Лизка в этот день сделала полную депиляцию, и поскольку ей запретили сегодня употреблять алкоголь, она гибко нашла решение — заменить его кокой. Мы завалились на концерт Ингрид.
— О, блин, ХА-КА-МА-ДА! — довольно прокричала Лизка и ринулась от нас в задуманном направлении.
— Здравствуйте, — поздоровалась испуганно Хакамада.
— Пойдем, выпьем, поговорим, — призывала ее Лизка.
Мы знали, что отрывать Лизку от Хакамады было бессмысленно. Лизка — девушка хваткая. Вцепившись в Хакамаду как клещ, она приводила доводы «за»:
— Ну, чего ты как не родная? Пойдем — я угощаю!
И Лизка с Ириной удалились к стойке.
— Вот дубина! — негодуя, говорила я.
— Да нет, это еще нормально, помнишь того олигарха, ну, друга моего Пончика? Лизка осталась у него в номере в «National», а когда он ненадолго уехал, она напилась и стала разбрасывать по стенкам красную икру — типа кураж. Он вдруг вернулся и накрыл Лизку «медным тазом». А ей по фигу — она «под литром». Позвонила своим дружбанам и попросила забрать ее. Те приехали. Олигарх, видимо, из последних сил пытаясь понять, что происходит, спрашивает у нее: «Лиза, эти мальчики — те твои голубые друзья, про которых ты мне рассказывала?» Лизка последний шанс не использовала: «Какие такие голубые? Да они половину московских баб отымели.
В общем, я поехала...» Ну, что дальше, ты понимаешь...
Тут вернулась Лизка.
— Лизка, ну ты дура, — поделилась я.
— Да сами вы дуры. Мы с Хакамадой перетерли все как надо, утрясли. Вот она мне визитку дала.
Пока Лизка разъясняла мне, что к чему, Ирка подбежала к Хакамаде, скрестила свои маленькие ручки на груди, искренне закатила глаза, став жутко похожей на кота из «Шрека-2», и судорожно начала извиняться за Лизкино поведение, чем тоже заработала визитку.
Я веселилась до упаду, наблюдая за этим.
В сумке трещал телефон. Я, не вытираясь, вылезла из ванны и поползла к мобильнику.
— Алё?
— Я сейчас на банкете в «Семь пятниц», у них проплата закончилась, а они еще хотят остаться! Музыкантов я отпустила, а их пьяный директор ну очень хочет петь!
— Ты что, совсем сдурела? За что ты зарплату получаешь? У тебя голова работает? — возмутилась я. — Это у нас корпоратив, они по безналу платят?
— Д-а-а, — заикнулась она.
— Скажи этому директору, пусть сейчас расплачивается своей картой. В ресторане возь-мешь фискальный чек. Предупреди его о стоимости музыкантов, пусть им сразу кеш даст. Мы его фирме счет выставим, обналичим и ему деньги вернем. Понятно?
— Понятно, извините.
Я выключила телефон и кинула его на кресло. Пусть сами думают, как поступать. У людей есть высшее образование, опыт работы и зарплата.
Но тут зазвонил домашний. Это была Машка.
— Что делать? Что делать? — заныла она. — Меня сегодня на улице облили желтой краской. Целое ведро. С ног до головы. Меня опозорили, испортили всю одежду. Я ее с волос скипидаром смывала. Они теперь выпадут, да? Выпадут?
— Машуль, подожди, это он сделал, он?
Ответ на этот вопрос я знала. Машка все же решила уйти от своего нафталинового раритета — уж больно он ее достал. Устроилась на работу оператором в «Мегафон», сняла квартиру за двести долларов и ушла. А он это дело просто так оставить не мог и периодически ей мстил. Сначала он написал на ее входной двери маркером «Маха — шлюха», потом его люди пробрались в дом и обчистили всю квартиру: вынесли технику, украшения и даже шмотки. В общем, Машку ждала пустая жилплощадь. Ей щедро оставили только тапки. Это так он предлагал ей вернуться по-хорошему. Он считал, что за три года их совместной жизни потратил на нее слишком много денег, и она не может просто так его оставить.
Но Машка не сдавалась и начала встречаться с другим. Автомобиль этого другого взорвали. Слава богу, его там не было. Злобный старикашка снова пришел к Машке с предложением вернуться. Когда она в последний раз сказала «нет», он нанял человека, который прямо на улице вылил на нее ведро краски.
— Конечно он!
— Слушай, мне кажется, старый пень сошел с ума. Может, тебе уехать на время?
— Да куда я уеду? Я хочу карьерой заниматься и собой, наконец. Мне уже двадцать пять! Должно же у меня что-то быть?
— Не знаю, что делать, Маш.
— Слушай, а может, мне на него порчу навести? Дешево и сердито?
