То, что Зданевича видели в профилактории в воскресенье, 16-го,
ничего не значило: в субботу вечером убил, в воскресенье утром махнул к
жене в профилакторий, пробыл с семьей сутки и утренним автобусом в
понедельник вернулся в Подгорск...
Уже второй час Щерба занимался нудной работой: вытаскивал из
картонной коробки кассеты с фотопленкой, изъятые при обыске у Зданевича, и
просматривал каждый кадр. Глаза устали от света настольной лампы, перед
которой он протягивал пленку. В основном запечатлены были чьи-то
портретные снимки, групповые и отдельные фотографии школьников,
пенсионеров, панорамные съемки улиц и домов старой части города, Зданевич
фотографировал, их видимо, для буклетов, путеводителей или туристических
справочников, имелось немало и фотокопий каких-то документов. Все это, как
угады вал Щерба, побочный заработок Зданевича. Щерба не был ханжой, знал
мизерную зарплату Зданевича, видел, как тот жил.
Наконец попалась кассета, очевидно та, которую, роясь в коробке,
искала жена Зданевича, когда говорила: "Он даже фотографировал нас...
Возле леса, там луг есть..." Опушка леса. Жена Зданевича с дочкой. Сидят
под кустом. Вот они же стоят рядышком. Потом поляна, женщина и девочка
собирают то ли ягоды, то ли грибы. Другой участок леса, тоже опушка, за
нею луг, вдали вертолет. Девочка с матерью. Средний план. Они же в другой
позе - мать присела на корточки, дочь прижалась к ней, обняла за шею, за
ними вертолет, какие-то люди. Снято уже крупным планом, телеобъективом,
широкоугольником. А вот с той же точки крупно снят сам Зданевич. Лежит на
животе, подняв голову, уставился в объектив, а девочка уселась ему на
спину и смеется. На втором плане вертолет...
Все кадры дублировались по два-три раза. Щерба хотел протянуть пленку
дальше, но что-то вдруг задержало его пальцы. Он прикрыл глаза. Какая-то
мысль, внезапно родившись, тут же четко оформилась. Держа двумя пальцами
кассету со свернувшейся в рулончик пленкой, Щерба вышел и направился по
пустынному коридору в кабинет криминалистики. Там из всех открыта была
только дверь в фотолабораторию. Техник-криминалист Гена копался в
вытащенном из оконной рамы кондиционере.
- Здравствуй, Гена.
- Здравствуйте, Михаил Михайлович.
- Где твое начальство?
- Шеф уехал в УВД, а...
- Ладно, они мне не нужны... Гена, с меня вобла и три бутылки
чешского пива.
- Где возьмете воблу?
- Спроси, где я чешское пиво достану... Выручи, заложи в увеличитель
эту пленочку, - Щерба положил на стол кассету. Тут есть кадры с
вертолетом. "Вытяни" их так, чтоб можно было прочитать бортовой номер. И
спечатай мне три-четыре снимка, чтоб контрастно, в фокусе.
- Если удастся... - Гена включил в розетку шнур увеличителя, заложил
пленку и стал протягивать, регулируя размер изображения и фокусируя его. -
Получится, Михаил Михайлович.
- Когда зайти?
- Через час-полтора, пока просохнут.
Через полтора часа на столе Щербы лежали большие фотографии: жена
Зданевича, дочь их, сам Зданевич, луг, а за ними кусок вертолетного борта
с надписью "СССР 34211".
Щерба порылся в длинном истрепанном блокноте, где алфавитные буквы
были замусолены, почти стерлись, но он уже привык к этому блокноту и сразу
же нашел нужный номер, набрал его.
- Приемная командира отряда, - ответил женский голос.
- Беспокоит Щерба, из прокуратуры области. Здравствуйте. Это Мария
Николаевна?.. Здравствуйте еще раз. Командир у себя?.. Пожалуйста,
соедините... Алло! Евгений Васильевич?.. Привет! Есть просьба, - Щерба
придвинул к себе листок - загодя составленный вопросник. - Нужна
справочка... Хорошо... Можно диктовать?.. Пишите: кто арендует у вас
вертолет для полетов в район Кременца, с какого времени, каково расписание
его полетов, время вылета и время прилета, дни и часы прилета туда борта
номер 34211... Пока все... Добро, жду звонка...
Ждал он минут сорок, складывал фотографии, раскладывал и разглядывал
их снова. Наконец зазвонил телефон.
- Слушаю! Да, я! - громко сказал Щерба.
- По пунктам, Михаил Михайлович, - начал командир авиаотряда. -
Арендует "Укрзападгеология". С первого августа. Борт номер 34211. Летал
туда первый раз 15 августа. По данным службы движения и магнитофонным
записям вылет в 19 часов 15 минут, посадка в 20 часов. Обратный вылет в 5
часов 45 минут утра следующего дня, посадка на базе в 6 часов 30 минут...
