- Иешуа громко сыпался по лестнице, не глядя на ступени, перепрыгивая разом через три. - Вполне вероятно, девочка, вполне вероятно...
А легконогий Крис несся следом и бессмысленно думал: все-таки динамик в этом телефоне сдох. Как все в отеле.
Или вообще в Нью-Йорке?..
ДЕЙСТВИЕ - 1. ЭПИЗОД - 2
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ, НЬЮ-ЙОРК, 2157 год от Р.Х.. месяц август
(Продолжение)
С севера Манхэттена на самый юг, в Downtown, под East River по скоростному Brooklin Battery tunnel и - сразу направо, на Gowanus Expressway, и по этому скоростному пути - дальше к югу вдоль грязных портовых причалов по правую руку, а по левую - мимо одинаковых, как близнецы-братья, бетонно-железных ангаров, куда можно загнать и могучие фуры под растаможенный груз, и юркие грузовички под нерастаможенный, контрабандный, и куда при желании влезет пятисотместный сверхзвуковой "боинг", или тяжелый атомный подводный "флингер", или целая армия Тита Флавия, некогда осадившая и сровнявшая с землей вредный город Иершалаим, не любимый Иешуа так же активно, как и Нью-Йорк.
Таксист-негр - или афроамериканец, если прибегнуть к так называемой политкорректности, давно и тупо задолбавшей страну, - наотрез отказывался пилить среди ночи к черту на рога, но Крис пообщался с ним на суахили. Мари посулила на английском лишнюю десятку гринов, и он таки попилил, безостановочно и однообразно ругаясь себе под нос.
Пассажиров последнее особенно устраивало: можно было помолчать.
Выражаясь метафорично - каждый молчал о своем. Крис - о предстоящем. О встрече с человеком, носящем имя Мессии - Иешуа Ханоцри, не исключено - просто укравшем это или о встрече с глазу на глаз (хотя скорее всего там будет уйма лишних и очень бдительных глаз!) с главой самой тайной из всех тайных сект, которого называли "Сатаной двадцать второго века" и на счету которого было больше трех сотен украденных детей из Штатов, Канады, Мексики. Дальше Северной и Центральной Америк его влияние пока не простиралось. То ли не мог, то ли не спешил. Все знали его в лицо - по ти-ви выступлениям, но никто не видел лично. А Крис увидит. И... И тут фантазия давала сбой. Но Нью-Йорк, но ночной Манхэттен, но бешеная гонка по пустым улицам, но мертвенно-мрачный порт, обещавший очередное, возможно, даже опасное Неожидаемое - ах, романтика-романтика наивных африканских мальчиков, верящих, что Бог - тоже романтик, иначе зачем он не дал умереть этому славному древнему чувству в век Очень Высоких Технологий!..
Мари тоже думала о предстоящем. Она думала о нем отстранение, как о чужом действии, в котором она, Мари, как всегда, окажется только свидетелем, ей нравилась такая роль - быть везде и не вмешиваться ни во что, хотя она преотлично знала себя и знала, что скажи Иешуа слово - и она войдет в живую ткань оного действия, подхватит оброненную кем-то реплику и поведет свою ррль убедительно и живо, но - теперь уже отстранение, потому что зыбкое слово "странность" преследовало ее с детства, с низко летящего ветра в холодных нормандских дюнах, с мерного шелеста песка, с привычной атмосферы тяжелого молчания в большом родительском доме-замке, и из-за такой атмосферы - с однажды возникшего в девочке ощущения кого-то внутри нее, кого-то, кто ведет. "Странность" и "странница" - однокоренные слова, и, уйдя из странного мира Нормандии, она стала странницей в остальном мире, а встреча с Мессией - она поняла это сразу и навсегда! - сделала ее, студентку-историка, странницей на всю оставшуюся жизнь: так захотел тот, кто внутри. Так ей хотелось думать. И еще: она совсем не боялась того, что их ожидало в Бруклине. Она вообще никогда и ничего не боялась, если тот, кто внутри, не остерегал ее. А сейчас он молчал. Отсутствовал.
А о чем думал Иешуа, никому знать не дано. Вероятно, если бы его спросили, о чем он думает в том или ином случае, он и сам не сумел бы ответить логично. Всегда, в любую минуту перед ним была точная цель: маленькая или великая, земная или Божественная, и он знал точку начала и точку конца, а что посередине - никогда не анализировал, не выстраивал логическую цепочку ассоциаций. Зачем?.. Как-то сказал Мари со смешком: я - как компьютер, у меня не мозг в человеческом понимании этого слова, а очень мощный процессор; но зачем процессору знать, как, откуда и куда идет сигнал...
