Потом Терри протянул и правую руку и, продев указательный палец туда, где был курок, надавил на него. Палец его при этом лежал поверх пальца Криса.
Выстрел прогремел, как гром среди ясного неба. С сосен посыпался иней. Олень шарахнулся в сторону, словно поскользнувшись на обледенелом снегу, а потом опустился на землю: ноги будто подломились под ним. Весь бок его был в крови, и он вертел головой во все стороны, возможно, пытаясь определить источник боли. А потом завалился на бок.
Малькольм Хэй подбежал к ним. Он увидал, что Крис стоит, держа в руках ружье, в то время как ружье Терри валяется на земле.
— Ну ты молодец! — закричал он, громко хлопнув Криса по плечу. — Вот так подарок к Рождеству!
Посмотрев на брата, Терри недоумевал, почему он не радуется вместе со всеми? И затем почувствовал злость. Я тебя спас, неблагодарная свинья, а ты вместо благодарности смотришь на меня, как на злейшего врага, да еще и ревешь, как девчонка!
Но не тогда Терри замкнул свое сердце от Криса. Это произошло несколько недель спустя, когда тот бросил ему в лицо его подарок. И тогда Терри поклялся себе, что зарекается навеки чувствовать, что у него есть долг по отношению к кому-либо. Привязанность — проявление слабости, а Терри не хотел быть слабаком.
«Действуй всегда с позиции силы, — услышал он вновь слова отца, — и мир будет твоим».
Их группу забросили на вертолете в район неподалеку от Ан Лока. Командует группой капитан Клэр, Терри выполняет обязанности его заместителя. Все одеты в мешковатые черные кхмерские штаны и рубахи. Всего в трех милях от них — Камбоджийская граница. Они сидят, согнувшись, в темноте, а вихрь от винтов поднимающегося вверх вертолета бросает им в лицо пыль и грязь.
Двое угрюмолицых кхмеров, которых в отряде окрестили Доннер и Блитцен, ведут их через рисовые поля и мангровые заросли заболоченных джунглей. Нечто, похожее на гром, заставляет их остановиться, задрав головы. В темном небе проплывают красные огоньки, как посланцы неземной цивилизации. Через несколько мгновений земля содрогается и западный горизонт вскидывается вверх сполохами пламени, так, что глазам больно смотреть.
— Что за дьявольщина? — слышится чей-то шепот.
Капитан Клэр ничего не отвечает, а Терри, сообразив, в какой район сброшены бомбы, недоумевает, что эти Б-52, спятили что ли, проводя бомбометания в нейтральной Камбодже?
Потом они снова трогаются в путь и примерно через милю достигают внешней границы лагеря вьетконговцев. Их проводники дают знаки капитану Клэру. Отряд рассредотачивается. Терри, до сих пор еще не получивший клички, и Малыш Гэвилан должны заняться часовыми.
Терри закидывает на спину автомат АК-47, достает кусок проволоки с приделанными к концам ручками, за которые можно крепко держаться.
Ему еще не приходилось убивать человека, и ему до некоторой степени любопытно, какие чувства это вызовет в нем. Находит глазами свою цель, едва различимый силуэт среди густой листвы. Джунгли так и гудят от жужжания насекомых, жара и влажность невыносимы даже после полуночи. Терри примеривается, с какой стороны лучше приблизиться к этой тщедушной спине. Каким маленьким и незначительным кажется этот вьетконговец.
Терри обматывает его шею проволокой и с силой тянет за ручки. Чувствует, как брызнула кровь, когда чарли вскинул вверх руки, пытаясь освободиться.
Терри падает на колени, всем телом налегая на ручки, чтобы ускорить смерть. Он уже чувствует ее жар, ее запах. Вьетконговец выделывает ногами кренделя, как пьяный или как эпилептик.
Терри чувствует, что между ними устанавливается своего рода связь: между победителем и побежденным, между богом и смертным. Он рывком разворачивает к себе вьетконговца, чтобы взглянуть ему в лицо.
Что он ожидает увидеть в этом лице, он и сам не знает. Пожалуй, какой-нибудь отсвет вечности. Но вместо этого он видит уставившиеся на него желтоватые, как мутный поток, глаза, полные такой лютой ненависти, что он невольно отшатывается. Коричневые губы человека раздвигаются и он плюет прямо в лицо Терри.
Застонав от напряжения, наморщив брови, Терри натягивает смертоносную проволоку с такой силой, что белеют костяшки пальцев. Отвратительный, фекальный запах. Человек, наконец, умирает.
Разматывая проволоку с почерневшей шеи, Терри думает, что никогда прежде он не ощущал, что такое власть над другими. Он лишь мечтал об этом ощущении.