— Нет, Машуль, это все потом вернется. Будем искать другие пути. Скажи, что ты к нему готова вернуться, а пока будешь с ним — денег накопишь и карьеру сделаешь. Иначе очень скоро от его параноидального замута ты приобретешь манию преследования.
Повесив трубку, я прикурила сигарету. Выпуская четкие круги дыма, я думала о том, что у каждой женщины должен быть личный успех, не зависящий от мужчины. Это нелегко, но наш бизнес — это наш тыл. В любой момент ты можешь сказать «До свидания» тому, кто уже не нужен. И будешь уверена в том, что не останешься на улице и без копейки денег в кармане.
Глава 13
КАК СЛЕЗТЬ
С СОЦИАЛЬНОЙ ДИЕТЫ
Человек — животное общественное. Человек всегда нуждается в общении и понимании. А если ты помимо понимания жаждешь еще и внимания, то тебе совсем туго. Приходится создавать искусственную дружбу, если не получилось создать искусственную любовь. Зато имеет место быть настоящая работа.
И настоящая взрослая жизнь. Все психологические теории гласят: в человеке уживаются взрослый и ребенок одновременно, и, если какая-то часть не востребована долгое время, то, как следствие, возникает душевный конфликт и нервное истощение.
Мои взрослые ипостаси функционировали без перерывов и остановок — на работе и дома, дома и на работе. А вот для моего ребенка, для моей маленькой внутренней девочки времени не оставалось. Она была заброшена, а ей очень хотелось повеселиться и поиграть.
Ирка часто приезжала к Лизке, и по этой причине с Лизкой мы быстро сдружились. Лизка была гуру, а я заменяла Ирку — ученика гуру, создавая вид большой человеческой дружбы. Но, зная Лизкин авантюризм и ее коварный умишко, направленный четко на получение собственной выгоды, я никогда не подпускала ее близко к себе. Однако в обществе и внимании я нуждалась, и ресторанные тусовки теперь уже могла себе позволить — правда, только по финансовым показателям, так как здоровье плавно покидало меня.
Моя веселая работка быстро превратилась в постоянный стресс. В сумке у меня всегда находились транквиллизаторы и прочие успокаивающие средства (только из аптек!) Зато мои боссы себя чувствовали великолепно и позволяли себе отпуск минимум раз в месяц. Я перестала нормально спать по ночам. Сначала мне снилась толпа туристов, бегающих по аэропорту в поисках багажа, потом — толпа семинаристов, которые не могут подключить LCD-проектор, затем — компания лиц, не получивших визы, в довершение — толпа персон, которым ПРОСТО не понравился полет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— О, блин, ХА-КА-МА-ДА! — довольно прокричала Лизка и ринулась от нас в задуманном направлении.
— Здравствуйте, — поздоровалась испуганно Хакамада.
— Пойдем, выпьем, поговорим, — призывала ее Лизка.
Мы знали, что отрывать Лизку от Хакамады было бессмысленно. Лизка — девушка хваткая. Вцепившись в Хакамаду как клещ, она приводила доводы «за»:
— Ну, чего ты как не родная? Пойдем — я угощаю!
И Лизка с Ириной удалились к стойке.
— Вот дубина! — негодуя, говорила я.
— Да нет, это еще нормально, помнишь того олигарха, ну, друга моего Пончика? Лизка осталась у него в номере в «National», а когда он ненадолго уехал, она напилась и стала разбрасывать по стенкам красную икру — типа кураж. Он вдруг вернулся и накрыл Лизку «медным тазом». А ей по фигу — она «под литром». Позвонила своим дружбанам и попросила забрать ее. Те приехали. Олигарх, видимо, из последних сил пытаясь понять, что происходит, спрашивает у нее: «Лиза, эти мальчики — те твои голубые друзья, про которых ты мне рассказывала?» Лизка последний шанс не использовала: «Какие такие голубые? Да они половину московских баб отымели.
В общем, я поехала...» Ну, что дальше, ты понимаешь...
Тут вернулась Лизка.
— Лизка, ну ты дура, — поделилась я.
— Да сами вы дуры. Мы с Хакамадой перетерли все как надо, утрясли. Вот она мне визитку дала.
Пока Лизка разъясняла мне, что к чему, Ирка подбежала к Хакамаде, скрестила свои маленькие ручки на груди, искренне закатила глаза, став жутко похожей на кота из «Шрека-2», и судорожно начала извиняться за Лизкино поведение, чем тоже заработала визитку.
Я веселилась до упаду, наблюдая за этим.
В сумке трещал телефон. Я, не вытираясь, вылезла из ванны и поползла к мобильнику.
— Алё?
— Я сейчас на банкете в «Семь пятниц», у них проплата закончилась, а они еще хотят остаться! Музыкантов я отпустила, а их пьяный директор ну очень хочет петь!
— Ты что, совсем сдурела? За что ты зарплату получаешь? У тебя голова работает? — возмутилась я. — Это у нас корпоратив, они по безналу платят?