Этих данных достаточно?
- Да, вполне! Но мне их нужно иметь на официальной бумаге с вашей
подписью.
- Сейчас распоряжусь, чтоб перепечатали и после перерыва пришлю со
своим шофером.
- Спасибо, Евгений Васильевич, - Щерба опустил трубку, опять разложил
фотографии. И только теперь по мелким деталям - закатный свет солнца,
длинные (с запада на восток) тени от двух деревьев, темные кусты в левом
углу снимка - уловил, что был уже вечер, снимать Зданевичу пришлось
наверное на какую-нибудь высокочувствительную пленку. Но самым важным
стало теперь то, что в роковую субботу, 15 августа, Олег Зданевич
находился на лугу за Кременцом, почти за двести километров от Подгорска.
Вот он, сфотографированный женой на фоне вертолета с бортовым номером
34211, прилетевшим на этот луг в восемь часов вечера!..
Еще одно алиби в еще одном из сотен дел, прошедших через его руки...
И алиби это, словно ветерок, раздувало подспудно тлевшее под фактами
сомнение: человек, столько лет пытавшийся восстановить _д_о_б_р_о_е_ имя
покойного отца, пробует достичь цели страшным средством - убийством ни в
чем неповинного старика?..
"Подписку о невыезде придется аннулировать, - подумал Щерба. - И
произнести "извините" при этом".
Он снял трубку, позвонил в облархив, попросил Зданевича.
- Олег Иванович? Это Щерба... Да-да, из прокуратуры... Я хотел бы,
чтоб вы зашли... Не валяйте дурака, никакую повестку я вам посылать не
буду!.. Сейчас и приходите... По дороге повидайте жену, скажите, что все в
порядке... Поторопитесь, я покажу вам лучшую вашу фотографию...
Обыкновенную, которую сделала ваша жена...
49
Был уже конец сентября. Дело шло ни шатко, ни валко, а если честно,
то - никак. Щерба, видя, что Скорик сник, растерялся, подсказывал
что-нибудь молодому следователю, давал то одно, то другое поручение для
уголовного розыска, подбадривал, хотя сам понимал, что расследование
сейчас зависит от того, как майор Соколянский и его люди смогут
оперативным путем ухватиться за нечто такое, что потом станет хоть
мало-мальски похожим на версию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
ничего не значило: в субботу вечером убил, в воскресенье утром махнул к
жене в профилакторий, пробыл с семьей сутки и утренним автобусом в
понедельник вернулся в Подгорск...
Уже второй час Щерба занимался нудной работой: вытаскивал из
картонной коробки кассеты с фотопленкой, изъятые при обыске у Зданевича, и
просматривал каждый кадр. Глаза устали от света настольной лампы, перед
которой он протягивал пленку. В основном запечатлены были чьи-то
портретные снимки, групповые и отдельные фотографии школьников,
пенсионеров, панорамные съемки улиц и домов старой части города, Зданевич
фотографировал, их видимо, для буклетов, путеводителей или туристических
справочников, имелось немало и фотокопий каких-то документов. Все это, как
угады вал Щерба, побочный заработок Зданевича. Щерба не был ханжой, знал
мизерную зарплату Зданевича, видел, как тот жил.
Наконец попалась кассета, очевидно та, которую, роясь в коробке,
искала жена Зданевича, когда говорила: "Он даже фотографировал нас...
Возле леса, там луг есть..." Опушка леса. Жена Зданевича с дочкой. Сидят
под кустом. Вот они же стоят рядышком. Потом поляна, женщина и девочка
собирают то ли ягоды, то ли грибы. Другой участок леса, тоже опушка, за
нею луг, вдали вертолет. Девочка с матерью. Средний план. Они же в другой
позе - мать присела на корточки, дочь прижалась к ней, обняла за шею, за
ними вертолет, какие-то люди. Снято уже крупным планом, телеобъективом,
широкоугольником. А вот с той же точки крупно снят сам Зданевич. Лежит на
животе, подняв голову, уставился в объектив, а девочка уселась ему на
спину и смеется. На втором плане вертолет...
Все кадры дублировались по два-три раза. Щерба хотел протянуть пленку
дальше, но что-то вдруг задержало его пальцы. Он прикрыл глаза. Какая-то
мысль, внезапно родившись, тут же четко оформилась. Держа двумя пальцами
кассету со свернувшейся в рулончик пленкой, Щерба вышел и направился по
пустынному коридору в кабинет криминалистики. Там из всех открыта была
только дверь в фотолабораторию. Техник-криминалист Гена копался в
вытащенном из оконной рамы кондиционере.
- Здравствуй, Гена.