Поворачивается и видит, что у Малыша Гэвилана неприятности с его часовым. Выхватив нож, с такой силой вонзает его чарли между лопаток, что тот сразу отпускает его ноги. Мгновение Терри и Малыш Гэвилан смотрят друг на друга. Затем окровавленное лицо Малыша Гэвилана расплывается в улыбке, и он в восхищении подымает вверх большой палец.
Терри перешагивает через труп поверженного врага, приводит в боевое положение свой АК-47, посылает короткие очереди в лагерь врага. Он видит гиганта по прозвищу Топорник, врывающегося в лагерь к чарли, косящего их из автомата. Десять минут спустя отряд возвращается назад в исходную позицию для встречи с вертолетом. Тот появляется без задержки, как говорит капитан Клэр, «на запах жареного».
Они чувствуют себя неуязвимыми, взмывая в небо, — как скандинавские боги, возвращающиеся в Валгаллу. Терри сидит в темноте, положив свое оружие на колени, и думает о той странной бомбардировке, о которой капитан Клэр помалкивает.
Семнадцатилетний Малыш Гэвилан, на шее которого болтается кассетный магнитофон, хлопает Терри по коленке, улыбается.
— Вот это работенка что надо! Я полагаю, с этой минуты ты — Мясник. Да, Мясник! — Он отбивает джазовый ритм на его коленке. — Эй, парни! Возражений нет?
Они проводят операции в джунглях каждую ночь, но ничего не знают о Вьетнаме. Терри ни разу не видал карты этой страны и понятия не имеет, какого рода военные действия ведутся в их районе. С таким же успехом они могли бы быть на Филиппинах или на Гуаме.
В другое время, изнывающий от скуки, с головой, полной сновидений, которых не может вспомнить, Терри бродит по Бан Me Туоту, как вампир, вылезший на белый свет. Все чаще и чаще, заходя подкормиться в полуразвалившуюся харчевню с надписью по-вьетнамски, ПЕЙТЕ КОКА-КОЛУ, он слышит о Камбодже. В паузах между взрывами воплей Дж. Хендрикса несущихся из музыкального автомата, он собирает по крупицам историю выживания в этих условиях.
Терри выныривает из серо-зеленого дождя, льющегося такими потоками с небес, что буквально в трех шагах ничего не видно. Даже мопеды в такую погоду не ездят, на что уж неприхотливы. Было так жарко и душно, что дождь не приносил прохлады. Единственная польза от него, что хоть на время приостановил атаки москитов.
Внутри харчевни со стенами из листов рифленого железа было хоть сухо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176
Выстрел прогремел, как гром среди ясного неба. С сосен посыпался иней. Олень шарахнулся в сторону, словно поскользнувшись на обледенелом снегу, а потом опустился на землю: ноги будто подломились под ним. Весь бок его был в крови, и он вертел головой во все стороны, возможно, пытаясь определить источник боли. А потом завалился на бок.
Малькольм Хэй подбежал к ним. Он увидал, что Крис стоит, держа в руках ружье, в то время как ружье Терри валяется на земле.
— Ну ты молодец! — закричал он, громко хлопнув Криса по плечу. — Вот так подарок к Рождеству!
Посмотрев на брата, Терри недоумевал, почему он не радуется вместе со всеми? И затем почувствовал злость. Я тебя спас, неблагодарная свинья, а ты вместо благодарности смотришь на меня, как на злейшего врага, да еще и ревешь, как девчонка!
Но не тогда Терри замкнул свое сердце от Криса. Это произошло несколько недель спустя, когда тот бросил ему в лицо его подарок. И тогда Терри поклялся себе, что зарекается навеки чувствовать, что у него есть долг по отношению к кому-либо. Привязанность — проявление слабости, а Терри не хотел быть слабаком.
«Действуй всегда с позиции силы, — услышал он вновь слова отца, — и мир будет твоим».
Их группу забросили на вертолете в район неподалеку от Ан Лока. Командует группой капитан Клэр, Терри выполняет обязанности его заместителя. Все одеты в мешковатые черные кхмерские штаны и рубахи. Всего в трех милях от них — Камбоджийская граница. Они сидят, согнувшись, в темноте, а вихрь от винтов поднимающегося вверх вертолета бросает им в лицо пыль и грязь.
Двое угрюмолицых кхмеров, которых в отряде окрестили Доннер и Блитцен, ведут их через рисовые поля и мангровые заросли заболоченных джунглей. Нечто, похожее на гром, заставляет их остановиться, задрав головы. В темном небе проплывают красные огоньки, как посланцы неземной цивилизации. Через несколько мгновений земля содрогается и западный горизонт вскидывается вверх сполохами пламени, так, что глазам больно смотреть.
— Что за дьявольщина? — слышится чей-то шепот.
Капитан Клэр ничего не отвечает, а Терри, сообразив, в какой район сброшены бомбы, недоумевает, что эти Б-52, спятили что ли, проводя бомбометания в нейтральной Камбодже?
