Аиды, мне больше заняться нечем.
– Ты нужен мне, Тигр.
Ее настойчивость меня насторожила. Я посмотрел на Дел повнимательнее.
– Я уже сказал, что поеду. Ты не только меня заморозила, но и себе уши отморозила?
– Есть… тебе кое-что придется сделать.
Последнюю часть фразы она выговорила очень быстро, словно боялась, что я мог отказаться от поездки, если бы она сказала это спокойно. Мне хотелось спать и я не был расположен обсуждать куда, с кем и почему я поеду.
Однако что-то беспокоило меня, а я научился прислушиваться к своим ощущениям, особенно когда в дело была замешана Дел.
– Баска…
– Если я никого не привезу с собой, если никто не выскажется в мою защиту, мои объяснения не помогут, – тихо сказала Дел, отведя взгляд. – Я убила достойного и благородного человека. Человека, любимого каждым учеником и учителем, независимо от положения. Я заслуживаю самого сурового наказания… но я хочу жить, – горло сжимали спазмы и она торопливо вздохнула. Наши взгляды встретились. – Разве плохо желать этого, Тигр? Плохо просить о помощи?
Раньше они никогда не просила, и я понял, насколько все серьезно.
– Я поеду, – согласился я. – Я сделаю все, о чем ты попросишь. Но не сейчас. Не сегодня. Позже, – я зевнул. – Хорошо, баска?
Она коснулась моего лба и откинула с него мокрые волосы.
– Сулхайя, Песчаный Тигр. Ты достойный соратник.
Я ухмыльнулся.
– Но я недостоин делить с тобой постель. По крайней мере пока вокруг скрываются локи.
Дел вздохнула.
– Только неделю, Тигр. Неужели ты не можешь потерпеть?
– Неделя здесь, неделя там… и очень скоро ты дашь обет безбрачия и все мои планы рухнут, – я прищурил один глаз. – Думаешь такого не может случиться? Вспомни наше путешествие через Пенджу, когда мы разыскивали Джамайла.
– Я нанимала проводника, а не любовника.
– И обещала переспать со мной ради того, чтобы я вошел с тобой в круг, – парировал я, – после твоей схватки с песчаной болезнью. Я помню, Дел, а если ты не помнишь… или говоришь, что не помнишь… Типично по-женски, баска, пообещать себя за то, чтобы мужчина плясал под твою дудку.
– И ты плясал неплохо, насколько я помню, – едва сдерживая смех, сообщила она, – в круге.
Я открыл оба глаза.
– А сейчас? – спросил я. – Я опять пляшу под твою дудку, собираясь сопровождать тебя? Ты этой песней зачаровала не только меч, но и меня?
Ее лицо побелело, а потом к нему прилила краска. От ярости.
– Я делаю то, что меня вынуждают делать, – рявкнула Дел, – и также, согласно воле богов, живешь ты.
Я снова закрыл глаза.
– Я уже жалею о своем решении.
Дел вскочила и со словами:
– Жалей о чем хочешь, – быстро ушла.
Но уже через минуту она вернулась, положила мне под голову сложенное одеяло, а вторым одеялом меня укутала.
В этом вся женщина: то ласкает, то угрожает.
10
– Тигр, – позвала она, – пора ехать.
Может быть, но я бы предпочел еще немного отдохнуть. Я не пошевелился.
Дел потянула за край одеяла.
– Мы должны идти, – настаивала она. – Они уже оттаивают.
Я начал выпутываться из одеяла.
– Кто от… – я откинул одеяло, сел и сердито посмотрел на сияющее солнце. В сторону борджуни я намеренно не поворачивался.
– Если ты голоден, мы можем поесть по дороге, – объявила Дел. – Я не хочу здесь больше оставаться.
Что-то в ее голосе меня насторожило. Дел и раньше убивала, ей к этому не привыкать, и будет убивать и дальше. Она привыкла к смерти как и полагается танцору меча, не находя ни радости, ни удовлетворения, ни ненормальной гордости в убийстве. Дел была лишена фантазии и действовала как профессионал, не выставляя напоказ свои чувства. Но произнесенные ею слова звучали странно. Что-то взволновало Дел до того, что ее голос дрожал.
Я смотрел на своего талантливого собрата по мечу и видел испуганную женщину.
– Дел, – я поднялся на колени, – баска, в чем дело?
Как только я начал двигаться, Дел шарахнулась от меня. Она согнулась, сгорбилась, словно чувствуя свою уязвимость. Дел не лишена обычных человеческих эмоций – я видел ее испуганной, разъяренной, довольной и счастливой – но обычно она глубоко скрывает свои чувства из страха раскрыть себя. Дел носит щит и нередко скрывается за ним даже от меня.
Теперь она снова прикрылась этим щитом. Дел была похожа на привидение.
Она отошла еще дальше, когда я начал вставать. В ее руке сверкнула Бореал.
– Нужно уходить отсюда, – повторила она.
– Аиды, Дел, в чем дело?
