— Думаю, для каждого это было что-то своё. Нами всеми владела магия — лишь одно мгновение. Потом все исчезло вместе с Кайринусом.
С их помощью Нирати приподнялась и села. Она взглянула туда, где лежала Маджиата.
— Что случилось с той женщиной?
— Она ушла, совершенно оглушённая.
Данос кивнул и протянул вперёд руку, через которую было перекинуто шёлковое платье.
— Она забыла вот это.
Нирати улыбнулась, но осеклась, увидев левую руку Даноса. Она по-прежнему висела безжизненной плетью. Она бросила взгляд на Моравена и увидела край шрама.
— Мне так жаль…
— Жаль чего, госпожа?
— У вас остался шрам, а Данос…
Мальчик помрачнел. Глаза его заблестели, но ни одна слезинка не скатилась по щеке.
— Со мной все в порядке.
Моравен перегнулся через Нирати и бережно взял больную руку Даноса в свои руки.
— Помнишь, что я сказал тебе по дороге в Морианд, Данос?
— Вы сказали, что я исцелюсь. — У мальчика задрожала нижняя губа. — Но ведь и вы можете когда-то ошибиться, Мастер.
— Я не ошибался, Данос. — Моравен говорил тихо, но уверенно. — Магия Кайринуса может исцелить, а не дать каждому то, о чём он мечтал.
— Я хотел стать воином.
— Кто говорит, что ты не сможешь им стать? — Моравен улыбнулся и погладил мальчика по голове. — Сначала ты должен понять, в чём заключалось твоё исцеление. Лишь тогда ты сможешь найти свою судьбу.
— Да, Мастер. Спасибо.
Нирати посмотрела на Моравена.
— А вы получили то, в чём нуждались?
Он пожал плечами.
— Может быть.
— Звучит не слишком убедительно.
Моравен улыбнулся, встал и помог Нирати подняться.
— Исцеление — дело долгое, неважно, замешана в этом магия или нет. Мне потребуется время, чтобы понять, что во мне изменилось. И Даносу нужно время. А вы, госпожа, уже знаете, или вам также предстоит это выяснить?
— Полагаю, мне уж точно потребуется время.
Нирати помолчала и, кивнув, добавила:
— Время, чтобы исцелиться, и время, чтобы понять, что с этим делать дальше…
— Удачи вам в этом, госпожа. — Моравен натянул одежду. — Вы в начале пути, на который многие и не помышляют вступить. Если сегодня вы получили возможность это понять — что ж, тогда вам повезло больше, чем нам всем!
Глава шестнадцатая

Шестой день Празднества Урожая года Собаки.
Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.
Сто шестьдесят второй год Династии Комира.
Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.
Антурасикан, Морианд.
Наленир.
Келес проснулся на широкой кровати в затемнённой комнате. Он лежал на свежих простынях и новом матраце. Келес чувствовал запах притирок и целебных трав. Запахи были приятны. Ему стало немного лучше; хотя спина по-прежнему болела, раны начали затягиваться.
Он повернул голову и увидел мать, которая сосредоточенно вышивала на ткани какую-то эмблему. Услышав шуршание простыней, она посмотрела на Келеса.
— Как ты себя чувствуешь?
— Очень хочется пить!
Она поднесла к его губам небольшую чашку с водой и, держа его голову, следила за тем, чтобы он пил маленькими глотками. Келес сдерживался, чтобы не осушить чашку одним махом, понимая, что вода попросту тут же выльется обратно. Так что он старался насладиться ощущением холодных капель в иссохшем горле. Он выпил столько, сколько смог, и кивнул. Мать отставила в сторону почти пустую чашку.
— Сколько я проспал?
— Долго, и это очень хорошо. Сегодня шестой день Празднества.
Келес попытался сосредоточиться.
— Значит, сегодня приём во дворце Правителя.
Сьятси рассмеялась и убрала прядь волос с его лба.
— Твои брат с сестрой отлично представят нашу семью.
— Ты должна была пойти.
Она покачала головой.
— Чтобы все сплетницы княжества интересовались у меня, что я думаю по поводу произошедшего? На этом Празднестве все только о тебе и говорят, Келес, но я не собираюсь в этом участвовать.
Келес кивнул. Или ему показалось, что он кивнул. На щеке его горел след от подушки.
— Я помню, как приходила посланница вируков. Что со мной произошло?
Сьятси вздохнула.
— Джорим наверняка рассказывал тебе о ядовитых лягушках и жабах, которых он видел в Уммуммораре. Их яд отпугивает хищников. Туземцы используют его на охоте.
Келес кивнул.
— Нечто подобное есть и у вируков. Когда человек волнуется, его пот становится едким. И выделения вируков меняются в зависимости от обстоятельств. Когда воин ранил тебя, яд с его когтей попал в твою кровь. Ты был отравлен — не смертельно, но все же достаточно сильно. Магия его супруги почти полностью устранила действие яда, однако кое-какие мелочи пройдут лишь со временем. Понадобится год или чуть больше. А пока тебе будет становиться плохо даже от запаха вируков.
— К счастью, на «Волке Бури» вируков не будет.
— К счастью для команды, но не для тебя, Келес.
Стараясь говорить мягко, Сьятси рассказала сыну обо всём, что произошло тем вечером, о решении, провозглашённом Киро.
По телу Келеса побежали мурашки. Предстоящее путешествие пугало его меньше, чем гнев Киро. Возможно, дед и предполагал, что Келес не вернётся из экспедиции на «Волке Бури», однако теперь он собирался отправить внука в дебри Иксилла — на верную смерть.
Несмотря на скудное освещение, Келес видел, что мать очень бледна. Она погладила его по волосам, — пальцы дрожали.
— Я говорила с Киро. Он непреклонен, как скала. Мне не удалось переубедить его, как я ни старалась.
— Пусть пройдёт какое-то время, матушка.
— Мой дорогой мальчик, тут и всего времени мира не хватит. — Сьятси нахмурилась. — Поверь, я хорошо знаю, какими способами можно заставить Киро отступить. Но пойми одну простую вещь: он объявил о своём решении во всеуслышание. Его слышали Правители. Он не может отказаться от своих слов, для него это дело чести. Отказаться — значит, признать, что один из вас или вы оба — слабаки, а такого Киро не допустит.
— Ты полагаешь, он желает мне смерти?
— Твой дед на это способен.
— Он желал смерти моему отцу?
Сьятси помрачнела, а затем горько вздохнула.
— С тех пор прошли годы, Келес, и было столько разных слухов… Поверить в такое объяснение проще всего, но Киро и Рин не были так уж просты. Твой отец яростно спорил с Киро. У Рина был дар — и, представь себе, дар более великий, чем у Киро. Твой дед понимал, что Рин способен прославить семью Антураси в веках, если будет усердно работать. Но твоему отцу не хватало терпения. У него — как у твоего брата Джорима — были другие интересы. Киро пытался заставить Рина сосредоточиться на картах. В конце концов он отправился на том злополучном корабле… Возможно, в какой-то степени Киро желал сыну смерти, ведь они всю жизнь свирепо враждовали. Но частью души Киро отчаянно горевал, когда Рина не стало. Он до сих пор оплакивает сына.
— Но мне желает смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141