Слышал бы это высказывание оставшийся в иудейском прошлом Мастер Петр ужаснулся бы провидческой точности метафоры. Он-то отлично знал, почему мозг ученика реально стоит сравнить с компьютером, хотя сравнение окажется явно не в пользу последнего - будь он хоть самый мощный из всех существующих... Петр знал. И кто-то еще на Земле знал - из нынешних. Петр знал - кто, но что с того знания толку? Петр - далеко, не достать...
А тем временем примчались. Таксист с визгом, стирая резину протекторов, затормозил у темной громады ангара, на которой тем не менее ярко горели, освещая пустынное пространство у входа мертвенно-красным светом, метровые буквы: "Richardson amp; Son".
Таксист испарился, как вечно живущий в американской памяти народной Бэтмен на своем бэтмобиле: вжик - и нет его.
Трое остались одни. Ветер откуда-то явился, мокрый и колкий ветер с Ист-ривер, погнал по асфальту обрывки газет, пустые банки из-под пива и колы, еще какой-то мусор.
– И дальше что? - спросил Крис.
Бодрился, гнал страх, но кто бы не почувствовал себя, мягко скажем, одиноко в этот час в этом месте? Разве что Мари? Она и не бодрилась, и никакого страха не ощущала, она просто спокойно ждала, потому что ничего иного в подобной ситуации представить себе не могла: ночь, ветер, безлюдье. И еще: Мессия был рядом. Чего тогда опасаться?..
Тяжелая громада ворот медленно, почти бесшумно раскололась надвое, и створки покатились в разные стороны, открывая пространство внутри ангара, практически черное, густое, может быть даже живое, не пускающее в себя свет потому что мощные лампы, вспыхнувшие у входа, не могли вырвать из тьмы даже пары Метров в глубину. Но в сжатой полоске света возникли четверо в камуфляже американских коммандос с короткоствольными, почти игрушечными в их лапищах автоматиками и пятый - в аккуратном черном костюмчике нью-йоркского "яппи", в белой, естественно, рубашечке, с галстучком-шнурком, в очечках без оправы, что было весьма модно теперь, даже если зрение - стопроцентное или коррекцию еще в детском саду сделали. Уменьшительные суффиксы в данном случае особо уместны, потому что кукольный мальчик-"яппи" смотрелся крохотулькой рядом с настоящими коммандос.
– Господин Ханоцри? - вежливо, склонив, как птица, голову чуть направо, спросил "яппи". И, не дожидаясь ответа, повел правой же рукой в темноту ангара. - Господин Ханоцри ждет вас. Я провожу.
Иешуа засмеялся.
Смех прозвучал странно, даже чужеродно в этих почти священных, храмовых темноте и тишине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160
А легконогий Крис несся следом и бессмысленно думал: все-таки динамик в этом телефоне сдох. Как все в отеле.
Или вообще в Нью-Йорке?..
ДЕЙСТВИЕ - 1. ЭПИЗОД - 2
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ, НЬЮ-ЙОРК, 2157 год от Р.Х.. месяц август
(Продолжение)
С севера Манхэттена на самый юг, в Downtown, под East River по скоростному Brooklin Battery tunnel и - сразу направо, на Gowanus Expressway, и по этому скоростному пути - дальше к югу вдоль грязных портовых причалов по правую руку, а по левую - мимо одинаковых, как близнецы-братья, бетонно-железных ангаров, куда можно загнать и могучие фуры под растаможенный груз, и юркие грузовички под нерастаможенный, контрабандный, и куда при желании влезет пятисотместный сверхзвуковой "боинг", или тяжелый атомный подводный "флингер", или целая армия Тита Флавия, некогда осадившая и сровнявшая с землей вредный город Иершалаим, не любимый Иешуа так же активно, как и Нью-Йорк.
Таксист-негр - или афроамериканец, если прибегнуть к так называемой политкорректности, давно и тупо задолбавшей страну, - наотрез отказывался пилить среди ночи к черту на рога, но Крис пообщался с ним на суахили. Мари посулила на английском лишнюю десятку гринов, и он таки попилил, безостановочно и однообразно ругаясь себе под нос.
Пассажиров последнее особенно устраивало: можно было помолчать.
Выражаясь метафорично - каждый молчал о своем. Крис - о предстоящем. О встрече с человеком, носящем имя Мессии - Иешуа Ханоцри, не исключено - просто укравшем это или о встрече с глазу на глаз (хотя скорее всего там будет уйма лишних и очень бдительных глаз!) с главой самой тайной из всех тайных сект, которого называли "Сатаной двадцать второго века" и на счету которого было больше трех сотен украденных детей из Штатов, Канады, Мексики. Дальше Северной и Центральной Америк его влияние пока не простиралось. То ли не мог, то ли не спешил. Все знали его в лицо - по ти-ви выступлениям, но никто не видел лично. А Крис увидит. И... И тут фантазия давала сбой. Но Нью-Йорк, но ночной Манхэттен, но бешеная гонка по пустым улицам, но мертвенно-мрачный порт, обещавший очередное, возможно, даже опасное Неожидаемое - ах, романтика-романтика наивных африканских мальчиков, верящих, что Бог - тоже романтик, иначе зачем он не дал умереть этому славному древнему чувству в век Очень Высоких Технологий!..
