Каждый извлекаемый узелок сопровождается каким-нибудь очередным богохульством и судорогой, пробегающей по всему телу женщины.
К тому времени, когда к обоим возвращается способность говорить, настенные часы в стиле ретро уже показывают двадцать минут двенадцатого. Марианна и Вишрам лежат рядом на коврике и под звуки приближающейся грозы пьют прямо из бутылки солодовый напиток из мини-бара.
– Теперь я никогда не смогу смотреть на эту ткань так же, как раньше, – замечает Вишрам. – Где ты научилась подобным штучкам?
– А кто тебе сказал, что меня нужно было учить? – Марианна Фуско перекатывается на бок. – Только вам, индийцам, обязательно нужен какой-нибудь гуру.
Комнату освещают яркие вспышки молний. Вишрам вспоминает о фотографии, которую видел на первой странице своего сегодняшнего утреннего новостного сайта. Бледные лица: мужчина с открытым ртом и какой-то инопланетный, бесполый и прекрасный ньют, сжимающий в руках пачку банкнот. Чем они занимаются? – думает Вишрам. Чем в принципе могут заниматься? Да вообще чем бы они ни занимались, разве ради этого можно жертвовать карьерой и семьей? Он всегда воспринимал секс как нечто единое, как некий унифицированный набор действий и реакций, независимо от сексуальной ориентации. Но сегодня, лежа на полу с Марианной Фуско среди обрывков купальника и ткани, скрученной в змейку из множества узелков, которую он так любовно извлекал из нее, Вишрам начинает понимать, что секс – огромный континент, состоящий из множества самых немыслимых способов возбуждения и самых непредсказуемых реакций, столь же многоязыкий и с таким же разнообразием традиций, как и сама Индия.
– Марианна, – говорит он, глядя в потолок. – Не уезжай.
– Виш. – И снова придуманное ею прозвище. – На этот раз мне действительно нужно сказать тебе кое-что очень важное. – Она садится. – Виш, я говорила тебе, что меня нанял твой отец для наблюдения за передачей полномочий.
– Нанял? Ах вот откуда столько профессионализма в том, чем мы только что занимались…
– Знаешь, никто из тех профессиональных комиков, которых мне приходилось встречать, не пытался реальную жизнь превращать в комедию. Виш, на самом деле меня наняла другая компания. Я работаю на «Одеко».
Вишраму кажется, что что-то вдавило его в пол. Мышцы расслабляются, руки падают вдоль тела, он помимо воли принимает позу трупа.
– Ну что ж, теперь по крайней мере во всем появляется некий смысл, не так ли? Прежде чем прирезать парня, его надо лишить сил с помощью секса…
– Эй! – Марианна Фуско наклоняется над ним. Ее волосы падают ему на лицо, она кажется мутным темным силуэтом на фоне окон. – Это неверно и несправедливо. Я вовсе не… шлюха на содержании у корпораций. Мы занимались тем, чем занимались, не потому, что секс был частью какого-то заговора. Черт, Вишрам Рэй. Я рассказала, потому что я доверяю тебе, потому что ты мне нравишься, потому что мне нравится заниматься сексом с тобой. Какие большие основания для доверия тебе нужны?
Вишрам измеряет промежуток времени, который проходит между вспышкой молнии и раскатом грома. Один Одеко, два Одеко, три Одеко, четыре… Дождь вот-вот начнется.
– Черт, я абсолютно ничего не понимаю в том, что происходит, – говорит он, вперив взгляд в потолок. – Кто за кем и за чем стоит, кто кого финансирует, кто на кого делает ставки, кто на кого работает и ради чего…
– А ты думаешь, я понимаю? – отвечает Марианна Фуско, снова перекатываясь на бок и прижимая свое длинное, крепкое тело к телу Вишрама. Он чувствует мягкое прикосновение волос на ее лобке к своему бедру. И задумывается над тем, какие же еще «йонические» тайны скрывает эта женщина. – Я младший партнер в одной лондонской корпоративной юридической фирме. Мы занимаемся слиянием компаний и отчуждением собственности. Мы не очень большие специалисты в драмах плаща и шпаги, в кровавых аферах и теории заговоров.
– Тогда расскажи мне, что же все-таки такое «Одеко»?
– «Одеко» – международная группа венчурных капиталистов, базирующихся там, где легче укрываться от налогов. Они специализируются в суперсовременных технологиях и в том, что некоторые называют «серой» экономикой, то есть в отраслях промышленности, которые не являются незаконными в прямом смысле слова, но отличаются сомнительной репутацией, как, например, выпуск программного обеспечения, способного к самостоятельной эволюции. Они вкладывают деньги в «Кремниевые джунгли» в киберабадах во всех развивающихся странах, включая и некоего сундарбана здесь, в Варанаси.
