Зачем Ирвину знать, что к ним заходил Джомар и разглагольствовал об опыте пилотов, о преимуществах проверенных парней и недостатках недоучек?
Шеф внушал-внушал, а после выложил пластинки: «Программы по навигации. Эти – по вождению судов, из курса академии космонавтики. Они с картинками, их можно полистать… от скуки».
«Дай сюда. – Едва Джомар ушёл, Альф дерзко вырвал учебники из рук старшего. – Сначала я». Он замотал своим вопросом: «Кто полетит первым? Кто?»
– Отводил душу тем, что следил, как летит «Дева». Впечатляет! Во мне есть встроенный инерциометр высокой точности – он реагирует на смены ускорений, какие судовым прибором не уловишь. – Ирвин гордился своим внутренним устройством. – Я угадывал все манёвры, темп набора скорости и торможения… «Дева» не изящна, это баржа-переросток с ветхим корпусом и грубыми движками. Вот когда мы получим лёгкие, послушные машины… тогда почуешь, в чём смак пилотирования.
– Почему Мошковиц не дал нам купальников?! с чего он взял, что дамы носят одно кружевное? Наверняка на Хамре ничего не купишь. Вся контрабанда с «Девы» жутко дорогая, а ассортимент… бутылки, таблетки, мазь вёдрами, порно и четыре кибершлюхи. Я пыталась разговорить их, да какое там!.. Интеллект в схему не входит. Шесть команд, пять ужимок, три позы – военным больше не надо.
– Потом подступились: «Ну-ка, Ирвин, вытряхни их гардеробчик! В этой эскадре принято делиться. А мы в сторонке постоим, поддержим криком».
– Другой бы сразу угодил нам, а ты начал пререкаться.
– Разумеется, я должен был грабить казённое бельё с номерками, которое им выдали по описи!
– Но когда ты догадался включить мозг, то сразу сообразил, где взять.
– Разве этот сундук – не от Мошковица? – Албан осмотрел серо-зелёный ящик с армейской маркировкой «Снаряжение не боевое, тип 51-С». – Я думал, вы тащите запчасти к скафандрам.
«Они бы и орудие могли из арсенала вынести – легко! Если киборги навьючены, значит, кто-то приказал им стать грузчиками. По-другому не бывает».
При давлении 0,03 атмосферы и температуре -70°С ночью на экваторе, где в основном и находились редкие поселения землян и колоссальные развалины рудников, скафандр был основной одеждой хамрита. Когда спускач перенёс пятерых с «Девы» на планетарную базу, бледно-серые жители Хамры мигом раздали приезжим баулы со свёрнутыми скафандрами. Герметичная спецодежда полагалась и киборгам, но их скафы были полегче, попроще.
Албан обратил внимание: тут далеко не везде поддерживают нормальное давление и температуру. В бункере «ДЛЯ КИБОРГОВ» – пустынном, тёмном, со множеством закоулков – имелось 0,4 атм и +12°С. Не курорт.
– Сдаётся, что сей ларь даже в ведомостях не числился. Загляни. – Ирвин пнул ящик носком ботфорта. – Куда его везли, кому предназначался?..
– Я дико хочу человеческий скаф. – Бланш извлекла из трофейного ящика туанские липки колдовского золотисто-коричневого цвета с мерцающей искоркой. – В скафе робота куда надо не пройдёшь. Но если я проникну!.. Ноги в этом смотрятся о-бал-ден-но.
Пакеты с липками, лип-топики, шляпы, коробка шампуня – Ирвин пошарил в трюме обстоятельно, взял отовсюду понемногу. На свет едва тлеющих ламп являлись бутылки с акцизными марками, сигареты, жевательная сольва и прочие вещи, годные на обмен.
– Рукава длинноваты, – приложила Бланш к себе блузку, – но это мы исправим. За мной, Карен!
Альф на цыпочках крался следом, бесшумной поступью приближаясь к углу, за которым шушукались и тихо вскрикивали дамы.
– Он пошёл подглядывать, – изобличил Ирвин голосом белой горячки, комментирующим каждый шаг алкоголика. – Может, ему не восемнадцать, а меньше? Такой здоровый жлоб, а лезет смотреть на девок в раздевалке. Точно – не целованный. Одни разговоры про это, день-деньской. Кто умеет, тот не говорит, а делает.
Скорчив угрожающую рожу, Альф обернулся, жестами показывая: «Тссс! Не спугните их!»
– Не знаю, как ты, а я на амурах крест поставил. Мы в одном строю с инвалидами. Бег безногих и стрельба слепых…
– Ты за год совсем увял. А вот Бланш ожила… Не-ет, мы не пропащие. Надо придумать, как себя подать. – Тон Ирвина был уверенным. – Альф много зудит о неполноценности, но врачи верно его учили: недостатки позабыть – и за борт, бери чем есть по максимуму. Так что я от жизни не отказываюсь.
Упрёк, звучавший в убеждённой прямоте пилота, заставил Албана усомниться: «Что, если он прав и я зря унывал? и не следовало подчиняться телу, поглотившему меня? Дух сильней. В самом деле, почему я должен быть големом с заданным набором функций? Кто главный – моё Я или отражение в зеркале?..»
