Фермор поставил Мелисанду на ноги, и она в отчаянии застыла на месте.
Первой заговорила Уэнна. Каролина хранила молчание.
– Так! Так! Что я вам говорила? Вот они, как говорится, тепленькие.
– Что ты здесь делаешь? – огрызнулся Фермор, обращаясь к Каролине.
Уэнна сделала шаг вперед. В городской одежде она показалась Мелисанде настоящей ведьмой. Ее слипшиеся волосы выбивались из-под черной шляпы, а кожа из-за темной одежды приобрела еще более нездоровый оттенок. На носу и на верхней губе выступили капельки пота, щеки горели, а карие глаза сузились от ненависти.
– Мы застали вас на месте преступления, – продолжила Уэнна. – Я знала, что происходит. Я знала, почему вы так редко бываете дома.
– Наглая дрянь! – вскричал Фермор. – Я прогоню тебя со службы.
– Вы прогоните?! Да я никогда и не была у вас на службе. Я служу миссис Каролине, и буду ей верна. Ну, моя королевна, ты узнала, что он за фрукт, а теперь прошу тебя, пойдем домой, прочь от этого гнезда греха и разврата.
– Я только обрадуюсь этому, – холодно произнес Фермор.
– Фермор… – прошептала Каролина. – Как ты мог?
– Каролина, ты должна образумиться.
Уэнна разразилась громким хохотом. Фермор подошел к ней и схватил за плечи:
– Замолчи или я всю душу из тебя вытрясу!
– Попробуйте! – с вызовом воскликнула Уэнна. – Убейте меня! Тогда вас повесят за убийство. Стоит отправиться на тот свет, чтобы и вы попали туда же.
Он оттолкнул женщину от себя.
– Убери ее отсюда, Каролина, – приказал он. – Не представляю, как ты могла вести себя подобным образом… выслеживать меня… шпионить за мной. Я этого не потерплю.
– Как это на тебя похоже! – печально проговорила Каролина. – Тебя застали врасплох, ты виноват, но пытаешься все поставить с ног на голову и свалить вину на других.
– А ты считаешь правильным выслеживать собственного мужа, а потом натравливать на меня эту мерзавку?
– Ах, Фермор, причем тут это! Ты отправился за ней в Лондон. Выяснил, где она находится. Ты… ты в нее влюблен?
– Да.
– И этот дом предназначается для вас?
– Да.
– А как же наш дом? Как же наша с тобой жизнь?
– Дорогая моя Каролина, тебе, кроме себя самой, винить некого. В обязанности жены входит закрывать глаза на то, чего ей не следует замечать.
Тут Мелисанда не выдержала. Исказившееся страданием лицо Каролины навсегда врезалось ей в память.
– Нет, нет. Это не так, Каролина. Это не так! – воскликнула она. – Мы собирались… но я уйду. Вы вышли за него замуж, так что уйти должна я. Я не хотела причинять вам страдания. Я думала, что вы ни о чем не узнаете.
– Ах, поглядите, какая паинька! – насмешливо фыркнула Уэнна.
– Я никогда вам не доверяла, – сказала Каролина. – Всегда знала, что от вас надо ждать недоброго. Когда отец привел вас в дом, все переменилось. До этого я была счастлива.
– Я уйду, – повторила Мелисанда. – Каролина, я уйду прямо сейчас. Он вернется к вам.
– Когда вы закончите устраивать мое будущее, – с холодным бешенством проговорил Фермор, – я хотел бы кое-что сказать.
– Что ты можешь сказать в свое оправдание? – спросила Каролина.
– Я не собираюсь оправдываться. Мои отношения с Мелисандой ничего в нашем браке не меняют. Что еще тебе нужно знать?
Каролина с горечью рассмеялась.
– Ты слишком долго прожила в деревне, – сказал он. – Тебя приучили узко мыслить. Попытайся принять более либеральные взгляды. Тогда ты увидишь, что все можно вполне благополучно устроить.
Взглянув на него, Мелисанда увидела, что нежный любовник исчез. Фермор предстал в наихудшем свете. Он причинял Каролине боль, и, казалось, не понимал этого или вел себя так намеренно? Он был груб и жесток. Возможно, ситуация виделась ему очень простой. Он вступил в брак по расчету – его семья была довольна, ее семья довольна. Чего же еще от него требовать? Мистер Беддоуз, пожелавший заключить подобный брак, вызвал у Мелисанды презрение. А как же Фермор?
Теперь она видела в нем только эгоиста, способного на страстное желание, но не на малейшую жертву. Неужели она с презрением отвернулась от мистера Беддоуза, человека осторожного и практичного, чтобы променять его на откровенного негодяя!
Значит, пробуждение все еще не наступило? Она со всем уже было приготовилась сдаться, но вновь отступала.
Каролина слегка покачнулась и оперлась рукой о стену.
– Моя малышка… моя королевна! – вскричала Уэнна.
– Ничего, – успокоила ее Каролина. – Я не собираюсь падать в обморок. Но так жить не буду. Лучше уж умереть.
– Не надо так говорить, моя крошка, – принялась утешать ее Уэнна. – Не буди лихо.