– И именно они дали деньги на ускоритель в научно-исследовательском центре. Я встречался с Чакраборти. Точнее, Чакраборти встречался со мной.
– Я знаю. Чакраборти – мой посредник здесь, в Варанаси. Ты можешь мне не верить, но «Одеко» на самом деле заинтересована в успехе проекта нулевой точки.
– Он сказал мне, что очень рад тому, что я собираюсь провести открытую демонстрацию результатов проекта. Я сообщил об этом только нашим друзьям из «Эн-Джена».
– «Эн-Джен» не «Одеко».
– Тогда каким же образом Чакраборти узнал об испытаниях?
Марианна Фуско задумчиво закусывает губу.
– Тебе придется спросить самого Чакраборти. Я не имею права раскрывать конфиденциальную информацию. Но мо жешь мне поверить, на все предложения «Эн-Джена» прекратить эксперимент «Одеко» ответит встречным предложением продолжить его, подкрепив соответствующим денежным вложением. И значительно большим, чем может предложить «Эн-Джен».
– Хорошо, – говорит Вишрам Рэй и садится. – Так как я действительно намерен взять у них деньги, ты не могла бы организовать мне встречу с их посредником? При условии, конечно, что он еще не информирован о моих намерениях телепатически или каким-нибудь другим подобным способом. И потом, не могли бы мы как-нибудь снова заняться тем, чем только что занимались, и как можно скорее?
Марианна Фуско отбрасывает назад свои все еще влажные и пахнущие хлором волосы.
– Мне можно позаимствовать у тебя халат? Я думаю, мне будет неловко спускаться в лифте в таком виде.
Через сорок минут Вишрам Рэй, уже принявший душ, одетый в костюм и напевающий что-то себе под нос, спускается на лифте сквозь стеклянную крышу атриума отеля. Автомобиль ждет его среди фургонов с оборудованием для спутниковой связи. Шелковая ткань с неразвязанными узелками все еще лежит в номере – возможно, для того, чтобы шокировать любопытную обслугу отеля.
* * *
Бархатцы на черной воде…
В открытой лодке стена из облаков кажется Вишраму молотом небесным, поднятым над ним. Ветер вызывает сильное волнение на реке. Буйволы теснятся поближе к берегу, подняв над водой раздутые ноздри. Они чувствуют изменение погоды. Купающиеся женщины из соображений скромности пытаются удержать подолы сари, чтобы ветер не слишком высоко задирал их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
К тому времени, когда к обоим возвращается способность говорить, настенные часы в стиле ретро уже показывают двадцать минут двенадцатого. Марианна и Вишрам лежат рядом на коврике и под звуки приближающейся грозы пьют прямо из бутылки солодовый напиток из мини-бара.
– Теперь я никогда не смогу смотреть на эту ткань так же, как раньше, – замечает Вишрам. – Где ты научилась подобным штучкам?
– А кто тебе сказал, что меня нужно было учить? – Марианна Фуско перекатывается на бок. – Только вам, индийцам, обязательно нужен какой-нибудь гуру.
Комнату освещают яркие вспышки молний. Вишрам вспоминает о фотографии, которую видел на первой странице своего сегодняшнего утреннего новостного сайта. Бледные лица: мужчина с открытым ртом и какой-то инопланетный, бесполый и прекрасный ньют, сжимающий в руках пачку банкнот. Чем они занимаются? – думает Вишрам. Чем в принципе могут заниматься? Да вообще чем бы они ни занимались, разве ради этого можно жертвовать карьерой и семьей? Он всегда воспринимал секс как нечто единое, как некий унифицированный набор действий и реакций, независимо от сексуальной ориентации. Но сегодня, лежа на полу с Марианной Фуско среди обрывков купальника и ткани, скрученной в змейку из множества узелков, которую он так любовно извлекал из нее, Вишрам начинает понимать, что секс – огромный континент, состоящий из множества самых немыслимых способов возбуждения и самых непредсказуемых реакций, столь же многоязыкий и с таким же разнообразием традиций, как и сама Индия.
– Марианна, – говорит он, глядя в потолок. – Не уезжай.
– Виш. – И снова придуманное ею прозвище. – На этот раз мне действительно нужно сказать тебе кое-что очень важное. – Она садится. – Виш, я говорила тебе, что меня нанял твой отец для наблюдения за передачей полномочий.
– Нанял? Ах вот откуда столько профессионализма в том, чем мы только что занимались…
– Знаешь, никто из тех профессиональных комиков, которых мне приходилось встречать, не пытался реальную жизнь превращать в комедию. Виш, на самом деле меня наняла другая компания. Я работаю на «Одеко».
Вишраму кажется, что что-то вдавило его в пол. Мышцы расслабляются, руки падают вдоль тела, он помимо воли принимает позу трупа.
