– Джифаренге напомнил, что он из мира биологии, а не технологии. – У вас своя пастила есть?
– До конца весны буду брать в «Роботехе».
– А потом?
– Если смогу договориться с Ментоном. Чтобы покупать еду, надо зарабатывать.
– Когда вернём флаер…
– Когда докажем, что мы – это мы. Не раньше.
– Надо скорее. Денежек у нас не много… В паре кварталов отсюда кормят дёшево, а тут жратва дорогущая.
Они шли через Пигаль – традиционный для городов ПМ район весёлых домов. Кондиционированное пространство Купер-Порта так стиснуло улицы, что толпа уплотнялась до вязкой толчеи; электрокар полиции или развозчик товаров прижимали всех к стенам. По обе стороны в телах домов на высоте второго этажа проходили глубокие выемки вроде столярных шпунтов, где ездили узкоколейные шахтёрские трамваи; над головами улицу в три яруса пересекали пешеходные мостки, и где-то вверху сквозь прозрачный уличный потолок беспощадное солнце накачивало в город парниковый эффект.
ГенКому вряд ли стоило жёстко ограничивать рождаемость – когда число душ на квадратный метр превышает некий рубеж, граждане перестают размножаться от отвращения друг к другу. Людей сдерживает подсознательный страх: если их станет слишком много, некуда будет ступить. Тем удивительнее видеть, как ГенКом, de facto обложив штрафами материнство и детей, всячески поощряет платный блуд. Форт кругом замечал вывески «ВЕРОНИКА», «АНЖЕЛИКА», «ГАНИМЕД», «АПОЛЛОН», «ТРИАНОН», «САРДАНАПАЛ – УТОПАЯ В РОСКОШИ» и тому подобные, с изображениями прелестниц и красавцев, часто с припиской «Грибов нет. Требуются девушки. Прививка обязательна».
В справочнике по мирам Альты смутно упоминалось, что выходцы из латинских регионов Старой Земли обладают неким «средиземноморским мышлением», куда входят чистоплотность, общительность и обязательный любовный пыл. Похоже, вывезенный с прародины пыл ещё не выветрился, и ГенКом направил его в обход акушерских проблем, поощряя свадьбы однополых и браки существ разных видов, включая супружество с растениями и животными. Уж на что были свободны нравы контуанцев, но Планета Монстров по части либеральности обгоняла их с большим отрывом.
«Наверное, здесь могу жениться и я. – Форт пытался отвлечься от печальных дум о флаере и межпланетной войне. – Занятно. Надо уточнить в законах. Выберу в жёны дерево в гилее, обнесу оградой, буду собирать с него плоды. Пойдут у нас вегетативные детки. А как нам выехать отсюда всей семьёй? Спилить жену и ошкурить на лесокомбинате… Нет, постой. Ещё в женоубийстве обвинят. Значит – развод. Детей поделим…»
Он замечал нацеленные на себя манящие улыбки и игру глазами, в которых солнечно плескалось древнее Средиземное море. Причём подмигивали ему не только женщины.
Взгляды сканировали Форта и Джифаренге, пытаясь отгадать, сколько экю у них в карманах. Старатели богатенькие – добывают дорогие ископаемые, ценное дерево, смолы, плоды, пыльцу, щитовидные железы мортифер и жабий жир; даже подножный компост гилея стоит денег – его варят, пропускают через самогонный аппарат и тоннами вывозят на экспорт.
– Господину нужна комната? – наудачу подкатила огненно-рыжая девица. – Бассейн, массаж, элитное обслуживание…
– А сетевой вход с разъёмом типа 2BW?
– Что?.. – потерялась рыжая.
– То есть у вас его нет. Жаль.
– А женщина моего формата? – зарычал синюшный нелюдь.
– Бинджи не принимаем. Иди в Штетл, – уходя, в досаде огрызнулась рыжая.
Ближе к центру города улицы становились шире, а бордельные вывески начали чередоваться с позитивной государственной рекламой. Правительство обязано пропагандировать те вечные ценности, что выше пояса. Поперёк улицы, привинченный к воздушному путепроводу, висел плакат-громада «КУПЕР-ПОРТ – МОЙ ГОРОД!» и групповой портрет – отдающий честь офицер с деревянной улыбкой, светлая мать с ребёнком, деловая бизнес-вумен, медсестра с аптечкой и гнусно осклабившийся очкарик с ноутбуком. Должно быть, это символизировало единство всех слоёв населения, но Форту до жути напомнило туанские щиты с призывами возродить традиционную «большую семью» из трёх жён и главного мужа с младшим муженьком. Единственный младенец на плакате ясно показывал: на ПМ так много угнетающего СО2, что даже крепыш-военнослужащий в состоянии осчастливить лишь одну из трёх; программист не в счёт – это тупиковая ветвь эволюции.
Навстречу появлялись новые лозунги:
«Забей свой кол – оснуй поселение!»
«Вместе под одной крышей!»
