Знаешь, тебе идет без косметики.
— Спасибо. Я просто была у косметолога, а после чистки краситься запрещено.
Я опять, как всегда, наврала ему. Я специально не накрасилась, зная, что он любит естественность. Если бы он действительно увидел меня после чистки, которую я сделала пару дней назад, думаю, испугался бы — монстр с красной рожей может возбудить только самого извращенного извращенца.
— Слушай, а как ты относишься к сексу втроем? — вдруг спросил Тимур и положил на тарелку приборы. Он смотрел на меня в упор своим невероятным взглядом.
— Если двое мужчин и одна женщина, то хорошо. А если наоборот, то никак не отношусь. — Ужас, любимое Тимино увлечение теперь коснулось и меня.
— Ты такая правильная?
— Нет, я такая ревнивая.
— Да, ладно тебе. Это же просто секс, и к нему нужно относиться просто... Мы с женой постоянно так развлекались. Очень было весело. Выпивали, она приглашала какую-нибудь подружку... И понеслось! — Тиму явно этот разговор заводил, глаза его лихорадочно заблестели. — И вообще, есть душевная тяга, а есть просто секс. Эти понятия надо разделять, и тогда все будет просто. А вы, девочки, смешиваете, а потом бог знает что получается! — разглагольствовал он, развалившись на стуле и попивая минеральную воду.
— Ага, а теперь ты один без жены веселишься! И еще успеваешь за другими подглядывать, а потом обсуждать это.
— Ну ладно тебе! — Тима понял, что я имею в виду. — Я не подглядывал, а случайно увидел, когда шел в ванную.
— А при чем тут кухня? — спросила я с набитым ртом.
— Ну, это так, для красного словца, чтобы интересней было.
— Так, значит, ты свои эротические фантазии на мне оттачиваешь?
— Да нет, это просто шутка. О чем еще можно разговаривать с этой тупенькой Нинкой? Кушай салатик, и поехали.
— Я не согласна. Девушкам не нужен просто секс, им нужны сильные чувства. От простого спаривания они не получают удовольствия, как мужчины. Им просто процесс не интересен, — нагло врала я, вспоминая встречи с Андреем.
— Ну, тебе лучше знать. Поехали, я спать хочу! — Тимур сладко потянулся, достал из кармана смятые деньги, отсчитал нужную сумму и положил в черную кожаную папку счета. — Да, ты, наверное, права — нужно чувство полета, головокружения, очень нужно. Я мечтаю встретить настоящую любовь, чтобы приходить домой и радоваться, что вижу ее, просыпаться счастливым утром рядом с ней... Заботиться о ней, скучать. Я уже говорил, мне не жалко на это потратить ни деньги, ни время. Я обязательно ее найду. Буду баловать, любить... — Он мечтательно закатил глаза. Потом вздохнул и добавил: — Но и простой секс, без затей, тоже нужен — для снятия напряжения, так сказать.
— Тим, скоро показ, мне нужно предоплату вносить.
— Нет вопроса. И тебе денежку тоже нужно дать! Сколько?
— Тимчик, не знаю... — Я не могла с ним разговаривать о деньгах. Какие деньги, когда такие чувства? «Сколько?» — этот вопрос сильно задел меня. Он прозвучал как «Сколько ты стоишь?». — Тим, если девушка знает себе цену, значит, она ее не раз называла! Я не знаю. Думаю, пятьсот.
— А не маловато? Все мероприятие обходится в пятерку, а тебе только десять процентов. Думаю, для тебя это несерьезно.
Да, он был прав, надо бы содрать с него три шкуры! За все мои унижения, за моральный ущерб, за разбитое сердце, за боль, которую я испытывала, когда он обсуждал со мной свои любовные перспективы, за слезы, которые выступали на глазах, когда я ловила его похотливый взгляд, устремленный на очередную модельную курочку. Но я не могла...
— Нет, пятьсот меня устроит. Это стандарт-ная цена за организацию показа, именно десять процентов.
Попрощавшись с директором и арт-директором «Плазы», мы с Тимуром сели в машину. Он взял меня за руку.
— Слушай, а почему ты мне так доверяешь? Я же тебе никто. Вдруг возьму и не дам тебе деньги, и что ты будешь делать? Как выкрутишься?
— Ну, Тим, что за разговоры? Питер — город маленький, а приличные мальчики так не поступают. Но если не дашь, делать нечего, возьму свои деньги и расплачусь со всеми. Соскакивать уже поздно.
— Слушай, ну ты молодец! И все-таки — нельзя быть такой доверчивой, ладно?
— Ладно.
Мы подъехали к Суворовскому проспекту. Остановились у подъезда.
— У тебя дома есть белое вино? — спросила я в смутной надежде, что он пригласит меня к себе и взялась за ручку дверцы.
— К сожалению, нет. Ты меня в машине подожди, хорошо? Я быстренько.
Он ушел, а я сидела и ждала, когда мне вынесут деньги. По щеке от обиды покатилась слезинка. Я смахнула ее, вытащила мобильник и набрала Андрюшин номер. Он просил меня позвонить ему три часа назад, но я забыла, и сейчас был подходящий момент.
