Ждал.
— Послушай, что я тебе скажу. Я хочу объяснить, зачем я здесь. Во время войны, когда я знал твоего брата и Танцора, я помогал и Северному режиму, и Южному. Шпионил и за теми, и за другими, пока сам перестал понимать, где же мои истинные хозяева. Я был как пуля, пущенная на такое большое расстояние, что уже не может поразить никакую мишень, а просто уходит в землю... Но меня даже земля не приняла: я хотел умереть, но жил. Когда другие, более достойные, чтобы жить, умирали у моих ног от моей руки.
Наш отряд ПИСК, которым командовал Волшебник, делал диверсионные вылазки на территорию противника. Иногда мы ходили пешими, а иногда нас к цели доставлял вертолет. Это если цель была более значительная, как, например, целая укрепленная деревня, где северяне чувствовали себя уверенно. В нашу задачу входило не только убивать, но и лишать их чувства уверенности. Во время таких рейдов я должен был направлять пилота, который обычно не знал, куда мы летим, до самого последнего момента, когда нужная деревня внезапно появлялась в его поле зрения. Тогда он спускал машину пониже, и начиналась стрельба и бомбежка.
Тот рейд, о котором я хочу рассказать, проходил как обычно. Все было как всегда. Мы полетели на север, потом над границей, пока из-за деревьев не вынырнула деревня. Моя родная деревня. Война до такой степени дезориентировала меня, что до этого самого момента мне и в голову не приходило, что... Когда я узнал деревню, было уже поздно. Я уже дал пилоту необходимые указания...
Мы снизились, как обычно, и, повиснув над деревней, начали палить из всего, что было на борту: из АК-47 советского производства, из базук, потом пошел в ход напалм. Внизу я видел людей, которых знал с детства. Они разбегались в ужасе, запрокидывая искаженные страхом лица. А мы косили их из пулеметов, палили жидким огнем... Они страшно кричали... Этот крик! Он никогда не смолкает в моих ушах.
После этих слов воцарилась та особенная тишина, которая бывает после боя или бомбежки. Тишина такая ясная, такая хрупкая, что, когда она, в конце концов, была нарушена, звуки, нарушившие ее, резанули по слуху.
— Транг, — попытался его утешить Крис, — это тяжело, но всегда есть выход. Путь к спасению и тебе не заказан.
— Ты такой же, как все! — с отвращением в голосе крикнул Транг, отпуская руку Криса, будто по ней шел электрический ток. — Как мосье Вогез, как и сам Волшебник. Все вы, каждый по-своему, стараетесь организовать для меня прощение, до которого мне, как до лампочки. Я не хочу быть спасенным. Я хочу быть свободным!
Он вскочил на ноги и скрылся в тенях подвального помещения. Крис было устремился за ним следом, потом остановился и крикнул Сутан, чтобы она забрала Сива. Побежал дальше и, достигнув стены, беспомощно огляделся по сторонам: Транга нигде не было. На мгновение он запаниковал, думая, что Транг, как выражаются охотники, сделал скидку и теперь направляется к тому месту, где сейчас находилась Сутан.
Но потом он увидел среди темных теней подвала еще более темное пятно на полу. Подойдя ближе, он понял, что это какой-то заброшенный лаз, закрытый тяжелой круглой крышкой из чугуна, на которой было что-то написано. Крис присел, с трудом разобрал стершиеся буквы. Затем поднял крышку и заглянул в люк. Там, внизу, были сточные канавы Парижа.
Он уже собирался спуститься вниз, когда его остановил крик Сутан.
— Крис! Ты что, с ума сошел? Пусть себе сидит там, внизу, сколько хочет. Он там задохнется или утонет, и черт с ним! Не лезь туда! Разве мало тебе неприятностей и без этого?
— Ты ничего не понимаешь, Сутан, — мягко возразил Крис. — Возможно, и я тоже. Но между мной и им есть какая-то таинственная связь. — Он поставил ногу на первую железную ступеньку лестницы, уходящей вертикально вниз, по которой можно было попасть на первый уровень канализационных труб. — Я почувствовал это в тот момент, когда мы с ним стояли лицом к лицу в той конюшне в Турет. Именно этой таинственной связью объясняется то, что он отпустил меня тогда и выполнил условия, поставленные мной: твоя жизнь за Преддверие Ночи.
— О Крис, как ты можешь вверять свою жизнь тому, чего не понимаешь?
— Не кажется ли тебе, что именно боязнь сделать это делает нас трусами? — возразил Крис. — Я должен идти.
— Почему? Ради Бога, Крис, вернись! — умоляла она, вне себя от страха за него. — Внизу тебя ждет смерть.
— Ты ошибаешься. Сутан, — возразил он, спускаясь на следующую ступеньку. — Но если от этого тебе будет легче, то молись за меня.
