.. Странный запах серы. Резкий химический больничный запах. Господи, я что, уже в аду?
Приподнимаю голову. Замутило...
С трудом встаю, цепляясь за спинку кровати и прислоняюсь к стене. Ледяная плоскость держит меня и я, придерживаясь за нее, выхожу из палаты, с трудом передвигая ноги, в длинный холодный коридор. Теплая струйка скользнула по моей ноге. О боже, это же кровь! Почему из меня идет кровь?
— Стой, куда ты пошла, нельзя вставать. Стой!
Вроде бы знакомый голос. Теперь за эту ниточку распутался весь клубок воспоминаний. Это голос медсестры — ударницы бесперебойного конвейера. На него попадают такие, как я — нежелающие родить и выкормить своего ребенка, или не имеющие средств, чтобы заплатить достаточную сумму за достойную врачебную операцию. Добро пожаловать в ад!
Я вспомнила очереди в поликлинике — на УЗИ, на сдачу бесконечных анализов. Бесчисленные запертые двери, слова: «кто сюда последний?» и мокрую, шваркающую по ногам, швабру равнодушной уборщицы. Пустые взгляды врачей и медсестер. Смертельный страх и холод в омертвевшей душе.
Конвейер работает безостановочно восемь часов в день. Пять дней в неделю. Без обеда и перерывов. Врачи «чистят» таких бедолаг, как я — бестолковых и безголовых неудачниц. Для них это — рутина. Обычные рабочие будни. Медицинские работники привыкли к страданиям и растерянным, молящим взглядам пациенток. Они аккуратно выдают памятки с указаниями: «Не заниматься сексом три недели, отказаться от алкоголя на неделю и принимать такие-то таблетки». За распространение этих таблеток им заплатили проходящие без очереди во врачебные кабинеты представители разнообразных фармацевтических фирм. Врачам же тоже надо на что-то жить!
Боже мой, это наркоз так страшно подействовал на меня. Я живая, Господи, я живая! Это просто плохой наркоз.
Надо исчезнуть, испариться, спрятаться на какое-то время. Если он найдет меня, если узнает, мало мне не покажется. Где это слыхано, чтобы авторитет отказался от ребенка, которого зачала его любовница?
А ведь он был уверен, что не может иметь детей, а я по этой причине не предохранялась. Результатом нашей взаимной уверенности стало мое пребывание в стенах этого милого заведения. Я не смогла допустить, чтобы мой ребенок рос без отца — так же, как я!
Бежать...
Я набрала его номер, сказала, что улетаю. Хочу отдохнуть. Устала. Повздыхала — «жалко, что ты не можешь лететь со мной». Пообещала хорошо вести себя...
Позвонила «ему», «он»...
Странно, но мы никогда не называли друг друга по имени с момента нашего знакомства и до последней встречи. Никогда. Когда он звонил, то всегда говорил: «Алё-молё», а я отвечала: «Турфирма "В последний путь" слушает». Это был наш код, наше обычное приветствие.
Я быстренько собрала шмотки. Нельзя было допустить, чтобы он узнал — мне бы не было прощения. Это я твердо знала. Врач категорически предупредил: «Нельзя. Смена климата. Очень опасно!» Так как я плохо перенесла наркоз, меня даже не хотели выписывать, как это обычно делают, через два часа после отхода от анестезии. Я помнила слова Алекса, что «в нашей стране без помощи врачей еще никто не умирал».
Пришлось использовать все обманные средства, имеющиеся в арсенале, и ретироваться.
Кстати, к садистам из абортария за Финляндским вокзалом я попала практически случайно. Мой гинеколог сказал, что в этой конторе дело поставлено на поток, поэтому там никто никогда мою карту не найдет, чего не могут гарантировать дорогие коммерческие клиники. Там за соответствующую сумму не то что тебя сдадут по первой просьбе, но и еще все результаты анализов выдадут, а если надо, то и подтасуют.
* * *
Есть люди, чьи улыбки греют как июльское солнышко, под их обаянием хочется находиться вечность. Встретившись недавно, кажется, вы знакомы всю жизнь. Их загадка кроется в «излучении» позитива. Они как светлячки, горящие ночью, преображают серые будни. Но такие люди, как правило, несчастны — «доброе дело никогда не остается безнаказанным». Их используют лишь для того, чтобы вернуть в норму кислотно-щелочной баланс своих чувств и эмоций, а после, увы оставляют за ненадобностью. Негатив не уживается с позитивом. Добрые люди слишком хороши для того, чтобы быть любимыми. Парадокс!
— Добро пожаловать в аэропорт Даламана. Температура за бортом — тридцать градусов. Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании. До новых встреч...