Мари тоже думала о предстоящем. Она думала о нем отстранение, как о чужом действии, в котором она, Мари, как всегда, окажется только свидетелем, ей нравилась такая роль - быть везде и не вмешиваться ни во что, хотя она преотлично знала себя и знала, что скажи Иешуа слово - и она войдет в живую ткань оного действия, подхватит оброненную кем-то реплику и поведет свою ррль убедительно и живо, но - теперь уже отстранение, потому что зыбкое слово "странность" преследовало ее с детства, с низко летящего ветра в холодных нормандских дюнах, с мерного шелеста песка, с привычной атмосферы тяжелого молчания в большом родительском доме-замке, и из-за такой атмосферы - с однажды возникшего в девочке ощущения кого-то внутри нее, кого-то, кто ведет. "Странность" и "странница" - однокоренные слова, и, уйдя из странного мира Нормандии, она стала странницей в остальном мире, а встреча с Мессией - она поняла это сразу и навсегда! - сделала ее, студентку-историка, странницей на всю оставшуюся жизнь: так захотел тот, кто внутри. Так ей хотелось думать. И еще: она совсем не боялась того, что их ожидало в Бруклине. Она вообще никогда и ничего не боялась, если тот, кто внутри, не остерегал ее. А сейчас он молчал. Отсутствовал.
А о чем думал Иешуа, никому знать не дано. Вероятно, если бы его спросили, о чем он думает в том или ином случае, он и сам не сумел бы ответить логично. Всегда, в любую минуту перед ним была точная цель: маленькая или великая, земная или Божественная, и он знал точку начала и точку конца, а что посередине - никогда не анализировал, не выстраивал логическую цепочку ассоциаций. Зачем?.. Как-то сказал Мари со смешком: я - как компьютер, у меня не мозг в человеческом понимании этого слова, а очень мощный процессор; но зачем процессору знать, как, откуда и куда идет сигнал...
Слышал бы это высказывание оставшийся в иудейском прошлом Мастер Петр ужаснулся бы провидческой точности метафоры. Он-то отлично знал, почему мозг ученика реально стоит сравнить с компьютером, хотя сравнение окажется явно не в пользу последнего - будь он хоть самый мощный из всех существующих... Петр знал. И кто-то еще на Земле знал - из нынешних. Петр знал - кто, но что с того знания толку? Петр - далеко, не достать...
А тем временем примчались. Таксист с визгом, стирая резину протекторов, затормозил у темной громады ангара, на которой тем не менее ярко горели, освещая пустынное пространство у входа мертвенно-красным светом, метровые буквы: "Richardson amp; Son".
Таксист испарился, как вечно живущий в американской памяти народной Бэтмен на своем бэтмобиле: вжик - и нет его.
Трое остались одни. Ветер откуда-то явился, мокрый и колкий ветер с Ист-ривер, погнал по асфальту обрывки газет, пустые банки из-под пива и колы, еще какой-то мусор.
– И дальше что? - спросил Крис.
Бодрился, гнал страх, но кто бы не почувствовал себя, мягко скажем, одиноко в этот час в этом месте? Разве что Мари? Она и не бодрилась, и никакого страха не ощущала, она просто спокойно ждала, потому что ничего иного в подобной ситуации представить себе не могла: ночь, ветер, безлюдье. И еще: Мессия был рядом. Чего тогда опасаться?..
Тяжелая громада ворот медленно, почти бесшумно раскололась надвое, и створки покатились в разные стороны, открывая пространство внутри ангара, практически черное, густое, может быть даже живое, не пускающее в себя свет потому что мощные лампы, вспыхнувшие у входа, не могли вырвать из тьмы даже пары Метров в глубину. Но в сжатой полоске света возникли четверо в камуфляже американских коммандос с короткоствольными, почти игрушечными в их лапищах автоматиками и пятый - в аккуратном черном костюмчике нью-йоркского "яппи", в белой, естественно, рубашечке, с галстучком-шнурком, в очечках без оправы, что было весьма модно теперь, даже если зрение - стопроцентное или коррекцию еще в детском саду сделали. Уменьшительные суффиксы в данном случае особо уместны, потому что кукольный мальчик-"яппи" смотрелся крохотулькой рядом с настоящими коммандос.
– Господин Ханоцри? - вежливо, склонив, как птица, голову чуть направо, спросил "яппи". И, не дожидаясь ответа, повел правой же рукой в темноту ангара. - Господин Ханоцри ждет вас. Я провожу.
Иешуа засмеялся.
Смех прозвучал странно, даже чужеродно в этих почти священных, храмовых темноте и тишине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160