Источником своей истории он сделал не написанные до него
книги, а подлинные документы; он изучил море документов эпохи французского
октября.
Вывод, к которому пришел Ипполит Тэн был следующий:
Революция была диктатурой городской черни в Париже и других городах, так
же как Жакерия — диктатура черни в деревнях.
Поклонники революции подняли неистовый вой против подобного толкования
своего кумира. Но с Тэном трудно спорить: всегда и всюду он указывает факты и
документы, из которых он заимствовал эти факты.
Сочинение Тэна состояло из трех частей. В первой он описал Францию при
королях, во второй ход революции и в третьей части — эпоху Наполеона.
Русские поклонники великой французской революции перевели на русский язык
и выпустили только первую часть, в которой описывалось состояние Франции при
последнем короле. Второй и третий том сочинения Тэна русские революционеры ни
переводить, ни издавать не стали.
Почему? Да потому, что не хотели доводить до сведения русского читателя о
всех ужасах и мерзостях "великой" французской революции, повторить которую они
хотели в России. О слишком уже ужасных зверствах революционеров повествовал,
ссылаясь на документы, Ипполит Тэн.
События же, о которых рассказывал И. Тэн в первом томе, рисовали жизнь во
Франции не в очень идиллических красках, и это русских революционеров
устраивало. Но неблаговидные действия королевской администрации выглядели
невинными шалостями по сравнению с теми чудовищными преступлениями, которые
проделывала под руководством Робеспьеров и Маратов революционная чернь. А вот об
этом то господа эсеры, меньшевики и большевики, подготавливая русский вариант
"великой французской революции", старались умолчать. Поэтому то второй том
"Истории французской революции" Тэна в России и не выходил. Только долгое время
спустя, в журнале "Мирный Труд", выходившем, кажется, в Харькове, был напечатан
второй том работы И. Тэна.
Описывая свои впечатления от чтения этого тома, рецензент журнала
"Исторический Вестник" (рецензия была напечатана в 1907 или 1908 году), писал:
"...Читая эту книгу и сравнивая с тем, что не так давно пришлось пережить
нам самим, убеждаешься, что история повторяется, что должно быть, революция
имеет свою природу и где бы она ни проявлялась, природа эта будет одинакова".
И рецензент был глубоко прав. Когда мечты русских революционеров сбылись
и они, наконец, произвели свою "великую русскую революцию", все увидели, что она
развивалась по тем же самым законам, что и великая французская революция.
Это был, как и во время французской революции, чудовищный шквал
человеческого фанатизма, человеческой низости и невероятных преступлений,
делавшихся опять во "имя всеобщего блага".
И где кончался идейный фанатизм, и где начинались потрясающие по своей
низости преступления, разобрать было опять нельзя.
Ибо природа всех революций всегда одинакова, — зачинаемые фанатиками, они
всегда совершаются руками самых преступных слоев каждого народа.
XIX. ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И РУССКИЕ ВОЛЬТЕРЬЯНЦЫ И МАСОНЫ
Только когда началась "Великая французская революция" Екатерина II начала
понимать, какие ядовитые семена она посеяла в России, всячески потакая
распространению французской "Просветительной философии". Ей не понравилось, ее
испугало, что во французской революции приняли участие русские аристократы
-"вольтерьянцы". При штурме Бастилии присутствовал известный масон А. М.
Кутузов, друг Радищева. В штурме Бастилии участвовали два сына князя Голицына.
Один из них, Дмитрий Голицын, позже прославился в созданных английским
масонами Соединенных Штатах как "Апостол Аллеганских гор".
Юность князя Д. Д. Голицына прошла в разных странах Европы. В Германии,
вслед за матерью, он перешел в католичество и из Дмитрия, стал Августином. Перед
тем, как поступать в русскую гвардию, родители отправили бывшего Дмитрия
попутешествовать, "людей посмотреть и себя показать".
Но из этого путешествия Августин Голицын больше не вернулся. Юный русский
князь решил остаться в Америке и стал католическим священником.
"В 1795 г. Дмитрий Голицын был рукоположен в священники, став "первенцем
американской католической церкви" — первым католическим священником, получившим
в Америке свое духовное образование..."
"Через некоторое время Голицын был назначен священником в Мэк-Гвайрский
поселок и в его ведение также перешла и вся лесная паства.
