Наверное, мой озабоченный вид не соответствовал атмосфере «Vogue», потому, что место Лизки занял привлекательный мужчина.
— Извините, по-моему, вы грустите? Может, я смогу вас развеселить?
— Нет. Это вы извините, но я не способна сейчас веселиться.
— Я все-таки рискну.
Мартовский кот. Нет, не бык-производитель, а именно котик — домашний, спокойный и вальяжный котяра, которого случайно занесло на тусовку, и он не находит здесь себе места.
— Я тут встречался с другом. Мы долго наблюдали за вами — вы нам с приятелем приглянулись. Друг поспорил со мной, что я не подойду к вам. А я подошел, и теперь он должен мне пятьсот долларов.
— Поздравляю. Здорово, теперь на меня уже ставки делают. Где тут тотализатор?
— Половина по праву ваша.
— Я не думаю, что на ипподроме лошадь что-то получает.
«Коту» не очень понравился мой цинизм, он воспринял сказанное как оскорбление.
— Мы можем вместе поужинать? — спросил он после секундной обиды.
— В теории можем, а на практике — нет.
Я жду подругу.
— А можно я с вами подожду? — Он с надеждой посмотрел на меня своими грустными кошачьими глазами. Небрежным жестом поправил коротко стриженные черные волосы — просто вылитый Николас Кейдж. Явно породистый и избалованный котик, изрядно искушенный вниманием любвеобильных кошечек.
Мы сделали заказ, я в очередной раз набрала номер Лизки, но ее телефон не отвечал. Мы сидели с Котом-Кейджом, ужинали, беседовали. Точнее беседовала я, а он мурлыкал. По гороскопу, как выяснилось, он был Дева, по характеру — меланхолик, по семейному положению — холост, по благосостоянию — очень даже ничего, по общим характеристикам — кладезь всевозможных комплексов, включая комплекс неполноценности, манию преследования, рефлексию, синдром ответственности и так далее. Рядом с такими людьми я чувствую себя на высоте и периодически «поправляю корону».
Зараза Лизка так и не приехала. Кот отвез меня домой спать. Свалившись после теплого душа в кровать, я попыталась суммировать впечатление от нынешнего знакомого: приятный в общении, приятная машинка и приятная внешность. Прямо три в одном. Надо брать!
У меня на носу висела многобюджетная делегация из Малайзии, которая прямиком направлялась в Питер, потом возвращалась в Москву, организуя на своем пути конференции, «круглые столы» и банкеты. Передвигаться сорок малазийцев хотели только на черных «Мерседесах», обязательно с телевизорами. Спать — только в люксах, и только для некурящих, есть — исключительно овощи и сыры, так как у них какой-то там пост.
А также они желали посмотреть достопримечательности двух столиц, иметь переводчиков, тусануться в престижных клубах и посетить Мариинку и Большой.
И, что самое страшное, они все это хотели на следующей неделе, а сегодня была среда, и бюджет был уже утвержден. Вылезать из его рамок, как всегда, нельзя, а организовать все было необходимо без сучка и задоринки.
— Иришка, пиши. Мне билет на Питер. Сегодня последний рейс — бизнес, завтра обратно — тоже последний и тоже бизнес.
Надо лететь в Питер, отобрать им переводчиков, чтобы те могли составить отличную компанию нашим малазийским друзьям во время неофициальных пьянок. Будем, так сказать, налаживать международные отношения. Красивые девушки-переводчицы — это уже полдела. Также нужно договориться о дисконте в отеле, при личной встрече это удобнее.
И просто повидать маму, которую не видела год.
Ужинала перед рейсом я с Котом в «Марио». Я решила, что по случаю отъезда могу позволить себе уйти с работы в 19:00 — как все белые люди. Мне уже было все равно, где меня достанут — на работе или в ресторане.
Коту было сорок лет, жил он на Рублевке и смотрел на меня, пуская слюнки, как на лакомую сметанку.
— Я не понимаю, зачем девушки берут на себя такую ответственность, как высшая управленческая должность, — философствовал он, ковыряя вилкой сочный овощной салатик.
В первый раз вижу, чтобы мужчина заказывал себе этот салат. Проголодаешься — поймешь, хотела ответить себе я, но вслух сказала другое:
— Я тоже не понимаю.
— Ты ходишь по клубам? Я тебя ни разу не видел, но лицо у тебя очень знакомое.
— Ну, если я скажу, что не тусуюсь — ты не поверишь, потому что никто не верит, а если скажу, что тусуюсь, то совру.
— А как на самом деле?
— На самом деле я работаю, учусь, и снова работаю. А когда есть время, точнее желание, я прихожу в клуб и стараюсь все время танцевать, чтобы не заснуть. Вот так и тусуюсь!
А сейчас мне пора в аэропорт.
Котя отвез меня в аэропорт и всю дорогу держал за руку.
— Я к тебе так привык за это время, — говорил он нежно-нежно, а потом начал читать мне стихи Ахматовой и Есенина. Наизусть. Это удивило. Потом насторожило.
А потом я поняла, что это просто новомодный способ такой клеить девушек, и я, видно, его упустила.
— Можно я тебе буду звонить? Можно я тебя встречу? — спрашивал он.
— Конечно, звони.
Я села в самолет и сразу же заснула. Рейс был поздний, и в бизнес-классе я была одна. Когда мы приземлились на мою историческую родину, весь салон нетерпеливо рванул к выходу.
— Сначала бизнес, — строго скомандовала стюардесса.
И я одна прошла к выходу, чувствуя за спиной негодующие взгляды людей. Мне стало как-то неудобно. Что это за дискриминация?! Но потом, когда я садилась в «Volvo» от «Grand Hotel Europe», поняла, что есть вещи, которые подчеркивают твою значимость, причем в первую очередь для тебя самой. Поэтому существует необходимость выглядеть соответственно. C «Grand Hotel Europe» мы сотрудничали очень тесно и постоянно, но с менеджером увидимся лично только завтра утром, точнее, уже сегодня, ведь сейчас половина первого.
Я позвонила маме, и она пообещала приехать ко мне в гостиницу. В Питере ничего не изменилось. Вся зажиточная элита тусовалась здесь. У лифта я услышала за спиной низкий, циничный и до боли знакомый голос:
— А девочка созрела!
Я обернулась и увидела своего бывшего духовного наставника Алекса.
— Привет! — Я радостно повернулась к нему.
— Как ты повзрослела, моя девочка! Очень приятно тебя видеть гостем лучшего питер-ского отеля. — И он как-то издевательски хмыкнул.
— Нет, Алекс, я не повзрослела, а постарела.
— Пойдем выпьем.
— Не могу, сейчас приедет мама.
— Ну что ж, беги тогда. Удачи, — и он крепко обнял меня.
Я нажала кнопку лифта.
Алекс посмотрел мне прямо в глаза:
— У тебя появилось достоинство. Поздравляю. — Мне почему-то хотелось плакать. Я вошла в лифт и тяжелые двери скрыли от меня фигуру Алекса.
Просто иногда мнение отдельных людей очень важно для тебя, так же как и воспоминания о теплых отношениях с ними.
Я набрала Тимин номер.
Зачем?
Я не знаю. Просто набрала. Странно, что этот город вызывал во мне воспоминания только о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86