«Я горжусь Планетой Монстров!» Вместо бравого загорелого освоителя тут должна быть голова смеющегося лепидозавра…
«Сосу за пять центов» – реклама пылесоса.
«Настало время Планеты Монстров!»
«Искореним БЮРОКРАТИЗМ и ВЗЯТКИ!» – интересно, а этот плакат что рекламирует?..
«Берегись теплового удара».
«Надышишься наружным воздухом – станешь жертвой» – печальное пепельное лицо с глазами кролика и следами носового кровотечения. «Департамент социальной защиты и здравоохранения предупреждает – не забудь надеть респиратор».
«Солнце – это рак кожи».
«НЕСИ СПАСЕНИЕ. Мы не даём – мы возвращаем.
Купить билет благотворительной лотереи Фонда Милосердия – ТВОЙ ДОЛГ! Купи немедленно. Департамент социальной зашиты…»
«Охладись пивом. Вечная свежесть пива».
«ЛОКА ЛОКА ЛОКА ЛОКА ЛОКА» – побежала строка; экран выбросил красное, словно ошпаренное солнцем, лицо в ореоле толстых шевелящихся волос, с глазами изумлённой совы. Анимационная жаба-людоед хлебнула локи, и из глаз её посыпались искры бенгальского огня. «КАЙФ КАЙФ КАЙФ КАЙФ КАЙФ».
«Туанский генерал у вас на службе» – реклама туанских кондиционеров. На миг Форт представил великолепного Акиа официантом в здешней кафешке – и с негодованием отверг это видение. Не дождётесь, чтоб туанский аристократ позировал для рекламы. Наверняка изображение скачали по-пиратски из державного ТВ.
Наконец нашлась столовая с приемлемыми ценами. Профильный поднос, где были выдавлены углубления для трёх блюд и соуса, Джифаренге показался маловат, и он велел сложить свои десять порций салата в кастрюлю. Постанывая от восторга, он загребал еду и объяснялся с набитым ртом:
– Одно мясо… мне живот узлом стянуло! Нужны растения! А в гилее… листик съешь и околеешь!
Не насытившись, грузчик купил ещё кочан капусты, взял в лапу – целиком! – и хрустел им по дороге к «Френкель Статис». Его блаженная отрыжка слышалась по всей улице. Конечно, было много недовольных взглядов, но Форт воздержался от упрёков. Измождённому и отощавшему напарнику надо поправляться. И лечиться! Таблетки и мази, которые тот приобрёл в аптеке, врач не назначал – Джифаренге выбрал лекарства сам, вспоминая, чем выводили грибки знакомые бинджи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
– До конца весны буду брать в «Роботехе».
– А потом?
– Если смогу договориться с Ментоном. Чтобы покупать еду, надо зарабатывать.
– Когда вернём флаер…
– Когда докажем, что мы – это мы. Не раньше.
– Надо скорее. Денежек у нас не много… В паре кварталов отсюда кормят дёшево, а тут жратва дорогущая.
Они шли через Пигаль – традиционный для городов ПМ район весёлых домов. Кондиционированное пространство Купер-Порта так стиснуло улицы, что толпа уплотнялась до вязкой толчеи; электрокар полиции или развозчик товаров прижимали всех к стенам. По обе стороны в телах домов на высоте второго этажа проходили глубокие выемки вроде столярных шпунтов, где ездили узкоколейные шахтёрские трамваи; над головами улицу в три яруса пересекали пешеходные мостки, и где-то вверху сквозь прозрачный уличный потолок беспощадное солнце накачивало в город парниковый эффект.
ГенКому вряд ли стоило жёстко ограничивать рождаемость – когда число душ на квадратный метр превышает некий рубеж, граждане перестают размножаться от отвращения друг к другу. Людей сдерживает подсознательный страх: если их станет слишком много, некуда будет ступить. Тем удивительнее видеть, как ГенКом, de facto обложив штрафами материнство и детей, всячески поощряет платный блуд. Форт кругом замечал вывески «ВЕРОНИКА», «АНЖЕЛИКА», «ГАНИМЕД», «АПОЛЛОН», «ТРИАНОН», «САРДАНАПАЛ – УТОПАЯ В РОСКОШИ» и тому подобные, с изображениями прелестниц и красавцев, часто с припиской «Грибов нет. Требуются девушки. Прививка обязательна».
В справочнике по мирам Альты смутно упоминалось, что выходцы из латинских регионов Старой Земли обладают неким «средиземноморским мышлением», куда входят чистоплотность, общительность и обязательный любовный пыл. Похоже, вывезенный с прародины пыл ещё не выветрился, и ГенКом направил его в обход акушерских проблем, поощряя свадьбы однополых и браки существ разных видов, включая супружество с растениями и животными. Уж на что были свободны нравы контуанцев, но Планета Монстров по части либеральности обгоняла их с большим отрывом.
