! Ладно. И один «Калашников» для твоего русского друга. Надеюсь, он тоже патриот?
– Полагаю, что так, мой дорогой Йорген. И еще: официально тебя нанимает британско-кенийская экспедиция в качестве проводника для сбора этнографического материала.
– Бвана, тут спортивный интерес, ты же знаешь, что в таких случаях я работаю бесплатно. В конце концов, это и мое дело…
– Официально, Йорген. Экспедицию возглавляет мой давнишний знакомый Камил Коленкур, он как раз сейчас на озере Рудольф.
– Наслышан… Это тот экстравагантный француз, что летает на параплане над плиоценовыми отложениями, нафаршированными доисторическими окаменелостями?
– Ты забыл добавить, что при этом он не расстается с галстуком-бабочкой и является почетным членом, по-моему, десятка университетов. Так вот, в районе их лагеря произошло первое убийство, в общем-то Камил мне и сообщил, что дело странное. Видишь ли, он сказал мне, что дело очень странное…
– Понимаю, иначе бы тебя и не вытащить в Африку. Иначе тебя не вытащить даже в соседнюю булочную.
– Ну да, я же председатель клуба домоседов… И еще: мне показалось, что Камил… ну… что ли, очень сильно встревожен, а он не относится к людям, которые пропустят завтрак только потому, что в доме пожар, а за окнами наводнение.
– Понимаю… Ты слышал о Черном Op-койоте? Ходит в наших краях страшная сказочка…
– Кенийский вариант графа Дракулы? Дракула Йоргена Маклавски?!
– Зря смеешься – очень поучительная история. Когда я был бойскаутом…
– Ты не был бойскаутом. Ты сразу родился истребителем фауны, и вместо погремушки тебе всучили помповое ружье.
– И то верно, а ведь как могло все сложиться… Но с завтрашнего дня я накуплю сачков для ловли бабочек, увеличительное стекло с ручкой и вооружусь лишь улыбкой месье Паганеля… Чтобы не вызывать лишних вопросов. По-моему, ты имел в виду это, когда сказал, что мы едем собирать этнографический материал?
Основная часть британско-кенийской экспедиции работала в рифтовых долинах на загадочном, окруженном вулканами, труднодоступном озере Рудольф, где с заходом солнца вода меняла свой нефритовый цвет на непроницаемо-черный, превращая озеро в огромный зловещий провал, куда смотрелась головокружительно-звездная бездна африканского неба. Если и осталось в мире что-то первобытное, первозданное, жестокое и великолепное – так это африканская ночь. И в эту Ночь когда-то, настолько давно, что за толщей времен трудно что-либо различить, совсем под другой луной и под другими звездами из чрева дикого зверя, а может быть, из хаоса божественной глины вышел первый Человек. Рык золотогривого льва, предсмертный хрип его жертвы, трубный рев слонов и испуганное дыхание кареглазых антилоп – все голоса ночи были еще его голосами. Он еще наполовину состоял из огня, как и эта пылающая Ночь, и ему было суждено угаснуть под утро, успокоиться в забытьи обласканным божественным светом наступающего дня.
Ни сэр Джонатан Урсуэл Льюис, ни Профессор Ким, ни Йорген Маклавски и никто другой из тех, кто покинул в сентябре 1989 года Найроби и теперь двигался на север, к озеру Рудольф, не догадывался, что на самом деле они движутся навстречу этой Ночи, еще только слегка приоткрывшей свой грозный лик.
Больше чем через пять лет в самом центре Москвы откроется павильон суперкомпьютерных игр и маленький добродушный служащий извлечет на свет первый, еще совсем новенький компакт-диск с незнакомой и очень увлекательной игрой. Название– «Белая Комната». Потом еще и другие игры. Для каждого – своя игра. И везде будет присутствовать свет, льющийся свет… Так необходимый в Ночи, еще только слегка приоткрывшей свой лик… А еще через какое-то время маленького смешного человечка, рассказывающего им об игровых компьютерах «Амига» и о том, что «игрушки» в его салоне покруче, последний писк, ребята прозовут Робкопом. Так и поведется. И наверное, нет ничего удивительного в том, что никто, абсолютно никто не будет знать его настоящего имени.
Но это случится больше чем через пять лет. А когда они оказались в кенийской столице, наверное, первым, кто почувствовал, что дела обстоят несколько иначе, чем представлялось, был Профессор Ким.