Потом они снова трогаются в путь и примерно через милю достигают внешней границы лагеря вьетконговцев. Их проводники дают знаки капитану Клэру. Отряд рассредотачивается. Терри, до сих пор еще не получивший клички, и Малыш Гэвилан должны заняться часовыми.
Терри закидывает на спину автомат АК-47, достает кусок проволоки с приделанными к концам ручками, за которые можно крепко держаться.
Ему еще не приходилось убивать человека, и ему до некоторой степени любопытно, какие чувства это вызовет в нем. Находит глазами свою цель, едва различимый силуэт среди густой листвы. Джунгли так и гудят от жужжания насекомых, жара и влажность невыносимы даже после полуночи. Терри примеривается, с какой стороны лучше приблизиться к этой тщедушной спине. Каким маленьким и незначительным кажется этот вьетконговец.
Терри обматывает его шею проволокой и с силой тянет за ручки. Чувствует, как брызнула кровь, когда чарли вскинул вверх руки, пытаясь освободиться.
Терри падает на колени, всем телом налегая на ручки, чтобы ускорить смерть. Он уже чувствует ее жар, ее запах. Вьетконговец выделывает ногами кренделя, как пьяный или как эпилептик.
Терри чувствует, что между ними устанавливается своего рода связь: между победителем и побежденным, между богом и смертным. Он рывком разворачивает к себе вьетконговца, чтобы взглянуть ему в лицо.
Что он ожидает увидеть в этом лице, он и сам не знает. Пожалуй, какой-нибудь отсвет вечности. Но вместо этого он видит уставившиеся на него желтоватые, как мутный поток, глаза, полные такой лютой ненависти, что он невольно отшатывается. Коричневые губы человека раздвигаются и он плюет прямо в лицо Терри.
Застонав от напряжения, наморщив брови, Терри натягивает смертоносную проволоку с такой силой, что белеют костяшки пальцев. Отвратительный, фекальный запах. Человек, наконец, умирает.
Разматывая проволоку с почерневшей шеи, Терри думает, что никогда прежде он не ощущал, что такое власть над другими. Он лишь мечтал об этом ощущении.
Поворачивается и видит, что у Малыша Гэвилана неприятности с его часовым. Выхватив нож, с такой силой вонзает его чарли между лопаток, что тот сразу отпускает его ноги. Мгновение Терри и Малыш Гэвилан смотрят друг на друга. Затем окровавленное лицо Малыша Гэвилана расплывается в улыбке, и он в восхищении подымает вверх большой палец.
Терри перешагивает через труп поверженного врага, приводит в боевое положение свой АК-47, посылает короткие очереди в лагерь врага. Он видит гиганта по прозвищу Топорник, врывающегося в лагерь к чарли, косящего их из автомата. Десять минут спустя отряд возвращается назад в исходную позицию для встречи с вертолетом. Тот появляется без задержки, как говорит капитан Клэр, «на запах жареного».
Они чувствуют себя неуязвимыми, взмывая в небо, — как скандинавские боги, возвращающиеся в Валгаллу. Терри сидит в темноте, положив свое оружие на колени, и думает о той странной бомбардировке, о которой капитан Клэр помалкивает.
Семнадцатилетний Малыш Гэвилан, на шее которого болтается кассетный магнитофон, хлопает Терри по коленке, улыбается.
— Вот это работенка что надо! Я полагаю, с этой минуты ты — Мясник. Да, Мясник! — Он отбивает джазовый ритм на его коленке. — Эй, парни! Возражений нет?
Они проводят операции в джунглях каждую ночь, но ничего не знают о Вьетнаме. Терри ни разу не видал карты этой страны и понятия не имеет, какого рода военные действия ведутся в их районе. С таким же успехом они могли бы быть на Филиппинах или на Гуаме.
В другое время, изнывающий от скуки, с головой, полной сновидений, которых не может вспомнить, Терри бродит по Бан Me Туоту, как вампир, вылезший на белый свет. Все чаще и чаще, заходя подкормиться в полуразвалившуюся харчевню с надписью по-вьетнамски, ПЕЙТЕ КОКА-КОЛУ, он слышит о Камбодже. В паузах между взрывами воплей Дж. Хендрикса несущихся из музыкального автомата, он собирает по крупицам историю выживания в этих условиях.
Терри выныривает из серо-зеленого дождя, льющегося такими потоками с небес, что буквально в трех шагах ничего не видно. Даже мопеды в такую погоду не ездят, на что уж неприхотливы. Было так жарко и душно, что дождь не приносил прохлады. Единственная польза от него, что хоть на время приостановил атаки москитов.
Внутри харчевни со стенами из листов рифленого железа было хоть сухо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176