Турция. Мармарис. Синяя гладь с белой пенной каймой Эгейского моря. Ослепительное солнце. Горячий ветер, раскачивающий верхушки пальм. Пятизвездочный отель по системе «All inclusive» — рай для вечно голодного российского туриста.
И на этом празднике жизни я одна со своими мыслями. Нет, так нельзя. Надо завести романчик. Ну и что, что секса нельзя — врачи всегда перестраховываются. А отказывать себе в удовольствии я не собираюсь. «Вкусная еда, секс и музыка — это те наслаждения, которыми нельзя пренебрегать. Это необходимые составляющие качественного отдыха», — подумала я и покосилась, загадочно улыбаясь, на нашего гида.
— Здравствуйте, меня зовут Константин.
Я — гид туристической компании «IJT» и отвечаю за ваше пребывание в Мармарисе. Пожалуйста, получите ключи от номера, носильщик доставит ваш багаж. Найти меня можно по телефону.... Каждый день я присутствую в отеле с девяти ноль-ноль. Ознакомьтесь с перечнем экскурсий.
«Косик, — подумала я, — какой ты милый. Какие экскурсии? Какой носильщик? Ты лучше скажи, где тут приличный ресторан и когда у тебя заканчивается рабочий день?»
— Также хочу обратить ваше внимание на купоны с пятнадцатипроцентной скидкой на ювелирные изделия в магазине «Royal» — это лучший магазин в Мармарисе...
«Ну, ювелирка, так ювелирка, гулять, так гулять...» Но как-то странно получилось, что пока всем раздавали халяву, она прошла мимо меня.
Вечером, валяясь на огромной кровати одноместного номера в «Elegance International» с видом на море и мечтая о романтике, я ответила на звонок телефона, стоявшего на прикроватной тумбочке.
— Здравствуйте, это ваш гид Константин. Вы сегодня днем забыли скидку, я ее вам принес. Спуститесь?
«А-а-а, Косик... Конечно же, я к тебе спущусь. И именно за скидкой».
Сколько мне потом доводилось в жизни путешествовать, я никогда не встречала таких умопомрачительных гидов. Это был просто Аполлон, а если точнее — Арнольд Шварценеггер в молодости. Высокий, светловолосый, с потрясающей мускулатурой, карими глазами, россыпью веснушек и небольшим дефектом, который добавлял ему сексуальности и шарма — чуть заметным нервным тиком левого глаза. С первого взгляда — застенчивый и не нахал. И это делало его еще более привлекательным. Наверное, первый раз в моей жизни я сразу захотела мужчину. Остро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Приподнимаю голову. Замутило...
С трудом встаю, цепляясь за спинку кровати и прислоняюсь к стене. Ледяная плоскость держит меня и я, придерживаясь за нее, выхожу из палаты, с трудом передвигая ноги, в длинный холодный коридор. Теплая струйка скользнула по моей ноге. О боже, это же кровь! Почему из меня идет кровь?
— Стой, куда ты пошла, нельзя вставать. Стой!
Вроде бы знакомый голос. Теперь за эту ниточку распутался весь клубок воспоминаний. Это голос медсестры — ударницы бесперебойного конвейера. На него попадают такие, как я — нежелающие родить и выкормить своего ребенка, или не имеющие средств, чтобы заплатить достаточную сумму за достойную врачебную операцию. Добро пожаловать в ад!
Я вспомнила очереди в поликлинике — на УЗИ, на сдачу бесконечных анализов. Бесчисленные запертые двери, слова: «кто сюда последний?» и мокрую, шваркающую по ногам, швабру равнодушной уборщицы. Пустые взгляды врачей и медсестер. Смертельный страх и холод в омертвевшей душе.
Конвейер работает безостановочно восемь часов в день. Пять дней в неделю. Без обеда и перерывов. Врачи «чистят» таких бедолаг, как я — бестолковых и безголовых неудачниц. Для них это — рутина. Обычные рабочие будни. Медицинские работники привыкли к страданиям и растерянным, молящим взглядам пациенток. Они аккуратно выдают памятки с указаниями: «Не заниматься сексом три недели, отказаться от алкоголя на неделю и принимать такие-то таблетки». За распространение этих таблеток им заплатили проходящие без очереди во врачебные кабинеты представители разнообразных фармацевтических фирм. Врачам же тоже надо на что-то жить!
Боже мой, это наркоз так страшно подействовал на меня. Я живая, Господи, я живая! Это просто плохой наркоз.
Надо исчезнуть, испариться, спрятаться на какое-то время. Если он найдет меня, если узнает, мало мне не покажется. Где это слыхано, чтобы авторитет отказался от ребенка, которого зачала его любовница?
А ведь он был уверен, что не может иметь детей, а я по этой причине не предохранялась. Результатом нашей взаимной уверенности стало мое пребывание в стенах этого милого заведения. Я не смогла допустить, чтобы мой ребенок рос без отца — так же, как я!
