- Его отвезут в Лондон и будут пытать, - сказал он.
Диана едва поборола панику. Приятно, конечно, что Джулиан Пемброук вступился за нее, но он ничего не сделал для Джеймса.
- А вы не можете уговорить капитана Картера отпустить его? Или хотя бы отвезти к моему отцу в Хейвен!
Пемброук развел руками.
- Мой отец строго придерживается законов. Таких преступников, как Джеймс Ардмор, он вешает без разговоров.
- Но Джеймс хороший! Он истребляет пиратов; которые разрушают корабли и убивают толпы народу. Он спас очень много жизней, и про него не зря говорят «человек-легенда»!
Пемброук терпеливо выслушал ее, затем сказал:
- Он утопил семь английских фрегатов и захватил в плен представителей Ост-Индской компании. Несколько лет назад он участвовал в похищении короля Франции, затем застрелил французскую шпионку, прежде чем адмиралтейство успело допросить ее. Наконец, он взял на абордаж рабовладельца, освободив тем самым рабов, которые потом присвоили себе корабль и стали пиратами. Да, леди Уэрдинг, я слышал немало легенд.
- Мой собственный отец верит в него, - сердито сказала Диана.
- Тогда ему надо действовать быстрее, если он хочет помочь. - Пемброук тяжело вздохнул. - Видите ли, однажды Джеймс Ардмор высек капитана по фамилии Лэнгфорд. Тот был опозорен - его карьера в один миг разрушилась, а капитан Картер приходится ему двоюродным братом.
Диана замерла, чашка выпала из рук, разбившись на кусочки.
- Нет… - в ужасе прошептала она. - О нет…
- Так что, боюсь, капитан Картер не испытывает никакого сочувствия к Джеймсу Ардмору, - заключил Пемброук.
- Ардмор… нет, не так… Мистер Ардмор! - с театральной учтивостью сказал Фрэнсис Картер. - Знаете ли вы, что такое месть?
Джеймс бросил на него холодный взгляд. Быть прикованным, а теперь еще и привязанным к мачте становилось все неудобнее - щека больно царапалась о шершавое дерево.
- Да, причем очень хорошо, - ответил он, имитируя самый южный из всех своих акцентов.
Но Картер, похоже, слышал только себя.
- Прошу меня извинить, - продолжил он свою речь, - но у меня язык не поворачивается называть вас «капитан». Уж кто-кто, а я прекрасно знаю, что такое месть. Возьмем, к примеру, моего брата: отличный моряк, весьма перспективный капитан… он был осрамлен и буквально уничтожен! Ваших рук дело, как я полагаю. Увы, сейчас его здесь нет, но не волнуйтесь, я передам, что вы заходили.
Ноги Джеймсу тоже спутали и крепко привязали к столбу, не снимая оков. Боковым зрением он увидел боцмана в широкополой шляпе с ленточкой и в тельняшке. Он держал в руке «кошку» - длиннохвостую плеть с острыми зазубринами.
- Ты выпорол его, - жестко произнес Картер. - Двадцать плетей досталось бывалому капитану на глазах у его команды. Хм… дай-ка подумать… это значит, он был трижды опозорен: перед своими товарищами, адмиралтейством и семьей. Верно? Что ж, двадцать умножить на три - как раз достаточно. Да, и прибавим еще десять, от меня лично. Все посчитали, ничего не забыли? Что ж, прекрасно. Осгуд, вперед, семьдесят плетей.
- Семьдесят, сэр? - изумленно переспросил боцман.
- А ты что, плохо слышишь? Да, семьдесят! Выполняй, или займешь его место.
- Есть, сэр.
Джеймс повернул лицо к мачте. С болью он знаком не понаслышке: пожизненная борьба с пиратами невозможна без определенного вреда здоровью. С поркой он тоже сталкивался - двадцать лет назад, когда попал в плен к капитану одного пиратского корабля. Тот, правда, не только любил размахивать хлыстом, но был способен еще на сотни мерзких «развлечений». Именно с ним Джеймс впервые познал вкус мести.
…Первый удар, обрушившийся на его спину, был почти безболезненным - кожа чуть загрубела от морского ветра. Но Джеймс понимал, что это не спасет его: каждый следующий удар будет больнее предыдущего, и в конце он уже перестанет чувствовать. Семьдесят плетей могли убить человека.
Рядом с мачтой появился Пемброук.
- Ты должен смотреть за Дианой, - сказал Джеймс. Два, три…
- Конечно, сэр, обязательно, - тихо ответил Джулиан.
- Будь добр. Шесть, семь…
Джеймс вздрогнул. С каждым новым ударом жжение усиливалось. После десятого Пемброук попросил остановиться, и боцман тут же подчинился. Капитан взорвался от ярости:
- Лейтенант, что вы делаете?!
Капли пота текли по спине Джеймса, заливаясь в раны и пронзая, словно иголки. Пемброук подошел, засунул ему в рот кусок ткани и отступил на безопасное расстояние. Боцман стоял в нерешительности.
- Продолжай, чего ты ждешь! - зарычал Картер.
- Да, сэр.
Одиннадцать, двенадцать, тринадцать…
Тринадцатый попал на уже созревшие рубцы и разом раскрыл их. Дикая боль пронеслась по всей спине, и спасибо Пемброуку за льняной кляп, который не даст Джеймсу охрипнуть или прокусить себе язык, когда дело станет совсем плохо.
Интересно, как лейтенант смог удержать Диану в каюте? Запер дверь? Приковал ее к постели? Почему не было слышно ни женских криков, ни ругани?
Кровь текла ручьями, безжалостный ветер глубоко пробирался в каждую царапину, дергал и мучил ее.
Девятнадцать, двадцать…
Джеймс приговорил этого идиота британца только к двадцати плетям! Тот уже после десяти начал орать во все горло, хотя его спину украшали всего лишь две незначительные полосочки. Целью Ардмора было унизить - не покалечить. Это даже поркой нельзя было назвать.
Двадцать четыре, двадцать пять…
Боцман хорошо знал свое дело. Взмах - и точное попадание в спину, и багровые полосы взрывают ее…
Ярко светило майское солнце. Хоть его и нельзя было сравнить с чарлстонской жарой, в которой вырос Джеймс, окровавленная спина никуда не могла деться от жестокого пламени.
Он закрыл глаза. Замах, удар. Замах, удар. Казалось, уже вся кожа была содрана. «Семидесятого удара я скорее всего, не почувствую, - мрачно думал он. - С такой болью мне будет не до этого».
Тридцать два, тридцать три…
Мысли завертелись, разум начал отдельную жизнь. Померещился голос Дианы:
- Джеймс, я очень зла на тебя!
- А что, бывает иначе, дорогая?
Он открыл глаза. Соленая влага стекала со лба. В безумном хороводе перед ним плясали солнце, корабль, мачта, образ Пемброука… Из ниоткуда рядом с лейтенантом появилась Диана. Ветер трепал ее рыжие волосы, и она стояла, скрестив руки на красивой, бесподобной груди.
- Ты зря теряешь время.
Веки опустились, и картина внезапно поменялась: он стоял в темной пещере, напротив Блэк Джека Мэллори, молившего о пощаде с искренним раскаянием в своих поступках. Джеймс не хочет даже слушать его - он вставляет пистолет ему в рот и простреливает голову насквозь. Лейтенант Джек в ужасе смотрит, как по рубашке Мэллори ручьями течет кровь.
Затем - быстрый перелет на два года назад. Северное море. В маленькой лодке перед ним сидит другой пират и хвастается, как хорошо спланировал смерть Пола Ардмора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66