– Ну что ж, теперь по крайней мере во всем появляется некий смысл, не так ли? Прежде чем прирезать парня, его надо лишить сил с помощью секса…
– Эй! – Марианна Фуско наклоняется над ним. Ее волосы падают ему на лицо, она кажется мутным темным силуэтом на фоне окон. – Это неверно и несправедливо. Я вовсе не… шлюха на содержании у корпораций. Мы занимались тем, чем занимались, не потому, что секс был частью какого-то заговора. Черт, Вишрам Рэй. Я рассказала, потому что я доверяю тебе, потому что ты мне нравишься, потому что мне нравится заниматься сексом с тобой. Какие большие основания для доверия тебе нужны?
Вишрам измеряет промежуток времени, который проходит между вспышкой молнии и раскатом грома. Один Одеко, два Одеко, три Одеко, четыре… Дождь вот-вот начнется.
– Черт, я абсолютно ничего не понимаю в том, что происходит, – говорит он, вперив взгляд в потолок. – Кто за кем и за чем стоит, кто кого финансирует, кто на кого делает ставки, кто на кого работает и ради чего…
– А ты думаешь, я понимаю? – отвечает Марианна Фуско, снова перекатываясь на бок и прижимая свое длинное, крепкое тело к телу Вишрама. Он чувствует мягкое прикосновение волос на ее лобке к своему бедру. И задумывается над тем, какие же еще «йонические» тайны скрывает эта женщина. – Я младший партнер в одной лондонской корпоративной юридической фирме. Мы занимаемся слиянием компаний и отчуждением собственности. Мы не очень большие специалисты в драмах плаща и шпаги, в кровавых аферах и теории заговоров.
– Тогда расскажи мне, что же все-таки такое «Одеко»?
– «Одеко» – международная группа венчурных капиталистов, базирующихся там, где легче укрываться от налогов. Они специализируются в суперсовременных технологиях и в том, что некоторые называют «серой» экономикой, то есть в отраслях промышленности, которые не являются незаконными в прямом смысле слова, но отличаются сомнительной репутацией, как, например, выпуск программного обеспечения, способного к самостоятельной эволюции. Они вкладывают деньги в «Кремниевые джунгли» в киберабадах во всех развивающихся странах, включая и некоего сундарбана здесь, в Варанаси.
– И именно они дали деньги на ускоритель в научно-исследовательском центре. Я встречался с Чакраборти. Точнее, Чакраборти встречался со мной.
– Я знаю. Чакраборти – мой посредник здесь, в Варанаси. Ты можешь мне не верить, но «Одеко» на самом деле заинтересована в успехе проекта нулевой точки.
– Он сказал мне, что очень рад тому, что я собираюсь провести открытую демонстрацию результатов проекта. Я сообщил об этом только нашим друзьям из «Эн-Джена».
– «Эн-Джен» не «Одеко».
– Тогда каким же образом Чакраборти узнал об испытаниях?
Марианна Фуско задумчиво закусывает губу.
– Тебе придется спросить самого Чакраборти. Я не имею права раскрывать конфиденциальную информацию. Но мо жешь мне поверить, на все предложения «Эн-Джена» прекратить эксперимент «Одеко» ответит встречным предложением продолжить его, подкрепив соответствующим денежным вложением. И значительно большим, чем может предложить «Эн-Джен».
– Хорошо, – говорит Вишрам Рэй и садится. – Так как я действительно намерен взять у них деньги, ты не могла бы организовать мне встречу с их посредником? При условии, конечно, что он еще не информирован о моих намерениях телепатически или каким-нибудь другим подобным способом. И потом, не могли бы мы как-нибудь снова заняться тем, чем только что занимались, и как можно скорее?
Марианна Фуско отбрасывает назад свои все еще влажные и пахнущие хлором волосы.
– Мне можно позаимствовать у тебя халат? Я думаю, мне будет неловко спускаться в лифте в таком виде.
Через сорок минут Вишрам Рэй, уже принявший душ, одетый в костюм и напевающий что-то себе под нос, спускается на лифте сквозь стеклянную крышу атриума отеля. Автомобиль ждет его среди фургонов с оборудованием для спутниковой связи. Шелковая ткань с неразвязанными узелками все еще лежит в номере – возможно, для того, чтобы шокировать любопытную обслугу отеля.
* * *
Бархатцы на черной воде…
В открытой лодке стена из облаков кажется Вишраму молотом небесным, поднятым над ним. Ветер вызывает сильное волнение на реке. Буйволы теснятся поближе к берегу, подняв над водой раздутые ноздри. Они чувствуют изменение погоды. Купающиеся женщины из соображений скромности пытаются удержать подолы сари, чтобы ветер не слишком высоко задирал их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182