Йорген хоть и отдавал себе отчет в том, что предстоящая экспедиция будет не совсем обычным приключением, некоторым образом отличающимся от его многочисленных сафари, думал скорее о трудной, быть может, довольно опасной, но все же волнующей работе. Он совершенно справедливо полагал, что шайка религиозных фанатиков или маньяков-преступников, творящая здесь что-то вроде черной мессы, заслуживает наказания. Конечно, это дело полиции, и она уже в игре, но дружба Иоргена с профессором Джонатаном Урсуэлом Льюисом, попросту говоря – с Урсом, и собственная самозабвенная увлеченность Африкой заставляли думать, что они смогут отыскать некий код, ключ к происходящему. Все же Йорген Маклавски, быть может, был одним из последних настоящих авантюристов.
Урс же, прибывший в Найроби со своим секретарем мистером Моррисом Александером, гораздо более похожим на оксфордского профессора, чем сам сэр Льюис, вообще имел какое-то невообразимое видение ситуации. Еще в Вене, когда они наслаждались превосходным зальцбургским пивом в «Вир-клиник», он сказал Профессору Киму:
– Нет, действительно, наша встреча – некий знак. Уже хотя бы потому, что мы оба знаем о ней… Мы оба знаем об Атлантиде…
– Но ведь очень многие люди знают об Атлантиде, – улыбнулся Профессор Ким. – Еще древние греки знали о поглощенной морем Великой Земле за Геркулесовыми столбами…
– О нет, это совсем другое… И потом, я уверен, что Атлантида была мировой державой и находилась не там, где указывали античные авторы, по крайней мере не только в Атлантике. Но я понимаю, что вы имеете в виду… И я также понимаю, что для нас с вами это понятие вовсе не географическое и не историческое, а скорее духовное… Ведь правда? Когда вы рассказывали об Атлантиде, я внимательно наблюдал за вами и сказал себе: вот еще один человек, больной этой восхитительной болезнью! Атлантида – далекая сказочная прародина Человечества, связывающая его с временами, когда миры были значительно ближе. И печаль по утраченной космической Родине – нормальное состояние чуткой души… – Урс замолчал. Потом внимательно посмотрел на своего коллегу и проговорил: – Вы ведь знаете что-то… Ведь правда? И я вас не спрашиваю об источнике этого знания… Потому что я знаю, откуда оно…
Профессор Ким бросил быстрый взгляд на собеседника.
– Да-да, – улыбнулся Урс. – Я знаю, откуда оно… Но вы обладаете гораздо большей силой. Мои знания в основном почерпнуты из книг – это мой особый мир, – они результат многолетней упорной работы и опыта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
– Полагаю, что так, мой дорогой Йорген. И еще: официально тебя нанимает британско-кенийская экспедиция в качестве проводника для сбора этнографического материала.
– Бвана, тут спортивный интерес, ты же знаешь, что в таких случаях я работаю бесплатно. В конце концов, это и мое дело…
– Официально, Йорген. Экспедицию возглавляет мой давнишний знакомый Камил Коленкур, он как раз сейчас на озере Рудольф.
– Наслышан… Это тот экстравагантный француз, что летает на параплане над плиоценовыми отложениями, нафаршированными доисторическими окаменелостями?
– Ты забыл добавить, что при этом он не расстается с галстуком-бабочкой и является почетным членом, по-моему, десятка университетов. Так вот, в районе их лагеря произошло первое убийство, в общем-то Камил мне и сообщил, что дело странное. Видишь ли, он сказал мне, что дело очень странное…
– Понимаю, иначе бы тебя и не вытащить в Африку. Иначе тебя не вытащить даже в соседнюю булочную.
– Ну да, я же председатель клуба домоседов… И еще: мне показалось, что Камил… ну… что ли, очень сильно встревожен, а он не относится к людям, которые пропустят завтрак только потому, что в доме пожар, а за окнами наводнение.
– Понимаю… Ты слышал о Черном Op-койоте? Ходит в наших краях страшная сказочка…
– Кенийский вариант графа Дракулы? Дракула Йоргена Маклавски?!
– Зря смеешься – очень поучительная история. Когда я был бойскаутом…
– Ты не был бойскаутом. Ты сразу родился истребителем фауны, и вместо погремушки тебе всучили помповое ружье.
– И то верно, а ведь как могло все сложиться… Но с завтрашнего дня я накуплю сачков для ловли бабочек, увеличительное стекло с ручкой и вооружусь лишь улыбкой месье Паганеля… Чтобы не вызывать лишних вопросов. По-моему, ты имел в виду это, когда сказал, что мы едем собирать этнографический материал?