Мягкие линии Аллеганских гор, самая девственность природы, окружавшей
поселок, произвели на Голицына неотразимое впечатление: и тут его осенила идея,
воплощению которой он посвятил всю свою жизнь а именно: создать вокруг
Мак-Гвайрского поселка идеальную христианскую общину. По идее Голицына, такая
община, самим примером своей соборной жизни, должна была в будущем преобразить
всю страну".
Преображать Америку Августин Голицын решил за счет русских крепостных
крестьян.
Автор статьи "Апостол Аллеганских гор" Татиана Ненисберг, из которой
заимствованы приведенные выше цитаты, повествует об этом "благородном намерении"
князя Голицына следующее:
"Семья Голицыных была очень богата и пока жива была его мать, Голицыну из
Европы регулярно приходили деньги. От церковных властей он никогда ничего не
брал. Все свои деньги он начал обращать на покупку земли, которую разбивал на
участки".
"...В 1817 году сестра его продала свои имения в России и известила его,
что в скором времени вышлет ему половину вырученных денег. Рассчитывая на
быстрое получение своей доли наследства, Голицын начал строить в Лоретто новую
большую церковь, так как старая уже не вмещала всех молящихся".
Так жил и подвизался во славу американской католической церкви за счет
своих русских крепостных "Апостол Аллеганских гор". Все шло хорошо и мило.
Крепостные крестьяне трудились в далекой России, а Августин Смит — на такое имя
Д. Голицын взял документы, принимая американское подданство — старался создать в
Америке идеальную христианскую общину.
А теперь в Америке поговаривают о возможной канонизации "Апостола
Аллеганских гор", русского князя-эмигранта, Дмитрия Дмитриевича Голицына
отказавшегося во имя католицизма от всего — от веры, предков, родины, родового
имения всего, кроме денег, нужных на его утопические затеи в Америке. Мораль у
"Апостола Аллеганских гор", как видно, была не выше, чем у "борцов" против
крепостного права декабриста А. Тургенева и Герцена. На словах они яростно
воевали против крепостного права, а сами десятки лет вели барскую жизнь за
границей на получаемые от своих крепостных деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
книги, а подлинные документы; он изучил море документов эпохи французского
октября.
Вывод, к которому пришел Ипполит Тэн был следующий:
Революция была диктатурой городской черни в Париже и других городах, так
же как Жакерия — диктатура черни в деревнях.
Поклонники революции подняли неистовый вой против подобного толкования
своего кумира. Но с Тэном трудно спорить: всегда и всюду он указывает факты и
документы, из которых он заимствовал эти факты.
Сочинение Тэна состояло из трех частей. В первой он описал Францию при
королях, во второй ход революции и в третьей части — эпоху Наполеона.
Русские поклонники великой французской революции перевели на русский язык
и выпустили только первую часть, в которой описывалось состояние Франции при
последнем короле. Второй и третий том сочинения Тэна русские революционеры ни
переводить, ни издавать не стали.
Почему? Да потому, что не хотели доводить до сведения русского читателя о
всех ужасах и мерзостях "великой" французской революции, повторить которую они
хотели в России. О слишком уже ужасных зверствах революционеров повествовал,
ссылаясь на документы, Ипполит Тэн.
События же, о которых рассказывал И. Тэн в первом томе, рисовали жизнь во
Франции не в очень идиллических красках, и это русских революционеров
устраивало. Но неблаговидные действия королевской администрации выглядели
невинными шалостями по сравнению с теми чудовищными преступлениями, которые
проделывала под руководством Робеспьеров и Маратов революционная чернь. А вот об
этом то господа эсеры, меньшевики и большевики, подготавливая русский вариант
"великой французской революции", старались умолчать. Поэтому то второй том
"Истории французской революции" Тэна в России и не выходил. Только долгое время
спустя, в журнале "Мирный Труд", выходившем, кажется, в Харькове, был напечатан
второй том работы И. Тэна.
Описывая свои впечатления от чтения этого тома, рецензент журнала
"Исторический Вестник" (рецензия была напечатана в 1907 или 1908 году), писал:
"...Читая эту книгу и сравнивая с тем, что не так давно пришлось пережить
нам самим, убеждаешься, что история повторяется, что должно быть, революция
имеет свою природу и где бы она ни проявлялась, природа эта будет одинакова".
