– Я тоже, – мрачно сказала я своей обуви – не могла заставить себя посмотреть на него. – Но я должна извиниться.
– Нет, – осторожно ответил он. Очевидно, он слишком умен, чтобы поверить в мою покорность. – Тебе не за что извиняться. Мне не следовало щелкать тебя по носу.
– Все в порядке. Вероятно, ты прав. Я нашла Мака мертвым, а Адама – почти мертвым и запаниковала. – Подойдя к кровати, я села на нее, потому что это было самое удаленное от Сэма место в номере. И только тут решилась снова взглянуть на него. – Мое извинение запоздало на многие годы. Мне следовало поговорить с тобой перед отъездом. Я должна была предупредить, что решила уехать в Портленд.
«Боялась, что сделаю какую-нибудь глупость: застрелю тебя или – еще хуже – заплачу, но этого тебе знать не обязательно».
Легкая улыбка исчезла с лица Сэма, осталась только нейтральная осторожность, настороженность, словно он ожидал ловушки.
– Отец сказал мне, что уговорил тебя уехать к матери, вместо того чтобы бежать со мной.
– И долго ли ты меня ждал? После того как Бран застал нас обнимающимися и целующимися в лесу и объявил мне, что отсылает меня в Портленд, Сэмюэль решил, что мы с ним убежим. Мне надлежало незаметно ускользнуть и встретиться с ним в лесу в миле от дома. Но Маррок все знал – он такой. Он мне объяснил, почему Сэмюэль хочет сделать меня своей подругой – и это были совсем не те причины, о которых я помышляла.
Поэтому пока Сэмюэль меня ждал, Чарльз вез меня в Либби, где на следующее утро я должна была сесть в автобус до Портленда.
Не отвечая, Сэмюэль отвел взгляд.
По-своему Сэмюэль самый благородный из всех, кого я знаю, и это делало его предательство особенно болезненным: теперь я увидела, что он никогда не любил меня. Он пообещал, что будет ждать меня, и я была уверена, что даже после того, как он понял, что я не приду, не уходил очень долго.
– Так я и думала, – тихо сказала я.
«Черт побери, он не должен на меня так действовать!» Я поймала себя на том, что вдыхаю глубже, чтобы уловить его запах.
– Я должна была дать знать тебе, что изменила свое решение. – Я ногтями цеплялась за обрывки прошлого. – Прости, что уехала, не сказав тебе ни слова. Это было неправильно и нехорошо.
– Отец мне признался, что велел тебе так поступить. – Голос Сэма звучал отчужденно, он отвернулся от меня и смотрел на влажное пятно у своих ботинок.
– Я не из его стаи! – выпалила я. – Мне всегда давали это понять совершенно отчетливо. Это значит, что тогда я не обязана была подчиняться Брану. Мне не следовало его слушаться, и я знала это. Прости. Не за то, что уехала – это было верное решение, – но за то, что не сказала тебе. Я струсила.
– Отец рассказал мне, о чем беседовал с тобой. – Начал Сэм достаточно спокойно, по мере продолжения в его голосе появились признаки гнева. – Но ты и так должна была все сознавать. Я ничего от тебя не скрывал.
Ни его голос, ни поза не были оборонительными; он действительно не понимал, что сделал со мной – каким бы очевидным мне это ни казалось. Но его сила в том, что он волк доминант. Эта сила подняла меня на ноги, и я только на полпути к нему сообразила, что делаю.
– Послушай, Сэмюэль. – Я резко затормозила, чтобы не коснуться его. – Я устала. День был тяжелый. Не хочу ссориться с тобой из-за прошлого.
– Хорошо. – Теперь голос его звучал спокойно, и Сэмюэль слегка кивнул, словно самому себе. – Поговорим завтра. – Он надел пальто и пошел к выходу, но потом повернулся. – Едва не забыл. Чарльз и Карл увезли тело…
– Мака, – резко сказала я.
– Мака, – мягко повторил он. (Жаль, что он это сделал: от его сочувствия у меня слезы навернулись на глаза.) – Мака отвезли в нашу больницу и пригнали фургон назад. Чарльз отдал ключи мне. Он вернул бы их сам, но ты слишком быстро ушла. Я ему сообщил, что пойду извиняться, и он передал их мне.
– Он закрыл фургон? – спросила я. – У меня там пистолет и ружье, заряженные против вервольфов… – Упоминание об оружии воскресило в памяти кое-что странное. – Да, возле Адама, когда забирала его, я обнаружила шприц с транквилизатором.
– Фургон заперт, – ответил Сэм. – Чарльз отнес шприц в лабораторию; он заявил, что от него пахнет серебром и Адамом. Теперь, зная, при каких обстоятельствах ты его нашла, я попрошу изучить его внимательней.
– Мака использовали в экспериментах, исследовали какой-то наркотик, действующий на вервольфов.
Сэмюэль кинул.
– Помню, ты уже говорила нам об этом.
Он протянул мне ключи, и я взяла их, стараясь не притронуться к его руке. Он улыбнулся, как будто я сделала что-то забавное, и я поняла, что была недостаточно бдительна. Если бы я ничего к нему не испытывала, меня бы не беспокоило прикосновение к его руке. Живя с людьми, я забываю, как трудно что-нибудь утаить от вервольфа. – Спокойной ночи, Мерси, – произнес он и ушел. Комната после его ухода опустела. «Мне лучше завтра уехать», – подумала я, слушая, как снег скрипит под его ногами.
Я в третий раз перечитывала одну и ту же страницу, когда в дверь снова постучали.
– Я принес обед, – послышался приятный мужской голос.
Я отложила книгу и открыла дверь.
Светловолосый молодой человек с непримечательным лицом держал поднос с двумя завернутыми в полиэтилен сэндвичами и парой пластиковых чашек с горячим шоколадом, а также темно-синюю зимнюю куртку. «Может, это и еда, – подумала я, – но если Бран решил выглядеть как стандартный доставщик, то, вероятно, не без причины. Он любит быть незаметным».
Он слегка улыбнулся, когда я не уступила ему дорогу.
– Чарльз рассказал мне, что с Адамом все будет нормально, а Сэмюэль свалял дурака.
– Сэмюэль извинился, – заметила я, впуская его в номер.
На крошечной кухоньке – плита на две горелки, небольшой холодильник и крытый пластиком стол с двумя стульями. Бросив куртку на кровать, Бран поставил поднос на стол и разложил его содержимое так, что с каждой стороны оказались сэндвич и чашка.
– Чарльз сообщил мне, что у тебя нет пальто, поэтому я принес это. И решил, что ты не прочь что-нибудь съесть. Потом можем обсудить, что делать с твоим Альфой и его исчезнувшей дочерью.
Он сел на стул и жестом пригласил меня сесть на другой. Я села и поняла, что целый день ничего не ела – не была голодна. И сейчас не хотела.
Верный своему слову, Бран молчал, пока ел, а я клевала по чуть-чуть. У сэндвичей был привкус холодильника, но какао оказалось горячим, с ароматом зефира и ванили.
Бран ел быстрее меня, но терпеливо ждал, пока я закончу. Сэндвичи относились к категории тех огромных «сабвеев», после которых вы остаетесь сытыми целую неделю. Я съела часть, а остальное завернула в полиэтилен. Бран съел все: вервольфам нужно много пищи.
Моя приемная мать говаривала: «Никогда не держи вервольфа голодным, иначе он присоединит тебя к своему ленчу».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75