– Альф, не стыдно?! – Из-за угла вылетела половинка кирпича; увернувшись, Альф со сдавленным гоготом бросился назад.
– Подиум! Проход и поворот! – Преображённые Бланш и Карен красиво вышли из неосвещённого закутка. К их блестящим шоколадным ножкам могла пасть вся Хамра, края блузок волновались и взлетали выше некуда, тёмным блеском отливали неуловимо видимые бёдра, в декольте зовуще и выпукло мерцали бюсты, обтянутые лип-топиками. Альф потерял дар речи и замычал от восторга.
– Мы хорошие, – мурлыкала Бланш. – Мы нежные. Не так ли, джентльмены?
Это было нелепо, абсурдно, несуразно – в холодном и голом подземном каземате, на грязном бетонном полу, под проржавевшими пыльными лампами, сочащимися серо-жёлтым умирающим светом, два механизма изображали манекенщиц и пританцовывали перед тремя другими механизмами, напевая что-то игривое из поп-музыки.
Пару лет назад Албан при виде такого зрелища рассмеялся бы или недовольно нахмурился, но сейчас он замер в восхищении.
Ничто не помеха. Ни мозг-слиток вместо сердца, ни костяк из кераметалла, ни броневой корпус не отнимут желания жить, нравиться и быть любимой. Душа пилотирует тело, вот и весь ответ.
Он показал танцовщицам большой палец: «Во! Высший класс!» Бланш ответила жестом: «О'к!» и послала ему воздушный поцелуй.
«Ты меня понял, Алби?»
«Танцуй, я от тебя без ума!»
– А дверь ногой вынести? – Ирвин приценился к парочке, склонив голову набок. – Мощность вашего привода, мэм?
– Всё бы тебе мощность, грузовик! Мы – женщины, мы слабые, мы хотим, чтобы нас берегли и обожали. Вы готовы? или мы уходим к офицерам.
Блок 5
– И всё?
– А вы чего ждали? – сварливо бросил Мягкий, бегая глазами по лежащей перед ним мозаике датчиков. – Если хотите зрелищ, то вон, пожалуйста, любуйтесь на наш источник питания. Феерия нон-стоп.
Наблюдательный пункт, где скопились сливки научного персонала, снаружи напоминал линзу, лежащую на шести сомкнутых столбах. Прозрачный обод кругового окна, рассечённый несущими стойками купола, позволял полностью обозревать окрестности.
Сейчас все уставились на северо-восток, где в дальней дали за горизонтом находилась стартовая площадка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Шеф внушал-внушал, а после выложил пластинки: «Программы по навигации. Эти – по вождению судов, из курса академии космонавтики. Они с картинками, их можно полистать… от скуки».
«Дай сюда. – Едва Джомар ушёл, Альф дерзко вырвал учебники из рук старшего. – Сначала я». Он замотал своим вопросом: «Кто полетит первым? Кто?»
– Отводил душу тем, что следил, как летит «Дева». Впечатляет! Во мне есть встроенный инерциометр высокой точности – он реагирует на смены ускорений, какие судовым прибором не уловишь. – Ирвин гордился своим внутренним устройством. – Я угадывал все манёвры, темп набора скорости и торможения… «Дева» не изящна, это баржа-переросток с ветхим корпусом и грубыми движками. Вот когда мы получим лёгкие, послушные машины… тогда почуешь, в чём смак пилотирования.
– Почему Мошковиц не дал нам купальников?! с чего он взял, что дамы носят одно кружевное? Наверняка на Хамре ничего не купишь. Вся контрабанда с «Девы» жутко дорогая, а ассортимент… бутылки, таблетки, мазь вёдрами, порно и четыре кибершлюхи. Я пыталась разговорить их, да какое там!.. Интеллект в схему не входит. Шесть команд, пять ужимок, три позы – военным больше не надо.
– Потом подступились: «Ну-ка, Ирвин, вытряхни их гардеробчик! В этой эскадре принято делиться. А мы в сторонке постоим, поддержим криком».
– Другой бы сразу угодил нам, а ты начал пререкаться.
– Разумеется, я должен был грабить казённое бельё с номерками, которое им выдали по описи!
– Но когда ты догадался включить мозг, то сразу сообразил, где взять.
– Разве этот сундук – не от Мошковица? – Албан осмотрел серо-зелёный ящик с армейской маркировкой «Снаряжение не боевое, тип 51-С». – Я думал, вы тащите запчасти к скафандрам.
«Они бы и орудие могли из арсенала вынести – легко! Если киборги навьючены, значит, кто-то приказал им стать грузчиками. По-другому не бывает».
При давлении 0,03 атмосферы и температуре -70°С ночью на экваторе, где в основном и находились редкие поселения землян и колоссальные развалины рудников, скафандр был основной одеждой хамрита. Когда спускач перенёс пятерых с «Девы» на планетарную базу, бледно-серые жители Хамры мигом раздали приезжим баулы со свёрнутыми скафандрами. Герметичная спецодежда полагалась и киборгам, но их скафы были полегче, попроще.
