И знакомые порты, скрытые кожными смычками.
– Ничего себе… – вырвалось у Албана. – Похоже, ты такой же, как я.
– Давай жить вместе, – мигом предложил Альф с обезоруживающей детской улыбкой. – А то мне одному скучно. Я уже всё перепробовал.
Но Албан, радуясь, что одиночество закончилось, не спешил сближаться с неожиданно возникшим братцем. Есть понятие «private»; как настоящий федерал, Албан ценил своё право жить независимо, даже если жизнь необратимо изменилась.
– Что-то я не видел тебя в Даглас-центре.
– А ты когда воскрес-то? – Альф радостно ожидал согласия долгожданного брата, и никакие уводящие в сторону разговоры его не смущали. Он улыбался так, словно всё было решено, осталось перетащить вещички к Албану в комнату.
– Четвёртого дня. В среду.
– Во, и уже ходишь, не спотыкаешься! Ты молоток, Алби. Я-то сперва на четвереньках ползал… Трудно привыкать. Но киберфункции освоил быстро! Активировали меня второго августа. Трое суток не мог въехать, в какую я помойку угодил. Мне Джомар – ты понял?! – ангелом сперва казался!
– Каким манером ты сюда попал? – Албан стремился держаться подальше от темы «Поселимся вместе», поскольку с каждым новым словоизвержением Альфа всё глубже убеждался, что рост и внешность братика не очень соответствуют уму. Этот тип кого угодно заболтает до помрачения мозгов. Жить с ним?.. нет уж, спасибо. Достаточно быть с ним соседями, и то покоя лишит.
– Я, – выпрямился и наконец перестал дёргаться неугомонный Альфер Даглас, – получил положенное мне по закону.
Должно быть, он казался себе величавым призраком, без слёз скорбящим о своей безвременной кончине. Ему это нравилось.
– Смертную казнь, что ли?.. – недоумённо спросил Албан, пытаясь догадаться, сколько граждан убил Альф, чтоб в наше гуманное время заслужить луч нейробластера в голову.
– Эвтаназию! – гавкнул обиженный Альф. – Я совершеннолетний! сам выбрал смерть, понял?! Подписал усыпление «синим сиропом».
– А что, были варианты?
Когда дело касается маньяков, расчленителей и педофилов, судебный гуманизм пределов не имеет. Тут и многолетние отсрочки исполнения приговора, и юридические проволочки, и букет способов казни на выбор. Иной до восхождения на эшафот успеет состариться и издать десять книг о том, как подлые жертвы его провоцировали. Но этот, видимо, всех живодёров превзошёл, раз юстиция грохнула его сразу по достижении восемнадцати лет.
– Предлагали ещё «газ Морфея», но он очень быстро валит, – простодушно поведал Альф. – Кроме того, в «сироп» вводят эйфорины. Такой таск!.. Отовсюду вылезают девки, ты в них растворяешься, как сахар.
– И за что ты это получил?
– Какое «за что»? – озлился Альф, уродливо перекосив лицо. – По желанию! Жить обрыдло, вот что. Я родакам прямо сказал: «Не буду жить, подпишусь на полный улёт». Чипизировать меня хотели. Я не стал! я до последнего в своём уме был, это все врачи признали. Имею право, не дам себе элементы вживлять, и точка. Написал правозащитникам в пятнадцать мест, и меня отстояли. Родаки – гадюки. Насовали бы полкило микросхем в мозги, сделали бы дураком, и живи им на счастье…
«Похоже, я поспешил с выводами, – решил Албан. – Он не преступник».
Тучи сгущались, накрапывал унылый зимний дождь, затем полил всерьёз, но Альф, по которому текла вода, всё стоял на газоне в промокшей насквозь одежде и жарко излагал свои злоключения:
– Они нарочно меня родили, из вредности. Их предупреждали, что получится – они всё равно зачали, чтобы им пособие платили. Доход без хлопот – роди урода и стриги бутки с казны. Вот я им и отомстил – взял да помер.
– Я просто хотел спросить: как ты очутился в Даглас-центре?
– Как, как! через клинику Гийома, чтоб она сгорела! у них с Джомаром договор.
– Клиника Гийома? – В памяти Албана стали возникать, словно всплывая, чьи-то фразы: «В клинику Гийома… кем работает и жив ли мозг…»
– Ну да, «сиропом» меня у Гийома поили. Они обслуживают безнадёжных по госпрограмме. А потом бац, свет загорелся – и я тут. В новом теле. – Альф с неприязнью осмотрел свои ладони.
– Для артона тело ничего, приличное. – Как наладчик, Албан мог лишь поверхностно оценивать уровень биомеханизмов, но, судя по всему, братьям Дагласам достались надёжные тела, истинный хай-тэк от консорциума GR-Family-BIC.
– Не смеши меня. – Альф сделал рот набок. – От нас артоном и не пахнет.
– Джомар сказал – протез тела. Значит, мы артоны, – убеждённо заявил Албан. – Мозг в груди, кровезаменитель и всё такое. Как полагается.
