А что это за четыре обезьяны, осмелюсь спросить?
Будда отвечал:
- Первая называется: каменная обезьяна, обладающая волшебной прозорливостью. Эта обезьяна в совершенстве владеет способом превращения в любые другие существа. Она знает время, предопределенное небом, и блага, приносимые землей, и может перемещать на небе звезды; вторая обезьяна - это павиан, который обладает способностью управлять положительным и отрицательным началом, в совершенстве знает дела людей, ловко прячется и внезапно появляется, умеет избавлять от смерти и продлевать жизнь; третья - это горилла, у которой необыкновенно длинные руки. Она может достать ими солнце или луну, сжать тысячи гор. Она знает судьбу всех и не боится ни земли, ни неба. Четвертая обезьяна это шестиухая макака, у которой замечательный слух. Она способна вникать в суть вещей, знает последовательность событий и считается самой смышленой из всех живых тварей. Эти четыре обезьяны не входят в перечисленные мною десять разновидностей и не относятся ни к первой, ни ко второй группе. Так вот, двойник Сунь У-куна как раз и есть шестиухая обезьяна. Эта обезьяна знает о событиях, которые совершаются на расстоянии в тысячу ли. Она знает все, о чем говорят люди. Вот почему я и перечислил четыре ее достоинства. Утверждаю, что обезьяна, принявшая облик Сунь У-куна и подражающая его голосу, как раз и есть шестиухая макака!
Услышав это, двойник Сунь У-куна затрепетал от страха, подпрыгнул и кинулся вон.
Будда тотчас же отдал приказание всем своим приближенным действовать. В тот же миг, находившиеся здесь четыре бодисатвы, восемь хранителей, пятьсот святых подвижников-архатов, три тысячи Цзе-ди, вникших в суть учения Будды, монахи-бикшу и монахини-бикшуни, близкие приверженцы Будды - монахи упаны и монахини упасики, бодисатва Гуаньинь и Муча разом стали в круг, чтобы не дать обезьяне убежать. Великий Мудрец Сунь У-кун тоже хотел было податься вперед, но Будда остановил его:
- Не вмешивайся! Я изловлю его живым и отдам тебе.
Тем временем, дрожа от страха, несчастная макака сразу же сообразила, что спасения нет и убежать не удастся. Тогда она встряхнулась и сразу же превратилась в пчелку, улетев ввысь. Но Будда метнул ей вдогонку свою золотую чашу для сбора подаяний, и беглец упал на землю, накрытый чашей. Присутствую щие ничего не заметили, считая, что макака бежала. Но Будда усмехнулся:
- Перестаньте шуметь! - сказал он. - Оборотню не удалось бежать. Ищите его под моей чашей!
Все разом кинулись к чаше и приподняли ее. Там оказалась маленькая шестиухая обезьянка макака. Великий Мудрец не стерпел, размахнулся своим посохом и одним ударом размозжил ей голову. С той поры шестиухие обезьяны перестали существовать на свете.
Будда гневно крикнул:
- Хорош же ты, нечего сказать!
Сунь У-кун стал оправдываться:
- О великий Будда! Не жалей этого негодяя. Он не достоин твоей жалости. Ведь он осмелился поднять руку на моего наставника - Танского монаха и ранил его. Он утащил всю нашу поклажу. По мирским законам его бы судили как настоящего разбойника с большой дороги, который средь бела дня грабит прохожих. За подобные преступления его бы обезглавили.
Будда остановил его:
- Ступай живей к своему наставнику и продолжай охранять его, чтобы он мог благополучно прибыть сюда за священными книгами.
Великий Мудрец стукнул лбом о землю и с волнением произнес:
- Осмелюсь доложить, всевышний Будда, что наставник мой безусловно прогонит меня, тогда снова придется тебя беспокоить, не так ли? Сделай милость, прочти заклинание о снятии обруча, я отдам его тебе, Будда, а ты отпусти меня и позволь стать простым мирянином.
- Оставь свои сумасбродные мысли, - прервал его Будда, - и перестань неистовствовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163