составить точную команду – и иглы в вену.
– Ты раньше делал это? – оробела Руна, глядя, как он снимает с игл стерильные колпачки.
– Ложись и не дёргайся.
– А молекулы?.. ты подрегулировал, как надо?
– Ляжешь ты или нет?!
Руна присмирела от испуга и решила больше не перечить. Форт – единственный, кто может спасти её от гнева Френкеля. Он подключил питание, фильтр еле слышно зажурчал крохотным вибромотором. Кровь заполни па коробок с плёнками и побежала по трубочкам.
– Рынок тебе не понравился, презентация не глянулась… выбрала место сама. Но с чего ты решила, что притон и оргия – лучшая композиция для встречи?
– Они сказали – это национальный праздник! никто словом не обмолвился про оргию! Я что, виновата в их обычаях?.. О, скорей бы прокапало… почему так медленно?!
– Быстрее не получится, скорость максимальная.
– Френкель меня съест. Он алкашей и нариков на дух не переносит, – стала плаксиво жаловаться Руна. – Заранее знаю, что скажет: «Я ей плачу триста семьдесят Е в неделю, а она тайно предаётся несказуемым порокам!»
– Мне Мийо шестьсот в неделю предлагал, а я бегом в лес бросился… Ты-то как на эти деньги согласилась? рудокоп в забое больше получает!
– Согласишься тут, когда на Альте юристов пруд пруди, на место помощника нотариуса – пять претендентов! только в колониях устроишься, плюс здесь льготы… И представь, если я вылечу – мне лучше умереть, чем быть на Планете Монстров женщиной без работы, без полиса, в чёрном списке. Ходить в муниципальную больницу… – От этой мысли Руну зримо передёрнуло, словно кто-то опустил ей за шиворот ледышку.
– Так весь Штетл живёт, и ничего – кое-как перебиваются с хлеба на мясо.
– Потому и живут кое-как! они даже не в чёрном списке – они в никаком, будто их не существует!.. Ой, я вспомнила – я ведь тебя позвала, чтоб сказать…
– Слава те, господи – память всплывать начала! как субмарина.
– Ты можешь не язвить?
– Могу, разумеется – но такой удобный случай, грех не воспользоваться. Значит, мы на «ты»? брудершафт через диализатор…
– При твоей жёсткой мимике роль хохмача тебе очень к лицу.
– Во, способность шутить возвратилась! идёшь на поправку.
– Давай о деле. Я принесла предложение от Френкеля. Если ты, кроме своего флаера, раздобудешь сведения о других случаях обмана «Френкель Статис», получишь десять процентов от возвращённых фирме сумм. То есть чем больше узнаешь, тем больше заработаешь.
– Звучит почти сногсшибательно. Какой будет аванс?
– Какой ещё аванс? у Френкеля – аванс?! ты что, глумишься надо мной?.. Он платит только за работу, а не за то, что ты теоретически способен её выполнить.
– Как бы разовый контракт на честном слове… Ну что ж, взяться можно. Жаль только, слова в папку не подошьёшь.
– Твоё дело – верить. – Руна вернула ему ответ, прозвучавший в тоннеле под Узой в день облавы. Кровь очищалась, мозг посвежел, вернулось самообладание, и язычок заострился. Она подумала, что это по-своему очень здорово – лежать на койке мужчины, трепаться с ним и не ждать, когда он полезет к тебе с известными мужскими намерениями. Правда, Форт не сводил с неё глаз; это допускало всякие двоякие толкования, которые нравились Руне. Пусть любуется.
Искренне говоря, и Форт был не прочь, чтобы она задержалась.
Превратные мнения об их чисто деловой беседе начали складываться под утро, когда в дверь на четвереньках влез сильно локнутый Джифаренге; завидев капитана в обществе скудно одетой девушки, он понятливо закивал и попятился:
– Ухожу, ухожу! вам хорошо, мешать не стану… я у Нуриндех посплю!
Нуриндех сграбастала его и утащила, отвесив парочке в комнате ироничную гримаску – мол, говорила ж я, что мужика и смерть от блуда не излечит! Да кто бы поверил, что Артон со своей белокожей, лёжа в одной постели, только и делали, что обсуждали важнейший вопрос – в силах ли человеческих выведать секреты шахты G-120? Можно даже сказать, что происходила консультация штатного сотрудника «Френкель Статис» с внештатным. Такие вот люди у Френкеля – им неважно, день ли, ночь; они сутки напролёт пылко радеют о хозяйском бизнесе.
– Мне пора, – с запозданием обеспокоилась за своё реноме госпожа старший страховой агент. – Проводи, а то этот дом внушает подозрения. И весь Штетл в целом – тоже.
Невдалеке от Биндюшника их встретила терпеливо поджидавшая в засаде Цанцукэ – с охапкой цветов и вооружёнными мужьями. Едва Руна приблизилась, краснокожая щедро осыпала её и радостно пропела:
– Поздравляю, сестра, наконец-то ты стала женщиной!