– Проснись! – оскалился Альф, снова шутовски пританцовывая по увядшей траве и разрывая ногами грунт, превращающийся под дождём в грязь. – Мы – КИБОРГИ! В нас нет ни кусочка органики. Ни сердца! ни лёгких! ни мозга!
– Чушь… я же дышу, – возразил Албан.
– Имитация ощущений. – Альф отмахнулся в танце. – Это твоя память о дыхании, ничего больше. Нас вообще нет!.. – Остановившись и пригнувшись, он не мигая посмотрел на Албана и зашептал: – Одна душа. Они вынули наши души и вставили в роботов. Вот и разгадка. Смекаешь? Условная фамилия, придуманные имена. Всё это блеф. Мы – управляющие модули, автопилоты. Зачем простому киборгу четыре таких порта? А я знаю. Мы будем водить межпространственные истребители со сквозным оружием. Где я пропадал, пока ты себя ощупывал? Я был на имитаторе, вон в том корпусе, – ткнул он мокрой рукой сквозь дождь. – Это мрак. Хлеще эйфоринов. Вставляют штекеры, и ты песком рассыпаешься в космосе. Ты – глаз, шар, видишь всё вокруг. Я расскажу, что с тобой будут делать.
– Думаешь, я тебе поверил? – Албан всё же не утратил скепсиса.
– Поверишь. Когда тебя подключат к стенду – тут ты и поверишь. – Альф опустился на колени в изрытую грязь, перемешанную с жухлой травой, потом сгрёб пригоршню размякшей земли и принялся размазывать её по лицу. – О-о, какое гадство! Я хотел умереть, я причастился, соборовался, я всех простил – чёрт бы их подрал! – и отдал всем последнее целование. И тут явился Джомар! «Заверните мне эту креветку!» Он стибрил меня, унёс под мышкой, чтоб сделать военным пилотом. Это незаконно! Я не хочу никуда летать! Во мне сто тридцать два кило, я красивый – и ни на что не годный, только водить истребитель!
Выкрикнув это в плачущее небо, он повалился и стал корчиться в грязи, оглашая пустынную зону Даглас-центра бессвязными воплями.
«Мы – пилоты, – тупо размышлял Албан. – Я и этот психопат. Водить истребитель. Военные пилоты. Без мозга. Каким же местом я тогда думаю?»
Немного повалявшись, Альф стих, затем угрюмо поднялся, перемазанный с головы до ног.
– По-моему, тебя не прошибает, – сердито буркнул он.
– Признаться, не очень. Представь себя на моём месте: подходит какой-то помешанный, босиком в декабре, говорит невесть что, орёт, катается в грязи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
– Ничего себе… – вырвалось у Албана. – Похоже, ты такой же, как я.
– Давай жить вместе, – мигом предложил Альф с обезоруживающей детской улыбкой. – А то мне одному скучно. Я уже всё перепробовал.
Но Албан, радуясь, что одиночество закончилось, не спешил сближаться с неожиданно возникшим братцем. Есть понятие «private»; как настоящий федерал, Албан ценил своё право жить независимо, даже если жизнь необратимо изменилась.
– Что-то я не видел тебя в Даглас-центре.
– А ты когда воскрес-то? – Альф радостно ожидал согласия долгожданного брата, и никакие уводящие в сторону разговоры его не смущали. Он улыбался так, словно всё было решено, осталось перетащить вещички к Албану в комнату.
– Четвёртого дня. В среду.
– Во, и уже ходишь, не спотыкаешься! Ты молоток, Алби. Я-то сперва на четвереньках ползал… Трудно привыкать. Но киберфункции освоил быстро! Активировали меня второго августа. Трое суток не мог въехать, в какую я помойку угодил. Мне Джомар – ты понял?! – ангелом сперва казался!
– Каким манером ты сюда попал? – Албан стремился держаться подальше от темы «Поселимся вместе», поскольку с каждым новым словоизвержением Альфа всё глубже убеждался, что рост и внешность братика не очень соответствуют уму. Этот тип кого угодно заболтает до помрачения мозгов. Жить с ним?.. нет уж, спасибо. Достаточно быть с ним соседями, и то покоя лишит.
– Я, – выпрямился и наконец перестал дёргаться неугомонный Альфер Даглас, – получил положенное мне по закону.
Должно быть, он казался себе величавым призраком, без слёз скорбящим о своей безвременной кончине. Ему это нравилось.
– Смертную казнь, что ли?.. – недоумённо спросил Албан, пытаясь догадаться, сколько граждан убил Альф, чтоб в наше гуманное время заслужить луч нейробластера в голову.
– Эвтаназию! – гавкнул обиженный Альф. – Я совершеннолетний! сам выбрал смерть, понял?! Подписал усыпление «синим сиропом».
– А что, были варианты?
Когда дело касается маньяков, расчленителей и педофилов, судебный гуманизм пределов не имеет. Тут и многолетние отсрочки исполнения приговора, и юридические проволочки, и букет способов казни на выбор. Иной до восхождения на эшафот успеет состариться и издать десять книг о том, как подлые жертвы его провоцировали. Но этот, видимо, всех живодёров превзошёл, раз юстиция грохнула его сразу по достижении восемнадцати лет.
