Перед ней стояла Уэнна – но не та злобная Уэнна, что была здесь несколько минут назад, а потрясенная, растерянная, с искаженным от страха лицом старая женщина.
– Несчастный случай, – хриплым голосом произнесла она.
Ничего больше не услышав, они вслед за ней выскочили на улицу.
Там уже собралась толпа. Мелисанда почувствовала, как к горлу подступает тошнота, увидев распластавшееся на мостовой тело. Каролина! Взглянув на остановившийся у тротуара экипаж и людей рядом с ним, Мелисанда поняла, что произошло.
– Уэнна… Уэнна!.. – закричала она. – Она… сильно пострадала?
Уэнна обернулась к ней.
– Она нарочно это сделала, – гневно ответила служанка. – Я видела. Она бросилась прямо под лошадь. Это ты виновата… Убийца!
Мелисанда молчала. Она почувствовала, что у нее подкашиваются колени. Они приблизились к толпе, и Мелисанда услышала слова Уэнны:
– Это ее муж. Кто-то сказал:
– Я доктор. Пострадавшую нужно доставить в ближайшую больницу.
Теперь даже Фермор был потрясен.
– Насколько… насколько сильно она пострадала? – спросил он.
– Пока сказать не могу. У меня здесь экипаж. Пойдемте немедленно. Возьмите с собой ее горничную.
Фермор обернулся к Мелисанде.
– Возвращайтесь в дом, – приказал он, – и ждите.
Он последовал за доктором.
Мелисанда отошла в сторону. Ей казалось, что бешено бьющаяся в висках кровь выстукивает: «Убийца! Убийца!»
Какая-то женщина в платке спросила:
– Вам дурно, мисс? Неприятное зрелище, верно? Столько кровищи. Я и сама вида крови не выношу.
Мелисанде захотелось с кем-нибудь поговорить. Она почувствовала себя такой одинокой, отрезанной от всех друзей. Фермора, на волю которого отдалась, для нее больше не существовало.
– Эта женщина сильно пострадала? – спросила она.
– Да говорят, что померла. Ясное дело – прямо по ней проехались. Шею-то точно сломали.
– Нет… Нет!
– Да не берите вы в голову. Вон, поглядите! Ее несут к доктору в экипаж. И муженек помогает. Это ж надо, как она прочь из дому кинулась. Поссорились, наверное. Ах, бедняга. Он весь белый как простыня. А какой красавчик, верно? Что ж, о ней позаботятся. Такой, как она, бояться нечего. Это нам о себе приходится думать. А если она помрет, так ей шикарные похороны справят.
– Не говорите так. Она не умрет. Не может умереть.
– Еще как может! Да что с вами, мисс? Можно подумать, будто это вас лошадь переехала. Ну вот, они и поехали. Служанка тоже с ними. Много чего в жизни бывает, верно?
Рядом с ними стояла невысокого роста женщина, очень опрятно одетая.
– Ужасное происшествие, – сказала она. – Я видела, как все случилось. Бедняжка выскочила на мостовую прямо перед экипажем. Не могу понять, как она его не заметила.
– Муженек ее тоже тут оказался, – объяснила ей женщина в платке. – У них, верно, ссора вышла… и она, разозлившись…
– Как жаль, – сказала другая, – что некоторые просто не знают чем заняться.
– С жиру бесятся, – подтвердила первая.
– Я сама прислуживаю знатной даме, и таких, как она, повидала. Среди них порядочные дряни встречаются…
Женщины продолжали обсуждать «таких, как она», Мелисанда, почувствовав, что еще немного – и силы ее оставят, отошла в сторону. Она видела, как женщины, еще немного поболтав, пошли каждая своей дорогой. Толпа стала потихоньку рассасываться, поскольку глазеть было уже не на что, и Мелисанда осталась одна. За спиной у нее был их маленький домик. Она в жизни не чувствовала себя такой подавленной, такой одинокой.
Что же теперь?
В тот момент она испытывала одно лишь желание, одну лишь потребность: поскорее убраться подальше от этого дома, от своей прошлой жизни. Уйдя раз и навсегда от Фенеллы, она больше не собиралась к ней возвращаться. Теперь, узнав, что девушки у Фенеллы на самом деле не работали, а выставлялись напоказ, как кобылы на ярмарке, украшенные, словно богатой упряжью, хорошим приданым, она там оставаться не могла. С Фермором ей тоже нельзя было больше видеться. Если Каролина погибла, значит, права была Уэнна, объявив ее убийцей. А если осталась в живых, то вечно будет стоять между Мелисандой и Фермором.
Мелисанда бесцельно побрела прочь от дома, которому так и не суждено было стать их с Фермором гнездышком.
Захватив с собой ту небольшую сумму, что у нее была, она какое-то время продержится. Найдет работу… на этот раз настоящую, честную работу.
Мелисанда вспомнила о прислуге, которая говорила с женщиной в платке. Может, она тоже устроится в какой-нибудь богатый дом?
