что с ним?
– Моторы полностью вышли из строя, левый гравитор испорчен и не подлежит ремонту.
Форт рванулся бы проверить, но две причины удержали от порыва – Морис не даст осмотреть гондолы, а познания Форта в гидратиловых двигателях ограничивались тем, что эти двигатели есть и они позволяют летать. Из него готовили не моториста, а пилота.
– Вы в состоянии их заменить? Я гарантирую оплату.
– У нас не ремонтная мастерская, запасных движков такого типа нет. Поговорим о перспективах. Администрация готова принять вас на должность техника-оператора систем проходки. Сначала месяц обучения, затем стажировка. В итоге – до шестисот экю в неделю. Советую согласиться, пока есть вакансии; для вас это редкая возможность поправить свои дела.
– Кажется, мы не понимаем друг друга. – Форт подавил растущее раздражение. – Флаер мой, и я не собираюсь расставаться с ним даже из-за поломки движков…
– Починка обойдётся вам в кругленькую сумму. Разумнее будет продать флаер. Мы готовы посодействовать этому за каких-то пятнадцать процентов комиссионных.
– Не затем я его купил, чтобы так запросто продать.
– Другого способа вернуть хотя бы часть денег у вас нет. Наш вариант – самый выигрышный.
– Я вывезу «Центурион» гравиплатформой.
– Не усложняйте, Кермак. Примите как данное, что ваш личный бизнес не удался. В жизни случаются такие перемены, когда ничего нельзя вернуть. А мы даём вам уверенный, надёжный выход из тупика. О получении страховки за движки и простой вы даже не обмолвились… чёрный техосмотр без квитанции, не так ли?.. Вот видите – вам прямая дорога к сотрудничеству с нами.
Вальяжный и гладкий брюнет по ту сторону удобного офисного стола говорил, глядя сквозь Форта, словно проговаривал хорошо заученные реплики из пьесы. Можно было подумать, что и ответы он знает заранее, настолько ровно у него всё получалось. Ухмыляющийся Леон со своими колкими шуточками больше походил на живого человека – он не был настолько предсказуем.
– В переходе на госслужбу есть масса преимуществ.
– Но я даже не знаю, как называется ваше предприятие.
– Объект G-120. Добыча полезных ископаемых.
– Ну об этом-то я догадался ещё с воздуха.
– Итак, вы согласны обдумать наше предложение?
– Нет. Я намерен и дальше заниматься своим бизнесом.
– Правила горнопромышленного департамента ГенКома УППМ не позволяют мне предоставить вам все права и льготы госслужащего. То есть вы не сможете пользоваться радиосвязью, пока не поступите на службу.
– Господин Мийо, ваши действия кажутся мне незаконными.
– Всё в рамках правил, Кермак. – Морис даже не улыбнулся, до того ему было безразлично. Он исполнял какую-то привычную, докучную обязанность и ждал, когда Форт устанет возражать. – Вы не больны, в срочной медицинской помощи не нуждаетесь. Вам дали комнату с хорошим воздухом, питание, санитарные удобства. Чего вам не хватает?
– А свобода связи?
– Если вы настаиваете – составьте телеграмму, наш связист передаст её.
– И как я получу ответ?
– У связиста. Впрочем, телеграфный кабель старый, его часто перекусывают ящеры. Чтобы восстановить его – нужна неделя, а когда и две.
– А спутниковая связь?
– Мы вне зоны покрытия, спутник над нами не проходит; вообще спутников над планетой недостаточно для полного охвата.
– От вас идёт железная дорога или ходят автопоезда с рудой. Там, я уверен, есть места для пассажиров.
– Их мало, и обычно они заняты сотрудниками объекта.
Форт встал, поняв, что бьётся головой о стену. Мийо хочет получить нового проходчика в свою шахту – но не проще ли завербовать его в Купер-Порте? зачем все эти чиновничьи уловки?.. Правда, уловками и не пахло. Морис просто наблюдал за тем, как он запутывается в запретах и отказах, отступая к единственному выходу – подписать контракт с G-120.
Оказалось, Джифаренге толковал с Леоном о том же самом, только заработок ему обещали поменьше.
– Чтобы я за четыреста в неделю изображал им землеройку?! Это не комфортабельно. Капитан, что они с нами мудрят?
– Я ещё не разобрался. – В раздумье Форт сел на койку. Камера, которую им выделили власти G-120, напоминала короб, кое-как приспособленный под жильё. Коридор-зигзаг вёл мимо общественной уборной, где Джифаренге узнал о себе немало нового.
– И повторять не стану. – Он замолк, с полминуты посидел в гордом безмолвии, а затем возмущённо разорался: – Я – четвероногий!.. никогда на четвереньках не хожу, пока трезвый, кого хочешь спросите! Пусть ещё раз скажут, почему я без ошейника – и не стерплю. Засорю кем-нибудь сливную дырку.
– Не вздумай. Лучше осматривайся и приглядывайся.