— Неужели ты не понимаешь, — сказала она с горечью, — что уже поздно молиться?
Крис спускался вниз, ставя ноги на предательски скользкие от конденсата и слизи железные ступеньки. Один раз его нога все-таки соскользнула и он повис на руках, ища другой ногой опоры.
Уже на полпути вниз он услышал голос Транга:
— Кристофер, возвращайся наверх. Если ты спустишься, тебе не жить.
Уже поздно молиться, подумал Крис, продолжая спускаться.
Какие только запахи не окружали его: едкие и тошнотворные, забористые и удушающие! Когда он достиг дна и оглянулся по сторонам; то увидел блестящий каменный свод, с которого кое-где свисали голые электрические лампочки. Где-то рядом с меланхолическим звуком падали тяжелые капли. Немного подальше раздавались более мелодичные звуки журчания родничка или ручья.
Поглядев направо и налево, Крис обернулся назад и тут же получил удар в челюсть, сваливший его на землю.
— Я тебя предупреждал не спускаться сюда, — сказал Транг, возвышаясь над ним.
Крис посмотрел на него снизу вверх. Он не сделал попытки подняться и даже не потер рукой ушибленное место. И вообще не сделал никаких движений.
— Ты не чувствуешь ответственности за мои поступки, Транг, — сказал он, с трудом ворочая языком, поскольку рот с левой стороны у него онемел. — А вот я почему-то чувствую — за твои.
Транг присел рядом с ним на корточки, буквально сверля его глазами.
— Что ты этим хочешь сказать? Отвечай!
— Когда ты убил Терри, — сказал Крис, наконец-таки впервые формулируя мысль, которая давно не давала ему покоя, — ты убил и меня частично.
Транг почувствовал, будто древние боги Ангкора снова очнулись от своего сна и зашевелились. Ведь это они, он был уверен, послали ему минуты просветления, когда он держал в руках Лес Мечей, а также потом, перед подстроенной им аварией. Вот и теперь они даруют ему знание того, что он искал с того самого момента, как Луонг прокляла его, лишив себя жизни.
Он увидел сверкающую тропу, которая приведет его к очищению и свободе.
— В том, что ты сейчас сказал, есть своя правда. — Он кивнул головой для придания весомости словам. — Такая же правда, что и в моем убеждении, что Терри продолжает жить в тебе.
— Ты ошибаешься, — возразил Крис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176
— Послушай, что я тебе скажу. Я хочу объяснить, зачем я здесь. Во время войны, когда я знал твоего брата и Танцора, я помогал и Северному режиму, и Южному. Шпионил и за теми, и за другими, пока сам перестал понимать, где же мои истинные хозяева. Я был как пуля, пущенная на такое большое расстояние, что уже не может поразить никакую мишень, а просто уходит в землю... Но меня даже земля не приняла: я хотел умереть, но жил. Когда другие, более достойные, чтобы жить, умирали у моих ног от моей руки.
Наш отряд ПИСК, которым командовал Волшебник, делал диверсионные вылазки на территорию противника. Иногда мы ходили пешими, а иногда нас к цели доставлял вертолет. Это если цель была более значительная, как, например, целая укрепленная деревня, где северяне чувствовали себя уверенно. В нашу задачу входило не только убивать, но и лишать их чувства уверенности. Во время таких рейдов я должен был направлять пилота, который обычно не знал, куда мы летим, до самого последнего момента, когда нужная деревня внезапно появлялась в его поле зрения. Тогда он спускал машину пониже, и начиналась стрельба и бомбежка.
Тот рейд, о котором я хочу рассказать, проходил как обычно. Все было как всегда. Мы полетели на север, потом над границей, пока из-за деревьев не вынырнула деревня. Моя родная деревня. Война до такой степени дезориентировала меня, что до этого самого момента мне и в голову не приходило, что... Когда я узнал деревню, было уже поздно. Я уже дал пилоту необходимые указания...
Мы снизились, как обычно, и, повиснув над деревней, начали палить из всего, что было на борту: из АК-47 советского производства, из базук, потом пошел в ход напалм. Внизу я видел людей, которых знал с детства. Они разбегались в ужасе, запрокидывая искаженные страхом лица. А мы косили их из пулеметов, палили жидким огнем... Они страшно кричали... Этот крик! Он никогда не смолкает в моих ушах.
После этих слов воцарилась та особенная тишина, которая бывает после боя или бомбежки. Тишина такая ясная, такая хрупкая, что, когда она, в конце концов, была нарушена, звуки, нарушившие ее, резанули по слуху.
— Транг, — попытался его утешить Крис, — это тяжело, но всегда есть выход. Путь к спасению и тебе не заказан.
