– бичевал он себя. – Купился на дармовщину!»
«Вылетай скорее, шеф! – как издёвка, вылез из памяти голос артельного старшины. – Профилактику движков тебе бесплатно сделаем – смекай, сколько сэкономишь. Двое наших – старые механики с флаеродрома, своё дело знают. Ставь ведро спирта на протирку, полведра на праздник; не вычистят, а вылижут!»
«Красным носом вытрут, – бурчал тогда Джифаренге, злясь, что капитан поддался на соблазн. Вмиг расстроились планы нализаться в праздник на прииске и выгадать день отдыха под предлогом похмелья. – Кто в „день без числа“ чинится?»
Верно, что техники в Купер-Порте меньше трёхсот экю за свои услуги не берут. Верно и то, что в предновогодний «день ноль», который по порядку должен числиться как 29 брюмера, вся Планета Монстров пьянствует.
«Будем садиться на гилей», – хотел брякнуть Форт, не видя просвета на экране локации, но смолчал. Пока есть надежда, пока не сдал правый движок, рано отдавать роковые распоряжения.
«Иисусе, так вляпаться из-за трёх сотен!.. Зато сэкономил, мать их об дерево! И в суд не подашь – нет квитанции, договор был на словах. Лишь бы сесть на ровном месте, не в трясину…»
– Что-то внизу одни ветки, – заметил Джифаренге, просунувшись к экрану над его плечом; респиратор уже болтался на нём, как конская торба. – А если попытаемся? Нам простора надо всего метров двадцать! и проскочим. Опустимся, вися…
Форт отрицательно качнул головой. Ниже вершин деревьев-переростков стелился сплошной полог сомкнутого леса. Каждый ствол – как кол. Очень легко представить, как он врезается в кожух гондолы или в кессон стойки-подкоса, аккурат в топливный бак. Затем «Центурион» опрокидывается и грохочет в топь, дымясь в парах гидратила. И темень гилея озаряет яркий ядовито-зелёный взрыв.
Правый мотор неумолимо перегревался. Охлаждение пока справлялось, но всё-таки температура нарастала.
– А сколько нам будет стоить уронить контейнер?
– Цена груза плюс штраф за недоставку.
– Да, дорого. Хотя… я могу снова выступать в боях. Две-три штуки за победу…
– Ты сначала доживи до Купер-Порта.
– Думаю, дойти не смертельно, – Джифаренге начал фантазировать, нагнетая в себя бодрость. – Мы с оружием…
Форг подавил желание цыкнуть на него и напомнить кое о чём. У здешнего леса имелась одна особенность, давшая планете её неприятное название: гилей был обитаем, и не все его жители – травоядные. И даже те травоядные были ничего себе зверюшки – иные больше «Центуриона». Пробоины в сомкнутом лесу не всегда означали лесоповал – зверики ломали деревья напором лба, чтобы полакомиться листвой.
– Капитан, а у вас была девушка? – Похоже, Джифаренге истощился на бодрые речи, и его повело в предсмертную романтику. И правда, лучше выговориться о своих любовях сейчас, а не тогда, когда тебя попробует лепидозавр.
– Да.
– А как её звали?
– Прис.
– Красиво. Мою звали Нуриндех.
Форт позволил себе отвлечься и мельком посмотрел на Джифаренге. Аспидно-серая с просинью физиономия напарника, почти до широко расставленных глаз-черносливин заросшая медной щетиной, навевала впечатления о трупах, у которых продолжают расти волосы, о лиловых конях, отчасти о снежном человеке и Кинг-Конге. Наверное, девушка была ему под стать – тоже два сорок от скребущей потолок ершистой причёски до длиннопалых лап-снегоступов, ловких, как висящие до колен ручищи; те же лошадиные глаза, вытянутая голова с прижатыми мелкими ушками и экскаваторным ковшом тяжёлой нижней челюсти. Такая синегубая красотка с фиолетовой венозной сетью на кистях и шее, причём шея – с ляжку толщиной.
– Напиши ей письмо – время есть, связь тюка работает.
– Не пора. Нашей кремацией ещё не пахнет.
– Тогда не говори о ней «звали», в прошедшем времени.
– Капитан, река!
Луч выписывал на бугристом фоне гилея извилистую полосу понижения – прорезь широкого речного русла.
– Вижу, не ори. Подумай, во что встанет подъём «Центуриона» со дна. Нужна площадка.
– Пара понтонов… – забормотал Джифаренге.
– …десять водолазов, два буксира, всем платить.
Река проплыла внизу. Мотор грелся всё сильней. Форт опасался набрать высоту – и двигатель перегружать рискованно, и чем дольше падаешь, тем крепче хряснешься.
В гилее забрезжило нечто вроде пологой ямы. Когда угол падения луча позволил заглянуть в неё, Форта обдало радостным теплом – есть!
