И слова Иешуа пилоту:
– Конечно, зовите! Немедленно!
И тоненькая фигурка Соледад Гонсалес, возникшая на пороге салона.
И ее слова:
– Я решила. Учитель!
Пауза. Немая сцена. Салон первого класса в "Боинге-949" был большой, места хватило всем, включая новоприбывшую.
Иешуа к случаю пошутил или всерьез сказал - кто его, кроме чего самого, разберет:
– Теперь вас четверо у меня. Не хватает еще восьмерых.
Что он имел в виду? Двенадцать апостолов? Но Крис, допустивший такое предположение, не мог с ним согласиться, несмотря на всю его лестную привлекательность: среди евангельских , двенадцати не было женщин. Мария из Магдалы - да, мать Мария тоже да, но они - лишь спутники, но не апостолы. Хотя... Kpис был готов принять за исходное: другое время - другие нормы. Тем более что не им, не ученикам, эти нормы устанавливать: это прерогатива Учителя. Захочет - бродячую кошку в ученики возьмет, если она, к примеру, кошка то есть, - паранорм, владеет телепортацией и склонна по ночам левитировать над помойками...
Мари - пока готовились к взлету, набирали высоту, заправлялись холодным и колким шампанским "Крюг" урожая пятьдесят первого года, говорили о незначащем, ни разу не вспоминая происшедшее в Колумбии, - все это время Мари внимательно поглядывала на Иешуа и на Соледад, пытаясь с помощью того, кто внутри, обнаружить некую опасность ее появления в общей компании. Странно, но она, как и Крис, подумала о кошке: не пробежит ли черной кошкой эта, бесспорно (тут Мари была честна с собой), красивая девица с черными, тяжелыми, до пояса волосами, с кошачьими раскосьми и, кстати, желтоватыми глазами между Иешуа и остальными. Под остальными она, разумеется, имела в виду себя. Не Криса же и не отца Педро... Но Иешуа по-прежнему был ровен со всеми, даже с охранниками, мертво занявшими задние кресла, а Соледад ни к кому не навязывалась, сидела мышкой, переживая свою вновь обретенную решимость. Мари - что! Она вон с малых лет вне дома, она родителей раз в году по обещаниям видит, поэтому и отношения у них - лучше некуда. Пусть раз в году, но зато счастья родителям - на целый год вперед. А эта девочка - домашняя, книжная, музыкально-рояльно-скрипичная, мамина-папина, в деньгах купающаяся, на вид мягкая и податливая, а вот ведь есть в ней жесткий стерженек! Ну, пусть пока не стальной, не титановый, но не согнулся, когда пришла пора уйти с порога отчего богатого дома. Иешуа помог? Но Иешуа и ей, Мари, помог - хотя бы тем, что явился в мир и дал ей дело. И Крису помог, и отцу Педро, и кому еще поможет - как сосчитать и, главное, для чего? Хотя цифра названа: восьмерым еще - точно. Интересно: кто они будут, если будут?.. А тот, кто внутри, на появление Соледад никак не реагировал, спал сладким сном, и Мари потихоньку успокоилась, смирилась, даже снабдила девушку замечательной жетельной резинкой "Orbit no sugar", которая, как вольно утверждает реклама на ти-ви, заменяет дантистов и зубную пасту.
Было, правда, опасение у Криса: а что, если озлобленный папа Гонсалес, у которого не только бизнес похерили, но и любимую дщерь увели, объявит дочку в международный розыск и на честной компании Мессии повиснет тяжкое обвинение в киднепинге? Опять же Интерпол, опять же интернирование в Боготу, опять же тюрьма, опять же неправедный суд и фигец миссии Мессии, извините за невольный ассонанс... Но дочка горячо заявила, что папа на это не пойдет, что она уже совершеннолетняя и что на всякий случай подстраховалась: отправила письма в прессу и в полицию, где объяснила свой уход из дома, никак не связывая его с бизнесом отца. Обстоятельная девушка...
И Иешуа походя заметил про Гонсалеса: мол, не станет он ничего объявлять. Крис поверил Иешуа.
И уже двумя часами позже, когда завершился заоблачный первоклассный обед за общим столом с великим вином "Petrus" урожая тридцать третьего года, насмерть поразившим вкусовые рецепторы Иешуа, когда спутники позволили себе послеобеденный digestive: кто - рюмочку доброго "Delamain", кто - стопарик старого Bas-Armagnac, кто бокал дамского напитка Irish coffee, а кто просто чашку кофе, колумбийского, кстати, когда все расслабились перед еще двумя часами лету до Парижа, Иешуа неожиданно сломал идиллию.
– А ведь Гонсалес был прав, - сказал он, и Мари услышала в голосе Учителя горечь пополам с раздражением.
– В чем? - спросил отец Педро раньше остальных, потому что эта мысль, высказанная Мессией, со вчерашнего дня мучила его.
– В принципе, - неясно ответил Иешуа и добавил не более ясно: - Вернее, в отсутствии принципа... - Все молчали, ждали продолжения. Знали: оно обязательно последует. Даже неофитка Соледад о том догадывалась. И все сказались правы. - У меня действительно нет никакого плана. И цель, которая еще месяц назад казалась ясной и простой, отодвинулась, ушла в черноту. То, что я делаю, - это даже не чудеса, которые так любили Галилея или Иудея. Это лишь капля влаги на одном листе огромного дерева, корни которого уже мертвы, а крона все еще зеленеет. А я не знаю, где корни... Да и это сравнение неточно. Зачем листу капля влаги? Я спас детей от Ханоцри, но не спас их мозг. Я привел воду в эфиопскую провинцию Огаден, но ничего не сделал для других африканских стран, которые тоже страдают от засухи. Я уничтожил коку в Южной Америке, но не тронул посадки конопли на Ближнем и Дальнем Востоке. Мне казалось, я спасаю наркоманов от яда, но другой яд найдет их, или они погибнут от ломки... Я пытаюсь лечить не болезнь, а ее внешние проявления, и тем самым загоняю болезнь глубоко внутрь да еще и создаю у больных иллюзию того, что я - всемогущ. А я - беспомощен. "Ненадежен конь для спасения, не избавит великою силою своею"... Я действительно могу все, но я не понимаю, что мне следует мочь, чтобы сила моя не тратилась впустую. Мне не силы жаль, мне жаль времени и тех, кто верит в мою силу...
– "И Он обнес его оградою, - тихо, словно про себя или самому себе, произнес Педро, - и очистил его от камней, и насадил в нем отборные виноградные лозы, и построил башню посреди его, и выкопал в нем точило, и ожидал, что он принесет добрые. грозди, а он принес дикие ягоды"...
– Верно, падре, разве есть что возразить пророку Исайе! Слава богу, что я задумался обо всем этом сейчас, пока не свершилось дальнейшее предсказание пророка: "И ждал Он правосудия, но вот - кровопролитие; ждал правды, и вот вопль"... - Он вдруг оглядел своих спутников, тихо, боясь пошевелиться, сидящих за столом, - не только Соледад, но все впервые видели сомневающегося в себе Мессию, - посмотрел в глаза каждому, легко засмеялся, как разрядил обстановку: - Что вы притихли. Апостолы мои милые? Жизнь только начинается, во всяком случае - моя жизнь в этом трудном мире, и разве не сказано: "И ты будешь ощупью ходить в полдень, как слепой ощупью ходит впотьмах"?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160