«Наверное, здесь могу жениться и я. – Форт пытался отвлечься от печальных дум о флаере и межпланетной войне. – Занятно. Надо уточнить в законах. Выберу в жёны дерево в гилее, обнесу оградой, буду собирать с него плоды. Пойдут у нас вегетативные детки. А как нам выехать отсюда всей семьёй? Спилить жену и ошкурить на лесокомбинате… Нет, постой. Ещё в женоубийстве обвинят. Значит – развод. Детей поделим…»
Он замечал нацеленные на себя манящие улыбки и игру глазами, в которых солнечно плескалось древнее Средиземное море. Причём подмигивали ему не только женщины.
Взгляды сканировали Форта и Джифаренге, пытаясь отгадать, сколько экю у них в карманах. Старатели богатенькие – добывают дорогие ископаемые, ценное дерево, смолы, плоды, пыльцу, щитовидные железы мортифер и жабий жир; даже подножный компост гилея стоит денег – его варят, пропускают через самогонный аппарат и тоннами вывозят на экспорт.
– Господину нужна комната? – наудачу подкатила огненно-рыжая девица. – Бассейн, массаж, элитное обслуживание…
– А сетевой вход с разъёмом типа 2BW?
– Что?.. – потерялась рыжая.
– То есть у вас его нет. Жаль.
– А женщина моего формата? – зарычал синюшный нелюдь.
– Бинджи не принимаем. Иди в Штетл, – уходя, в досаде огрызнулась рыжая.
Ближе к центру города улицы становились шире, а бордельные вывески начали чередоваться с позитивной государственной рекламой. Правительство обязано пропагандировать те вечные ценности, что выше пояса. Поперёк улицы, привинченный к воздушному путепроводу, висел плакат-громада «КУПЕР-ПОРТ – МОЙ ГОРОД!» и групповой портрет – отдающий честь офицер с деревянной улыбкой, светлая мать с ребёнком, деловая бизнес-вумен, медсестра с аптечкой и гнусно осклабившийся очкарик с ноутбуком. Должно быть, это символизировало единство всех слоёв населения, но Форту до жути напомнило туанские щиты с призывами возродить традиционную «большую семью» из трёх жён и главного мужа с младшим муженьком. Единственный младенец на плакате ясно показывал: на ПМ так много угнетающего СО2, что даже крепыш-военнослужащий в состоянии осчастливить лишь одну из трёх; программист не в счёт – это тупиковая ветвь эволюции.
Навстречу появлялись новые лозунги:
«Забей свой кол – оснуй поселение!»
«Вместе под одной крышей!»
«Я горжусь Планетой Монстров!» Вместо бравого загорелого освоителя тут должна быть голова смеющегося лепидозавра…
«Сосу за пять центов» – реклама пылесоса.
«Настало время Планеты Монстров!»
«Искореним БЮРОКРАТИЗМ и ВЗЯТКИ!» – интересно, а этот плакат что рекламирует?..
«Берегись теплового удара».
«Надышишься наружным воздухом – станешь жертвой» – печальное пепельное лицо с глазами кролика и следами носового кровотечения. «Департамент социальной защиты и здравоохранения предупреждает – не забудь надеть респиратор».
«Солнце – это рак кожи».
«НЕСИ СПАСЕНИЕ. Мы не даём – мы возвращаем.
Купить билет благотворительной лотереи Фонда Милосердия – ТВОЙ ДОЛГ! Купи немедленно. Департамент социальной зашиты…»
«Охладись пивом. Вечная свежесть пива».
«ЛОКА ЛОКА ЛОКА ЛОКА ЛОКА» – побежала строка; экран выбросил красное, словно ошпаренное солнцем, лицо в ореоле толстых шевелящихся волос, с глазами изумлённой совы. Анимационная жаба-людоед хлебнула локи, и из глаз её посыпались искры бенгальского огня. «КАЙФ КАЙФ КАЙФ КАЙФ КАЙФ».
«Туанский генерал у вас на службе» – реклама туанских кондиционеров. На миг Форт представил великолепного Акиа официантом в здешней кафешке – и с негодованием отверг это видение. Не дождётесь, чтоб туанский аристократ позировал для рекламы. Наверняка изображение скачали по-пиратски из державного ТВ.
Наконец нашлась столовая с приемлемыми ценами. Профильный поднос, где были выдавлены углубления для трёх блюд и соуса, Джифаренге показался маловат, и он велел сложить свои десять порций салата в кастрюлю. Постанывая от восторга, он загребал еду и объяснялся с набитым ртом:
– Одно мясо… мне живот узлом стянуло! Нужны растения! А в гилее… листик съешь и околеешь!
Не насытившись, грузчик купил ещё кочан капусты, взял в лапу – целиком! – и хрустел им по дороге к «Френкель Статис». Его блаженная отрыжка слышалась по всей улице. Конечно, было много недовольных взглядов, но Форт воздержался от упрёков. Измождённому и отощавшему напарнику надо поправляться. И лечиться! Таблетки и мази, которые тот приобрёл в аптеке, врач не назначал – Джифаренге выбрал лекарства сам, вспоминая, чем выводили грибки знакомые бинджи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131