– В этом месте! – отчаянно закричала она и по долине пронеслось эхо.
– Это случилось здесь… здесь…
Она не могла продолжать, а когда я сделал шаг, чтобы дотронуться до нее, повернулась ко мне спиной. Она торопливо прошла по траве, обходя замерзших борджуни, и застыла в другом конце крошечной долины. Сжимая меч, Дел упала на колени.
– Здесь, – повторила она. – Это было здесь.
Я едва слышал ее. Не желая беспокоить Дел, я подошел к ней медленно, бесшумно, раздумывая, как же вывести ее из этого состояния. Дел себя не контролировала.
Она покачивалась вперед-назад, сжимая обнаженный меч. Подносила рукоять к губам, обхватив пальцами крестовину, прижимала к себе Бореал, словно меч мог успокоить ее.
Что ж, раньше у него это получалось.
– Я не знала, – шептала Дел, – я не знала… я не узнала это место. Я отошла в сторону и только тогда все поняла, – она жадно захватила воздух.
– Я даже представить не могла, что снова…
Я посмотрел на расщелины между пригорками. Краски в этом мире были охряно-золотые и лиловые, солнечный свет золотил рожденную мечом изморозь и подтаявшие льдинки. Такая симпатичная маленькая долинка для такой неприятной истории.
– Я думаю, забыть было нетрудно, учитывая обстоятельства.
– Обстоятельства, – слабо отозвалась она. – А ты знаешь, какими были эти обстоятельства?
Конкретно не знал. Дел никогда не рассказывала.
– Их было очень много, – заговорила она, – все закутанные в Южные шелка… они орали, смеялись, подзадоривая нас бросить им вызов… – она вздрогнула и еще сильнее сжала клинок. Дыхание со свистом вырывалось через рукоять. – Мы не поняли их намерений и, как положено, оказали им гостеприимство. Они приняли его, приняли и отплатили нам за нашу доброту, не заботясь, кого убивают и как, – она крепко зажмурила глаза. – Детей они убили сразу, не хотели с ними возиться… мужчин разрубили на части… женщин оставили для себя и издевались над ними, пока не замучили до смерти. Те, кого они не убили – не слишком молодые и не слишком старые – предназначались для продажи в рабство.
– Дел…
– Нас осталось двое, Джамайл и я. Все были мертвы.
– Дел…
– За ним, как за мужчиной, следили. Но я женщина, и я принадлежала Аджани. Он объявил меня своей и должен был сам беспокоиться, чтобы я не сбежала, – она снова открыла глаза и уставилась в никуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– Ты нужен мне, Тигр.
Ее настойчивость меня насторожила. Я посмотрел на Дел повнимательнее.
– Я уже сказал, что поеду. Ты не только меня заморозила, но и себе уши отморозила?
– Есть… тебе кое-что придется сделать.
Последнюю часть фразы она выговорила очень быстро, словно боялась, что я мог отказаться от поездки, если бы она сказала это спокойно. Мне хотелось спать и я не был расположен обсуждать куда, с кем и почему я поеду.
Однако что-то беспокоило меня, а я научился прислушиваться к своим ощущениям, особенно когда в дело была замешана Дел.
– Баска…
– Если я никого не привезу с собой, если никто не выскажется в мою защиту, мои объяснения не помогут, – тихо сказала Дел, отведя взгляд. – Я убила достойного и благородного человека. Человека, любимого каждым учеником и учителем, независимо от положения. Я заслуживаю самого сурового наказания… но я хочу жить, – горло сжимали спазмы и она торопливо вздохнула. Наши взгляды встретились. – Разве плохо желать этого, Тигр? Плохо просить о помощи?
Раньше они никогда не просила, и я понял, насколько все серьезно.
– Я поеду, – согласился я. – Я сделаю все, о чем ты попросишь. Но не сейчас. Не сегодня. Позже, – я зевнул. – Хорошо, баска?
Она коснулась моего лба и откинула с него мокрые волосы.
– Сулхайя, Песчаный Тигр. Ты достойный соратник.
Я ухмыльнулся.
– Но я недостоин делить с тобой постель. По крайней мере пока вокруг скрываются локи.
Дел вздохнула.
– Только неделю, Тигр. Неужели ты не можешь потерпеть?
– Неделя здесь, неделя там… и очень скоро ты дашь обет безбрачия и все мои планы рухнут, – я прищурил один глаз. – Думаешь такого не может случиться? Вспомни наше путешествие через Пенджу, когда мы разыскивали Джамайла.
– Я нанимала проводника, а не любовника.
– И обещала переспать со мной ради того, чтобы я вошел с тобой в круг, – парировал я, – после твоей схватки с песчаной болезнью. Я помню, Дел, а если ты не помнишь… или говоришь, что не помнишь… Типично по-женски, баска, пообещать себя за то, чтобы мужчина плясал под твою дудку.
– И ты плясал неплохо, насколько я помню, – едва сдерживая смех, сообщила она, – в круге.
Я открыл оба глаза.