И рецензент был глубоко прав. Когда мечты русских революционеров сбылись
и они, наконец, произвели свою "великую русскую революцию", все увидели, что она
развивалась по тем же самым законам, что и великая французская революция.
Это был, как и во время французской революции, чудовищный шквал
человеческого фанатизма, человеческой низости и невероятных преступлений,
делавшихся опять во "имя всеобщего блага".
И где кончался идейный фанатизм, и где начинались потрясающие по своей
низости преступления, разобрать было опять нельзя.
Ибо природа всех революций всегда одинакова, — зачинаемые фанатиками, они
всегда совершаются руками самых преступных слоев каждого народа.
XIX. ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И РУССКИЕ ВОЛЬТЕРЬЯНЦЫ И МАСОНЫ
Только когда началась "Великая французская революция" Екатерина II начала
понимать, какие ядовитые семена она посеяла в России, всячески потакая
распространению французской "Просветительной философии". Ей не понравилось, ее
испугало, что во французской революции приняли участие русские аристократы
-"вольтерьянцы". При штурме Бастилии присутствовал известный масон А. М.
Кутузов, друг Радищева. В штурме Бастилии участвовали два сына князя Голицына.
Один из них, Дмитрий Голицын, позже прославился в созданных английским
масонами Соединенных Штатах как "Апостол Аллеганских гор".
Юность князя Д. Д. Голицына прошла в разных странах Европы. В Германии,
вслед за матерью, он перешел в католичество и из Дмитрия, стал Августином. Перед
тем, как поступать в русскую гвардию, родители отправили бывшего Дмитрия
попутешествовать, "людей посмотреть и себя показать".
Но из этого путешествия Августин Голицын больше не вернулся. Юный русский
князь решил остаться в Америке и стал католическим священником.
"В 1795 г. Дмитрий Голицын был рукоположен в священники, став "первенцем
американской католической церкви" — первым католическим священником, получившим
в Америке свое духовное образование..."
"Через некоторое время Голицын был назначен священником в Мэк-Гвайрский
поселок и в его ведение также перешла и вся лесная паства.
Мягкие линии Аллеганских гор, самая девственность природы, окружавшей
поселок, произвели на Голицына неотразимое впечатление: и тут его осенила идея,
воплощению которой он посвятил всю свою жизнь а именно: создать вокруг
Мак-Гвайрского поселка идеальную христианскую общину. По идее Голицына, такая
община, самим примером своей соборной жизни, должна была в будущем преобразить
всю страну".
Преображать Америку Августин Голицын решил за счет русских крепостных
крестьян.
Автор статьи "Апостол Аллеганских гор" Татиана Ненисберг, из которой
заимствованы приведенные выше цитаты, повествует об этом "благородном намерении"
князя Голицына следующее:
"Семья Голицыных была очень богата и пока жива была его мать, Голицыну из
Европы регулярно приходили деньги. От церковных властей он никогда ничего не
брал. Все свои деньги он начал обращать на покупку земли, которую разбивал на
участки".
"...В 1817 году сестра его продала свои имения в России и известила его,
что в скором времени вышлет ему половину вырученных денег. Рассчитывая на
быстрое получение своей доли наследства, Голицын начал строить в Лоретто новую
большую церковь, так как старая уже не вмещала всех молящихся".
Так жил и подвизался во славу американской католической церкви за счет
своих русских крепостных "Апостол Аллеганских гор". Все шло хорошо и мило.
Крепостные крестьяне трудились в далекой России, а Августин Смит — на такое имя
Д. Голицын взял документы, принимая американское подданство — старался создать в
Америке идеальную христианскую общину.
А теперь в Америке поговаривают о возможной канонизации "Апостола
Аллеганских гор", русского князя-эмигранта, Дмитрия Дмитриевича Голицына
отказавшегося во имя католицизма от всего — от веры, предков, родины, родового
имения всего, кроме денег, нужных на его утопические затеи в Америке. Мораль у
"Апостола Аллеганских гор", как видно, была не выше, чем у "борцов" против
крепостного права декабриста А. Тургенева и Герцена. На словах они яростно
воевали против крепостного права, а сами десятки лет вели барскую жизнь за
границей на получаемые от своих крепостных деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31