В полной мере смысл её слов Форт смог понять много позже; пока же он не придал им серьёзного значения и тем более не предвидел их далеко идущих последствий. Это ещё раз подчёркивает важность знания психологии и культуры инопланетных существ.
Блок 7
Как родился Буш-2? как вообще являются на свет кошмары инженерной мысли? Вы полагаете, у техночудищ нет ни отца, ни матери? Знайте: их папа – так называемый Прогресс, а мама – всем известная Алчность.
На Хэйре керилен встречался всюду – понемногу в грунте и воде, побольше в торфе, донных отложениях, осадочных породах, но больше всего – в биосфере, что накапливала керилен как неотъемлемую часть комплексных соединений, позволяющих животным усваивать кислород, а растениям – энергию двух солнц. В каждом хэйранце, в любом животном было около 0,01% керилена. Будь его в живности хотя бы процент, чад мясного всесожжения затмил бы небо Хэйры, а боги задохнулись бы в дыму…
Наиболее прибыльным биндэйю сочли получение керилена из золы. Древесная биомасса привлекла их своим изобилием и тем, что не убегала и не сопротивлялась, хотя керилена в древесине было втрое, а в листве – в полтора раза меньше, чем в мясе, и перевозить спиленные хлысты со всей зеленью даже дирижаблем казалось накладно. Решение пришло в виде самоходных лесосжигателей. Печь на гусеницах пожирала лес ненасытной пастью, заглатывая всё живое; когда зольные бункера наполнялись, над кочующим страшилищем повисала серебряная сигара и засасывала добычу широкой гибкой трубой.
Племена орэ, первыми оказавшиеся на пути сжигателей, сочли появление машин смерти атакой из преисподней (трудно иначе воспринять шествие Прогресса), а биндэйю, разглядев-таки под гусеницами печей краснокожих малюток, нашли их весьма сообразительными зверюшками – по крайней мере, достаточно понятливыми для того, чтобы выполнять несложные приказы вроде «убей!». Часть орэ они прикормили и вооружили – это было второе серьёзное решение в проблеме освоения Хэйры. Союзы старателей занимались вербовкой туземцев врозь, натравливая их на конкурентов. Со своей стороны аборигены, прилежно изучив стрелковое оружие, выяснили, что адские пришельцы весьма уязвимы, а полезных товаров на их складах и в караванных фурах – ой как много!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
– Ты раньше делал это? – оробела Руна, глядя, как он снимает с игл стерильные колпачки.
– Ложись и не дёргайся.
– А молекулы?.. ты подрегулировал, как надо?
– Ляжешь ты или нет?!
Руна присмирела от испуга и решила больше не перечить. Форт – единственный, кто может спасти её от гнева Френкеля. Он подключил питание, фильтр еле слышно зажурчал крохотным вибромотором. Кровь заполни па коробок с плёнками и побежала по трубочкам.
– Рынок тебе не понравился, презентация не глянулась… выбрала место сама. Но с чего ты решила, что притон и оргия – лучшая композиция для встречи?
– Они сказали – это национальный праздник! никто словом не обмолвился про оргию! Я что, виновата в их обычаях?.. О, скорей бы прокапало… почему так медленно?!
– Быстрее не получится, скорость максимальная.
– Френкель меня съест. Он алкашей и нариков на дух не переносит, – стала плаксиво жаловаться Руна. – Заранее знаю, что скажет: «Я ей плачу триста семьдесят Е в неделю, а она тайно предаётся несказуемым порокам!»
– Мне Мийо шестьсот в неделю предлагал, а я бегом в лес бросился… Ты-то как на эти деньги согласилась? рудокоп в забое больше получает!
– Согласишься тут, когда на Альте юристов пруд пруди, на место помощника нотариуса – пять претендентов! только в колониях устроишься, плюс здесь льготы… И представь, если я вылечу – мне лучше умереть, чем быть на Планете Монстров женщиной без работы, без полиса, в чёрном списке. Ходить в муниципальную больницу… – От этой мысли Руну зримо передёрнуло, словно кто-то опустил ей за шиворот ледышку.
– Так весь Штетл живёт, и ничего – кое-как перебиваются с хлеба на мясо.
– Потому и живут кое-как! они даже не в чёрном списке – они в никаком, будто их не существует!.. Ой, я вспомнила – я ведь тебя позвала, чтоб сказать…
– Слава те, господи – память всплывать начала! как субмарина.
– Ты можешь не язвить?
– Могу, разумеется – но такой удобный случай, грех не воспользоваться. Значит, мы на «ты»? брудершафт через диализатор…
– При твоей жёсткой мимике роль хохмача тебе очень к лицу.
– Во, способность шутить возвратилась! идёшь на поправку.