- Здравствуйте, Михаил Михайлович.
- Где твое начальство?
- Шеф уехал в УВД, а...
- Ладно, они мне не нужны... Гена, с меня вобла и три бутылки
чешского пива.
- Где возьмете воблу?
- Спроси, где я чешское пиво достану... Выручи, заложи в увеличитель
эту пленочку, - Щерба положил на стол кассету. Тут есть кадры с
вертолетом. "Вытяни" их так, чтоб можно было прочитать бортовой номер. И
спечатай мне три-четыре снимка, чтоб контрастно, в фокусе.
- Если удастся... - Гена включил в розетку шнур увеличителя, заложил
пленку и стал протягивать, регулируя размер изображения и фокусируя его. -
Получится, Михаил Михайлович.
- Когда зайти?
- Через час-полтора, пока просохнут.
Через полтора часа на столе Щербы лежали большие фотографии: жена
Зданевича, дочь их, сам Зданевич, луг, а за ними кусок вертолетного борта
с надписью "СССР 34211".
Щерба порылся в длинном истрепанном блокноте, где алфавитные буквы
были замусолены, почти стерлись, но он уже привык к этому блокноту и сразу
же нашел нужный номер, набрал его.
- Приемная командира отряда, - ответил женский голос.
- Беспокоит Щерба, из прокуратуры области. Здравствуйте. Это Мария
Николаевна?.. Здравствуйте еще раз. Командир у себя?.. Пожалуйста,
соедините... Алло! Евгений Васильевич?.. Привет! Есть просьба, - Щерба
придвинул к себе листок - загодя составленный вопросник. - Нужна
справочка... Хорошо... Можно диктовать?.. Пишите: кто арендует у вас
вертолет для полетов в район Кременца, с какого времени, каково расписание
его полетов, время вылета и время прилета, дни и часы прилета туда борта
номер 34211... Пока все... Добро, жду звонка...
Ждал он минут сорок, складывал фотографии, раскладывал и разглядывал
их снова. Наконец зазвонил телефон.
- Слушаю! Да, я! - громко сказал Щерба.
- По пунктам, Михаил Михайлович, - начал командир авиаотряда. -
Арендует "Укрзападгеология". С первого августа. Борт номер 34211. Летал
туда первый раз 15 августа. По данным службы движения и магнитофонным
записям вылет в 19 часов 15 минут, посадка в 20 часов. Обратный вылет в 5
часов 45 минут утра следующего дня, посадка на базе в 6 часов 30 минут...
Этих данных достаточно?
- Да, вполне! Но мне их нужно иметь на официальной бумаге с вашей
подписью.
- Сейчас распоряжусь, чтоб перепечатали и после перерыва пришлю со
своим шофером.
- Спасибо, Евгений Васильевич, - Щерба опустил трубку, опять разложил
фотографии. И только теперь по мелким деталям - закатный свет солнца,
длинные (с запада на восток) тени от двух деревьев, темные кусты в левом
углу снимка - уловил, что был уже вечер, снимать Зданевичу пришлось
наверное на какую-нибудь высокочувствительную пленку. Но самым важным
стало теперь то, что в роковую субботу, 15 августа, Олег Зданевич
находился на лугу за Кременцом, почти за двести километров от Подгорска.
Вот он, сфотографированный женой на фоне вертолета с бортовым номером
34211, прилетевшим на этот луг в восемь часов вечера!..
Еще одно алиби в еще одном из сотен дел, прошедших через его руки...
И алиби это, словно ветерок, раздувало подспудно тлевшее под фактами
сомнение: человек, столько лет пытавшийся восстановить _д_о_б_р_о_е_ имя
покойного отца, пробует достичь цели страшным средством - убийством ни в
чем неповинного старика?..
"Подписку о невыезде придется аннулировать, - подумал Щерба. - И
произнести "извините" при этом".
Он снял трубку, позвонил в облархив, попросил Зданевича.
- Олег Иванович? Это Щерба... Да-да, из прокуратуры... Я хотел бы,
чтоб вы зашли... Не валяйте дурака, никакую повестку я вам посылать не
буду!.. Сейчас и приходите... По дороге повидайте жену, скажите, что все в
порядке... Поторопитесь, я покажу вам лучшую вашу фотографию...
Обыкновенную, которую сделала ваша жена...
49
Был уже конец сентября. Дело шло ни шатко, ни валко, а если честно,
то - никак. Щерба, видя, что Скорик сник, растерялся, подсказывал
что-нибудь молодому следователю, давал то одно, то другое поручение для
уголовного розыска, подбадривал, хотя сам понимал, что расследование
сейчас зависит от того, как майор Соколянский и его люди смогут
оперативным путем ухватиться за нечто такое, что потом станет хоть
мало-мальски похожим на версию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62