Сквозь муть проливня сканер «Центуриона» читал формы сооружений, нагромождённых и разбросанных в углублении – похоже, рудничный комплекс. Вот копер, вот надшахтное здание, бункер погрузки, подвесная дорога к террикону…
Огней видно не было. И ещё Форта смутило отсутствие ориентировочной мачты – населённые постройки в гилее всегда имеют мачту выше леса, с маячным огнём наверху. Трудно прочесть, не зарос ли уже рудник вторичными джунглями – это может оказаться заброшенная шахта, высосавшая месторождение. Таких бесхозных объектов на Планете Монстров хватало: окупив вложения и дав навар, шахта становилась не нужна. Плювиоз, ещё раз плювиоз – и гилей затянет искусственную поляну своими мелкими отродьями, точно так же, как след от падения флаера.
Но это шанс сесть на ровную поверхность, и упускать его нельзя.
Проступила трасса, ведущая от рудника на северо-запад – узкая, неровная.
– Погоди разгружать карманы. Если тут безлюдно, нам придётся ждать ремонтников с флаеродрома, а это чёрт не знает, сколько продлится.
Для уточнения Форт послал направленный сигнал:
– Я «Центурион», номер в регистре 550864, иду на аварийную посадку. Ответьте мне.
Тишина на частоте экстренной связи; слышались лишь грозовые разряды. Проливень обещал хлестать до рассвета – и отменить рассвет вовсе, превратив его в серую сырь. Ну точно, ни души на руднике.
И вдруг эфир откликнулся:
– Вас слышу. Какая авария?
– Отказ всей левой гондолы; иду на правой, двигатель сдаёт. У меня большой груз. Дайте наводку на свою взлетно-посадочную.
– Даю луч ведения.
– Принял, спасибо.
– У вас нет возгорания? утечки топлива?
– Пожар потушен, баки целы, подача горючего прекращена.
Рудничных нетрудно понять – льющийся из гондолы гидратил так прохимичит ВПП, что снимай покрытие и вывози в болото. Почему-то считалось, что на Планете Монстров можно заправлять транспорт тем, что на самой Альте строго-настрого запрещено. Дескать, вмешательство людей в природу мизерное: планета сама всё дезактивирует и смоет проливнем в ближайший плювиоз. Однако воду для питья Форт покупал в бутылках, а то что-то много в Купер-Порте разговоров про кровавый понос и рак кишечника; надо беречь свой пищеварительный тракт – или реактор, у кого что.
Правый движок задымил – ах, жаба тебя съешь!.. Форт открыл систему тушения на полную – пусть забивает все пустоты порошком, лететь осталось чуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
«Вылетай скорее, шеф! – как издёвка, вылез из памяти голос артельного старшины. – Профилактику движков тебе бесплатно сделаем – смекай, сколько сэкономишь. Двое наших – старые механики с флаеродрома, своё дело знают. Ставь ведро спирта на протирку, полведра на праздник; не вычистят, а вылижут!»
«Красным носом вытрут, – бурчал тогда Джифаренге, злясь, что капитан поддался на соблазн. Вмиг расстроились планы нализаться в праздник на прииске и выгадать день отдыха под предлогом похмелья. – Кто в „день без числа“ чинится?»
Верно, что техники в Купер-Порте меньше трёхсот экю за свои услуги не берут. Верно и то, что в предновогодний «день ноль», который по порядку должен числиться как 29 брюмера, вся Планета Монстров пьянствует.
«Будем садиться на гилей», – хотел брякнуть Форт, не видя просвета на экране локации, но смолчал. Пока есть надежда, пока не сдал правый движок, рано отдавать роковые распоряжения.
«Иисусе, так вляпаться из-за трёх сотен!.. Зато сэкономил, мать их об дерево! И в суд не подашь – нет квитанции, договор был на словах. Лишь бы сесть на ровном месте, не в трясину…»
– Что-то внизу одни ветки, – заметил Джифаренге, просунувшись к экрану над его плечом; респиратор уже болтался на нём, как конская торба. – А если попытаемся? Нам простора надо всего метров двадцать! и проскочим. Опустимся, вися…
Форт отрицательно качнул головой. Ниже вершин деревьев-переростков стелился сплошной полог сомкнутого леса. Каждый ствол – как кол. Очень легко представить, как он врезается в кожух гондолы или в кессон стойки-подкоса, аккурат в топливный бак. Затем «Центурион» опрокидывается и грохочет в топь, дымясь в парах гидратила. И темень гилея озаряет яркий ядовито-зелёный взрыв.
Правый мотор неумолимо перегревался. Охлаждение пока справлялось, но всё-таки температура нарастала.
– А сколько нам будет стоить уронить контейнер?
– Цена груза плюс штраф за недоставку.
– Да, дорого. Хотя… я могу снова выступать в боях. Две-три штуки за победу…
– Ты сначала доживи до Купер-Порта.