– Это вам удобней, капитан. При мне все замолкают и шипят.
– Меня интересует та часть здания, где мы не были.
– А пропуск?
Дни Планеты Монстров велики. С начала заселения ГенКом УППМ внедрил двухтактный дневной график, чтобы природный маятник Homo Sapiens не сбился, отмеряя сутки размахом почти в сорок семь старо-земных часов. Час ПМ укоротили до туанского, волей-неволей отвесив лишний поклон империи, хотя психологи возражали – день из шестидесяти часов воспринимается как утомительно долгий. Но хронометраж устанавливали чиновники, а не врачи. Разлиновали сутки так, что работа начиналась задолго до восхода, а в самый пыл светлого дня – сиеста, шагом марш спать! Солнце к закату – вновь за работу, и в ночь до 51.00. Зато ночью, в кромешном мраке близ полуночи – разгар увеселений и гульба, как во всех мирах.
График ГенКома соблюдался во всех государственных учреждениях, поэтому Форт выбрал для разведки время сиесты. Он покинул камеру в 31.20, когда, кроме дежурных и слежения, все должны покоиться в объятиях Морфея. Налево – тупик, направо – Т-образная развилка. Головка с потолка запросила его код, он ответил радаром, повторив отзыв маркёра – глаз системы моргнул зелёным, пропуская его как своего. Сработало; запишем как успех.
Ещё поворот. Слух на максимум; если сейчас можно что-то поймать, так это разговоры за стенами. Вряд ли повезёт услышать нечто важное, нужней изучить план здания. Скорее всего, служебная часть пуста – здесь тихо. Дверь с кодовым замком. Он для пробы послал на пластинку замка код охранника. ОТКРЫТО. Хм, а далеко ли можно зайти, применяя радар?..
Чем объяснить свои блуждания, налетев на охрану? Я запутался в коридорах, проводите меня.
Оп! звуки, голоса. Подойдём ближе. АМБУЛАТОРНАЯ ЧАСТЬ ДЛЯ ИНЖЕНЕРНОГО СОСТАВА.
Он замер, фильтруя помехи и вслушиваясь.
Нет, такие сцены для третьих лиц не предназначены. Только для тех, кто вдвоём.
Форт тронулся, чтоб миновать место тайного свидания, но задержал шаг, уловив слова, далёкие от нежности.
– Ты дашь бумагу, чтоб меня отправили лечиться?
– Дорогуша, зачем тебе?
– А… ты же говорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
– Моторы полностью вышли из строя, левый гравитор испорчен и не подлежит ремонту.
Форт рванулся бы проверить, но две причины удержали от порыва – Морис не даст осмотреть гондолы, а познания Форта в гидратиловых двигателях ограничивались тем, что эти двигатели есть и они позволяют летать. Из него готовили не моториста, а пилота.
– Вы в состоянии их заменить? Я гарантирую оплату.
– У нас не ремонтная мастерская, запасных движков такого типа нет. Поговорим о перспективах. Администрация готова принять вас на должность техника-оператора систем проходки. Сначала месяц обучения, затем стажировка. В итоге – до шестисот экю в неделю. Советую согласиться, пока есть вакансии; для вас это редкая возможность поправить свои дела.
– Кажется, мы не понимаем друг друга. – Форт подавил растущее раздражение. – Флаер мой, и я не собираюсь расставаться с ним даже из-за поломки движков…
– Починка обойдётся вам в кругленькую сумму. Разумнее будет продать флаер. Мы готовы посодействовать этому за каких-то пятнадцать процентов комиссионных.
– Не затем я его купил, чтобы так запросто продать.
– Другого способа вернуть хотя бы часть денег у вас нет. Наш вариант – самый выигрышный.
– Я вывезу «Центурион» гравиплатформой.
– Не усложняйте, Кермак. Примите как данное, что ваш личный бизнес не удался. В жизни случаются такие перемены, когда ничего нельзя вернуть. А мы даём вам уверенный, надёжный выход из тупика. О получении страховки за движки и простой вы даже не обмолвились… чёрный техосмотр без квитанции, не так ли?.. Вот видите – вам прямая дорога к сотрудничеству с нами.
Вальяжный и гладкий брюнет по ту сторону удобного офисного стола говорил, глядя сквозь Форта, словно проговаривал хорошо заученные реплики из пьесы. Можно было подумать, что и ответы он знает заранее, настолько ровно у него всё получалось. Ухмыляющийся Леон со своими колкими шуточками больше походил на живого человека – он не был настолько предсказуем.
– В переходе на госслужбу есть масса преимуществ.
– Но я даже не знаю, как называется ваше предприятие.
– Объект G-120. Добыча полезных ископаемых.
– Ну об этом-то я догадался ещё с воздуха.
– Итак, вы согласны обдумать наше предложение?
– Нет. Я намерен и дальше заниматься своим бизнесом.
