Видно, гость был и в самом деле знатный, так как многие, Витя обратил внимание, не позволяли своим лошадям ступить на турецкие ковры, покрывавшие княжеский двор, а оставляли экипажи у ворот и шли к крыльцу пешком, порой даже сняв шапку. Князь очень редко выходил на крыльцо, чтобы приветствовать гостя, в основном их принимали и провожали в комнаты люди званием попроще.
Засмотревшись, как князь Вяземский раскланивается с архиереем, выспрашивая об успехах спасения души, Витя не заметил, как за его спиной появился де Армес.
– Андома едет, – спокойно сообщил он вздрогнувшему от неожиданности Вите. – Федор Басманов с ним, младший Скуратов и еще какие-то орлы. Так что дожевывай свое, и пойдем, пора.
– А что пора? – не понял Витя.
– Дело делать пора, – немногословно объяснил де Армес.
По указанию испанца, Витя, сам не понимая зачем, снова взгромоздился в седло, и де Армес повел лошадку под уздцы поближе к шляху.
– Вон едет, – капитан указал Вите на группу всадников, довольно быстро приближавшихся к дворцу со стороны царской слободы. В скакавшем впереди всех всаднике на сером в яблоках коне Витя и сам, без помощи испанца, быстро признал князя Андомского. На нем был ярко-зеленый кафтан, на котором, видать за версту, горели, как звезды, какие-то редкостные желтые камни с оранжевыми и фиолетовыми искрами.
– Ну, Андома, не удержался все-таки, чтоб не похвастать перед своими, – усмехнулся де Армес. – Вон куда он топазы наши нацепил. Что же, сам в ловушку лезет, никто не тянет, – зловеще добавил он. – Камень хозяина почувствует – считай, что кончился Андомский принц.
Витя не очень понял, что Гарсиа имеет в виду, и при чем здесь камни. Да и размышлять ему было некогда. Всадники стремительно приближались.
– Сейчас я отпущу лошадь, – предупредил его де Армес. – Она понесет – держись крепче. Падай только перед всадниками, до того держись, хоть лопни. Старайся не очень задеть их, чтобы не злились, а сам скули пожалобней. У Андомы настроение хорошее. Если повезет, возьмет с собой в дом, со стола угостить. Может, и попробуешь княжеских разносолов. Долго не задерживайся, вина попьешь, и уходи, нечего глаза мозолить, не про твою честь пир. Главное, не забудь сказать про собор, куда невеста каждое утро ходит, да про приданое ее распинайся побольше, папочку богатенького похвали. Если не то ляпнешь, я буду поблизости, среди монахов затешусь. Но мух-то зря не лови, не зевай. Понял?
Витя кивнул. До всадников оставалось метров пятьдесят. Де Армес достал какую-то траву, завернутую в тряпицу, прижал ее к носу лошади. Смирная лошаденка взвилась, что сущий дьявол. Витя мысленно перекрестился. Испанец отпустил поводья, лошадка с бешеным ржанием рванулась вперед. Растопченко обхватил шею лошади и, зажмурив глаза, держался изо всех сил.
Через несколько мгновений, выскочив на шлях, его лошадка пронеслась по дороге и сходу напоролась на какого-то встречного. Витя ничего не видел, но услышал раздавшиеся возмущенные крики и громкую брань; Лошадка снова взбрыкнула. Расцепив руки, Витя пулей вылетел из седла и грохнулся оземь под ноги чьего-то коня.
Совершив широкий прыжок, всадник пронесся над его головой. Слава Богу, не затоптал.
Чья-то сильная рука, спустившись свысока, подняла его за шиворот с земли, и он повис в воздухе лицом к лицу с Андомским князем. Андсма был возбужден, но злым лицо его назвать было нельзя, скорее удивленным. Он встряхнул Витю в воздухе и поставил на землю.
– Цел? – спросил он без злобы. – Ты что же творишь, мил человек? Совсем одурел или ездишь не умеешь? Так не садись на лошадь, пешком топай! Себя покалечишь и сколько людей вокруг!
Как бы увидев богатство и знатность человека, которому он едва не нанес урон, Витя рухнул на колени, молитвенно сложив руки на груди:
– Простите, государь, Христом Богом молю, – жалобно заголосил он, – лошадка необъезженная, понесла, не справился я. Помилуй, государь, благодетель мой худобу мою, – скулил он, как учила его княгиня Вассиана, чуть не плача, – отслужу, если прикажешь. Рабски челом бью тебе, пресветлейший и благороднейший, – это Витя добавил из какого-то фильма от себя, но тоже в тему, – кланяюсь стопам твоим, землю целую под ногами коня твоего, помилуй мое окаянство…
Все так же стоя на коленях, он начал биться лбом об землю, изображая неописуемое горе, и даже пытался поцеловать ногу княжеской лошади, рискуя получить от нее копытом в челюсть.
– Сам-то он не побился, Голенище? – спросил князя Андрея ехавший с ним молодой человек лет двадцати, необыкновенно красивой наружности.
– Да нет, Федор, вроде не поломался. Гляди, как кланяется да по земле елозит – значит, полный порядок. А синяки-то будут. Глядеть надо по сторонам…
– Ну, тогда поехали дальше, – нетерпеливо торопил Басманов. Витя так понял, что это был именно он, и даже успел подумать, что, по отдаленным воспоминаниям о школьных годах, он представлял себе знаменитого русского воеводу почему-то глубоким стариком. – Князь Афанасий нас, поди, заждался.
– Это верно, – согласился Андома.
Витя сделал попытку отползти в сторону, чтобы дать господам проехать, но Андома, подумав, задержал его.
– Постой-ка, – и обернулся к Басманову. – Как думаешь, разгневается на нас хозяин, если мы бедолагу этого вином хорошим угостим с его стола, чтоб страх прошел, а?
– Думаю, нет, – пожал плечами Басманов.
– Тогда, милок, – Андома поманил Витю к себе, – давай, хватайся за стремя, и бегом за мной. Угощу тебя чаркой мальвазии, какой ты и не пробовал отродясь. Хочешь?
– Ой, спасибочки, государь, спасибочки, – за-кланялся Витя, в основном чтобы скрыть свою радость: все шло как по нотам.
– Поторапливайся! – Андома рванул поводья, и всадники поскакали к воротам княжеского дома. Почти на полном скаку они пронеслись во двор, распугивая слуг и дворовых, попадавшихся на пути, и остановились перед самым крыльцом, где их уже ждал князь Вяземский. Запыхавшийся от быстрого бега Витя, зацепился с непривычки тяжелым сапогом за край ковра и последние метры до крыльца Андома практически тащил его за собой, так что когда лошадь остановилась, Вите пришлось еще покувыркаться на ковре, прежде чем он поднялся на ноги. Рука, которой он держался за стремя, была разодрана в кровь и саднила.
– Где вы так задержались? – спросил князь Афанасий, по очереди обнимая своих соратников. – Я уж хотел людей посылать, чтоб поглядели, не случилось ли чего.
– Пошли, кстати, кого-нибудь, – вдруг вспомнил Андома, – пусть попробуют лошаденку этого богатыря поймать, – он иронически кивнул на Витю. – Чуть всех нас пятерых с ног не сшиб своим тяжеловозом. Наездник, я тебе скажу, отменный, не нашенской выучки…
Стоявшие вокруг засмеялись, Витя покраснел и потупился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88