— Ты такой же, как все! — с отвращением в голосе крикнул Транг, отпуская руку Криса, будто по ней шел электрический ток. — Как мосье Вогез, как и сам Волшебник. Все вы, каждый по-своему, стараетесь организовать для меня прощение, до которого мне, как до лампочки. Я не хочу быть спасенным. Я хочу быть свободным!
Он вскочил на ноги и скрылся в тенях подвального помещения. Крис было устремился за ним следом, потом остановился и крикнул Сутан, чтобы она забрала Сива. Побежал дальше и, достигнув стены, беспомощно огляделся по сторонам: Транга нигде не было. На мгновение он запаниковал, думая, что Транг, как выражаются охотники, сделал скидку и теперь направляется к тому месту, где сейчас находилась Сутан.
Но потом он увидел среди темных теней подвала еще более темное пятно на полу. Подойдя ближе, он понял, что это какой-то заброшенный лаз, закрытый тяжелой круглой крышкой из чугуна, на которой было что-то написано. Крис присел, с трудом разобрал стершиеся буквы. Затем поднял крышку и заглянул в люк. Там, внизу, были сточные канавы Парижа.
Он уже собирался спуститься вниз, когда его остановил крик Сутан.
— Крис! Ты что, с ума сошел? Пусть себе сидит там, внизу, сколько хочет. Он там задохнется или утонет, и черт с ним! Не лезь туда! Разве мало тебе неприятностей и без этого?
— Ты ничего не понимаешь, Сутан, — мягко возразил Крис. — Возможно, и я тоже. Но между мной и им есть какая-то таинственная связь. — Он поставил ногу на первую железную ступеньку лестницы, уходящей вертикально вниз, по которой можно было попасть на первый уровень канализационных труб. — Я почувствовал это в тот момент, когда мы с ним стояли лицом к лицу в той конюшне в Турет. Именно этой таинственной связью объясняется то, что он отпустил меня тогда и выполнил условия, поставленные мной: твоя жизнь за Преддверие Ночи.
— О Крис, как ты можешь вверять свою жизнь тому, чего не понимаешь?
— Не кажется ли тебе, что именно боязнь сделать это делает нас трусами? — возразил Крис. — Я должен идти.
— Почему? Ради Бога, Крис, вернись! — умоляла она, вне себя от страха за него. — Внизу тебя ждет смерть.
— Ты ошибаешься. Сутан, — возразил он, спускаясь на следующую ступеньку. — Но если от этого тебе будет легче, то молись за меня.
— Неужели ты не понимаешь, — сказала она с горечью, — что уже поздно молиться?
Крис спускался вниз, ставя ноги на предательски скользкие от конденсата и слизи железные ступеньки. Один раз его нога все-таки соскользнула и он повис на руках, ища другой ногой опоры.
Уже на полпути вниз он услышал голос Транга:
— Кристофер, возвращайся наверх. Если ты спустишься, тебе не жить.
Уже поздно молиться, подумал Крис, продолжая спускаться.
Какие только запахи не окружали его: едкие и тошнотворные, забористые и удушающие! Когда он достиг дна и оглянулся по сторонам; то увидел блестящий каменный свод, с которого кое-где свисали голые электрические лампочки. Где-то рядом с меланхолическим звуком падали тяжелые капли. Немного подальше раздавались более мелодичные звуки журчания родничка или ручья.
Поглядев направо и налево, Крис обернулся назад и тут же получил удар в челюсть, сваливший его на землю.
— Я тебя предупреждал не спускаться сюда, — сказал Транг, возвышаясь над ним.
Крис посмотрел на него снизу вверх. Он не сделал попытки подняться и даже не потер рукой ушибленное место. И вообще не сделал никаких движений.
— Ты не чувствуешь ответственности за мои поступки, Транг, — сказал он, с трудом ворочая языком, поскольку рот с левой стороны у него онемел. — А вот я почему-то чувствую — за твои.
Транг присел рядом с ним на корточки, буквально сверля его глазами.
— Что ты этим хочешь сказать? Отвечай!
— Когда ты убил Терри, — сказал Крис, наконец-таки впервые формулируя мысль, которая давно не давала ему покоя, — ты убил и меня частично.
Транг почувствовал, будто древние боги Ангкора снова очнулись от своего сна и зашевелились. Ведь это они, он был уверен, послали ему минуты просветления, когда он держал в руках Лес Мечей, а также потом, перед подстроенной им аварией. Вот и теперь они даруют ему знание того, что он искал с того самого момента, как Луонг прокляла его, лишив себя жизни.
Он увидел сверкающую тропу, которая приведет его к очищению и свободе.
— В том, что ты сейчас сказал, есть своя правда. — Он кивнул головой для придания весомости словам. — Такая же правда, что и в моем убеждении, что Терри продолжает жить в тебе.
— Ты ошибаешься, — возразил Крис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176