– Да, для вас это было не совсем удобно. Даже очень неудобно, – сказала она, радуясь, что смогла точно подобрать слово.
Глаза ее загадочно сверкали. Находясь в монастыре, она украдкой прочитала несколько запрещенных книг, в которых описывалась светская жизнь. В свое время в гостинице останавливалась одна дама, которая прониклась симпатией к молодой девушке. Они много раз говаривали, и женщина подарила ей несколько книг. Мелисанда тайком пронесла их в монастырь. Они показались девушке куда интереснее Библии и церковных книг, в которых описывались странствия паломников. Какое волнение испытывала она, читая о протекавшей за стенами монастыря жизни, о которой она ничего не знала!
Так что Мелисанда, в отличие от монахинь, посвятивших жизнь служению Богу, уже имела представление, что творится в недоступном для нее мире. Узнав, что англичанин ее опекун, Мелисанда решила, что после смерти родителей ее отдали на попечение этого джентльмена. Но почему именно ему? Такого вопроса у нее не возникло – ведь этот человек был другом ее отца.
– Но монахиням ваше настоящее имя все равно бы ничего не сказало, – задумчиво произнесла девушка.
– Я посчитал, что так будет лучше, – ответил он. – Теперь запомни, что я – Чарльз Тревеннинг, сэр Чарльз Тревеннинг. Ты, наверное, заметила, что на нас обращают внимание. Людям интересно, кем мы доводимся друг другу. Думаю, пока мы в дороге, будет разумнее, если я стану называть тебя… дочерью.
Мелисанда радостно закивала.
– Для меня это большая честь, – сказала она. – Мне будет очень приятно.
Чарльз Тревеннинг не мог не отметить про себя, какая Мелисанда вежливая и смышленая девушка. Чем дольше они находились вместе, тем сильнее он к ней привязывался.
– И вот еще что. Твоя одежда… – продолжил сэр Тревеннинг. – Приедем в Париж, подыщем тебе что-нибудь приличное.
Возможность сменить, наконец, ненавистное монашеское одеяние привела Мелисанду в восторг.
Чарльз Тревеннинг намеревался на несколько дней задержаться во французской столице. Перед отъездом в Англию молодая девушка должна была выглядеть как окончивший школу английский ребенок, который вместе с отцом возвращается на родину.
Чарльз Тревеннинг понимал, что девушка привлекает к себе внимание странной одеждой и восторженностью, с которой воспринимает окружающий мир. Он надеялся, что за несколько дней пребывания в Париже возбуждение Мелисанды пройдет, но вскоре убедился, что, несмотря на все его старания, она не выглядит такой, какой ему хотелось бы ее видеть. Он представил ее в темном клетчатом платье и маленькой шляпке на затылке. «Нет, такой головной убор ей не подойдет. Нужна нормальная шляпа, из-под которой бы не так светились ее восторженные глаза», – подумал сэр Чарльз.
Они вошли в магазин, и англичанин на ломаном французском обратился к продавщице:
– Хочу, чтобы моя дочь имела достойный вид.
Но он опоздал – Мелисанда уже разглядывала нарядное платье с глубоким вырезом, все в рюшах и оборках, с широкими сверху и сужающимися книзу рукавами. Девушка замерла, сложив на груди руки, и восхищенно смотрела на платье.
– Мадемуазель слишком рано носить такое, – осторожно заметила продавщица.
– Но платье очень красивое, – возразила девушка. Продавщица понимающе улыбнулась, они с Мелисандой громко рассмеялись и затараторили по-французски. Англичанин ничего и не понял из их разговора.
– Нам нужно дорожное платье, – сказал он.
– Что, мсье?
– Дорожное платье…
– Хочу платье ярко-красного цвета! – воскликнула Мелисанда. – Красного, голубого и золотистого. Пусть в нем будут самые яркие в мире цвета. Я ведь всю жизнь провела в монастыре и ничего, кроме черного, не надевала…
– Черное будешь носить, когда немного повзрослеешь, – заметила продавщица. – Тебе, с твоими глазами, черный цвет очень подойдет. Я уже вижу тебя в длинном, с глубоким декольте черном платье. С воланами из прозрачного шифона.
– Нам нужно дорожное платье, – настойчиво повторил англичанин.
Продавщица предложила мужчине кресло и увела Мелисанду вглубь торгового зала. Он слышал восторженные возгласы девушки и думал о Милли Сэнд из Хэмпстеда. А какое платье она сама выбрала бы для своей дочери? А вдруг она сейчас смотрит на них? Сэр Чарльз Тревеннинг в душе надеялся, что люди, покинувшие этот мир, наблюдают за теми, кого оставили на земле. Если так, то Милли непременно сказала бы ему: «Я знала, что тебе можно доверять».
Время бежало, а сэр Тревеннинг сидел и вспоминал о том далеком времени, когда страстно любил девушку, связь с которой доставила ему столько хлопот и волнений. Он знал, с какими проблемами ему предстоит столкнуться, когда их дочь, живой укор прошлому, появится в его доме. «Как же давно это было. Окажись Милли рядом, я вряд ли узнал бы ее», – подумал англичанин.
Появление Мелисанды прервало его воспоминания. Теперь девушка была одета в строгое приталенное черное платье, отделанное зеленым шелком. Шляпка из такого же зеленого шелка прикрывала ее маленькую головку. В новом одеянии она выглядела особенно трогательно. Она незамедлительно сообщила мистеру Тревеннингу о том, что под платьем у нее надета пышная нижняя юбка и другие предметы женского туалета, и уже подняла подол платья, чтобы их продемонстрировать, но продавщица остановила ее.
– Вот так темперамент! – улыбаясь, воскликнула женщина. – Мсье, обслуживать такую клиентку одно удовольствие. Для особо торжественных случаев мы еще подобрали платьице с широкой юбкой на кринолине. Вы не возражаете?
Чарльз Тревеннинг смотрел на Мелисанду и думал о Милли. Какое чувство гордости за их дочь испытала бы она сейчас! Их девочка получила такое же образование, как и дети из богатых семей, а теперь еще и одета по последней парижской моде.
– Нет, не возражаю. Его мы тоже возьмем, – с восхищением глядя на Мелисанду, произнес сэр Тревеннинг. – Может быть, вы предложите что-нибудь еще?
Продавщица пришла в восторг, а о Мелисанде и говорить было нечего – та сияла.
Англичанин распорядился, чтобы покупки упаковали и доставили к ним в отель.
– Вы так много потратили, – с благодарностью заметила Мелисанда.
– Но ты же должна прилично выглядеть, – ответил он.
Девушка подпрыгнула от радости, обвила его шею руками и поцеловала в щеку.
– Ее легко понять, – смеясь, произнесла продавщица. – Мадемуазель благодарит своего щедрого папочку.
– Он самый лучший папа на свете! – воскликнула Мелисанда.
Ее глаза игриво заблестели. Она помнила, что до того; как они приедут в Англию, каждый обязан играть свою роль: опекун – отца, а она – дочери. Девушка понимала, что, если их секрет раскроется, у мистера Чарльза Тревеннинга непременно возникнут неприятности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110