– Большего лиха и представить нельзя, – устало произнесла Каролина. – Уж лучше лежать мертвой в гробу, чем стоять сейчас здесь, в этом доме, в этом прибежище греха.
– Сейчас это просто дом… такой же безгрешный, как и любой другой, – возразил Фермор.
– Я этого больше не выдержу, – сказала Каролина. – Ты так жесток… так груб… так беспощаден.
Повернувшись, она выбежала прочь из дома.
– Будьте вы прокляты! – гневно бросила им Уэнна. – Будьте вы оба прокляты, злодеи! Пусть Бог заставит вас так же страдать, как и мою девочку… и даже больше! – И она последовала за Каролиной, крича ей вслед: – Подожди меня! Подожди Уэнну!
Мелисанда отпрянула к стене. Фермор, красный и разгоряченный, гневно произнес:
– Хорошенькое начало!
– Я не могу здесь находиться, – сказала Мелисанда. – Не могу! Они обе стоят у меня перед глазами.
Он подошел к ней и положил руки на плечи:
– Вы никуда не уйдете.
– Нет, Фермор, я должна уйти.
– Из-за этой дешевой мелодрамы?
– Дешевой мелодрамы? Разве вы не поняли, что сердце ее разбито? Разве вы не поняли, что она вас любит, что вы должны вернуться к ней и нам никогда больше не следует видеться?
– Это значит – играть по их правилам, глупышка. Этого они и дожидаются. Их нужно послать ко всем чертям.
– Вы, может, на это способны, а я нет.
– Вы пришли сюда и останетесь здесь. Вы оставили Фенелле записку, и она ее, возможно, уже прочла. Вернуться вы уже не можете, вы отрезали себе дорогу. Теперь вы здесь, со мной, и я не намерен вас отпускать.
Он притянул ее к себе, но она воскликнула:
– Нет, Фермор! Нет!
– Да, – сказал он. – Вы хотели сказать – да. Хватит с меня выдумок.
– Как вы смеете удерживать меня силой?
– Вы говорили, что хотите, чтобы вас взяли силой.
– Но все изменилось.
– Ничего не изменилось. Вы пришли сюда и останетесь здесь.
– Не останусь я. Я вас ненавижу. И, наверное, всегда ненавидела. Вы бессердечны. Вы разбили Каролине сердце, и вам нет до этого никакого дела. Вы над ней посмеялись!
– Какие глупости, Мелисанда. Так, значит, им уда лось вас надуть?
– Я ухожу, – ответила она. – Не знаю куда… все равно куда… но без вас.
Раздался громкий стук в дверь. Она открыла, помешав ему остановить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Первой заговорила Уэнна. Каролина хранила молчание.
– Так! Так! Что я вам говорила? Вот они, как говорится, тепленькие.
– Что ты здесь делаешь? – огрызнулся Фермор, обращаясь к Каролине.
Уэнна сделала шаг вперед. В городской одежде она показалась Мелисанде настоящей ведьмой. Ее слипшиеся волосы выбивались из-под черной шляпы, а кожа из-за темной одежды приобрела еще более нездоровый оттенок. На носу и на верхней губе выступили капельки пота, щеки горели, а карие глаза сузились от ненависти.
– Мы застали вас на месте преступления, – продолжила Уэнна. – Я знала, что происходит. Я знала, почему вы так редко бываете дома.
– Наглая дрянь! – вскричал Фермор. – Я прогоню тебя со службы.
– Вы прогоните?! Да я никогда и не была у вас на службе. Я служу миссис Каролине, и буду ей верна. Ну, моя королевна, ты узнала, что он за фрукт, а теперь прошу тебя, пойдем домой, прочь от этого гнезда греха и разврата.
– Я только обрадуюсь этому, – холодно произнес Фермор.
– Фермор… – прошептала Каролина. – Как ты мог?
– Каролина, ты должна образумиться.
Уэнна разразилась громким хохотом. Фермор подошел к ней и схватил за плечи:
– Замолчи или я всю душу из тебя вытрясу!
– Попробуйте! – с вызовом воскликнула Уэнна. – Убейте меня! Тогда вас повесят за убийство. Стоит отправиться на тот свет, чтобы и вы попали туда же.
Он оттолкнул женщину от себя.
– Убери ее отсюда, Каролина, – приказал он. – Не представляю, как ты могла вести себя подобным образом… выслеживать меня… шпионить за мной. Я этого не потерплю.
– Как это на тебя похоже! – печально проговорила Каролина. – Тебя застали врасплох, ты виноват, но пытаешься все поставить с ног на голову и свалить вину на других.
– А ты считаешь правильным выслеживать собственного мужа, а потом натравливать на меня эту мерзавку?
– Ах, Фермор, причем тут это! Ты отправился за ней в Лондон. Выяснил, где она находится. Ты… ты в нее влюблен?
– Да.
– И этот дом предназначается для вас?
– Да.
– А как же наш дом? Как же наша с тобой жизнь?
– Дорогая моя Каролина, тебе, кроме себя самой, винить некого. В обязанности жены входит закрывать глаза на то, чего ей не следует замечать.