— Ты где?
— Я на Суворовском. Уже освободилась.
— Давай приезжай.
— А ты мне йогурт на завтрак купил?
— Купил, с джемом. Так что жду тебя. —
И в трубке раздались гудки.
То, что Андрюша купил мне йогурт, расценивалось как величайшее достижение с его стороны. Он даже мысли не допускал, что я могу не приехать. С той нашей встречи я регулярно заглядывала к нему за фаст-фудом и фаст-сексом. У Андрюши было два в одном.
Хлопнула дверь парадного. Тима отдал мне деньги, поцеловал в губы и посадил в такси.
— Спокойной ночи, отсыпайся — у тебя же каникулы.
— Спасибо. И ты отдыхай.
— Ой, опять засыпаю один, и нет со мной рядом любимой, — игриво вздохнул он и захлопнул дверцу.
Не успела я нажать на кнопку звонка, как дверь в квартиру Андрея распахнулась и меня чуть не сбил с ног незнакомый худощавый парень лет двадцати.
— О, привет, привет. — На пороге нарисовался совершенно голый Андрей. — Хорошо, что приехала.
— Дюш, это кто был?
— А, это мой массажист. Я спину на тренировке потянул, он мне позвоночник разрабатывал.
— А, вот оно как? Очень интересно.
Действительно интересно, на что годен этот ломкий гомосексуальный мальчик? Если на массаж, то, скорее всего, не на лечебный....
Андрюша бегал голый по квартире, увлеченный примеркой трусов.
— Смотри, мне тут трусняки разные «прописали»: «Versace» и «D&G». Всего за двадцать бакинских. Надо выбрать. Какие, посоветуй!
Бесчисленные шмоточные барыги таскались к Андрею, как к себе домой, и были лучшими его корешами. Он не зарабатывал таких денег, чтобы одеваться в «Бабочке» и подобных бутиках, а статусу ночных заведений, которые он посещал, нужно было соответствовать.
У Андрея были два друга — кооператор-махинатор (продать дом в Сочи, купить два дома в Сочи, продать два дома в Сочи, взять в долг и купить тридцать пять метров жилой площади в Питере) и дружок-альфонс, которому богатая тетя давала лавэ под строгим контролем. В общем пользовании они имели именные шмотки на тысячу долларов.
— Погладь мне рубашку, пока я меряю!
— Ты что, Дюш, где я и где утюг? Это нереально.
— Ну, ты — на кровати, а утюг — в шкафу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Спасибо. Я просто была у косметолога, а после чистки краситься запрещено.
Я опять, как всегда, наврала ему. Я специально не накрасилась, зная, что он любит естественность. Если бы он действительно увидел меня после чистки, которую я сделала пару дней назад, думаю, испугался бы — монстр с красной рожей может возбудить только самого извращенного извращенца.
— Слушай, а как ты относишься к сексу втроем? — вдруг спросил Тимур и положил на тарелку приборы. Он смотрел на меня в упор своим невероятным взглядом.
— Если двое мужчин и одна женщина, то хорошо. А если наоборот, то никак не отношусь. — Ужас, любимое Тимино увлечение теперь коснулось и меня.
— Ты такая правильная?
— Нет, я такая ревнивая.
— Да, ладно тебе. Это же просто секс, и к нему нужно относиться просто... Мы с женой постоянно так развлекались. Очень было весело. Выпивали, она приглашала какую-нибудь подружку... И понеслось! — Тиму явно этот разговор заводил, глаза его лихорадочно заблестели. — И вообще, есть душевная тяга, а есть просто секс. Эти понятия надо разделять, и тогда все будет просто. А вы, девочки, смешиваете, а потом бог знает что получается! — разглагольствовал он, развалившись на стуле и попивая минеральную воду.
— Ага, а теперь ты один без жены веселишься! И еще успеваешь за другими подглядывать, а потом обсуждать это.
— Ну ладно тебе! — Тима понял, что я имею в виду. — Я не подглядывал, а случайно увидел, когда шел в ванную.
— А при чем тут кухня? — спросила я с набитым ртом.
— Ну, это так, для красного словца, чтобы интересней было.
— Так, значит, ты свои эротические фантазии на мне оттачиваешь?
— Да нет, это просто шутка. О чем еще можно разговаривать с этой тупенькой Нинкой? Кушай салатик, и поехали.
— Я не согласна. Девушкам не нужен просто секс, им нужны сильные чувства. От простого спаривания они не получают удовольствия, как мужчины. Им просто процесс не интересен, — нагло врала я, вспоминая встречи с Андреем.
— Ну, тебе лучше знать. Поехали, я спать хочу! — Тимур сладко потянулся, достал из кармана смятые деньги, отсчитал нужную сумму и положил в черную кожаную папку счета. — Да, ты, наверное, права — нужно чувство полета, головокружения, очень нужно. Я мечтаю встретить настоящую любовь, чтобы приходить домой и радоваться, что вижу ее, просыпаться счастливым утром рядом с ней... Заботиться о ней, скучать. Я уже говорил, мне не жалко на это потратить ни деньги, ни время. Я обязательно ее найду. Буду баловать, любить... — Он мечтательно закатил глаза. Потом вздохнул и добавил: — Но и простой секс, без затей, тоже нужен — для снятия напряжения, так сказать.