– А сейчас? – спросил я. – Я опять пляшу под твою дудку, собираясь сопровождать тебя? Ты этой песней зачаровала не только меч, но и меня?
Ее лицо побелело, а потом к нему прилила краска. От ярости.
– Я делаю то, что меня вынуждают делать, – рявкнула Дел, – и также, согласно воле богов, живешь ты.
Я снова закрыл глаза.
– Я уже жалею о своем решении.
Дел вскочила и со словами:
– Жалей о чем хочешь, – быстро ушла.
Но уже через минуту она вернулась, положила мне под голову сложенное одеяло, а вторым одеялом меня укутала.
В этом вся женщина: то ласкает, то угрожает.
10
– Тигр, – позвала она, – пора ехать.
Может быть, но я бы предпочел еще немного отдохнуть. Я не пошевелился.
Дел потянула за край одеяла.
– Мы должны идти, – настаивала она. – Они уже оттаивают.
Я начал выпутываться из одеяла.
– Кто от… – я откинул одеяло, сел и сердито посмотрел на сияющее солнце. В сторону борджуни я намеренно не поворачивался.
– Если ты голоден, мы можем поесть по дороге, – объявила Дел. – Я не хочу здесь больше оставаться.
Что-то в ее голосе меня насторожило. Дел и раньше убивала, ей к этому не привыкать, и будет убивать и дальше. Она привыкла к смерти как и полагается танцору меча, не находя ни радости, ни удовлетворения, ни ненормальной гордости в убийстве. Дел была лишена фантазии и действовала как профессионал, не выставляя напоказ свои чувства. Но произнесенные ею слова звучали странно. Что-то взволновало Дел до того, что ее голос дрожал.
Я смотрел на своего талантливого собрата по мечу и видел испуганную женщину.
– Дел, – я поднялся на колени, – баска, в чем дело?
Как только я начал двигаться, Дел шарахнулась от меня. Она согнулась, сгорбилась, словно чувствуя свою уязвимость. Дел не лишена обычных человеческих эмоций – я видел ее испуганной, разъяренной, довольной и счастливой – но обычно она глубоко скрывает свои чувства из страха раскрыть себя. Дел носит щит и нередко скрывается за ним даже от меня.
Теперь она снова прикрылась этим щитом. Дел была похожа на привидение.
Она отошла еще дальше, когда я начал вставать. В ее руке сверкнула Бореал.
– Нужно уходить отсюда, – повторила она.
– Аиды, Дел, в чем дело?
– В этом месте! – отчаянно закричала она и по долине пронеслось эхо.
– Это случилось здесь… здесь…
Она не могла продолжать, а когда я сделал шаг, чтобы дотронуться до нее, повернулась ко мне спиной. Она торопливо прошла по траве, обходя замерзших борджуни, и застыла в другом конце крошечной долины. Сжимая меч, Дел упала на колени.
– Здесь, – повторила она. – Это было здесь.
Я едва слышал ее. Не желая беспокоить Дел, я подошел к ней медленно, бесшумно, раздумывая, как же вывести ее из этого состояния. Дел себя не контролировала.
Она покачивалась вперед-назад, сжимая обнаженный меч. Подносила рукоять к губам, обхватив пальцами крестовину, прижимала к себе Бореал, словно меч мог успокоить ее.
Что ж, раньше у него это получалось.
– Я не знала, – шептала Дел, – я не знала… я не узнала это место. Я отошла в сторону и только тогда все поняла, – она жадно захватила воздух.
– Я даже представить не могла, что снова…
Я посмотрел на расщелины между пригорками. Краски в этом мире были охряно-золотые и лиловые, солнечный свет золотил рожденную мечом изморозь и подтаявшие льдинки. Такая симпатичная маленькая долинка для такой неприятной истории.
– Я думаю, забыть было нетрудно, учитывая обстоятельства.
– Обстоятельства, – слабо отозвалась она. – А ты знаешь, какими были эти обстоятельства?
Конкретно не знал. Дел никогда не рассказывала.
– Их было очень много, – заговорила она, – все закутанные в Южные шелка… они орали, смеялись, подзадоривая нас бросить им вызов… – она вздрогнула и еще сильнее сжала клинок. Дыхание со свистом вырывалось через рукоять. – Мы не поняли их намерений и, как положено, оказали им гостеприимство. Они приняли его, приняли и отплатили нам за нашу доброту, не заботясь, кого убивают и как, – она крепко зажмурила глаза. – Детей они убили сразу, не хотели с ними возиться… мужчин разрубили на части… женщин оставили для себя и издевались над ними, пока не замучили до смерти. Те, кого они не убили – не слишком молодые и не слишком старые – предназначались для продажи в рабство.
– Дел…
– Нас осталось двое, Джамайл и я. Все были мертвы.
– Дел…
– За ним, как за мужчиной, следили. Но я женщина, и я принадлежала Аджани. Он объявил меня своей и должен был сам беспокоиться, чтобы я не сбежала, – она снова открыла глаза и уставилась в никуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102