Тут Мелисанда не выдержала. Исказившееся страданием лицо Каролины навсегда врезалось ей в память.
– Нет, нет. Это не так, Каролина. Это не так! – воскликнула она. – Мы собирались… но я уйду. Вы вышли за него замуж, так что уйти должна я. Я не хотела причинять вам страдания. Я думала, что вы ни о чем не узнаете.
– Ах, поглядите, какая паинька! – насмешливо фыркнула Уэнна.
– Я никогда вам не доверяла, – сказала Каролина. – Всегда знала, что от вас надо ждать недоброго. Когда отец привел вас в дом, все переменилось. До этого я была счастлива.
– Я уйду, – повторила Мелисанда. – Каролина, я уйду прямо сейчас. Он вернется к вам.
– Когда вы закончите устраивать мое будущее, – с холодным бешенством проговорил Фермор, – я хотел бы кое-что сказать.
– Что ты можешь сказать в свое оправдание? – спросила Каролина.
– Я не собираюсь оправдываться. Мои отношения с Мелисандой ничего в нашем браке не меняют. Что еще тебе нужно знать?
Каролина с горечью рассмеялась.
– Ты слишком долго прожила в деревне, – сказал он. – Тебя приучили узко мыслить. Попытайся принять более либеральные взгляды. Тогда ты увидишь, что все можно вполне благополучно устроить.
Взглянув на него, Мелисанда увидела, что нежный любовник исчез. Фермор предстал в наихудшем свете. Он причинял Каролине боль, и, казалось, не понимал этого или вел себя так намеренно? Он был груб и жесток. Возможно, ситуация виделась ему очень простой. Он вступил в брак по расчету – его семья была довольна, ее семья довольна. Чего же еще от него требовать? Мистер Беддоуз, пожелавший заключить подобный брак, вызвал у Мелисанды презрение. А как же Фермор?
Теперь она видела в нем только эгоиста, способного на страстное желание, но не на малейшую жертву. Неужели она с презрением отвернулась от мистера Беддоуза, человека осторожного и практичного, чтобы променять его на откровенного негодяя!
Значит, пробуждение все еще не наступило? Она со всем уже было приготовилась сдаться, но вновь отступала.
Каролина слегка покачнулась и оперлась рукой о стену.
– Моя малышка… моя королевна! – вскричала Уэнна.
– Ничего, – успокоила ее Каролина. – Я не собираюсь падать в обморок. Но так жить не буду. Лучше уж умереть.
– Не надо так говорить, моя крошка, – принялась утешать ее Уэнна. – Не буди лихо.
– Большего лиха и представить нельзя, – устало произнесла Каролина. – Уж лучше лежать мертвой в гробу, чем стоять сейчас здесь, в этом доме, в этом прибежище греха.
– Сейчас это просто дом… такой же безгрешный, как и любой другой, – возразил Фермор.
– Я этого больше не выдержу, – сказала Каролина. – Ты так жесток… так груб… так беспощаден.
Повернувшись, она выбежала прочь из дома.
– Будьте вы прокляты! – гневно бросила им Уэнна. – Будьте вы оба прокляты, злодеи! Пусть Бог заставит вас так же страдать, как и мою девочку… и даже больше! – И она последовала за Каролиной, крича ей вслед: – Подожди меня! Подожди Уэнну!
Мелисанда отпрянула к стене. Фермор, красный и разгоряченный, гневно произнес:
– Хорошенькое начало!
– Я не могу здесь находиться, – сказала Мелисанда. – Не могу! Они обе стоят у меня перед глазами.
Он подошел к ней и положил руки на плечи:
– Вы никуда не уйдете.
– Нет, Фермор, я должна уйти.
– Из-за этой дешевой мелодрамы?
– Дешевой мелодрамы? Разве вы не поняли, что сердце ее разбито? Разве вы не поняли, что она вас любит, что вы должны вернуться к ней и нам никогда больше не следует видеться?
– Это значит – играть по их правилам, глупышка. Этого они и дожидаются. Их нужно послать ко всем чертям.
– Вы, может, на это способны, а я нет.
– Вы пришли сюда и останетесь здесь. Вы оставили Фенелле записку, и она ее, возможно, уже прочла. Вернуться вы уже не можете, вы отрезали себе дорогу. Теперь вы здесь, со мной, и я не намерен вас отпускать.
Он притянул ее к себе, но она воскликнула:
– Нет, Фермор! Нет!
– Да, – сказал он. – Вы хотели сказать – да. Хватит с меня выдумок.
– Как вы смеете удерживать меня силой?
– Вы говорили, что хотите, чтобы вас взяли силой.
– Но все изменилось.
– Ничего не изменилось. Вы пришли сюда и останетесь здесь.
– Не останусь я. Я вас ненавижу. И, наверное, всегда ненавидела. Вы бессердечны. Вы разбили Каролине сердце, и вам нет до этого никакого дела. Вы над ней посмеялись!
– Какие глупости, Мелисанда. Так, значит, им уда лось вас надуть?
– Я ухожу, – ответила она. – Не знаю куда… все равно куда… но без вас.
Раздался громкий стук в дверь. Она открыла, помешав ему остановить ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110