– Он удивился. – Ты стал мне другом с той минуты, как я пришел на корабль. В тебе столько благородства и ни капли подлости или злости. Он покачал головой:
– Боюсь, вы измените свое мнение, если мне представится шанс расквитаться с ним!
– И все же я глубоко тебя уважаю. Люблю как друга и товарища. – Он отвернулся, но я успел заметить блеснувшие в его глазах слезы. Я положил ему руку на плечо:
– Давай перекусим, прежде чем вернуться. – Он согласился. В ресторане Алекс настоял на том, чтобы заплатить за двоих.
Через два часа мы были на корабле. Алекс вернулся к своим обычным обязанностям, а я отправился на мостик.
Мы несли вахту с Ваксом, когда зазвучал звонок связи.
– Командир, мне бы хотелось… Докладывает гардемарин Таер. У нас здесь, хм, такое положение… Я рявкнул:
– Доложите по форме, гардемарин. Два штрафных балла!
Пусть мальчишка не думает, что может беспокоить меня по пустякам…
– Есть, сэр! Гардемарин Филип Таер докладывает из кают-компании второго уровня. Рики Фуэнтес… Понимаете, у Джэреда Трэдвела нож. Он взял кадета Фуэнтеса в заложники и требует отдать ему детей, иначе…
На полпути к люку я бросил:
– Вакс, отправьте в кают-компанию мистера Вышинского! И троих матросов со станнерами. Быстро.
Я пулей вылетел с мостика.
Не помню, как я спускался по лестнице, но, кажется, перескакивая через три ступеньки. Тяжело дыша, я остановился у перегородки между коридором и кают-компанией второго уровня.
Филип Таер высунул голову, увидел меня и, выскользнув в коридор, отдал честь:
– Они там, сэр. В дальнем конце. Я пытался поговорить с ним, но он…
Я оттолкнул гардемарина и вошел внутрь. Люк за мной захлопнулся.
Джэред Трэдвел, отец Рейфа, обхватил рукой мальчика за горло, прижав его голову к груди. Ноги мальчика повисли, одна рука беспомощно болталась, а другой он, задыхаясь, делал усилия, чтобы высвободиться.
Нож находился в миллиметре от глаза Рики.
Трэдвел прорычал:
– Могу поспорить, что выколю ему глаз, прежде чем вы успеете выстрелить! – Его темное лицо блестело от пота.
– Успокойтесь, мистер Трэдвел. Опустите…
– Вы думаете, я этого хотел, Сифорт?
– Нет, конечно нет.
– Отдайте мне сына! И дочь! – Рики задохнулся от ужаса.
Из коридора донесся топот.
– Мистер Трэдвел! Рики Фуэнтес не виноват!
– Мы писали жалобы. Обращались в суд. Все бесполезно. – Рики тихонько выл от боли. – Вызовите сюда Рейфа, или я выколю ему глаз.
Люк распахнулся.
– Вон отсюда, пока не позову! – крикнул я.
– Но… – Это был главный старшина корабельной полиции.
– Вон!
Вышинский попятился. Я снова повернулся к Джэреду Трэдвелу:
– Послушайте, сэр. Я понимаю, что вы расстроены…
– Хватит разговоров! Я сейчас выколю ему первый глаз, чтобы вы поняли, что я не шучу! Я заорал:
– Ради Бога, выслушайте меня!
Неудивительно, что он был в шоке. Я тоже, но я хорошо понимал, что ради Рики должен удерживать инициативу. Я сбросил китель:
– Зачем вам кадет. Берите меня.
– Убирайтесь. – Нож блеснул у него в руке. Рики застонал.
– Берите меня в заложники. – Я подошел ближе.
– Не делайте этого, сэр, – У меня за спиной стоял Филип Таер. Я не заметил, когда он вошел.
– Это мое дело, – отрезал я. – Тем более что за последствия тоже придется отвечать мне.
– Вы не должны этого делать, сэр!
– Еще одно слово, мистер Таер, и я уволю вас со службы, – Я говорил ледяным тоном. – А теперь, мистер Трэд вел…
– Сейчас я выколю ему глаз.
