— Понятно все, кроме последнего. — Он скрутил тонкий коричневый блинчик, намазал его земляничным вареньем и погрузил в рот.
— Расшифровываю. Хочу тебя целовать, когда захочу, и не целовать, когда не хочу. Хочу ходить со своим мужем на дни рождения, вечеринки и в рестораны. И не хочу выслушивать твои наезды, не хочу смотреть на то, как ты матом орешь на водителей в пробке, не хочу слушать про то, что мои подруги все суки, и не хочу, чтобы ты заставлял меня носить кроссовки. Вот! — выдохнула я и тоже взяла блинчик.
— Хорошо, я на все согласен, кроме машины. Пока поездишь с водителем на «Ауди-А-шесть», «Ауди А-восемь» я забираю в Белгород. Идет?
— Только мне деньги нужны на счете. Сразу за десять месяцев! Идет?
— Наглеешь... Идет. — Он прикурил сигарету и раскинулся в кресле.
— Ну, иди ко мне моя, подчеркиваю, МОЯ любимая жена!
Но от того, что мы подписали временное перемирие, мне не стало легче, и я не побежала к нему в объятия. Потому что никак не могла наладить отношения с самой собой.
— Значит, вечером идем в кино, а потом в «Пушкин», — предложила я план на сегодня.
— Хорошо.
Иными словами, старый гардероб я предпочла сомнительному новому, хотя и ожидала привоза новой коллекции или открытия магазина. Конечно, старые шмотки надоели, но ты хотя бы знаешь, как их сочетать, а вот новые душу не грели...
В понедельник я приехала на работу уже с водителем и в двенадцать намеревалась проверить свою карту. Шманька сидела за своим рабочим столом и прямо с утра уплетала чебурек. Ее семимесячный живот обтягивала спортивная красная кофточка. Она поймала мой взгляд.
— Растолстела, как свинья? — грустно уточнила она.
Я занималась не только работой офиса, но и еще иногда внешним видом сотрудников. Ввела dress code и дала каждому консультации, включая макияж, манеры и осанку.
— Нет, Шмань, просто я не заметила, как быстро пролетело время. И что тебе скоро рожать, я вообще забыла.
— Но это же так заметно. Через два месяца...
Я не успела ответить — в офис зашли два утренних «руссо-туристо».
Они приземлились к Шманьке и стали мучить ее вопросами типа: «Сколько стоит на две недели, все включено и пять звезд?» Шманька оглашала им сумму, они делали круглые глаза, как в мультике «Том и Джерри», когда Тому прищемляют хвост, и говорили: «Наши друзья летали в Турцию вдвоем за пятьсот долларов». Шманька деликатно спрашивала:
«В каком году это было?»
А я, невольный свидетель привычного разговора, хотела сказать: «Вот пусть ваши друзья вас и отправляют!» Или не желаете кругосветный тур по "дьюти-фри"? Или, скажем, в пеший эротический — бесплатно».
Туристы хотят вокруг света, чтобы за сто долларов и обязательно все включено — рекламы насмотрелись. Но Шманька, профессиональный продавец, строила с ними доверительные отношения. Они шли копить деньги, собирав нужную сумму, возвращались обязательно к ней. И все были рады, все довольны. Им — качественный отдых, Шманьке — хорошая зарплата.
— У, так бы и дала таким туристам волшебный пендель — для ускорения! — не выдержала Светка.
— Вот из-за таких мыслей у тебя ЗП в два раза меньше, чем у Шманьки. Делай выводы.
Танька не обижалась на кличку Шманька. Во-первых, потому что вообще не обижалась, а во-вторых, потому что Таньки у нас было три, а она такая одна.
В офисе мы все общались на «ты», без фамильярности и иерархии. Но каждый знал, что мои шуточки скрывают вулкан негодования, и тому, кто его разбудит, придет капец. Поэтому шутить шутили, но и работали на совесть.
После того, как я пришла из банка, где дисплей банкомата высветил итог моих сбережений, пятьдесят четыре тысячи долларов, я поняла, что увольняюсь — прямо сегодня и именно сейчас.
Конечно, мне будет очень не хватать отношений с моими сотрудниками. Рабочих отношений со спокойной и нейтральной Шманькой, партнерских — с большим и маленькой боссами, которые никогда и не за что не говорили «спасибо».
Как-то они вызвали меня в кабинет, чтобы узнать: «Кто читает журнал "Урграде"?», потому что подписка на него самая дорогая.
А когда я сказала, что «Урграде» — это «Up grade», они лишь чуть смутились, и решили оставить его, чтобы посмотреть, про что там пишут, для общего развития.
Также мне будет не хватать Алки, которая задалась целью стать руководителем, но постоянно звонит с тупыми вопросами «что? где? когда?». Корпоративщиков, которые хотят дешево, сердито и прямо сейчас. Делегаций, которым надо только сыр и фрукты. И всех остальных, которые работали рядом со мной.
Меня не хотели отпускать с работы, предлагали повысить зарплату, хотя для туризма моя нынешняя ставка была достаточно высока — три тысячи долларов.
Я пыталась объяснить, что просто очень устала и не могу столько работать. Тем более, мне хотелось заниматься тем, что я умею и люблю. Создавать имидж для людей было моей постоянной мечтой, а отказываться от своих мечтаний я не привыкла.
Мне предложили отпуск, и я согласилась, но все равно попросила подписать заявление. Отработав две недели по Трудовому законодательству, я уволилась.
Я приезжала на работу несколько раз, чтобы помочь адаптироваться новому человеку, которого взяли на мое место, а Алка плакала у меня на плече, что не повысили ее.
Шманька родила девочку, и я ездила к ней в роддом смотреть на ее малышку. Боссы звонили мне стабильно раз в две недели и предлагали вернуться, но мои мысли были уже о другом...
Работа в этой фирме еще долго напоминала мне о том, что я смогла самостоятельно сделать, и вселяла надежду, что смогу совершить гораздо больше.
По совету боссов, прямо в день увольнения, я позвонила партнерам в «Илвис-тур» и уведомила их о том, что наконец-то собралась на Бали, куда они мне давно предлагали слетать.
— Сделаем тебе отпуск по высшему разряду. Все самое-самое лучшее, — щебетала довольная руководительница отдела туризма.
Единственный плюс работы в этом бизнесе — уверенность в том, что тебе предоставят все действительно самое лучшее, без завышения тарифов и со всеми полагающимися скидками...
На улице лил дождь, весенний, но уже теплый. Торопливо стучали по мокрому асфальту каблучки девушек, кто-то шел с зонтом, а кто-то без, кто-то прятался под козырек парадной, а кто-то бежал к метро. Город жил, двигался, работал. Все куда-то торопились, спешили.
Мне тоже хотелось убежать куда глаза глядят, скрыться, сгинуть, провалиться сквозь землю...
Мы с Котей вышли из «Ванили». Я сказала ему «нет». Разве могла я подумать, что это слово способно вызвать слезы у взрослого мужчины? Он бросил деньги на стол, не дожидаясь счета, выбежал на улицу, сел в свою машину и, закрыв лицо руками, заплакал, как ребенок.
Я растерялась, не соображая как вести себя, что говорить, что делать. Мне и в голову не могло прийти, что можно так переживать, после трех недель свиданий и всего одной ночи секса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86