Девушка шла и шла, не представляя куда, пока не набрела на стоявшие, тесно прижавшись друг к другу, маленькие домишки. Выглядели они очень опрятно и уютно, а в окне одного из них висело объявление: «Сдается внаем комната».
Она заметила, какой чистотой сверкают занавески, как блестит медный дверной молоток… и подняла его.
Дверь открыла женщина в накрахмаленном переднике.
– У вас сдается комната, – сказала Мелисанда.
– Входите, мисс, – пригласила ее женщина.
И Мелисанда вступила в новую пору своей жизни.
Часть четвертая
У ЛАВЕНДЕРОВ
Глава 1
Стоило Мелисанде увидеть эту опрятную маленькую женщину, стоило оказаться в опрятном маленьком домике, как она мгновенно почувствовала облегчение. Войдя в узкий холл, где на столе стоял горшок с папоротником, а на стенах висели симпатичные картины, она сразу поняла, что этот дом ничуть не похож на дом Фенеллы. И, конечно же, сама миссис Чэб, с блестящими карими глазами и седыми волосами, – с нее впору было писать картину, изображающую честную работящую женщину, в жизни которой нет никаких осложнений, – так же мало походила на Фенеллу, как этот маленький домик напоминал дом на площади.
Молодая женщина, которая является в ваш дом при странных обстоятельствах, ищет комнату и хочет сразу же в ней поселиться, не может не вызвать подозрений у женщины с таким трезвым и упорядоченным умом, как у миссис Чэб; однако, как та впоследствии призналась Мелисанде, она с первого взгляда почувствовала к новой постоялице расположение и была уверена, что, каковы бы ни были причины, заставившие Мелисанду явиться к ней в дом, та была девушкой порядочной.
Комната находилась в верхнем из двух этажей домика миссис Чэб. Там стояла узкая кровать, комод с зеркалом на шарнирах и умывальник.
Мелисанда спросила о цене. Цена оказалась приемлемой.
– Я беру эту комнату, – сказала она.
Миссис Чэб вопросительно посмотрела на молодую женщину.
– Ваш сундук, я полагаю, прибудет позже, мисс?
– Нет, – ответила Мелисанда. – Никакого сундука не будет.
– Вы иностранка, сударыня?
– Да… в некотором роде.
Миссис Чэб кивнула, получив исчерпывающее объяснение. Мнение миссис Чэб о ее новой постоялице не изменилось. Она гордилась своим умением составлять правильное представление о человеке с первого же взгляда, и никто не мог бы убедить ее в том, что это не так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
– Несчастный случай, – хриплым голосом произнесла она.
Ничего больше не услышав, они вслед за ней выскочили на улицу.
Там уже собралась толпа. Мелисанда почувствовала, как к горлу подступает тошнота, увидев распластавшееся на мостовой тело. Каролина! Взглянув на остановившийся у тротуара экипаж и людей рядом с ним, Мелисанда поняла, что произошло.
– Уэнна… Уэнна!.. – закричала она. – Она… сильно пострадала?
Уэнна обернулась к ней.
– Она нарочно это сделала, – гневно ответила служанка. – Я видела. Она бросилась прямо под лошадь. Это ты виновата… Убийца!
Мелисанда молчала. Она почувствовала, что у нее подкашиваются колени. Они приблизились к толпе, и Мелисанда услышала слова Уэнны:
– Это ее муж. Кто-то сказал:
– Я доктор. Пострадавшую нужно доставить в ближайшую больницу.
Теперь даже Фермор был потрясен.
– Насколько… насколько сильно она пострадала? – спросил он.
– Пока сказать не могу. У меня здесь экипаж. Пойдемте немедленно. Возьмите с собой ее горничную.
Фермор обернулся к Мелисанде.
– Возвращайтесь в дом, – приказал он, – и ждите.
Он последовал за доктором.
Мелисанда отошла в сторону. Ей казалось, что бешено бьющаяся в висках кровь выстукивает: «Убийца! Убийца!»
Какая-то женщина в платке спросила:
– Вам дурно, мисс? Неприятное зрелище, верно? Столько кровищи. Я и сама вида крови не выношу.
Мелисанде захотелось с кем-нибудь поговорить. Она почувствовала себя такой одинокой, отрезанной от всех друзей. Фермора, на волю которого отдалась, для нее больше не существовало.
– Эта женщина сильно пострадала? – спросила она.
– Да говорят, что померла. Ясное дело – прямо по ней проехались. Шею-то точно сломали.
– Нет… Нет!
– Да не берите вы в голову. Вон, поглядите! Ее несут к доктору в экипаж. И муженек помогает. Это ж надо, как она прочь из дому кинулась. Поссорились, наверное. Ах, бедняга. Он весь белый как простыня. А какой красавчик, верно? Что ж, о ней позаботятся. Такой, как она, бояться нечего. Это нам о себе приходится думать. А если она помрет, так ей шикарные похороны справят.