Албан обратил внимание: тут далеко не везде поддерживают нормальное давление и температуру. В бункере «ДЛЯ КИБОРГОВ» – пустынном, тёмном, со множеством закоулков – имелось 0,4 атм и +12°С. Не курорт.
– Сдаётся, что сей ларь даже в ведомостях не числился. Загляни. – Ирвин пнул ящик носком ботфорта. – Куда его везли, кому предназначался?..
– Я дико хочу человеческий скаф. – Бланш извлекла из трофейного ящика туанские липки колдовского золотисто-коричневого цвета с мерцающей искоркой. – В скафе робота куда надо не пройдёшь. Но если я проникну!.. Ноги в этом смотрятся о-бал-ден-но.
Пакеты с липками, лип-топики, шляпы, коробка шампуня – Ирвин пошарил в трюме обстоятельно, взял отовсюду понемногу. На свет едва тлеющих ламп являлись бутылки с акцизными марками, сигареты, жевательная сольва и прочие вещи, годные на обмен.
– Рукава длинноваты, – приложила Бланш к себе блузку, – но это мы исправим. За мной, Карен!
Альф на цыпочках крался следом, бесшумной поступью приближаясь к углу, за которым шушукались и тихо вскрикивали дамы.
– Он пошёл подглядывать, – изобличил Ирвин голосом белой горячки, комментирующим каждый шаг алкоголика. – Может, ему не восемнадцать, а меньше? Такой здоровый жлоб, а лезет смотреть на девок в раздевалке. Точно – не целованный. Одни разговоры про это, день-деньской. Кто умеет, тот не говорит, а делает.
Скорчив угрожающую рожу, Альф обернулся, жестами показывая: «Тссс! Не спугните их!»
– Не знаю, как ты, а я на амурах крест поставил. Мы в одном строю с инвалидами. Бег безногих и стрельба слепых…
– Ты за год совсем увял. А вот Бланш ожила… Не-ет, мы не пропащие. Надо придумать, как себя подать. – Тон Ирвина был уверенным. – Альф много зудит о неполноценности, но врачи верно его учили: недостатки позабыть – и за борт, бери чем есть по максимуму. Так что я от жизни не отказываюсь.
Упрёк, звучавший в убеждённой прямоте пилота, заставил Албана усомниться: «Что, если он прав и я зря унывал? и не следовало подчиняться телу, поглотившему меня? Дух сильней. В самом деле, почему я должен быть големом с заданным набором функций? Кто главный – моё Я или отражение в зеркале?..»
– Альф, не стыдно?! – Из-за угла вылетела половинка кирпича; увернувшись, Альф со сдавленным гоготом бросился назад.
– Подиум! Проход и поворот! – Преображённые Бланш и Карен красиво вышли из неосвещённого закутка. К их блестящим шоколадным ножкам могла пасть вся Хамра, края блузок волновались и взлетали выше некуда, тёмным блеском отливали неуловимо видимые бёдра, в декольте зовуще и выпукло мерцали бюсты, обтянутые лип-топиками. Альф потерял дар речи и замычал от восторга.
– Мы хорошие, – мурлыкала Бланш. – Мы нежные. Не так ли, джентльмены?
Это было нелепо, абсурдно, несуразно – в холодном и голом подземном каземате, на грязном бетонном полу, под проржавевшими пыльными лампами, сочащимися серо-жёлтым умирающим светом, два механизма изображали манекенщиц и пританцовывали перед тремя другими механизмами, напевая что-то игривое из поп-музыки.
Пару лет назад Албан при виде такого зрелища рассмеялся бы или недовольно нахмурился, но сейчас он замер в восхищении.
Ничто не помеха. Ни мозг-слиток вместо сердца, ни костяк из кераметалла, ни броневой корпус не отнимут желания жить, нравиться и быть любимой. Душа пилотирует тело, вот и весь ответ.
Он показал танцовщицам большой палец: «Во! Высший класс!» Бланш ответила жестом: «О'к!» и послала ему воздушный поцелуй.
«Ты меня понял, Алби?»
«Танцуй, я от тебя без ума!»
– А дверь ногой вынести? – Ирвин приценился к парочке, склонив голову набок. – Мощность вашего привода, мэм?
– Всё бы тебе мощность, грузовик! Мы – женщины, мы слабые, мы хотим, чтобы нас берегли и обожали. Вы готовы? или мы уходим к офицерам.
Блок 5
– И всё?
– А вы чего ждали? – сварливо бросил Мягкий, бегая глазами по лежащей перед ним мозаике датчиков. – Если хотите зрелищ, то вон, пожалуйста, любуйтесь на наш источник питания. Феерия нон-стоп.
Наблюдательный пункт, где скопились сливки научного персонала, снаружи напоминал линзу, лежащую на шести сомкнутых столбах. Прозрачный обод кругового окна, рассечённый несущими стойками купола, позволял полностью обозревать окрестности.
Сейчас все уставились на северо-восток, где в дальней дали за горизонтом находилась стартовая площадка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131