– Не думаю, что здесь строгие правила относительно одежды посетителей.
За едой Иди попыталась вернуться к прежнему разговору.
– Я просто обомлела, когда Кусака выстрелил. Клянусь вам, у меня и в мыслях такого не было.
Джим ответил, что теперь это в любом случае не имеет значения. Пытаясь продемонстрировать дружелюбие, Иди поинтересовалась, как долго он работает в Майами.
– Десять дней.
– Приехали в связи с ураганом?
– Как и вы, – ответил полицейский, давая тем самым понять Иди, что ему все о ней известно.
Когда они уходили из закусочной, Джим купил на дорогу кока-колу и хрустящий картофель. В машине Иди старалась поддерживать разговор. Она чувствовала себя в большей безопасности, когда полицейский говорил, а не смотрел перед собой, словно сфинкс, гоняя во рту чертову зубочистку.
Иди попросила показать ей пуленепробиваемый жилет, но Джим ответил, что оставил его в участке как вещественное доказательство. Тогда она поинтересовалась, пробила ли пуля дыру в бронежилете, и в ответ услышала, что нет, осталась только вмятина.
– Держу пари, вы не ожидали, что работа во время урагана окажется такой напряженной.
Джим принялся крутить ручку настройки радио.
– А что самое интересное вы видели за это время? – не отставала Иди.
– Не считая того подонка, вашего партнера, который стрелял в меня?
– Да, не считая этого.
– Я видел, как президент Соединенных Штатов пытался забить гвоздь в кусок фанеры. Для этого ему понадобилось, по крайней мере, девять ударов.
При этих словах Иди легонько подскочила.
– Вы видели президента?!
– Да, мы сопровождали его кортеж.
Иди в задумчивости принялась жевать хрустящий картофель.
– А его сына вы тоже видели?
– Они ехали в одном лимузине.
– А я и не знала, что он живет в Майами. Сын президента.
– Значит, ему повезло, – буркнул Джим.
Иди принялась за кока-колу, стараясь скрыть свою явную заинтересованность.
– Интересно, а где у него дом? Наверное, в Ки-Бискейн, а может, в Гейблз. Я иногда интересуюсь знаменитыми людьми. Где они едят. Где полируют свои машины. У кого лечат зубы. Вот, например, сын президента, он ведь должен где-то лечить зубы. А вы никогда не интересовались такими вещами?
– Никогда. – Крупные капли дождя застучали по лобовому стеклу машины, но патрульный продолжал оставаться в солнцезащитных очках.
– А подружка у вас есть? – продолжала приставать с расспросами Иди.
– Да.
И тут Иди задумалась, у нее закралось подозрение.
– А где она?
– В больнице. Ваш дружок избил ее до полусмерти.
– О, Боже, нет...
Джим увидел, как Иди от неожиданности пролила кока-колу, и понял, что она явно этого не знала.
– Господи, мне очень жаль. Клянусь вам, я не... Она поправляется?
Джим протянул ей пачку бумажных салфеток. Иди попыталась вытереть колени, но у нее дрожали руки.
– Я не знала, – снова повторила она. Иди вспомнила, что на обручальном кольце, которое украл Кусака, была гравировка. Синтия, вот как звали мать подружки патрульного.
И тут Иди почувствовала себя соучастницей преступления и по-настоящему испугалась.
– Доктора считают, что с ней все будет в порядке, – сказал Джим.
Иди была совершенно разбита, у нее хватило сил только на слабый кивок. Патрульный усилил звук полицейского радио. Когда они выехали на материк, Джим остановился возле «Макдональдса», в котором ураган сорвал двери и выбил окна.
Под голой пальмой стоял темно-синий автомобиль, на капоте которого сидел мужчина в зеленой накидке от дождя. Судя по складкам накидки, она была совсем новая. Увидев патрульный автомобиль, мужчина спрыгнул с капота.
– Кто это? – спросила Иди.
– Осторожно, не порежьтесь, здесь полно битого стекла, – предупредил Джим.
– Вы оставите меня здесь?
– Да, мэм.
Иди вылезла из патрульной машины, а мужчина в накидке забрался в нее. Патрульный велел ему захлопнуть дверцу и пристегнуть ремень безопасности. Иди не отошла от машины, она просто стояла, скрестив руки на груди, испытывая легкую обиду на полицейского. Ее позу обиженной женщины дополнял дождь, от которого Иди моргала и щурилась, а также сильный ветер, трепавший волосы.
Сквозь шум дождя и ветра Иди крикнула, обращаясь к Джиму Тайлу:
– А что мне теперь делать?
– Благодарите Бога! – крикнул в ответ Джим, развернул автомобиль и поехал назад в Ки-Ларго.
Нервничающая Бонни поцеловала Августина, прежде чем покинуть лагерь вместе со Сцинком. Сюда ехал ее муж, и они с губернатором пошли к дороге встречать его.
Оставшись один, Августин попытался читать, он залез в салон старой «скорой помощи», чтобы не намокли страницы книги. Однако так и не смог сосредоточиться. В воображении все время вставала встреча Бонни и Макса, их разговор, который мог развиваться по двум сценариям. Первый: очень жаль, но нам лучше расстаться; второй: прости меня, давай попробуем начать все сначала.
С одной стороны, Августин был частично готов к тому, что Бонни изменит свое решение и улетит с Максом в Нью-Йорк. Он даже пытался настроить себя на худший вариант.
Но, с другой стороны, ни одна из его бывших подружек не провела вместе с ним столько времени в лесных дебрях, не упрекнув при этом и не закатив сцену. Бонни Лам была совершенно не похожа на других. И Августин надеялся, что эта непохожесть не позволит Бонни бросить его.
Однако, несмотря на растрепанные чувства, Августин присматривал за Кусакой, который продолжал спать после дозы транквилизатора. Но этот гад должен был скоро проснуться, а тогда он непременно начнет вопить. Если бы не дешевый костюм в полоску, он в точности был бы похож на тех типов с пустыми взглядами, которых его отец нанимал в качестве матросов.
И еще он подумал об отце в связи с плохой погодой. Августин припомнил пасмурный сентябрьский вечер, когда его отец выбросил за борт шестьдесят тюков с товаром, по ошибке приняв приближавшееся судно за катер береговой охраны. А на самом деле оказалось, что это был прогулочный катер, который вез пьяных морских врачей в Кэт-Кэй. Тюки с марихуаной вынесло на мелководье, и отец Августина лихорадочно собрал всех друзей, соседей, бродяг из доков и сына, чтобы спасать груз. С помощью багров и рыболовных острог удалось выловить все тюки, кроме четырех, которые прихватила шустрая команда проходившего мимо греческого танкера. Позже, вечером, когда груз был благополучно доставлен на склад, где его разложили для сушки, отец Августина устроил вечеринку для своих помощников. Все перепились, за исключением. Августина, которому тогда было всего двадцать лет. Но он уже знал, что не будет принимать участие в «рыболовном» бизнесе отца.
Августин выбрался из салона «скорой помощи» и потянулся. Над поляной кружил краснохвостый ястреб. Августин направился к тому месту, где спал Кусака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107