Спецы, ничего не скажешь... Петр поначалу, в первые месяцы исчезновения связи со Службой, втайне надеялся, что за оборудованием кто-нибудь как-нибудь когда-нибудь вернется, несмотря на очевидный разрыв каналов связи: по правилам, после сворачивания проекта не должно остаться ни одной приметы чужого времени. То, что его проект уже свернут, сомнений не было, как и постепенно исчезали сомнения в том, что свернуты вообще все проекты Службы. Да и есть ли она сама?.. Но электронные глаза и уши исправно работали, питаясь энергией тепла, смотрели на отчаявшегося Мастера, слушали его шаги...
Никто не придет. Волшебник в голубом вертолете не прилетит. Отчаянье поугомонилось, восстановился трезвый рассудок. Петр сам выковырял "жучки" и уничтожил их. Брошенный не брошенный, а он все-таки - профессионал. Пачкать время нельзя. Более того, теперь его надо куда более ревностно охранять. Потому что теперь это - его дом.
Десять лет...
Десять лет наезд ему бы и в голову не пришло сделать то, что ей делает сейчас: решился, понимаешь, на юбилейный поход по местам боевой славы. Задумал пройти дорогу от Иершалаима до Нацерета и обратно. Освежить в памяти события тех времен, повздыхать, знакомых навестить, слезу, опять же, пустить. Скупую конечно, - может, ты и не Мастер, но мужиком-то быть не перестал, правда, Петр?
Правда, Петр.
Еще одно любопытное изменение - раньше самому с собой разговаривать не приходилось. Или иначе: в голову такое не приходило.
Ну да ничего, это не криминал. Все сапиенсы так или иначе, но сами с собой временами беседуют, главное - не начать самому с собой не соглашаться, спорить, это уже психиатрией попахивает" А с докторами подобного профиля в первом веке плоховато дело обстоит.
Милые человеческие слабости - а как приятно! Мощная сентиментальность подняла в путь - по большому счету бессмысленный, ничего новому делу не приносящий, - занятого, даже приземленного Петра, большого начальника очень большой общины, насчитывающей не одну тысячу человек. Сколько точно - никто не знает, количество постоянно меняется, в сторону увеличения, естественно. За старшего там, в Иершалаиме, остался Иоанн. Могучий, нестареющий кумранит кажется, за десять лет и не изменился совсем. Все такой же сильный, деловитый, серьезный, немногословный. На лице - ни морщинки. Тело - глыба. Ум - точный и ясный. Он с дружеским пониманием отнесся к решению Петра этаким своеобразным способом отметить круглую дату. Кивнул, чуть улыбнувшись. Предложение пойти вместе отверг. Только и сказал: "Это твои десять лет, Кифа".
И то правда. Он, Иоанн, Йоханан, живет здесь всю жизнь, другого мира не ведает. Он уникальный человек! Без него Петру тяжко пришлось бы. Да и что это вообще за мысль такая: "без него"? Без него вообще ничего бы не было. Теперь Иоанн - часть истории. Впрочем, как и Петр. И теперь уже не они делают Историю, а История вплела их в свою узорчатую ткань и оставила красоваться на ввдном месте, отведя им важную функцию начинателей-продолжателей. Отцов-основателей. Первых Апостолов... Без них теперь - никто никуда. Нарасхват они теперь. В тюрьме посидеть? Иоанн и Петр-Плетей получить? Те же и там же... Народ за собой повести? Легко! Привычное дело: до блеска отполированное красноречие плюс немного телепатии - и аудитория составляет уже пол-Иершалаима. Первосвященник Иосиф Кайафа - в ужасе. Но зря. Все в порядке. Не стоит волноваться: это вершится История.
В детстве Петр нашел где-то табличку, оброненную, видно, неким монтером по рассеянности. Мальчика тогда сильно позабавил текст, нанесенный белыми буквами на ярко-красный фон: "Не влезать! Работают люди!" Очень она пригодилась бы во время проповедей и публичных исцелений. Последние теперь - тоже прерогатива Петра...
Ладно, шутки в сторону. Перекусил легонько, пора двигаться.
В тишине, нарушаемой лишь шелестом деревьев да редкими вскриками птиц, вновь зазвучали шаги путника. Камешки, Хрустящие под кожаными подошвами, облачка пыли - микровзрывчики, отмечающие, куда наступил идущий. Пешеход. Пеший ход... Да, как и было обещано ушедшим в будущее Сыном Человеческим, Иисусом, Иешуа, другом любимым, учеником и учителем одновременно, - теперь Петр умеет многое. Покрыть расстояние от столицы до галилейского селеньица Нацерет можно было бы за несколько секунд. Буквально. Надо лишь... Нет, описать это невозможно. Просто взять - и оказаться там, в Нацерете. Правда, потом голова будет болеть долго. Так положено или это персональное свойство Петра? Некому ответить... Нуль-транспортировка, она же телепортация, он же еще черт-знает-что-такое-странное. Опять же, десять лет назад ни в жисть не поверил бы. А теперь - не просто верит, но и применяет почем зря, как прежде применял бросок во времени для того, чтобы вернуться в ту же минуту, но в другое место, избегнуть необходимости идти пешком. И тогда хитрую машинку времени легко применял, и теперь - собственное, подаренное ушедшим Иешуа свойство. Но не в этот раз. Нынче следует идти не торопясь, раздумчиво, смакуя воспоминания, тем более что с течением времени самые болезненные из них уже перестали причинять какие-либо страдания.
Ты помнишь, как все начиналось?.. Любимые девяностые двадцатого века, куда тоже и часто бросала Петра Служба Времени, осевшие в его необъятной памяти, к месту подкинули актуальную строчку из песни, которую пела группа с не менее актуальным и тогда и сейчас названием.
А начиналось все просто.
Петр, Иоанн и все братья, плюс Мария из Магдалы, не могли долго испытывать гостеприимство Лазаря и его сестер после того, как Иешуа ушел в будущее. Для всех - вознесся. Раньше библейского срока Вознесения, но кто считает? Евангелисты? Они еще все как надо подсчитают (это если судить из Сегодня) и уже две тысячи лет как подсчитали (это - если из далекого Завтра). Вскоре после таинственного исчезновения - или все-таки Вознесения, зачем с Писанием спорить! Главного Зачинщика, на имеющиеся общие деньги была приобретена землица в северо-западной части Иершалаима, куда город потихоньку принялся разрастаться. На ней имелись уже кое-какие построечки, что-то, конечно, пришлось достраивать самим, но это не было проблемой, ибо рабочих рук хватало с избытком. Уже в первый месяц существования общины, - а именно так, согласно опять же Истории, и следовало называть нарождающееся сообщество, - она разрослась до пятидесяти душ. Пришли люди из Галили, объявились многие из числа семидесяти, отобранных самим Иешуа тогда, на Фаворе. Некоторые жители Иершалаима тоже попросились в общину. Петр и Иоанн, молчаливо, но единогласно, без возражений избранные ее старейшинами, не отвергали никого. Пришел - хорошо. Вот правила. Будешь следовать им - будешь жить с нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160