– Не говорите так. Она не умрет. Не может умереть.
– Еще как может! Да что с вами, мисс? Можно подумать, будто это вас лошадь переехала. Ну вот, они и поехали. Служанка тоже с ними. Много чего в жизни бывает, верно?
Рядом с ними стояла невысокого роста женщина, очень опрятно одетая.
– Ужасное происшествие, – сказала она. – Я видела, как все случилось. Бедняжка выскочила на мостовую прямо перед экипажем. Не могу понять, как она его не заметила.
– Муженек ее тоже тут оказался, – объяснила ей женщина в платке. – У них, верно, ссора вышла… и она, разозлившись…
– Как жаль, – сказала другая, – что некоторые просто не знают чем заняться.
– С жиру бесятся, – подтвердила первая.
– Я сама прислуживаю знатной даме, и таких, как она, повидала. Среди них порядочные дряни встречаются…
Женщины продолжали обсуждать «таких, как она», Мелисанда, почувствовав, что еще немного – и силы ее оставят, отошла в сторону. Она видела, как женщины, еще немного поболтав, пошли каждая своей дорогой. Толпа стала потихоньку рассасываться, поскольку глазеть было уже не на что, и Мелисанда осталась одна. За спиной у нее был их маленький домик. Она в жизни не чувствовала себя такой подавленной, такой одинокой.
Что же теперь?
В тот момент она испытывала одно лишь желание, одну лишь потребность: поскорее убраться подальше от этого дома, от своей прошлой жизни. Уйдя раз и навсегда от Фенеллы, она больше не собиралась к ней возвращаться. Теперь, узнав, что девушки у Фенеллы на самом деле не работали, а выставлялись напоказ, как кобылы на ярмарке, украшенные, словно богатой упряжью, хорошим приданым, она там оставаться не могла. С Фермором ей тоже нельзя было больше видеться. Если Каролина погибла, значит, права была Уэнна, объявив ее убийцей. А если осталась в живых, то вечно будет стоять между Мелисандой и Фермором.
Мелисанда бесцельно побрела прочь от дома, которому так и не суждено было стать их с Фермором гнездышком.
Захватив с собой ту небольшую сумму, что у нее была, она какое-то время продержится. Найдет работу… на этот раз настоящую, честную работу.
Мелисанда вспомнила о прислуге, которая говорила с женщиной в платке. Может, она тоже устроится в какой-нибудь богатый дом?
Девушка шла и шла, не представляя куда, пока не набрела на стоявшие, тесно прижавшись друг к другу, маленькие домишки. Выглядели они очень опрятно и уютно, а в окне одного из них висело объявление: «Сдается внаем комната».
Она заметила, какой чистотой сверкают занавески, как блестит медный дверной молоток… и подняла его.
Дверь открыла женщина в накрахмаленном переднике.
– У вас сдается комната, – сказала Мелисанда.
– Входите, мисс, – пригласила ее женщина.
И Мелисанда вступила в новую пору своей жизни.
Часть четвертая
У ЛАВЕНДЕРОВ
Глава 1
Стоило Мелисанде увидеть эту опрятную маленькую женщину, стоило оказаться в опрятном маленьком домике, как она мгновенно почувствовала облегчение. Войдя в узкий холл, где на столе стоял горшок с папоротником, а на стенах висели симпатичные картины, она сразу поняла, что этот дом ничуть не похож на дом Фенеллы. И, конечно же, сама миссис Чэб, с блестящими карими глазами и седыми волосами, – с нее впору было писать картину, изображающую честную работящую женщину, в жизни которой нет никаких осложнений, – так же мало походила на Фенеллу, как этот маленький домик напоминал дом на площади.
Молодая женщина, которая является в ваш дом при странных обстоятельствах, ищет комнату и хочет сразу же в ней поселиться, не может не вызвать подозрений у женщины с таким трезвым и упорядоченным умом, как у миссис Чэб; однако, как та впоследствии призналась Мелисанде, она с первого взгляда почувствовала к новой постоялице расположение и была уверена, что, каковы бы ни были причины, заставившие Мелисанду явиться к ней в дом, та была девушкой порядочной.
Комната находилась в верхнем из двух этажей домика миссис Чэб. Там стояла узкая кровать, комод с зеркалом на шарнирах и умывальник.
Мелисанда спросила о цене. Цена оказалась приемлемой.
– Я беру эту комнату, – сказала она.
Миссис Чэб вопросительно посмотрела на молодую женщину.
– Ваш сундук, я полагаю, прибудет позже, мисс?
– Нет, – ответила Мелисанда. – Никакого сундука не будет.
– Вы иностранка, сударыня?
– Да… в некотором роде.
Миссис Чэб кивнула, получив исчерпывающее объяснение. Мнение миссис Чэб о ее новой постоялице не изменилось. Она гордилась своим умением составлять правильное представление о человеке с первого же взгляда, и никто не мог бы убедить ее в том, что это не так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110