– Предлагали ещё «газ Морфея», но он очень быстро валит, – простодушно поведал Альф. – Кроме того, в «сироп» вводят эйфорины. Такой таск!.. Отовсюду вылезают девки, ты в них растворяешься, как сахар.
– И за что ты это получил?
– Какое «за что»? – озлился Альф, уродливо перекосив лицо. – По желанию! Жить обрыдло, вот что. Я родакам прямо сказал: «Не буду жить, подпишусь на полный улёт». Чипизировать меня хотели. Я не стал! я до последнего в своём уме был, это все врачи признали. Имею право, не дам себе элементы вживлять, и точка. Написал правозащитникам в пятнадцать мест, и меня отстояли. Родаки – гадюки. Насовали бы полкило микросхем в мозги, сделали бы дураком, и живи им на счастье…
«Похоже, я поспешил с выводами, – решил Албан. – Он не преступник».
Тучи сгущались, накрапывал унылый зимний дождь, затем полил всерьёз, но Альф, по которому текла вода, всё стоял на газоне в промокшей насквозь одежде и жарко излагал свои злоключения:
– Они нарочно меня родили, из вредности. Их предупреждали, что получится – они всё равно зачали, чтобы им пособие платили. Доход без хлопот – роди урода и стриги бутки с казны. Вот я им и отомстил – взял да помер.
– Я просто хотел спросить: как ты очутился в Даглас-центре?
– Как, как! через клинику Гийома, чтоб она сгорела! у них с Джомаром договор.
– Клиника Гийома? – В памяти Албана стали возникать, словно всплывая, чьи-то фразы: «В клинику Гийома… кем работает и жив ли мозг…»
– Ну да, «сиропом» меня у Гийома поили. Они обслуживают безнадёжных по госпрограмме. А потом бац, свет загорелся – и я тут. В новом теле. – Альф с неприязнью осмотрел свои ладони.
– Для артона тело ничего, приличное. – Как наладчик, Албан мог лишь поверхностно оценивать уровень биомеханизмов, но, судя по всему, братьям Дагласам достались надёжные тела, истинный хай-тэк от консорциума GR-Family-BIC.
– Не смеши меня. – Альф сделал рот набок. – От нас артоном и не пахнет.
– Джомар сказал – протез тела. Значит, мы артоны, – убеждённо заявил Албан. – Мозг в груди, кровезаменитель и всё такое. Как полагается.
– Проснись! – оскалился Альф, снова шутовски пританцовывая по увядшей траве и разрывая ногами грунт, превращающийся под дождём в грязь. – Мы – КИБОРГИ! В нас нет ни кусочка органики. Ни сердца! ни лёгких! ни мозга!
– Чушь… я же дышу, – возразил Албан.
– Имитация ощущений. – Альф отмахнулся в танце. – Это твоя память о дыхании, ничего больше. Нас вообще нет!.. – Остановившись и пригнувшись, он не мигая посмотрел на Албана и зашептал: – Одна душа. Они вынули наши души и вставили в роботов. Вот и разгадка. Смекаешь? Условная фамилия, придуманные имена. Всё это блеф. Мы – управляющие модули, автопилоты. Зачем простому киборгу четыре таких порта? А я знаю. Мы будем водить межпространственные истребители со сквозным оружием. Где я пропадал, пока ты себя ощупывал? Я был на имитаторе, вон в том корпусе, – ткнул он мокрой рукой сквозь дождь. – Это мрак. Хлеще эйфоринов. Вставляют штекеры, и ты песком рассыпаешься в космосе. Ты – глаз, шар, видишь всё вокруг. Я расскажу, что с тобой будут делать.
– Думаешь, я тебе поверил? – Албан всё же не утратил скепсиса.
– Поверишь. Когда тебя подключат к стенду – тут ты и поверишь. – Альф опустился на колени в изрытую грязь, перемешанную с жухлой травой, потом сгрёб пригоршню размякшей земли и принялся размазывать её по лицу. – О-о, какое гадство! Я хотел умереть, я причастился, соборовался, я всех простил – чёрт бы их подрал! – и отдал всем последнее целование. И тут явился Джомар! «Заверните мне эту креветку!» Он стибрил меня, унёс под мышкой, чтоб сделать военным пилотом. Это незаконно! Я не хочу никуда летать! Во мне сто тридцать два кило, я красивый – и ни на что не годный, только водить истребитель!
Выкрикнув это в плачущее небо, он повалился и стал корчиться в грязи, оглашая пустынную зону Даглас-центра бессвязными воплями.
«Мы – пилоты, – тупо размышлял Албан. – Я и этот психопат. Водить истребитель. Военные пилоты. Без мозга. Каким же местом я тогда думаю?»
Немного повалявшись, Альф стих, затем угрюмо поднялся, перемазанный с головы до ног.
– По-моему, тебя не прошибает, – сердито буркнул он.
– Признаться, не очень. Представь себя на моём месте: подходит какой-то помешанный, босиком в декабре, говорит невесть что, орёт, катается в грязи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131