– Только посмейте, и я убью вас собственными руками.
Что-то в моем голосе заставило его остановиться. Я сделал еще шаг.
Он стал более разговорчивым.
– Ирэн утром летала на планету. Обращалась к трем адвокатам. Первый сказал, что ничего нельзя сделать. Они договорились с судьей, что дело не будет слушаться. Остальные вообще не стали с ней разговаривать.
Еще один шаг.
– Отпустите мальчика. Возьмите меня. – Я был уже рядом.
– Вы ничего не оставили нам, сэр. Ни закона, ни суда, ни апелляции. Господи! Кто только назначил вас командиром?
Я сглотнул:
– Действительно, кто?
Недаром миссис Донхаузер предупреждала меня, говорила, что родители ни перед чем не остановятся, защищая своих детей. И вот я навлек на себя их гнев.
– Мистер Трэдвел, – примирительно заговорил я. – Отпустите мальчика, и я займу его место, а потом позовем сюда Рейфа и Паулу. Пусть сами решают, уходить им или оставаться.
– Ну да, после того, как вы им промыли мозги!
– Вы хотите увести их силой?
– Нет. Да. Я не знаю. Господи, помоги мне! – Он всхлипнул.
Я ободряюще улыбнулся кадету:
– Рики, сейчас мистер Трэдвел отпустит тебя. Мистер Таер, когда я сяду на этот стул, отведите кадета Фуэнтеса в коридор и объясните ситуацию мистеру Вышинскому. Потом приведите сюда кадетов Паулу и Рейфа Трэдвелов.
– Сэр, если он возьмет вас в заложни…
– Есть, сэр! Повторите немедленно!
– Есть, сэр!
Я сел на стул, подвинув его поближе к Трэдвелу.
Это были мучительные мгновения.
Завопив от боли, Рики свалился на палубу. Трэдвел, дернув меня за волосы и откинув назад мою голову, схватил за подбородок и приставил нож к горлу. Я старался не шевелиться. Убереги от зла детей. Господи!
Краешком глаза мне удалось увидеть лицо Рики. Слава Богу, с ним все в порядке.
– Филип, уведи его…
– Заткнись, командир! – Нож впился в шею.
– …в коридор. Быстро!
– Есть, сэр, – Таер метнулся вперед и помог Рики встать на ноги. Оба, спотыкаясь, вышли из комнаты. Тишина. И снова шипение Трэдвела:
– Я ненавижу вас! Ненавижу ваше высокомерие! Вам наплевать на страдания и боль других! Если бы не дети, я перерезал бы ваше вонючее горло, чтобы покончить с вами раз и навсегда!
– Сделайте это, – с трудом проговорил я.
– Господи, да вы спятили. Я не знал, что ответить. В люк постучали:
– С вами все в порядке, сэр? Нож крепче прижался к шее.
– Без шуточек!
– Все хорошо, мистер Вышинский. Оставайтесь на месте.
Теперь, когда смерть была совсем рядом, я впервые за несколько месяцев почувствовал себя спокойно и не сводил глаз с люка. – Сейчас ваши дети придут. Могу я предложить вам…
– Ха! Очень надо…
– Хотите, чтобы дети увидели вас с ножом?
– Нет, я не выпущу вас… Ни за что!
– Даю слово! Я даже не шелохнусь. – Подбородок нестерпимо ныл от впившихся в него пальцев. Говорил я с трудом. – Чего вы хотите от них? Сочувствия или страха? – Никакой реакции. – Мистер Трэдвел, вы ничего не добьетесь, если они вас увидят с ножом.
– Так я вам и поверил! Помолчав, я сказал:
– Решим все по справедливости. Рука его дрогнула.
– Заткнись, презренный тип! Стук. Дрожащий голос снаружи:
– Кадет Рейф Трэдвел явился, сэр.
– Уберите нож, мистер Трэдвел. Я пальцем не шевельну.
Несколько секунд – и нож медленно опустился и куда-то исчез.