– Давай о деле. Я принесла предложение от Френкеля. Если ты, кроме своего флаера, раздобудешь сведения о других случаях обмана «Френкель Статис», получишь десять процентов от возвращённых фирме сумм. То есть чем больше узнаешь, тем больше заработаешь.
– Звучит почти сногсшибательно. Какой будет аванс?
– Какой ещё аванс? у Френкеля – аванс?! ты что, глумишься надо мной?.. Он платит только за работу, а не за то, что ты теоретически способен её выполнить.
– Как бы разовый контракт на честном слове… Ну что ж, взяться можно. Жаль только, слова в папку не подошьёшь.
– Твоё дело – верить. – Руна вернула ему ответ, прозвучавший в тоннеле под Узой в день облавы. Кровь очищалась, мозг посвежел, вернулось самообладание, и язычок заострился. Она подумала, что это по-своему очень здорово – лежать на койке мужчины, трепаться с ним и не ждать, когда он полезет к тебе с известными мужскими намерениями. Правда, Форт не сводил с неё глаз; это допускало всякие двоякие толкования, которые нравились Руне. Пусть любуется.
Искренне говоря, и Форт был не прочь, чтобы она задержалась.
Превратные мнения об их чисто деловой беседе начали складываться под утро, когда в дверь на четвереньках влез сильно локнутый Джифаренге; завидев капитана в обществе скудно одетой девушки, он понятливо закивал и попятился:
– Ухожу, ухожу! вам хорошо, мешать не стану… я у Нуриндех посплю!
Нуриндех сграбастала его и утащила, отвесив парочке в комнате ироничную гримаску – мол, говорила ж я, что мужика и смерть от блуда не излечит! Да кто бы поверил, что Артон со своей белокожей, лёжа в одной постели, только и делали, что обсуждали важнейший вопрос – в силах ли человеческих выведать секреты шахты G-120? Можно даже сказать, что происходила консультация штатного сотрудника «Френкель Статис» с внештатным. Такие вот люди у Френкеля – им неважно, день ли, ночь; они сутки напролёт пылко радеют о хозяйском бизнесе.
– Мне пора, – с запозданием обеспокоилась за своё реноме госпожа старший страховой агент. – Проводи, а то этот дом внушает подозрения. И весь Штетл в целом – тоже.
Невдалеке от Биндюшника их встретила терпеливо поджидавшая в засаде Цанцукэ – с охапкой цветов и вооружёнными мужьями. Едва Руна приблизилась, краснокожая щедро осыпала её и радостно пропела:
– Поздравляю, сестра, наконец-то ты стала женщиной!
В полной мере смысл её слов Форт смог понять много позже; пока же он не придал им серьёзного значения и тем более не предвидел их далеко идущих последствий. Это ещё раз подчёркивает важность знания психологии и культуры инопланетных существ.
Блок 7
Как родился Буш-2? как вообще являются на свет кошмары инженерной мысли? Вы полагаете, у техночудищ нет ни отца, ни матери? Знайте: их папа – так называемый Прогресс, а мама – всем известная Алчность.
На Хэйре керилен встречался всюду – понемногу в грунте и воде, побольше в торфе, донных отложениях, осадочных породах, но больше всего – в биосфере, что накапливала керилен как неотъемлемую часть комплексных соединений, позволяющих животным усваивать кислород, а растениям – энергию двух солнц. В каждом хэйранце, в любом животном было около 0,01% керилена. Будь его в живности хотя бы процент, чад мясного всесожжения затмил бы небо Хэйры, а боги задохнулись бы в дыму…
Наиболее прибыльным биндэйю сочли получение керилена из золы. Древесная биомасса привлекла их своим изобилием и тем, что не убегала и не сопротивлялась, хотя керилена в древесине было втрое, а в листве – в полтора раза меньше, чем в мясе, и перевозить спиленные хлысты со всей зеленью даже дирижаблем казалось накладно. Решение пришло в виде самоходных лесосжигателей. Печь на гусеницах пожирала лес ненасытной пастью, заглатывая всё живое; когда зольные бункера наполнялись, над кочующим страшилищем повисала серебряная сигара и засасывала добычу широкой гибкой трубой.
Племена орэ, первыми оказавшиеся на пути сжигателей, сочли появление машин смерти атакой из преисподней (трудно иначе воспринять шествие Прогресса), а биндэйю, разглядев-таки под гусеницами печей краснокожих малюток, нашли их весьма сообразительными зверюшками – по крайней мере, достаточно понятливыми для того, чтобы выполнять несложные приказы вроде «убей!». Часть орэ они прикормили и вооружили – это было второе серьёзное решение в проблеме освоения Хэйры. Союзы старателей занимались вербовкой туземцев врозь, натравливая их на конкурентов. Со своей стороны аборигены, прилежно изучив стрелковое оружие, выяснили, что адские пришельцы весьма уязвимы, а полезных товаров на их складах и в караванных фурах – ой как много!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131