– Правила горнопромышленного департамента ГенКома УППМ не позволяют мне предоставить вам все права и льготы госслужащего. То есть вы не сможете пользоваться радиосвязью, пока не поступите на службу.
– Господин Мийо, ваши действия кажутся мне незаконными.
– Всё в рамках правил, Кермак. – Морис даже не улыбнулся, до того ему было безразлично. Он исполнял какую-то привычную, докучную обязанность и ждал, когда Форт устанет возражать. – Вы не больны, в срочной медицинской помощи не нуждаетесь. Вам дали комнату с хорошим воздухом, питание, санитарные удобства. Чего вам не хватает?
– А свобода связи?
– Если вы настаиваете – составьте телеграмму, наш связист передаст её.
– И как я получу ответ?
– У связиста. Впрочем, телеграфный кабель старый, его часто перекусывают ящеры. Чтобы восстановить его – нужна неделя, а когда и две.
– А спутниковая связь?
– Мы вне зоны покрытия, спутник над нами не проходит; вообще спутников над планетой недостаточно для полного охвата.
– От вас идёт железная дорога или ходят автопоезда с рудой. Там, я уверен, есть места для пассажиров.
– Их мало, и обычно они заняты сотрудниками объекта.
Форт встал, поняв, что бьётся головой о стену. Мийо хочет получить нового проходчика в свою шахту – но не проще ли завербовать его в Купер-Порте? зачем все эти чиновничьи уловки?.. Правда, уловками и не пахло. Морис просто наблюдал за тем, как он запутывается в запретах и отказах, отступая к единственному выходу – подписать контракт с G-120.
Оказалось, Джифаренге толковал с Леоном о том же самом, только заработок ему обещали поменьше.
– Чтобы я за четыреста в неделю изображал им землеройку?! Это не комфортабельно. Капитан, что они с нами мудрят?
– Я ещё не разобрался. – В раздумье Форт сел на койку. Камера, которую им выделили власти G-120, напоминала короб, кое-как приспособленный под жильё. Коридор-зигзаг вёл мимо общественной уборной, где Джифаренге узнал о себе немало нового.
– И повторять не стану. – Он замолк, с полминуты посидел в гордом безмолвии, а затем возмущённо разорался: – Я – четвероногий!.. никогда на четвереньках не хожу, пока трезвый, кого хочешь спросите! Пусть ещё раз скажут, почему я без ошейника – и не стерплю. Засорю кем-нибудь сливную дырку.
– Не вздумай. Лучше осматривайся и приглядывайся.
– Это вам удобней, капитан. При мне все замолкают и шипят.
– Меня интересует та часть здания, где мы не были.
– А пропуск?
Дни Планеты Монстров велики. С начала заселения ГенКом УППМ внедрил двухтактный дневной график, чтобы природный маятник Homo Sapiens не сбился, отмеряя сутки размахом почти в сорок семь старо-земных часов. Час ПМ укоротили до туанского, волей-неволей отвесив лишний поклон империи, хотя психологи возражали – день из шестидесяти часов воспринимается как утомительно долгий. Но хронометраж устанавливали чиновники, а не врачи. Разлиновали сутки так, что работа начиналась задолго до восхода, а в самый пыл светлого дня – сиеста, шагом марш спать! Солнце к закату – вновь за работу, и в ночь до 51.00. Зато ночью, в кромешном мраке близ полуночи – разгар увеселений и гульба, как во всех мирах.
График ГенКома соблюдался во всех государственных учреждениях, поэтому Форт выбрал для разведки время сиесты. Он покинул камеру в 31.20, когда, кроме дежурных и слежения, все должны покоиться в объятиях Морфея. Налево – тупик, направо – Т-образная развилка. Головка с потолка запросила его код, он ответил радаром, повторив отзыв маркёра – глаз системы моргнул зелёным, пропуская его как своего. Сработало; запишем как успех.
Ещё поворот. Слух на максимум; если сейчас можно что-то поймать, так это разговоры за стенами. Вряд ли повезёт услышать нечто важное, нужней изучить план здания. Скорее всего, служебная часть пуста – здесь тихо. Дверь с кодовым замком. Он для пробы послал на пластинку замка код охранника. ОТКРЫТО. Хм, а далеко ли можно зайти, применяя радар?..
Чем объяснить свои блуждания, налетев на охрану? Я запутался в коридорах, проводите меня.
Оп! звуки, голоса. Подойдём ближе. АМБУЛАТОРНАЯ ЧАСТЬ ДЛЯ ИНЖЕНЕРНОГО СОСТАВА.
Он замер, фильтруя помехи и вслушиваясь.
Нет, такие сцены для третьих лиц не предназначены. Только для тех, кто вдвоём.
Форт тронулся, чтоб миновать место тайного свидания, но задержал шаг, уловив слова, далёкие от нежности.
– Ты дашь бумагу, чтоб меня отправили лечиться?
– Дорогуша, зачем тебе?
– А… ты же говорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131