– Давай выдавай меня, – с горечью произнес Трэдвел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
– Боюсь, вы измените свое мнение, если мне представится шанс расквитаться с ним!
– И все же я глубоко тебя уважаю. Люблю как друга и товарища. – Он отвернулся, но я успел заметить блеснувшие в его глазах слезы. Я положил ему руку на плечо:
– Давай перекусим, прежде чем вернуться. – Он согласился. В ресторане Алекс настоял на том, чтобы заплатить за двоих.
Через два часа мы были на корабле. Алекс вернулся к своим обычным обязанностям, а я отправился на мостик.
Мы несли вахту с Ваксом, когда зазвучал звонок связи.
– Командир, мне бы хотелось… Докладывает гардемарин Таер. У нас здесь, хм, такое положение… Я рявкнул:
– Доложите по форме, гардемарин. Два штрафных балла!
Пусть мальчишка не думает, что может беспокоить меня по пустякам…
– Есть, сэр! Гардемарин Филип Таер докладывает из кают-компании второго уровня. Рики Фуэнтес… Понимаете, у Джэреда Трэдвела нож. Он взял кадета Фуэнтеса в заложники и требует отдать ему детей, иначе…
На полпути к люку я бросил:
– Вакс, отправьте в кают-компанию мистера Вышинского! И троих матросов со станнерами. Быстро.
Я пулей вылетел с мостика.
Не помню, как я спускался по лестнице, но, кажется, перескакивая через три ступеньки. Тяжело дыша, я остановился у перегородки между коридором и кают-компанией второго уровня.
Филип Таер высунул голову, увидел меня и, выскользнув в коридор, отдал честь:
– Они там, сэр. В дальнем конце. Я пытался поговорить с ним, но он…
Я оттолкнул гардемарина и вошел внутрь. Люк за мной захлопнулся.
Джэред Трэдвел, отец Рейфа, обхватил рукой мальчика за горло, прижав его голову к груди. Ноги мальчика повисли, одна рука беспомощно болталась, а другой он, задыхаясь, делал усилия, чтобы высвободиться.
Нож находился в миллиметре от глаза Рики.
Трэдвел прорычал:
– Могу поспорить, что выколю ему глаз, прежде чем вы успеете выстрелить! – Его темное лицо блестело от пота.
– Успокойтесь, мистер Трэдвел. Опустите…
– Вы думаете, я этого хотел, Сифорт?
– Нет, конечно нет.
– Отдайте мне сына! И дочь! – Рики задохнулся от ужаса.
Из коридора донесся топот.
– Мистер Трэдвел! Рики Фуэнтес не виноват!
– Мы писали жалобы. Обращались в суд. Все бесполезно. – Рики тихонько выл от боли. – Вызовите сюда Рейфа, или я выколю ему глаз.
Люк распахнулся.
– Вон отсюда, пока не позову! – крикнул я.
– Но… – Это был главный старшина корабельной полиции.
– Вон!
Вышинский попятился. Я снова повернулся к Джэреду Трэдвелу:
– Послушайте, сэр. Я понимаю, что вы расстроены…
– Хватит разговоров! Я сейчас выколю ему первый глаз, чтобы вы поняли, что я не шучу! Я заорал:
– Ради Бога, выслушайте меня!
Неудивительно, что он был в шоке. Я тоже, но я хорошо понимал, что ради Рики должен удерживать инициативу. Я сбросил китель:
– Зачем вам кадет. Берите меня.
– Убирайтесь. – Нож блеснул у него в руке. Рики застонал.
– Берите меня в заложники. – Я подошел ближе.
– Не делайте этого, сэр, – У меня за спиной стоял Филип Таер. Я не заметил, когда он вошел.
– Это мое дело, – отрезал я. – Тем более что за последствия тоже придется отвечать мне.
– Вы не должны этого делать, сэр!
– Еще одно слово, мистер Таер, и я уволю вас со службы, – Я говорил ледяным тоном. – А теперь, мистер Трэд вел…
– Сейчас я выколю ему глаз.