— Д-а-а, — заикнулась она.
— Скажи этому директору, пусть сейчас расплачивается своей картой. В ресторане возь-мешь фискальный чек. Предупреди его о стоимости музыкантов, пусть им сразу кеш даст. Мы его фирме счет выставим, обналичим и ему деньги вернем. Понятно?
— Понятно, извините.
Я выключила телефон и кинула его на кресло. Пусть сами думают, как поступать. У людей есть высшее образование, опыт работы и зарплата.
Но тут зазвонил домашний. Это была Машка.
— Что делать? Что делать? — заныла она. — Меня сегодня на улице облили желтой краской. Целое ведро. С ног до головы. Меня опозорили, испортили всю одежду. Я ее с волос скипидаром смывала. Они теперь выпадут, да? Выпадут?
— Машуль, подожди, это он сделал, он?
Ответ на этот вопрос я знала. Машка все же решила уйти от своего нафталинового раритета — уж больно он ее достал. Устроилась на работу оператором в «Мегафон», сняла квартиру за двести долларов и ушла. А он это дело просто так оставить не мог и периодически ей мстил. Сначала он написал на ее входной двери маркером «Маха — шлюха», потом его люди пробрались в дом и обчистили всю квартиру: вынесли технику, украшения и даже шмотки. В общем, Машку ждала пустая жилплощадь. Ей щедро оставили только тапки. Это так он предлагал ей вернуться по-хорошему. Он считал, что за три года их совместной жизни потратил на нее слишком много денег, и она не может просто так его оставить.
Но Машка не сдавалась и начала встречаться с другим. Автомобиль этого другого взорвали. Слава богу, его там не было. Злобный старикашка снова пришел к Машке с предложением вернуться. Когда она в последний раз сказала «нет», он нанял человека, который прямо на улице вылил на нее ведро краски.
— Конечно он!
— Слушай, мне кажется, старый пень сошел с ума. Может, тебе уехать на время?
— Да куда я уеду? Я хочу карьерой заниматься и собой, наконец. Мне уже двадцать пять! Должно же у меня что-то быть?
— Не знаю, что делать, Маш.
— Слушай, а может, мне на него порчу навести? Дешево и сердито?
— Нет, Машуль, это все потом вернется. Будем искать другие пути. Скажи, что ты к нему готова вернуться, а пока будешь с ним — денег накопишь и карьеру сделаешь. Иначе очень скоро от его параноидального замута ты приобретешь манию преследования.
Повесив трубку, я прикурила сигарету. Выпуская четкие круги дыма, я думала о том, что у каждой женщины должен быть личный успех, не зависящий от мужчины. Это нелегко, но наш бизнес — это наш тыл. В любой момент ты можешь сказать «До свидания» тому, кто уже не нужен. И будешь уверена в том, что не останешься на улице и без копейки денег в кармане.
Глава 13
КАК СЛЕЗТЬ
С СОЦИАЛЬНОЙ ДИЕТЫ
Человек — животное общественное. Человек всегда нуждается в общении и понимании. А если ты помимо понимания жаждешь еще и внимания, то тебе совсем туго. Приходится создавать искусственную дружбу, если не получилось создать искусственную любовь. Зато имеет место быть настоящая работа.
И настоящая взрослая жизнь. Все психологические теории гласят: в человеке уживаются взрослый и ребенок одновременно, и, если какая-то часть не востребована долгое время, то, как следствие, возникает душевный конфликт и нервное истощение.
Мои взрослые ипостаси функционировали без перерывов и остановок — на работе и дома, дома и на работе. А вот для моего ребенка, для моей маленькой внутренней девочки времени не оставалось. Она была заброшена, а ей очень хотелось повеселиться и поиграть.
Ирка часто приезжала к Лизке, и по этой причине с Лизкой мы быстро сдружились. Лизка была гуру, а я заменяла Ирку — ученика гуру, создавая вид большой человеческой дружбы. Но, зная Лизкин авантюризм и ее коварный умишко, направленный четко на получение собственной выгоды, я никогда не подпускала ее близко к себе. Однако в обществе и внимании я нуждалась, и ресторанные тусовки теперь уже могла себе позволить — правда, только по финансовым показателям, так как здоровье плавно покидало меня.
Моя веселая работка быстро превратилась в постоянный стресс. В сумке у меня всегда находились транквиллизаторы и прочие успокаивающие средства (только из аптек!) Зато мои боссы себя чувствовали великолепно и позволяли себе отпуск минимум раз в месяц. Я перестала нормально спать по ночам. Сначала мне снилась толпа туристов, бегающих по аэропорту в поисках багажа, потом — толпа семинаристов, которые не могут подключить LCD-проектор, затем — компания лиц, не получивших визы, в довершение — толпа персон, которым ПРОСТО не понравился полет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86