– Думаю, дойти не смертельно, – Джифаренге начал фантазировать, нагнетая в себя бодрость. – Мы с оружием…
Форг подавил желание цыкнуть на него и напомнить кое о чём. У здешнего леса имелась одна особенность, давшая планете её неприятное название: гилей был обитаем, и не все его жители – травоядные. И даже те травоядные были ничего себе зверюшки – иные больше «Центуриона». Пробоины в сомкнутом лесу не всегда означали лесоповал – зверики ломали деревья напором лба, чтобы полакомиться листвой.
– Капитан, а у вас была девушка? – Похоже, Джифаренге истощился на бодрые речи, и его повело в предсмертную романтику. И правда, лучше выговориться о своих любовях сейчас, а не тогда, когда тебя попробует лепидозавр.
– Да.
– А как её звали?
– Прис.
– Красиво. Мою звали Нуриндех.
Форт позволил себе отвлечься и мельком посмотрел на Джифаренге. Аспидно-серая с просинью физиономия напарника, почти до широко расставленных глаз-черносливин заросшая медной щетиной, навевала впечатления о трупах, у которых продолжают расти волосы, о лиловых конях, отчасти о снежном человеке и Кинг-Конге. Наверное, девушка была ему под стать – тоже два сорок от скребущей потолок ершистой причёски до длиннопалых лап-снегоступов, ловких, как висящие до колен ручищи; те же лошадиные глаза, вытянутая голова с прижатыми мелкими ушками и экскаваторным ковшом тяжёлой нижней челюсти. Такая синегубая красотка с фиолетовой венозной сетью на кистях и шее, причём шея – с ляжку толщиной.
– Напиши ей письмо – время есть, связь тюка работает.
– Не пора. Нашей кремацией ещё не пахнет.
– Тогда не говори о ней «звали», в прошедшем времени.
– Капитан, река!
Луч выписывал на бугристом фоне гилея извилистую полосу понижения – прорезь широкого речного русла.
– Вижу, не ори. Подумай, во что встанет подъём «Центуриона» со дна. Нужна площадка.
– Пара понтонов… – забормотал Джифаренге.
– …десять водолазов, два буксира, всем платить.
Река проплыла внизу. Мотор грелся всё сильней. Форт опасался набрать высоту – и двигатель перегружать рискованно, и чем дольше падаешь, тем крепче хряснешься.
В гилее забрезжило нечто вроде пологой ямы. Когда угол падения луча позволил заглянуть в неё, Форта обдало радостным теплом – есть!
Сквозь муть проливня сканер «Центуриона» читал формы сооружений, нагромождённых и разбросанных в углублении – похоже, рудничный комплекс. Вот копер, вот надшахтное здание, бункер погрузки, подвесная дорога к террикону…
Огней видно не было. И ещё Форта смутило отсутствие ориентировочной мачты – населённые постройки в гилее всегда имеют мачту выше леса, с маячным огнём наверху. Трудно прочесть, не зарос ли уже рудник вторичными джунглями – это может оказаться заброшенная шахта, высосавшая месторождение. Таких бесхозных объектов на Планете Монстров хватало: окупив вложения и дав навар, шахта становилась не нужна. Плювиоз, ещё раз плювиоз – и гилей затянет искусственную поляну своими мелкими отродьями, точно так же, как след от падения флаера.
Но это шанс сесть на ровную поверхность, и упускать его нельзя.
Проступила трасса, ведущая от рудника на северо-запад – узкая, неровная.
– Погоди разгружать карманы. Если тут безлюдно, нам придётся ждать ремонтников с флаеродрома, а это чёрт не знает, сколько продлится.
Для уточнения Форт послал направленный сигнал:
– Я «Центурион», номер в регистре 550864, иду на аварийную посадку. Ответьте мне.
Тишина на частоте экстренной связи; слышались лишь грозовые разряды. Проливень обещал хлестать до рассвета – и отменить рассвет вовсе, превратив его в серую сырь. Ну точно, ни души на руднике.
И вдруг эфир откликнулся:
– Вас слышу. Какая авария?
– Отказ всей левой гондолы; иду на правой, двигатель сдаёт. У меня большой груз. Дайте наводку на свою взлетно-посадочную.
– Даю луч ведения.
– Принял, спасибо.
– У вас нет возгорания? утечки топлива?
– Пожар потушен, баки целы, подача горючего прекращена.
Рудничных нетрудно понять – льющийся из гондолы гидратил так прохимичит ВПП, что снимай покрытие и вывози в болото. Почему-то считалось, что на Планете Монстров можно заправлять транспорт тем, что на самой Альте строго-настрого запрещено. Дескать, вмешательство людей в природу мизерное: планета сама всё дезактивирует и смоет проливнем в ближайший плювиоз. Однако воду для питья Форт покупал в бутылках, а то что-то много в Купер-Порте разговоров про кровавый понос и рак кишечника; надо беречь свой пищеварительный тракт – или реактор, у кого что.
Правый движок задымил – ах, жаба тебя съешь!.. Форт открыл систему тушения на полную – пусть забивает все пустоты порошком, лететь осталось чуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131