– Только посмейте, и я убью вас собственными руками.
Что-то в моем голосе заставило его остановиться. Я сделал еще шаг.
Он стал более разговорчивым.
– Ирэн утром летала на планету. Обращалась к трем адвокатам. Первый сказал, что ничего нельзя сделать. Они договорились с судьей, что дело не будет слушаться. Остальные вообще не стали с ней разговаривать.
Еще один шаг.
– Отпустите мальчика. Возьмите меня. – Я был уже рядом.
– Вы ничего не оставили нам, сэр. Ни закона, ни суда, ни апелляции. Господи! Кто только назначил вас командиром?
Я сглотнул:
– Действительно, кто?
Недаром миссис Донхаузер предупреждала меня, говорила, что родители ни перед чем не остановятся, защищая своих детей. И вот я навлек на себя их гнев.
– Мистер Трэдвел, – примирительно заговорил я. – Отпустите мальчика, и я займу его место, а потом позовем сюда Рейфа и Паулу. Пусть сами решают, уходить им или оставаться.
– Ну да, после того, как вы им промыли мозги!
– Вы хотите увести их силой?
– Нет. Да. Я не знаю. Господи, помоги мне! – Он всхлипнул.
Я ободряюще улыбнулся кадету:
– Рики, сейчас мистер Трэдвел отпустит тебя. Мистер Таер, когда я сяду на этот стул, отведите кадета Фуэнтеса в коридор и объясните ситуацию мистеру Вышинскому. Потом приведите сюда кадетов Паулу и Рейфа Трэдвелов.
– Сэр, если он возьмет вас в заложни…
– Есть, сэр! Повторите немедленно!
– Есть, сэр!
Я сел на стул, подвинув его поближе к Трэдвелу.
Это были мучительные мгновения.
Завопив от боли, Рики свалился на палубу. Трэдвел, дернув меня за волосы и откинув назад мою голову, схватил за подбородок и приставил нож к горлу. Я старался не шевелиться. Убереги от зла детей. Господи!
Краешком глаза мне удалось увидеть лицо Рики. Слава Богу, с ним все в порядке.
– Филип, уведи его…
– Заткнись, командир! – Нож впился в шею.
– …в коридор. Быстро!
– Есть, сэр, – Таер метнулся вперед и помог Рики встать на ноги. Оба, спотыкаясь, вышли из комнаты. Тишина. И снова шипение Трэдвела:
– Я ненавижу вас! Ненавижу ваше высокомерие! Вам наплевать на страдания и боль других! Если бы не дети, я перерезал бы ваше вонючее горло, чтобы покончить с вами раз и навсегда!
– Сделайте это, – с трудом проговорил я.
– Господи, да вы спятили. Я не знал, что ответить. В люк постучали:
– С вами все в порядке, сэр? Нож крепче прижался к шее.
– Без шуточек!
– Все хорошо, мистер Вышинский. Оставайтесь на месте.
Теперь, когда смерть была совсем рядом, я впервые за несколько месяцев почувствовал себя спокойно и не сводил глаз с люка. – Сейчас ваши дети придут. Могу я предложить вам…
– Ха! Очень надо…
– Хотите, чтобы дети увидели вас с ножом?
– Нет, я не выпущу вас… Ни за что!
– Даю слово! Я даже не шелохнусь. – Подбородок нестерпимо ныл от впившихся в него пальцев. Говорил я с трудом. – Чего вы хотите от них? Сочувствия или страха? – Никакой реакции. – Мистер Трэдвел, вы ничего не добьетесь, если они вас увидят с ножом.
– Так я вам и поверил! Помолчав, я сказал:
– Решим все по справедливости. Рука его дрогнула.
– Заткнись, презренный тип! Стук. Дрожащий голос снаружи:
– Кадет Рейф Трэдвел явился, сэр.
– Уберите нож, мистер Трэдвел. Я пальцем не шевельну.
Несколько секунд – и нож медленно опустился и куда-то исчез.
– Давай выдавай меня, – с горечью произнес Трэдвел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118