Бежать...
Я набрала его номер, сказала, что улетаю. Хочу отдохнуть. Устала. Повздыхала — «жалко, что ты не можешь лететь со мной». Пообещала хорошо вести себя...
Позвонила «ему», «он»...
Странно, но мы никогда не называли друг друга по имени с момента нашего знакомства и до последней встречи. Никогда. Когда он звонил, то всегда говорил: «Алё-молё», а я отвечала: «Турфирма "В последний путь" слушает». Это был наш код, наше обычное приветствие.
Я быстренько собрала шмотки. Нельзя было допустить, чтобы он узнал — мне бы не было прощения. Это я твердо знала. Врач категорически предупредил: «Нельзя. Смена климата. Очень опасно!» Так как я плохо перенесла наркоз, меня даже не хотели выписывать, как это обычно делают, через два часа после отхода от анестезии. Я помнила слова Алекса, что «в нашей стране без помощи врачей еще никто не умирал».
Пришлось использовать все обманные средства, имеющиеся в арсенале, и ретироваться.
Кстати, к садистам из абортария за Финляндским вокзалом я попала практически случайно. Мой гинеколог сказал, что в этой конторе дело поставлено на поток, поэтому там никто никогда мою карту не найдет, чего не могут гарантировать дорогие коммерческие клиники. Там за соответствующую сумму не то что тебя сдадут по первой просьбе, но и еще все результаты анализов выдадут, а если надо, то и подтасуют.
* * *
Есть люди, чьи улыбки греют как июльское солнышко, под их обаянием хочется находиться вечность. Встретившись недавно, кажется, вы знакомы всю жизнь. Их загадка кроется в «излучении» позитива. Они как светлячки, горящие ночью, преображают серые будни. Но такие люди, как правило, несчастны — «доброе дело никогда не остается безнаказанным». Их используют лишь для того, чтобы вернуть в норму кислотно-щелочной баланс своих чувств и эмоций, а после, увы оставляют за ненадобностью. Негатив не уживается с позитивом. Добрые люди слишком хороши для того, чтобы быть любимыми. Парадокс!
— Добро пожаловать в аэропорт Даламана. Температура за бортом — тридцать градусов. Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании. До новых встреч...
Турция. Мармарис. Синяя гладь с белой пенной каймой Эгейского моря. Ослепительное солнце. Горячий ветер, раскачивающий верхушки пальм. Пятизвездочный отель по системе «All inclusive» — рай для вечно голодного российского туриста.
И на этом празднике жизни я одна со своими мыслями. Нет, так нельзя. Надо завести романчик. Ну и что, что секса нельзя — врачи всегда перестраховываются. А отказывать себе в удовольствии я не собираюсь. «Вкусная еда, секс и музыка — это те наслаждения, которыми нельзя пренебрегать. Это необходимые составляющие качественного отдыха», — подумала я и покосилась, загадочно улыбаясь, на нашего гида.
— Здравствуйте, меня зовут Константин.
Я — гид туристической компании «IJT» и отвечаю за ваше пребывание в Мармарисе. Пожалуйста, получите ключи от номера, носильщик доставит ваш багаж. Найти меня можно по телефону.... Каждый день я присутствую в отеле с девяти ноль-ноль. Ознакомьтесь с перечнем экскурсий.
«Косик, — подумала я, — какой ты милый. Какие экскурсии? Какой носильщик? Ты лучше скажи, где тут приличный ресторан и когда у тебя заканчивается рабочий день?»
— Также хочу обратить ваше внимание на купоны с пятнадцатипроцентной скидкой на ювелирные изделия в магазине «Royal» — это лучший магазин в Мармарисе...
«Ну, ювелирка, так ювелирка, гулять, так гулять...» Но как-то странно получилось, что пока всем раздавали халяву, она прошла мимо меня.
Вечером, валяясь на огромной кровати одноместного номера в «Elegance International» с видом на море и мечтая о романтике, я ответила на звонок телефона, стоявшего на прикроватной тумбочке.
— Здравствуйте, это ваш гид Константин. Вы сегодня днем забыли скидку, я ее вам принес. Спуститесь?
«А-а-а, Косик... Конечно же, я к тебе спущусь. И именно за скидкой».
Сколько мне потом доводилось в жизни путешествовать, я никогда не встречала таких умопомрачительных гидов. Это был просто Аполлон, а если точнее — Арнольд Шварценеггер в молодости. Высокий, светловолосый, с потрясающей мускулатурой, карими глазами, россыпью веснушек и небольшим дефектом, который добавлял ему сексуальности и шарма — чуть заметным нервным тиком левого глаза. С первого взгляда — застенчивый и не нахал. И это делало его еще более привлекательным. Наверное, первый раз в моей жизни я сразу захотела мужчину. Остро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86