"Возведенная на престол заговором нескольких мятежников, пишет Пушкин, —
она обогатила их на счет народа и унизила беспокойное наше дворянство. Если
царствовать значит знать слабость души человеческой и ею пользоваться, то в сем
отношении Екатерина заслуживает удивление потомства".
"Екатерина знала плутни и грабежи своих любовников, на молчала.
Ободренные таковою слабостью, они не знали меры своему корыстолюбию, и самые
отдаленные родственники временщика с жадностью пользовались кратким его
царствованием. Отселе произошли огромные имения вовсе неизвестных фамилий и
совершенное отсутствие чести и честности в высшем классе народа: от канцлера до
последнего протоколиста все крало и все было продажно. Таким образом развратная
государыня развратила и свое государство
Екатерина уничтожила звание (справедливее — название) рабства и раздарила
около миллиона государственных крестьян (т. е. свободных хлебопашцев) и
закрепостила вольную Малороссию и польские провинции. Екатерина уничтожила
пытку, а тайная канцелярия процветала под ее патриархальным правлением..."
"Современные иностранные писатели, — указывает Пушкин, — осыпали
Екатерину чрезмерными похвалами; очень естественно: они знали ее только по
переписке с Вольтером и по рассказам тех именно, коим она позволяла
путешествовать".
Пушкин отмечает, что "...Греческое вероисповедание, отдельное от всех
прочих, дает нам особенный национальный характер".
Петр I понимал это и желая подорвать источник духовного своеобразия
русского народа, со всей силой своего деспотизма обрушился на православие и
всячески старался подорвать силу русского монашества.
"Петр, — отмечает Пушкин, — презирал человечество, может быть, более, чем
Наполеон" и делает следующие примечания: "История представляет около него
всеобщее рабство... все состояния, окованные без разбора, были равны перед его
дубинкой. Все дрожало, все безмолвно повиновалось".
Екатерина, II заняла по отношению к православию позицию Петра I и всех
его преемников.
"Екатерина, — пишет Пушкин, — явно гнала духовенство, жертвуя тем своему
неограниченному властолюбию и угождая духу времени. Но, лишив его независимого
состояния и ограничив монастырские доходы, она нанесла сильный удар просвещению
народному. Семинарии пришли в совершенный упадок. Многие деревни нуждаются в
священниках. Бедность и невежество этих людей, необходимых в государстве, их
унижает и отнимает у них самую возможность заниматься важной своей должностью.
От сего происходит в нашем народе презрение к попам и равнодушие к отечественной
религии".
"В России, — заключает дальше Пушкин, — влияние духовенства столь же было
благотворно, сколь пагубно в землях римско-католических. Там оно, признавая
главою своею папу, составляло особое общество, независимое от гражданских
законов, и вечно налагало суеверные законы просвещению. У нас, напротив того,
завися, как и все состояния, от единой власти, но огражденное святыней религии,
оно всегда было посредником между народом и государем, как между человеком и
божеством. Мы обязаны монахам нашей историей, следственно и просвещением.
Екатерина знала все это и имела свои виды".
Заслугу царствования Екатерины II Пушкин видит только в том, что она
окончательно подорвала мощь извечных врагов России — Польши и Швеции. "Но, —
пишет Пушкин, — со временем история оценит влияние ее царствования на нравы,
откроет жестокую деятельность ее деспотизма под личиной кротости и терпимости,
народ угнетенный наместниками (и помещиками. Б. Б.), казну расхищенную
любовниками, покажет важные ошибки ее в политической экономии, ничтожность в
законодательстве, отвратительное фиглярство в сношениях с философами ее
столетия, — и тогда голос обольщенного Вольтера не избавит ее славной памяти от
проклятия России".
Несмотря на свою краткость, эта оценка Пушкина является самой верной,
исторически совершенно точной оценкой, той роковой роли, которую сыграла
Императрица-философ" в истории России.
"Непомерная роскошь, — пишет граф Воронцов, — послабление всем
злоупотреблениям, жадность к обогащению и награждение участвующих во всех сих
злоупотреблениях довели до того, что и самое учреждение о губерниях считалось
почти в тягость, да и люди едва ли уж не, желали в 1796 году скорой перемены,
которая, по естественной кончине сей государыни и воспоследствовала" ("Чтения
Моск. Общ. Истории", Кн. I, стр. 95-96).
XXIII. ПЕРВЫЕ ПРОБЛЕСКИ РУССКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО МИРОСОЗЕРЦАНИЯ
Французить нам престать пора
На Русь пора!
Д е р ж а в и н
I
Несмотря на совершенно ненормальные условия развития духовной жизни в
России в итоге совершенной Петром I революции, во второй половине восемнадцатого
столетия в России все же появляется ряд крупных даровитых деятелей.
Св. Тихон Задонский и Паисий Величковский противопоставляют
преподаваемому в духовных семинариях богословию (опирающемуся на
православно-протестантские взгляды Ф. Прокоповича) свое глубокое понимание
духовной сущности Православия. Григорий Сковорода создает оригинальную систему
философии.
Ломоносов в ряде своих научных теорий опережает современную научную мысль
Европы. Появляются даровитые художники, скульпторы, писатели и поэты:
архитекторы Баженов, Казаков, живописцы Рокотов, Левицкий, Боровиковский,
скульпторы Шубин, Козловский, композиторы и музыканты Фомин, Бортнянский,
писатели Крылов, Карамзин, Державин и ряд других.
Появление всех этих людей обычно приписывается реформаторской
деятельности Петра I. Дескать не произведи он свои благодетельные реформы и не
спаси он русское государство от неизбежной гибели, то русская культура застыла
бы на одном месте. Это сознательное искажение истории. Так могут рассуждать
только историки, не верящие в возможность развития самобытной русской культуры,
и игнорирующие такой важный фактор исторического развития всякого народа, как
время. Не соверши Петр I революцию, русский народ, спустя 75 лет после смерти
Петра I, все равно вошел бы в более близкое соприкосновение с Европой и
представители высших слоев общества познакомились бы и с европейской философией,
наукой и искусствами. Но не искалеченные духовно, питая уважение к вере,
предков, к трагической истории родного народа, к национальной форме власти под
руководством которой народ победил всех своих бесчисленных врагов, они совсем бы
иначе подошли бы к культурному наследству Европы и взяли бы оттуда конечно уже
не масонство и идеи французских просветителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31