Основная часть британско-кенийской экспедиции работала в рифтовых долинах на загадочном, окруженном вулканами, труднодоступном озере Рудольф, где с заходом солнца вода меняла свой нефритовый цвет на непроницаемо-черный, превращая озеро в огромный зловещий провал, куда смотрелась головокружительно-звездная бездна африканского неба. Если и осталось в мире что-то первобытное, первозданное, жестокое и великолепное – так это африканская ночь. И в эту Ночь когда-то, настолько давно, что за толщей времен трудно что-либо различить, совсем под другой луной и под другими звездами из чрева дикого зверя, а может быть, из хаоса божественной глины вышел первый Человек. Рык золотогривого льва, предсмертный хрип его жертвы, трубный рев слонов и испуганное дыхание кареглазых антилоп – все голоса ночи были еще его голосами. Он еще наполовину состоял из огня, как и эта пылающая Ночь, и ему было суждено угаснуть под утро, успокоиться в забытьи обласканным божественным светом наступающего дня.
Ни сэр Джонатан Урсуэл Льюис, ни Профессор Ким, ни Йорген Маклавски и никто другой из тех, кто покинул в сентябре 1989 года Найроби и теперь двигался на север, к озеру Рудольф, не догадывался, что на самом деле они движутся навстречу этой Ночи, еще только слегка приоткрывшей свой грозный лик.
Больше чем через пять лет в самом центре Москвы откроется павильон суперкомпьютерных игр и маленький добродушный служащий извлечет на свет первый, еще совсем новенький компакт-диск с незнакомой и очень увлекательной игрой. Название– «Белая Комната». Потом еще и другие игры. Для каждого – своя игра. И везде будет присутствовать свет, льющийся свет… Так необходимый в Ночи, еще только слегка приоткрывшей свой лик… А еще через какое-то время маленького смешного человечка, рассказывающего им об игровых компьютерах «Амига» и о том, что «игрушки» в его салоне покруче, последний писк, ребята прозовут Робкопом. Так и поведется. И наверное, нет ничего удивительного в том, что никто, абсолютно никто не будет знать его настоящего имени.
Но это случится больше чем через пять лет. А когда они оказались в кенийской столице, наверное, первым, кто почувствовал, что дела обстоят несколько иначе, чем представлялось, был Профессор Ким.
Йорген хоть и отдавал себе отчет в том, что предстоящая экспедиция будет не совсем обычным приключением, некоторым образом отличающимся от его многочисленных сафари, думал скорее о трудной, быть может, довольно опасной, но все же волнующей работе. Он совершенно справедливо полагал, что шайка религиозных фанатиков или маньяков-преступников, творящая здесь что-то вроде черной мессы, заслуживает наказания. Конечно, это дело полиции, и она уже в игре, но дружба Иоргена с профессором Джонатаном Урсуэлом Льюисом, попросту говоря – с Урсом, и собственная самозабвенная увлеченность Африкой заставляли думать, что они смогут отыскать некий код, ключ к происходящему. Все же Йорген Маклавски, быть может, был одним из последних настоящих авантюристов.
Урс же, прибывший в Найроби со своим секретарем мистером Моррисом Александером, гораздо более похожим на оксфордского профессора, чем сам сэр Льюис, вообще имел какое-то невообразимое видение ситуации. Еще в Вене, когда они наслаждались превосходным зальцбургским пивом в «Вир-клиник», он сказал Профессору Киму:
– Нет, действительно, наша встреча – некий знак. Уже хотя бы потому, что мы оба знаем о ней… Мы оба знаем об Атлантиде…
– Но ведь очень многие люди знают об Атлантиде, – улыбнулся Профессор Ким. – Еще древние греки знали о поглощенной морем Великой Земле за Геркулесовыми столбами…
– О нет, это совсем другое… И потом, я уверен, что Атлантида была мировой державой и находилась не там, где указывали античные авторы, по крайней мере не только в Атлантике. Но я понимаю, что вы имеете в виду… И я также понимаю, что для нас с вами это понятие вовсе не географическое и не историческое, а скорее духовное… Ведь правда? Когда вы рассказывали об Атлантиде, я внимательно наблюдал за вами и сказал себе: вот еще один человек, больной этой восхитительной болезнью! Атлантида – далекая сказочная прародина Человечества, связывающая его с временами, когда миры были значительно ближе. И печаль по утраченной космической Родине – нормальное состояние чуткой души… – Урс замолчал. Потом внимательно посмотрел на своего коллегу и проговорил: – Вы ведь знаете что-то… Ведь правда? И я вас не спрашиваю об источнике этого знания… Потому что я знаю, откуда оно…
Профессор Ким бросил быстрый взгляд на собеседника.
– Да-да, – улыбнулся Урс. – Я знаю, откуда оно… Но вы обладаете гораздо большей силой. Мои знания в основном почерпнуты из книг – это мой особый мир, – они результат многолетней упорной работы и опыта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131