– Мы готовы, дорогой, – сказала ему Анна.
Принц нехотя отвернулся от окна и зевнул.
– Подремлешь в зеленом кабинете, милый. Потом Хилл приготовит чаю, он тебя взбодрит.
– Молочный поросенок был хорош, – сказал Георг. – И, кажется, я съел слишком много.
– Дорогой, ты вечно переедаешь молочного поросенка – а ведь потом еще подали диких уток и фрикасе! Ничего, не беспокойся, поспишь, и тяжесть в желудке пройдет. Хилл, кто будет сегодня в зеленом кабинете?
– Мистер Харли, мадам, мистер Сент-Джон… и еще кое-кто.
– Оба они приятные люди, – сказала Анна; и все отправились в зеленый кабинет.
Эбигейл, прислуживая королеве, ощущала интерес мистера Харли к себе. Когда он обращал на нее взгляд, глаза их встречались. Улыбка его была теплой, дружелюбной; девушка недоумевала, чем вызвано его внимание к ней. Она не тешила себя мыслью, что понравилась ему, так как не была привлекательна – разве что для Сэмюэла Мэшема, определенно увлеченного ею. Но Сэмюэл не выдающийся политик, он просто-напросто скромный слуга, как и она, кроткий, не забывающий о своем положении. Роберт Харли совсем не такой. Это один из самых влиятельных людей в правительстве, и причина его интереса к скромной горничной могла быть лишь одна.
Сплетен о его связях с женщинами не было. Он состоял в браке и, судя по всему, был верен жене. Правда, много пил и увлекался ночной жизнью Лондона. Но что из того?
Девушка наблюдала, как Харли разговаривал с королевой. Он умел делать комплименты, и Анна была явно довольна его обществом. Мистер Сент-Джон время от времени блистал остроумием.
День был приятным – принц Георг уютно спал, храпя не слишком громко. Анна пила чай и с удовольствием слушала, как мистер Харли говорит об успехах Англии за время ее правления. Правда, о Бленхейме он не упоминал.
Перед уходом Харли нашел возможность подойти поближе к Эбигейл и шепнуть:
– Мог бы я поговорить с вами наедине?
На лице девушки отразилось удивление, и он продолжил:
– Хочу обсудить с вами один вопрос, представляющий большой интерес… для нас обоих.
– Да… конечно, – негромко ответила она.
– Я подожду в передней. Приходите, как только сможете.
Вскоре Эбигейл вышла. Харли терпеливо ждал ее.
– Я знал, что вы придете.
Голос его звучал тепло, дружелюбно.
– Вы хотели обсудить со мной один вопрос.
– Да. Я сделал очень приятное открытие.
– Это касается… меня?
– Нас обоих. Мы – родственники.
– Неужели?
– Вы находитесь со мной в той же степени родства, что и с герцогиней Мальборо. Ваш отец был моим двоюродным братом.
– Мистер Харли, неужели это правда?
Он засмеялся.
– Я могу это доказать. Но вы, кажется, больше удивлены, чем обрадованы.
– Поверьте, я польщена… таким родством.
– Мое внимание привлекло ваше имя. Мою мать зовут Эбигейл. В нашей семье оно распространено.
– Тут нет ничего необычного.
– Однако ваше имя заинтересовало меня. Потом… я обнаружил родство. Очень… обрадовался и не мог удержаться, чтобы не сказать вам.
– Для меня это лестно, – сказала Эбигейл, – но для вас…
– Вы действительно скромны, как о вас говорят. Я хотел сказать вот что: родственники должны время от времени видеться, так ведь? Родство обязывает. Согласны? Поэтому надеюсь, что мы часто станем видеться в зеленом кабинете ее величества.
– Королева, я уверена, будет рада видеть вас в любое время.
– И вы тоже?
– Конечно, – залившись румянцем, ответила Эбигейл.
Вернулась она к королеве несколько озадаченной, но в хорошем настроении. Какие у нее высокопоставленные родственники! И конечно, мистер Харли приятнее герцогини Мальборо. Он говорил с ней по-дружески – не то, что Сара, которая видит в ней бедную родственницу, годящуюся только в служанки.
Эбигейл не могла успокоиться. Почему, задавалась она вопросом, мистер Харли так доволен их родством? Ведь это не восторженный юноша, а весьма честолюбивый человек средних лет.
«Возможно ли, – мелькнула у нее мысль, – что Роберт Харли, один из ведущих политиков, ищет дружбы какой-то горничной?»
Чего он добивается? Эбигейл была неглупа. Он хотел войти в ближайшее окружение королевы и счел, что сможет этого добиться с помощью своей родственницы. Люди заметили привязанность королевы к ней. Дело, должно быть, в этом. Поэтому-то Харли и снизошел до признания ее родственницей.
«А иначе, – размышляла Эбигейл, – почему он не потрудился выяснить это раньше?»
Она только и думала о том, как был доволен Харли этим открытием, о любезности его тона в разговоре с ней.
«Я тоже влиятельная персона, – думала девушка. – Не только прислуживаю королеве, но могу оказывать на нее влияние. Становлюсь несколько похожей на кузину Сару.
Что, если когда-нибудь я займу место Сары?»
Сэмюэл Мэшем заметил в Эбигейл перемену.
– Что-то произошло, – сказал он ей, когда девушка вернулась к нему в переднюю после того, как королева с мужем отправились спать. – Ты стала другой.
«Неужели, – подумала Эбигейл, – я выдаю свои чувства, хотя всегда гордилась тем, что умею их скрывать?» Она пристально поглядела на Сэма. Они близкие друзья, он постоянно ищет ее общества, она доверяет ему, как очень немногим.
– Ничего не произошло, – ответила Эбигейл. – Правда, у меня появился новый родственник.
– Кто? – резко спросил Мэшем.
– Мистер Харли.
– Министр северных территорий?
– Да, он вызвал меня на разговор и сказал, что обнаружил между нами родство. Похоже, он рад этому. Я не могу понять, почему.
– Люди начинают ценить тебя, Эбигейл. Я боялся…
– Чего же?
– Что… кто-то ухаживает за тобой… и тебе это приятно.
– Нет, Сэмюэл, за мной не ухаживает никто.
– Ошибаешься, – с жаром возразил молодой человек. – Именно этим я и занимаюсь вот уже долгое время.
Девушка подняла на него взгляд своих зеленых глаз.
– Но, Сэмюэл…
– Эбигейл, мы можем быть с тобой счастливы.
– Ты хочешь сказать…
– Хочу сказать – в браке.
В браке! Девушка задумалась. Паж принца и горничная королевы. Их дети станут расти при дворе. Ей вспомнились замужества дочерей Черчиллов и щедрое приданое, которым королева одаривала каждую. Дети ее и Сэмюэла вступят удачно в брак… если родители будут играть значительную роль при дворе. Нет, не родители. Мать. Сэмюэл никогда не станет влиятельным. Возможно, он это понимает. Возможно, потому и восхищается ею. Если она выйдет за него – а кто еще захочет на ней жениться? – то придется устраивать и его судьбу, и свою собственную, и судьбу будущих детей.
Анна к ней привязана. Не в той мере, конечно, как к Саре Черчилл, но королева способна испытывать сильные чувства к близким. Люди замечают… Роберт Харли стремится заявить ей о родственных отношениях, потому что люди замечают ее, Эбигейл Хилл.
– Эбигейл, – сказал Мэшем, – я ведь не противен тебе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109