— Тим, скоро показ, мне нужно предоплату вносить.
— Нет вопроса. И тебе денежку тоже нужно дать! Сколько?
— Тимчик, не знаю... — Я не могла с ним разговаривать о деньгах. Какие деньги, когда такие чувства? «Сколько?» — этот вопрос сильно задел меня. Он прозвучал как «Сколько ты стоишь?». — Тим, если девушка знает себе цену, значит, она ее не раз называла! Я не знаю. Думаю, пятьсот.
— А не маловато? Все мероприятие обходится в пятерку, а тебе только десять процентов. Думаю, для тебя это несерьезно.
Да, он был прав, надо бы содрать с него три шкуры! За все мои унижения, за моральный ущерб, за разбитое сердце, за боль, которую я испытывала, когда он обсуждал со мной свои любовные перспективы, за слезы, которые выступали на глазах, когда я ловила его похотливый взгляд, устремленный на очередную модельную курочку. Но я не могла...
— Нет, пятьсот меня устроит. Это стандарт-ная цена за организацию показа, именно десять процентов.
Попрощавшись с директором и арт-директором «Плазы», мы с Тимуром сели в машину. Он взял меня за руку.
— Слушай, а почему ты мне так доверяешь? Я же тебе никто. Вдруг возьму и не дам тебе деньги, и что ты будешь делать? Как выкрутишься?
— Ну, Тим, что за разговоры? Питер — город маленький, а приличные мальчики так не поступают. Но если не дашь, делать нечего, возьму свои деньги и расплачусь со всеми. Соскакивать уже поздно.
— Слушай, ну ты молодец! И все-таки — нельзя быть такой доверчивой, ладно?
— Ладно.
Мы подъехали к Суворовскому проспекту. Остановились у подъезда.
— У тебя дома есть белое вино? — спросила я в смутной надежде, что он пригласит меня к себе и взялась за ручку дверцы.
— К сожалению, нет. Ты меня в машине подожди, хорошо? Я быстренько.
Он ушел, а я сидела и ждала, когда мне вынесут деньги. По щеке от обиды покатилась слезинка. Я смахнула ее, вытащила мобильник и набрала Андрюшин номер. Он просил меня позвонить ему три часа назад, но я забыла, и сейчас был подходящий момент.
— Ты где?
— Я на Суворовском. Уже освободилась.
— Давай приезжай.
— А ты мне йогурт на завтрак купил?
— Купил, с джемом. Так что жду тебя. —
И в трубке раздались гудки.
То, что Андрюша купил мне йогурт, расценивалось как величайшее достижение с его стороны. Он даже мысли не допускал, что я могу не приехать. С той нашей встречи я регулярно заглядывала к нему за фаст-фудом и фаст-сексом. У Андрюши было два в одном.
Хлопнула дверь парадного. Тима отдал мне деньги, поцеловал в губы и посадил в такси.
— Спокойной ночи, отсыпайся — у тебя же каникулы.
— Спасибо. И ты отдыхай.
— Ой, опять засыпаю один, и нет со мной рядом любимой, — игриво вздохнул он и захлопнул дверцу.
Не успела я нажать на кнопку звонка, как дверь в квартиру Андрея распахнулась и меня чуть не сбил с ног незнакомый худощавый парень лет двадцати.
— О, привет, привет. — На пороге нарисовался совершенно голый Андрей. — Хорошо, что приехала.
— Дюш, это кто был?
— А, это мой массажист. Я спину на тренировке потянул, он мне позвоночник разрабатывал.
— А, вот оно как? Очень интересно.
Действительно интересно, на что годен этот ломкий гомосексуальный мальчик? Если на массаж, то, скорее всего, не на лечебный....
Андрюша бегал голый по квартире, увлеченный примеркой трусов.
— Смотри, мне тут трусняки разные «прописали»: «Versace» и «D&G». Всего за двадцать бакинских. Надо выбрать. Какие, посоветуй!
Бесчисленные шмоточные барыги таскались к Андрею, как к себе домой, и были лучшими его корешами. Он не зарабатывал таких денег, чтобы одеваться в «Бабочке» и подобных бутиках, а статусу ночных заведений, которые он посещал, нужно было соответствовать.
У Андрея были два друга — кооператор-махинатор (продать дом в Сочи, купить два дома в Сочи, продать два дома в Сочи, взять в долг и купить тридцать пять метров жилой площади в Питере) и дружок-альфонс, которому богатая тетя давала лавэ под строгим контролем. В общем пользовании они имели именные шмотки на тысячу долларов.
— Погладь мне рубашку, пока я меряю!
— Ты что, Дюш, где я и где утюг? Это нереально.
— Ну, ты — на кровати, а утюг — в шкафу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86