Чего бы это ни стоило.
- Почему ты тогда сбежала от меня? - спросил он когда после продолжительного купания и занятий любовью они сидели в тени на мраморной веранде и пили охлажденное шампанское.
- Я была дурочка, - ответила Изабель, глядя на него с любовью.
- Что же, теперь ты поумнела? - поинтересовался он.
- Да, - кивнула она. - И я считаю, что мы должны быть вместе.
- Но я женат, - напомнил Карло.
- Ты же сам сказал, что это ничего не значит.
Разведись с ней!
- Моя жена - очень богатая женщина.
- Вот как? - Изабель казалась заинтересованной. - Что ж, это очень удачно, поскольку мое наследство оказалось совсем не таким большим, как я рассчитывала.
- Так вот, - сказал Карло напрямик, - если мы разыграем все по-умному, то через год у меня в руках будет целое состояние. Сначала Бриджит должна родить - это необходимо для того, чтобы у меня было больше прав на денежки Станислопулосов, - ну а потом…
- Потом с ней может произойти несчастный случай, - подхватила Изабель. - Как было с моим первым мужем.
- Твой первый муж был глубоким стариком.
- И тем не менее… - Она ободряюще улыбнулась ему. - Мы должны быть вместе, Карло, - уверенно повторила Изабель. - Но для этого нам нужны деньги - много денег. У нас у обоих весьма дорогостоящие привычки, и ни ты, ни я не сможем отказаться от множества вещей, к которым привыкли.
Карло кивнул. В словах Изабель был резон.
- Предоставь все дело мне, - сказал он. - Я не сомневаюсь, что в конце концов у меня в руках будет такая сумма, которой нам обоим хватит на всю жизнь.
- Постарайся не разочаровать меня, Карло, - сказала Изабель. - Потому что, если ты сядешь в лужу, мне придется подыскать себе кого-то более удачливого.
Бриджит чувствовала, что совершенно выбилась из сил. Ей казалось, что с тех пор, как она, отчаянно виляя и опасно кренясь, отъехала от охотничьего домика, прошло несколько часов, однако она так и не увидела никакого жилья. Все чаще и чаще ей приходила в голову мысль, что, решившись бежать, она совершила глупость. Карло нисколько не преувеличивал, когда говорил, что охотничий домик стоит в глухом, безлюдном районе, но она не прислушалась к его словам - и вот заблудилась. Теперь даже если бы Бриджит захотела вернуться, она не смогла бы этого сделать, так как по пути несколько раз сворачивала на развилках, выбирая дорогу, которая казалась ей более наезженной, однако где-то, по-видимому, она все же ошиблась. Грунтовый проселок, по которому она ехала теперь, становился все более глухим и заросшим и в конце концов уперся в почти непроходимые заросли ежевики. За ними стеной вставал неприветливый хвойный лес, и Бриджит окончательно убедилась в том, что сегодня удача была не на ее стороне.
Скрипя зубами от боли и досады, она кое-как слезла с велосипеда и мешком рухнула на островок мягкой травы между колеями. Когда Бриджит отправлялась в путь, ей казалось, что она скопила уже достаточно сил для дальнего путешествия, однако, посмотрев на часы, она убедилась, что с того момента, как она покинула свою тюрьму, прошло меньше трех часов. Сколько миль она проехала за это время, Бриджит не знала, но ей казалось, что не меньше тысячи.
Ноги не держали ее, спина с непривычки ныла, руки дрожали, живот сводило от боли, а перед глазами все плыло. Только теперь Бриджит поняла, каким безумным и отчаянным было предприятие, которое она затеяла. Четыре дня постнаркотической «ломки», выкидыш, сопровождавшийся обильной кровопотерей, скудное и однообразное питание - все это настолько ослабило ее, что впору было удивляться, как она вообще сумела подняться с постели. И все-таки… все-таки она пересилила себя. Она села на велосипед и, худо-бедно, проехала сколько-то миль. Быть может, чтобы освободиться от Карло окончательно и навсегда, ей оставалось сделать всего несколько шагов… только куда?
Бриджит подняла голову и огляделась. Ни человеческого жилья, ничего, кроме кустов, деревьев и серого неба, которое хмурилось еще с утра, а теперь начинало плакать мелким, по-осеннему холодным дождем.
Она и не подозревала, что в конце двадцатого века в цивилизованной, густонаселенной Италии могут существовать такие дикие, безлюдные и унылые места, как это.
Бриджит попила воды из бутылки и без аппетита сжевала несколько сухих печений. Нужно было что-то решать, но без своего сотового телефона, без врачей, гостиниц, официантов, наемных лимузинов и всего остального, к чему она так привыкла, Бриджит чувствовала себя совершенно беспомощной. Из всех благ цивилизации у нее осталось только несколько банок консервированного супа, который она не могла открыть, так как забыла в домике ключ, да тяжелый, ржавый велосипед с узким и жестким седлом из заскорузлой от времени кожи, причинявшим ей невыразимые страдания.
Что ж, если надо, она пойдет пешком, но доберется до ближайшей деревни. Там ей помогут…
Немного передохнув, Бриджит снова вскарабкалась на велосипед и поехала в обратном направлении.
Добравшись до первого же перекрестка, она повернула направо, где дорога была ровнее, и дальше ехала медленно, почти не глядя вперед и с трудом вращая поскрипывающие педали.
И каждый оборот колес уводил ее все дальше от Карло.
Потратив два с половиной часа на поиски охотничьего домика семейства Витти, Буги пришел к заключению, что Лоренцо был прав. Ему следовало взять старика с собой. Правда, Буги довольно легко нашел съезд с шоссе и добрался по грунтовке до указанного района, но тут же заблудился в путанице проселков, поворотов и боковых дорог, которые никуда не вели.
Ни домов, ни деревень ему не встретилось, и спросить дорогу было не у кого.
Остановив машину возле заросшего ряской пруда, Буги развернул на коленях грубо нарисованный план.
Он должен был найти проклятый дом до наступления темноты. Должен, иначе какой он после этого детектив?
Глава 37
Несмотря ни на что, Лаки испытывала сильнейший душевный подъем. Сколько бы она ни думала о том, чтобы развестись с Ленни, начать жизнь с начала и, может быть, - только «может быть», - сойтись с Алексом, в глубине души она всегда знала, что они с Ленни созданы друг для друга и что разлучить их может лишь самое страшное.
Несколько раз она ловила себя на том, что улыбается, думая о том, как сегодня вечером она снова встретится с Ленни в доме, который он собирался снять для Клаудии и сына, а потом поедет с ним в ресторан, где они все мирно обсудят и, может быть, придут к какому-то решению.
Она больше не сердилась на него за то, что он хотел сделать что-то для сицилийки и мальчика. У Ленни были свои принципы, свои твердые понятия о порядочности, и, хотя то, что он хотел снять для них коттедж или квартиру, явно было мерой временной, Лаки была рада, что он хочет знать ее мнение. Это был обнадеживающий признак, поскольку таким образом Ленни делал ее своей союзницей, а его решение превращалось в решение совместное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82